Потому что нельзя быть красивой такой

- Должно же быть удобнее красить кого-то другого, чем краситься самой? - спросила Айлин, сидя с закрытыми глазами на стуле посередине комнаты, пока вокруг нее кружила Янлин в кисточками, щеточками, баночками, палетками и прочими тюбиками, ряд которых еще лежал на краю письменного стола Феникса. Янлин бесцеремонно сдвинула все в сторону, заявив, что ей мешает, и выстроила целую батарею всякой косметики, пообещав, что когда она закончит, Айлин точно станет намного лучше. Айлин не спорила, просто позволила сестре делать все, что той пожелается.

Перед встречей она немного нервничала, потому что давно не общалась с сестрой, и опасалась, что между ними повиснет натянутое неловкое молчание, но Янлин, казалось бы, уже даже ничего из этого не помнила. Притащила целую сумку всякой ерунды, заявив, что ей не на ком больше практиковаться, как хорошо что она позвонила. Усадила Айлин посередине комнаты и начала ваять.

Сначала Айлин обзавелась новыми ногтями. Слишком яркими, на ее взгляд, но Янлин, которая теперь обзавелась мечтой открыть свою собственную студию красоты, сказала, что главное - рисунок, поэтому на ногтях были нарисованы не то драконы, не то бабочки. Правда, к последнему, десятому ногтю, драконобабочка все же удалась особенно хорошо. И после ногтей Янлин перешла к лицу. Что она там нарисует, Айлин было даже страшно думать.

Янлин скучала по сестре, но мама строго-настрого запретила ей звонить и велела просто ждать. Янлин совсем не умела ждать и, пусть они уже не так были близки с сестрой, как раньше, она же все равно оставалась ее лучшей подругой, с которой можно было обсудить все на свете. Хотя после того, как у той завелся ее Чжоу Шоушэнь, она стала замкнутой и молчаливой, отказывалась его обсуждать и просто заканчивала всякий разговор, когда о нем заходила речь. С ее стороны это было очень жестоко, Янлин же было про него все интересно. Хоть он ей и не нравился.

Она едва дождалась окончания занятий в институте и, вызвав такси, поехала к Айлин. Район и дом, в котором она жила, почти повергли Янлин в шок, и она очень аккуратно поднималась по лестнице на нужный этаж, чтобы не коснуться рукой стены. У подъезда на нее как-то подозрительно пялились трое парней, так что Янлин ощутила довольно сильное желание одернуть юбку, а еще лучше - надеть паранджу. Да и сама обстановка в квартире оставляла желать лучшего. Янлин даже не поняла, что ее больше напугало - обои в прихожей или цвет лица Айлин, которая вышла ее встречать.

- Удобно, когда цвет консилера подходит к тону кожу, - невнятно ответила Янлин - во рту для удобства она держала еще одну кисть. - У меня нет такого светлого, а любой другой выглядит плохо.

Феникс задержался, хоть и планировал приехать домой сразу, как закончит с работой. Под вечер нужно было дождаться отчет от одной из точек, а у них были какие-то проблемы то ли со связью, то ли с мозгами. В итоге Фэнжэнь доехал домой уже к тому времени, когда Чун Янлин должна была довольно долго находиться у сестры. Он открыл дверь своим ключом и зашел в квартиру.

- Я дома, - с порога сказал Феникс.

Он разулся, перешагнул через бросившуюся под ноги Пикси и отнес на кухню пакет из супермаркета, в котором были фрукты и вино. Айлин говорила, что её сестра вечно на диете, и ничего на ужин покупать не нужно.

- Привет, - сказал Фэнжэнь, заглянув в комнату.

На его столе примостилась куча косметики, а Чун Янлин что-то старательно рисовала на лице сестры. Которая, к слову, так выглядела куда более живой, чем в последнее время.

У Айлин уже спина устала сидеть ровно не двигаясь , но до конца этого макияжа, кажется, было еще очень долго, раз Янлин столько времени подбирала консилер. Айлин обычно не красилась так...многослойно, но раньше у нее не было проблем с внешностью. Скорее всего Янлин пытается чем-то замазать ее синяки под глазами, но с такими синяками, как у нее, ни один консилер не справится, разве что только театральный грим.

- Тогда просто не крась? - предложила она, стараясь поменьше шевелить губами, потому что Янлин это бесило. - Пропусти консилер и переходи к следующему шагу, я не знаю, что там...тональный крем?

