Все как раньше? Или нет?

У Айлин сложилось впечатление, что Яреци не любит чизкейк и филадельфию не потому, что они ей не нравятся, а потому что они не нравятся ее папе, и она следом за ним просто переняла эту нелюбовь. Но Айлин, в общем-то, было все равно, она не собиралась никого переубеждать, хотя ей все же казалось, что как ни назови, хоть сыр, хоть нет, смысл от этого не меняется. Не хватало еще спорить о сыре или не сыре.

- Менее вкусным он от этого все-таки не становится, - лениво растягивая гласные, совсем как раньше, заметила она, - мне он нравится, хотя китайцы не едят сыр. Не понимают.

Айлин была только наполовину китаянкой, но выросла в Китае, и потому тоже не очень привыкла к сырам, хотя, как представитель молодого поколения, была более открыта к экспериментам и новым вкусам, в отличие от тех, кто старше. Папа, например, предпочитал сыр вообще игнорировать даже тот, который нравился маме. Да и она со временем тоже почти отказалась от них.

- Мы пришли, это здесь, - сказала она, указывая на кафе перед ними. Внутри было не так много народа, и были свободные столики с мягкими диванчиками, за один из которых и села Айлин, дожидаясь, пока придет официант.

- Ну, может быть, когда поступишь, у тебя появятся еще знакомые, - она как-то мало верила, что с ребенком трех с половиной лет может быть также интересно, как с человеком двадцати или тридцати лет.

- Да, китайцы много чего не понимают в еде, - сказала девушка, посмотрев на знакомую. Айлин была китаянкой примерно так же, как Кимико была японкой. Азиатские гены берут свое, и Кимико росла точно копией папы, а по характеру она была тоже немного на папу похожа. Девушке нравилось, что дочь не похожа на нее не внешне (меньше ехидных взглядов в сторону Тору) и характером. Потому что Яреци была очень закрытым человеком, а в последнее время еще и очень грустным.

Они дошли до кафе, которое показалось девушке уютным и тихим. Она любила тишину, и ей понравилось, что в нем мало посетителей. Наверное, сейчас просто лето, а осенью здесь будет много людей. Яреци принялась изучать обстановку, а потом обратила внимание на официанта, который принес меню. Одежда работника вызвала бы у папы много вопросов, потом он стал бы долго ругаться, а потом и вовсе стал бы читать лекцию о правильном подходе к клиентам. Раньше было именно так, когда она была маленькой девочкой и жила с мамой и папой. Это было весело, и легкая улыбка тронула ее губы.

- Да, я тоже надеюсь, что у меня появятся друзья, - кивнула девушка. - Ты что будешь заказывать? Я возьму себе чай и эклер. - У тебя есть братья и сестра. Вы дружны? - Спросила она после недолгого молчания. Она просто не знала, на какую тему поговорить. Но она не прочь вообще поговорить. Неважно, на какую тему.

Действительно, куда уж этому темному Китаю до просвещенной Европы. Айлин тонко, но натянуто улыбнулась. Сколько бы в ней не было европейской крови, она все равно любила Китай и шумный, людный Пекин, хоть иногда и испытывала от этого шума некую легкую панику, особенно когда в каждом проходящем мимо мужчине со страхом искала знакомые ей черты Шоушэня.

Но эта тема вела бы в никуда и неизбежно скатилась бы в очевидную разницу культур, и Айлине не стала продолжать. Вот сюда бы Янлин - та бы закусила удила и задавила Яреци своим мнением, и даже хорошо, что ее здесь нет.

- Айс-кофе и классический чизкейк, - сделала она заказ подошедшему официанту, тот записал заказы и удалился. И что бы там ни говорила Яреци, чизкейк и только чизкейк. Она достала из сумочки упаковку с влажными салфетками и протерла руки. Эту привычку она переняла у Шоушэня и никак не могла от нее избавиться, в чем, в принципе, не видела особой необходимости, ведь она не собирается протирать ею стол или столовые приборы, как это делал он. Ей просто нравилось ощущение чистых рук. Она предложила упаковку Яреци.

- В достаточной мере. Сейчас, конечно, мы общаемся меньше, чем раньше, у братьев свои семьи, а Янлин живет с парнем, но мы поддерживаем друг друга. У тебя нет братьев или сестер?

Вскоре заказ был выполнен, и девушка обняла руками чашку горячего чая. Улыбнулась своим мыслям. Она всегда любила чай, к кофе относилась посредственно, могла выпить его, если не удавалось проснуться, когда ее будила Кимико. Или иногда пила кофе гляссе, и, наверное, этот вид кофе ей нравился. Эклер выглядел аппетитно, как и чизкейк, и девушка подумала, что не прочь побаловать себя вкусненьким. Может потом чизкейк закажет, кто знает.

У Айлин были братья и сестра, они приходили друг другу на помощь. Яреци задумалась о маме и ее братьях. С младшим братом мама чаще общалась, чем с дядей Рикардо. А тот не нужен был семье. Но он всегда им помогал, когда они нуждались в помощи.

