Быт или не быт

Пока Доминика слушала рассказ Джуна, ей почему-то пришло в голову слово "страж". Не то чтобы оно так уж отлично подходило под ситуацию и под описания - как раз напротив, скорее не подходило, - но прилипло хуже банного листа, со шкурой вместе не отдерешь. Озвучивать его Доминика не стала, сама соображая, что в этом месте она уже начинает загребать куда-то не туда. Но слово все равно осталось, и девушка, похоже, была обречена какое-то время прожить с ним, назойливым, в голове.
- Спасибо. Кажется, я немного понимаю, - кивнула Доминика, стараясь, чтобы голос не выдал с потрохами всю глубину её неуверенности. Понимала она как раз-таки плачевно мало. Например, оставался ещё вопрос, откуда этот "страж" (вот же привязалось) берётся, почему ему не наплевать на забредшего в потусторонний мир шамана, и прочая, и прочая. Но Доминика вовремя сообразила, что подобные глубокие и насыщенные беседы сейчас будут очень не к месту. Выдумала тоже - наседать на мужа с расспросами в перерыве между тем, как он героически воюет с мебелью, и ему сперва на эту славную миссию силы нужны, а уж только потом - на любопытство жены.
- Если ты меня сейчас не отпустишь, наш перерыв рискует затянуться совсем уж неприлично. До полного безобразия и до глубокого вечера, - предупредила Доминика, таким нехитрым способом меняя тему для разговора, но, вопреки собственному предупреждению, не делая ни единой попытки отстраниться от Джуна, и прямо наоборот, продолжая ласково обнимать. - А дом та ещё безынициативная скотина, он сам за собой не проследит.

По выражению лица Доминики Джун не рискнул бы сделать вывод, что девушка со всем разобралась и не подумывает задать ему еще пару-тройку каверзных вопросов. Но раз ничего больше уточнять жена не стала, он и сам не рискнул лезть в "дебри", в которых нормальный человек мог заплутать в два счета.

- Если что, я готов тебе все рассказать. - Джун уже давно решил не создавать вокруг своих практик атмосферу тайны, считая, что если с кем-то и может делиться волнующими его моментами, так точно с самым близким для него человеком. - Просто многие вещи очень тяжело объяснить словами. И хоть я никогда не жаловался на скудный словарный запас, при попытке сделать это, ощущаю, что мне его совершенно не хватает.

Стремление Доминики вернуться к домашним делам Джун встретил без малейшего энтузиазма, не планируя прямо так сразу выпускать жену из объятий. На его взгляд, работа никуда не собиралась от них убегать или начинать корчиться в муках в случае отсутствия к ней интереса, а потому сразу решил продемонстрировать свое отношение к данному вопросу.

- А что плохого в безобразии до глубокого вечера? - В его варианте слово "безобразие" как-то сразу теряло свой негативный оттенок. - Да и вся прелесть собственного дома в том, что всем наплевать, кто и как за ним следит. И если мы не планируем буянить так, чтобы у соседей появилось желание на нас жаловаться, все остальное, включая маленькую лень, никого не волнует.

Еще важным плюсом Джун для себя считал значительное уменьшение количества соседей, по сравнению с жилыми корпусами. Так что если они не планировали, в чем он был уверен, драться и орать дурниной, насолить окружающим становилось даже как-то трудновато.

- Ловлю на слове. Как-нибудь обязательно выберу день, чтобы атаковать тебя вопросами, - пообещала Доминика. Хотя последние дни пока что показывали, что с планированием у девушки беда, что она в него категорически не умеет и что вместо твёрдого "выберу день" у неё выходит, что вопросы вылезают когда и как попало, едва заприметив подходящий случай. Как грибы после дождя, изо всех щелей и бессистемно. И сейчас Доминики хватало лишь на то, чтобы вовремя прикусывать язык, не позволяя этим вопросом сыпаться и сыпаться, как из прорванного мешка, когда это неуместно.
Вот в эту конкретную минуту, например, было бы совсем не к месту.
Уверенность Джуна в том, что работа никуда не денется, а значит, её можно отложить, Доминика не разделила. Конечно, никуда не денется - именно поэтому лучше разобраться с ней сразу, иначе поверх неё в три слоя накопится новая, и разгребать придётся в несколько раз больше. Со всей серьезностью Доминика заявила: - Меня волнует. Сегодня тебе кажется, что ничего такого страшного и нет, если разок отложить дела - а завтра начнёшь замечать разбросанные по дому немытые чашки и скопившуюся по углам пыль и очень вряд ли найдёшь это приятным. Даже начинать лезть в это болото не хочу. Чем больше я буду практиковаться, тем скорее научусь делать все это как-нибудь быстрее и ловчее, и у нас будет больше свободного времени друг для друга, - но дело осложнялось тем, что Джун не проявлял ни малейшего желания отпустить девушку, Доминике же безумно не хотелось начинать вырываться из его таких уютных и тёплых объятий, какие бы пламенные речи она тут из себя ни исторгала.

Доминика тем временем думала, что не только Джуна можно терзать вопросами о том, как хитро устроена и тонко работает магия шаманов. Что, например, есть ещё Эва, к которой тоже можно приставать на эту тему. Правда, Эва что бы то ни было объясняла ни разу не академично, неистово жестикулируя и подбирая порой такие выражения, что уши вяли, - но всё же, какие-то моменты в общих чертах и она наверняка была способна донести. Пренебрегать такой возможностью, пожалуй, не следовало. Чем больше точек зрения, тем лучше возможность взглянуть на проблему с разных сторон, верно?
- Я не думаю. Я не хочу даже проверять, - ещё раз повторила Доминика. Эйфория медового месяца, как ни прискорбно, однажды пройдёт, а вот грязные чашки, если им это позволять, останутся. И как тогда можно будет их не замечать? То есть, конечно, можно будет старательно отводить глаза и притворяться избирательно незрячими - вот только какой смысл так все усложнять? - Мне кажется, всем будет только спокойнее, если я не буду доводить дело до залежей пыли и строить башни из немытых чашек. - К таким штрихам, призванным быть устрашающими, просто необходимо было в качестве подкрепления добавлять решительные действия. Но у Доминики, пытающейся высвободиться из рук Джуна как можно мягче, чтобы ни в коем случае не создать у мужа впечатления, что она предпочитает его объятиям пыльный угар уборки, получались в лучшем случае полудействия, и, как следствие, только полурешительные.

- Что поделать, раз быт отнимает у меня жену, мне придется подчиниться, - с деланной печалью в голосе прокомментировал Джун творящееся безобразие, после чего разомкнул объятья, выпуская Доминику. - А я тогда займусь столом. И, возможно, у нас когда-нибудь появится мебель, как во всех нормальных домах.

Время от времени юноша подумывал, что ему нужно как-то поумерить свою придирчивость и обзавестись мебелью попроще, а то из гостей им светило лицезреть только его чрезмерно активного племянника, которого нэ-сан наверняка планировала время от времени подкидывать ему в свой следующий приезд. Но потом стремление все доводить до совершенства брало верх, благо Доминика особенно не стремилась как-то пресекать его порывы.

- Но если тебе хочется, чтобы дело шло быстрее, ты меня тормози. А то, как ты знаешь, я люблю залезть куда-нибудь по самые уши, а потом всякими извращенными способами объять все то необъятное, что на себя взвалил.

Договорив, Джун перевел взгляд на злосчастную столешницу, определяя фронт работы на ближайшее время, и безжалостно отбросил две новые прекрасные идеи, которые только что пришли ему в голову, понимая, с что таким подходом не закончит работу никогда, заставив жену жить на вечной стройке.