По ощущениям на лице уже было тесто, но от всего этого внимания к себе, даже если Янлин и преследовала свою личную цель получить себе живую куклу для практики макияжа, она чувствовала себя немного лучше. Янлин хорошо красилась, разбиралась во всем этом, собиралась серьезно заниматься, и можно было, если честно, не опасаться за собственное лицо, потому что Янлин нарисует красиво. Но может получиться и так, что за нарисованным лицом Айлин не увидит самой себя.

Она украдкой махнула Фениксу рукой, когда тот вернулся и заглянул в комнату, чтобы продолжать почти не двигаться, и подумала, что если он начнет смеяться над стараниями Янлин, то, чего доброго, получит от боевой близняшки на орехи.

Янлин сердито нахмурила брови, когда сестра вновь заговорила. Ее ценное мнение в этом макияже Янлин вовсе не требовалось, потому что она уже представила себе, как все должно выглядеть, а тут консилер не подходил.

- Что значит "не крась"? - возмутилась она, вынимая кисть изо рта, чтобы ей было удобнее возмущаться вслух. - Мне что, оставить тебя пандой с этими синяками? Помолчи, пожалуйста, я думаю. И да, дальше бронзер. Ты же должна это знать, Айлин.

Он снова наклонилась над сестрой и нанесла на кожу под глазами с одной стороны консилер посветлее, а с другой - с желтоватым подтоном, но ни один из них не казался ей идеальным. Она уже собиралась стереть со щеки тот, что с желтоватым, как в комнату заглянул один из папиных людей, у которого сейчас жила Айлин, но с которым у нее ничего не было - этот вопрос как самый главный и интересующий ее Янлин задала сразу же, как появилась в квартире.

- О! - Янлин выпрямилась, заметив...кажется, Айлин назвала его Фениксом. - Феникс, да? Иди сюда! - она энергично подозвала его рукой к себе, - мне нужно знать, как лучше и естественнее выглядит. С этой стороны или с этой?

Обычно, когда у нее не получались одинаковые брови, она спрашивала Юншэна, какая из них выглядит лучше, получала весьма размытый ответ, снисходительно на него смотрела, и перерисовывала все заново.

Феникс начал подозревать, о чем ему говорил с утра Тео. Чун Янлин сильно отличалась от сестры, хоть они и были близняшками. Он покорно подошел ближе, чтобы придумать, что ответить на вопрос девушки.

- Я ничего в этом не понимаю, - честно сказал он, рассматривая щеки Айлин. - Но с этой стороны какой-то желтый цвет. А с этой меньше видно. А как должно быть?

За всеми этими красками Айлин было сложно узнать, хоть она и выглядела намного ярче, чем в последние дни. Но это не были её краски, это просто был макияж, умело наложенный её сестрой.

- Я принес вино и фрукты. Вам принести? - спросил Фэнжэнь.

Он заметил, что у Айлин были ярко накрашены ногти. И сейчас он не был уверен. что она успела поговорить с сестрой, ту той были какие-то свои планы на эту встречу. И даже Пикси опасливо пряталась где-то на кухне, что на неё не было похоже.

Айлин промолчала, вопрос с синяками под глазами отпал сам собой, потому что Янлин явно собиралась с ним разобраться хотя бы на время, пока держится этот макияж. Но ей не очень пришлась по душе мысль, что Феникс увидит ее сейчас, с этими накрашенными глазами, огромными, словно у русалки, и двумя мазками разного консилера под глазами. Потому что даже не смотря на этот макияж, Айлин выглядела не очень хорошо, даже болезненно. К слову, Феникс выглядел лучше - лицо приняло прежний вид, а его рука больше не была перевязана.

Она слегка ему улыбнулась, немного нервно, но лишь настолько, чтобы снова не слушать вопли Янлин, что она не может посидеть спокойно и назло ей дергается. Айлин хотелось потянуться, чтобы размять уставшую спину, но Янлин все присматривалась к этому консилеру, словно он под ее взглядом мог превратиться из просто светлого в очень светлый, и Айлин была вынуждена сидеть смирно и ждать вердикта от Фэнжэня, который честно признался, что ничего в этом не понимает.

Айлин не могла покачать головой, отказываясь от предложенного вина и фруктов, хоть и не чувствовала голода. Она честно пыталась съесть хоть что-то в обед, но это было всего пару ложек риса и несколько кусочков свинины в соусе. Это было лучше, чем ничего.

Так она и думала. Янлин снисходительно, совсем как на Юншэна, глянула на Феникса, когда тот признался, что ничего не понимает, но затем выслушала его мнение и несколько изменила свое отношение.