- Нет, я одна в семье. Есть у меня только двоюродный брат, мы с ним иноода пересекаемся, - сказала девушка, откусывая эклер. Он был вкусный, с масляной начинкой. Такой, как она любила.

Последнее время с Маркусом она видится достаточно часто и даже перестала его винить в смерти мамы. Потому что экспертиза показала, что болезнь мамы не была связана с тем, что Маркус подсыпал маме в еду какую-то отраву. Но благодаря этому кузен смог помириться с отцом, и это было прекрасно. Теперь дядя Рикардо наконец-то обрел семью. Девушка улыбнулась.

Кофе принесли быстро, и в такую жару он хорошо освежал. От горячего было бы еще тоскливее, но в кафе работал кондиционер, и уличная жара и смог сюда не проникали.

- Совершенно не представляю, как можно быть одним ребенком в семье, - призналась Айлин. Вокруг нее всегда было много народа. Не братья, так Янлин, а не Янлин, так папины люди, водители или телохранители. Никогда не было такого, чтобы она была совсем одна, хотя в тот момент, когда она жила с Чжоу Шоушэнем, у нее было ощущение, что она одна во вселенной, и никто не может ей помочь, потому что в ту яму она загнала себя сама. А сейчас она живет с Фениксом, и это даже не хочется сравнивать с тем, что было полтора года назад. Все намного лучше, он ничем не похож на ее предыдущего мужчину.

Но у Айлин и мысли не возникало, что ей хочется попробовать быть одной только единственной дочерью в семье, кажется, ни у кого из близнецов таких мыслей никогда не возникает. Ведь ты рождаешься и растешь с одним человеком, который похож на тебя как две капли воды. Ты понимаешь его с полуслова, даже с полувзгляда, вы можете продолжать друг за другом предложения, носить одинаковую одежду и обсуждать все на свете. Хотя в последнее время они с Янлин несколько отдалились, и это тоже нормально.

- Иногда скучно, даже очень. Особенно когда тебе хочется поиграть или устроить чаепитие для кукол, а мама не хочет, чтобы её отвлекали, а папа занят на кухне приготовлением воскресного обеда. Но зато я стала рано помогать папе с готовкой, - усмехнулась девушка, слегка улыбнувшись.

Она не могла представить, как на самом деле было тяжело дяде Рикардо, которого никто не любил, и как мама взаимодействовала с дядей Мануэлем, когда они были маленькие. Иногда мама или папа рассказывали ей какие-нибудь интересные истории из своего детства, но это было очень давно. И теперь она иногда рассказывает истории своей дочери. Но нет, больше детей она не хочет.

Разговор совершенно не клеился, и девушка не знала, о чём поговорить. Но она так редко видится со знакомыми, что просто так сидеть и молча пить чай не хотелось. Вопрос, который крутился на языке, про наличие у Айлин молодого человека, почему-то девушка не хотела задавать. Это было совершенно не её дело, и, возможно, не всем хочется это обсуждать. А про остальное она не знала, что поговорить. Оставалась только магия.

- А ты что-нибудь умеешь из магии? - Шёпотом спросила она, боясь, что их кто-то услышит, а потом сожгут как ведьм. Хотя времена ведьм прошли, но кто знает. Она улыбнулась своим мыслям и посмотрела на Айлин

- Нет, ничего, - ответила она. - Я думала учиться врачеванию когда-то, - понизив голос, призналась она, - но в городе этим некогда заниматься, а в монастыре я бываю очень редко. Я к нему не привыкла, и мне больше нравится в Пекине.

Не сказать, чтобы Айлин была слишком уж прихотливой и для комфортной жизни ей обязательно нужны были все блага цивилизации, но она все же привыкла к городскому ритму жизни, а не к размеренному монастырскому. Да и ни Феникс, ни в прошлом Чжоу Шоушэнь не знали о Линь Ян Шо, и свое отсутствие нужно было бы как-то объяснять, а Айлин не хотела врать ни тому, ни другому. Проще было вообще не ездить. К тому же у нее была учеба в университете, а сейчас - долгие походы к психотерапевту, который помогал ей выбраться из ямы, где она оказалась из-за Чжоу Шоушэня, нельзя было пропускать ни то, ни другое, чтобы был хоть какой-то положительный результат.

- А ты же ведь что-то такое умеешь? - спросила она в ответ. Ей показалось, что Яреци уже просто не знает, о чем им еще поговорить. Они были разными, у них было мало общих точек, кроме возраста, у них даже взгляды на жизнь почти не совпадали. И на сыр. Это, конечно, была проблема.

- Врачевание... я тоже пыталась понять ту науку... область, но у меня не очень получилось. Раньше я занималась ментальной магией, но после случая в горах забросила это дело. А так... - она посмотрела по сторонам. - Рисовать люблю. Правда, последнее время вдохновения нет, да и жизнь стала однотипной.