- Хм, а ты прав, с этой лучше, - она перевела взгляд обратно на сестру, затем взяла салфетку и аккуратно, чтобы не смазать глаза, стерла неудачный консилер, окончательно его забраковав. - Ты не так безнадежен, как остальные, хотя бы видишь очевидную разницу. Лучше всего подходит тот консилер, который сливается с тоном, этот тоже недостаточно светлый, но лучше, чем желтый.

Она не могла относиться к Фениксу серьезнее, чем всегда относилась к папиным людям, даром что с ним жила сейчас его сестра. Для нее они все были кем-то вроде личных водителей и тех, кто обязан ее выслушивать и потакать всем ее капризам, если они не какие-нибудь разрушительные. То есть, возить ее по магазинам - да, слушать - да, смотреть восхищенно - трижды да, чтобы у нее была возможность эти взгляды проигнорировать, потому что у нее есть Юншэн, а вот оставить в незнакомой части Пекина - конечно же нет.

- Вообще-то, я думаю, что ты прелесть, - в итоге сказала Янлин, уже больше не глядя на Феникса, потому что могла говорить и так, продолжая накладывать на щеки сестры консилер нужного цвета. - Так что неси свое вино, может быть, от него у Айлин хоть немного порозовеют щеки.

Фекникс не понимал, что такое "консилер" и зачем оно нужно, но по реакции Чун Янлин решил, что ответил правильно. Айлин практически никак не реагировала на происходящее. Её сестра была ураганом, который своей активностью забивал всех остальных. Поэтому Феникс отправился на кухню, чтобы взять вино и помыть и выложить на тарелку фрукты. Он принес блюдо с манго, физалисом, виноградом, грушами и личи и три бокала, которые наполнил сухим белым вином. Он не особо разбирался в винах, поэтому просто выбирал европейские из тех, что стояли на более дорогих полках в супермаркете.

- Мне кажется, что под всей этой косметикой не будет видно, если щеки Айлин порозовеют, - сказал Феникс. - Тео, кстати, передавал привет.

Он чувствовал себя лишним, потому что сестрам могло быть о чем поговорить без его присутствия. И он не очень понимал, почему Чун Янлин решила накрасить Айлин как на светский вечер.

Айлин могла лишь возмущенно смотреть на сестру, которая уже решила напоить ее вином, чтобы якобы щеки порозовели. Айлин почти никогда не пила алкоголь, несколько глотков вина раз в сто лет на каком-нибудь празднике в счет не шли, потому что этого было слишком мало. Шоушэнь совсем ничего такого не признавал, к тому же его лекарства, принимаемые от его расстройства, нельзя было совмещать с алкоголем, и как то Айлин привыкла к этому. Хотя ей нравился вкус хорошего вина или шампанского.

И она, к слову, тоже была уверена, что по слоем этого теста ее порозовевшие щеки будет совсем не видно, о чем, естественно, молчала, потому что Янлин был настроена очень решительно, а Айлин с детства привыкла с ней особо не спорить, а делать по-своему. Ей был не особо нужен этот макияж, она просто уступила близняшке, когда та пообещала, что от этого точно станет лучше. Хотя, глядя на свои яркие ногти - чересчур яркие - и особенно на этих непонятных не то сказочных драконов, не то мутировавших бабочек, она и правда чувствовала себя немного веселее, чем обычно.

- Спасибо, - сказала она Фениксу, когда он принес бокалы и огромное блюдо с фруктами. И что передал привет от Тео. Она была уверена, что сестра позабудет поблагодарить, это, по ее мнению, было несущественно.

- Между вами точно ничего нет? - еще раз спросила Янлин, когда Феникс вышел из комнаты за вином. Он был довольно ничего. Не таким, как ее этот Чжоу Шоушэнь, который, наконец, от Айлин отстал, и такому радоваться надо, а Айлин вон, страдает, что скоро исчезнет, настолько прозрачная. Феникс был высокий, довольно симпатичный, хотя и не такой богатый, как прежний парень Айлин, но от него хотя бы не хотелось поскорее помыться или покусать его за высокомерие, которое из Чжоу Шоушэня так и перло. - Он вроде ничего.

Это, в общем-то, была самая высокая от нее похвала, подобной которой удостоился Юншэн при их первой встрече, и которая в итоге привела к тому, что он приехал ради нее в Пекин жить и работать, и, по скромному (нет) мнению Янлин, это было намного лучше, чем сидеть в монастыре. Словом, Феникса она одобрила.

- Зато когда она смоет всю косметику, розовые щеки останутся при ней, - невозмутимо ответила Янлин, растушевывая консилер так, чтобы он скрыл эти ужасные синяки под глазами. И как только она не может есть, Янлин наоборот начинала сметать все подряд, что только видела, когда ей было плохо, а потом приходилось корпеть в тренажерном зале на дорожке, чтобы наеденное быстро скинуть. - А она смоет сразу же, как только я уйду. Вредная-вредная Айлин.

Она выпрямилась, сунула в руки сестре бокал, приказала "пей" и сама лихо сделала огромный глоток белого вина.

Было сложно ответить на вопрос Чун Янлин, потому что он задевал неприятную для Феникса тему, а Айлин, похоже, уже и сама все объяснила сестре.

- Мы дружим, - ответил Феникс. - И у нас есть общая кошка.

Он пригубил вино. Оно было сухим, и казалось Фениксу немного кислым. Но он не был ценителем вин: с братвой пил или что-то крепкое, или китайское пиво одной из двух основных марок - Янцзы или Циньдао. Его немного развеселила оценка "вроде ничего" от Чун Янлин, которая могла означать высшую степень похвалы. Но Айлин не была готова к новым отношениям, и Феникс уже почти с этим смирился. Ей нужно было отпустить Чжоу и найти себя после того, как ей слишком долго говорили, что ей любить и чувствовать.

Айлин шло то, что сестра рисовала на её лице, хоть за этим макияжем пропадали черты, которые Феникс привык видеть. В таком виде она могла выйти куда-то, и не было бы видно, что с ней сейчас происходило. Ей было бы легче, но подо всей этой косметикой все равно оставались синяки под глазами, впалые щеки и потухший взгляд. Это нельзя закрасить, это можно только пережить.

- Я тебе уже говорила, что ничего, - повторила Айлин чуть строже, даже рискуя вызвать неудовольствие Янлин, потому что для того, чтобы ответить, пришлось разлепить сомкнутые губы, еще не накрашенные, к слову. Так что непонятно, почему нельзя было разговаривать. Тем более, что пить вино, оказывается, можно, это макияжу не мешает. Айлин посмотрела на свой бокал, наполненный белым вином, затем сделала небольшой глоток, подумав, что хуже точно не станет. Не от одного же глотка, пусть она давно не ела и веса в ней было сильно меньше, чем обычно. Но даже так она почувствовала, что с непривычки в ушах начинает шуметь, а в голове появляется какая-то мягкая пелена. Вино показалось ей вкусным, по крайней мере, у него не было этого кислого послевкусия, что бывает у многих вин, над производством которого не заморачиваются. Она взяла кусочек манго.

- Обязательно смою, - пообещала она немного зловредно, мстя сестре за эту возникшую неловкость, пока она пыталась не смотреть на Фэньжэня, потому что разговор об отношениях между ними был ей неудобен. Они уже все с ним обсудили и не один раз, Айлин не собиралась посвящать в эти подробности сестру, чтобы не создавать вокруг себя Санта-Барбару. - Ты знаешь, я никогда так ярко не крашусь. К чему все это?

Янлин забросила в рот ягодку физалиса, и с вином получилось очень вкусно. Она была плохим ценителем, плохо в винах разбиралась, но вкусное от невкусного могла все же отличить. А потом хмыкнула в ответ на слова Феникса о дружбе.

- Вы такие милые, - ничуть не смутившись, сказала она, ставя бокал на стол и продолжая ваять Айлин новое лицо. - Сначала вы дружите и у вас общая кошка, а потом вдруг появляются общие дети. Ты можешь не жевать? Я тебя сейчас криво накрашу, будешь ходить с неровной бровью, - пригрозила Янлин сестре, которая все же отпила вина и что-то там себе жевала. Но, как выяснилось, жующая Айлин ничуть не мешала рисовать ей брови, потому что с консилером Айлин уже закончила.

- Хотя ладно, жуй, - подумав немного, разрешила она, видимо, напомнив себе о том, что сестра сейчас слишком худая, и ей надо немного наесть обратно эти чудные круглые щечки. Она еще раз провела карандашом по пушистой брови близняшки, четко ее очерчивая. - Ну, раньше тебе и не нужно было ярко краситься, верно? - риторически поинтересовалась она, когда сестра принялась пугать, что все смоет. - А мне же нужно на ком-то практиковаться, чтобы сдать экзамен по вечернему макияжу. И я совершенно уверена, что от этого улучшается настроение. Но если хочешь, я не буду ярко красить губы, оставлю акцент на глаза, - прибавила она, чтобы показать, что она очень великодушная, учитывает желание других.