Она замолчала, думая, о чём им ещё поговорить. Разговор вообще не клеился, можно было вставать и уходить. К тому же скоро Кимико забирать из садика.

- Я в монастыре оказалась впервые в семнадцать лет, когда меня начали доставать мои способности. Но сейчас я тоже не особо хочу туда ездить. Да и перелёт всё-таки не очень хорошо влияет на дочь. Она иногда плачет, а обычно за день-два до перелёта у неё начинаются сопли, и закладывет уши... Извини, тебе, наверное, неинтересно об этом слушать?

Больше ни у кого из её друзей, что были в монастыре, не было детей, да и, наверное, не предвиделось. Потому что все были ещё молодыми и полными сил, и если и занимались сексом, то предохранялись. А вот они с Тору один раз не предохранялись, и получилось вот это всё. Яреци не знала, к чему всё это приведёт в дальнейшем, не хотела смотреть будущее, ведь оно многогранно, но она старалась не нервничать лишний раз. И жить так, как живётся.

- А у тебя есть парень? Если это личное, то можешь не отвечать, - улыбнулась она. Наверное, можно всё-таки поговорить о парнях, почему нет?

Айлин неопределенно пожала плечами. Сложно сказать, было ли ей действительно интересно слушать про детские проблемы или нет. Скорее было странно, что у ее ровесницы уже есть ребенок, и ему не несколько месяцев, а уже несколько лет. А ведь она даже не закончила университет. В свое время новость о беременности не стала для нее катастрофой, потому что Айлин в любом случае не собиралась сохранять ребенка даже если бы Шоушэнь был против, но все сложилось так, как сложилось. Она не жалела. Это дало ей опыт и силы Хотя в то время было сложно понять, чего она вообще хочет, разучившись слушать себя и свои желания. Но и сейчас Айлин понимала, что в случае повторения ситуации с беременностью, пошла бы прямиком на аборт. Не потому, что не любила Феникса или не хотела с ним долгосрочных отношений, а потому что своя жизнь была ей все-таки ценнее. Она была просто не готова.

- Не знаю, просто мне сложно понять, как решиться на детей в таком возрасте. И когда ты об этом рассказываешь, я понимаю, что не решусь еще лет десять точно. Хочу сначала закончить университет и определиться в жизни.

Айлин старалась думать головой, а не сердцем, потому что один раз уже ошиблась, поверив сердцу. А обжегшийся на молоке дует на воду. Да и она не была уверена, что Феникс жаждет детей прямо сейчас.

- Да, у меня есть...мужчина. Не уверена, что правильно называть его парнем, он старше меня. Тору ведь тоже старше? Намного?

- Я бы тоже не решилась на детей, если бы не обстоятельства. Мама Тору меня не хотела принимать, но потом, узнав о моей беременности, дала свое согласие на наш брак. А за несколько часов до этого моя мама говорила, чтобы я сделала аборт. Мы тогда с ней поссорились, и больше не разговаривали. Только несколько дней перед ее смертью.

Девушка подумала, что как-то очень легко произнесла это слово, как будто оно относилось к какому-то неизвестному человеку, не к ее маме, с которой она была близка пятнадцать лет. Может, это означает, что она потихоньку отпускает прошлое? Ведь Тору не вспоминает о своем отце, по крайней мере, не говорит ей об этом.

Она улыбнулась и отпила еще немного чаю.

- У нас с Тору разница двадцать лет. Я влюбилась в него...

Айлин постаралась представить себя беременной, да еще и в таких обстоятельствах, когда невозможно сделать аборт. Она, конечно, была беременной те два дня, когда узнала о задержке, о сейчас не могла отделаться от мысли, что благодарит небеса за случившееся, иначе она бы никогда не выбралась из отношений с Чжоу Шоушэнем. Да и те два дня сложно назвать осмысленными. А вот если подумать, что у нее какой-нибудь уже большой живот, а если вообще двойня - то живот совсем огромный, а если беременность сложная, как у мамы? Ну, нет. Айлин, конечно, не отрицала возможность появления у нее детей в будущем, но точно не сейчас и не в ближайшее время.

И не менее сложнее ей было понять, каково иметь не очень хорошие отношения с матерью. Какую бы глупость она не выдумала и не сотворила, Айлин знала, что мама всегда ее поддержит. Даже если это решение ей не понравится. Жаль, что не у всех все так радужно.

- Это довольно много... - признала она вслух. Даже у мамы с папой меньше, и на фоне этого разница между ней и Фениксом казалась вовсе несущественной, всего-то десять лет. - Но я считаю, так даже лучше. В таком возрасте мужчины точно знают, чего хотят от жизни, и более надежны, чем наши сверстники, - у нее звякнул телефон, Чжан спрашивал, надолго ли она еще задержится. - Мой водитель спрашивает, когда я освобожусь, значит, маме нужно по делам. Мне пора идти. Может, тебя подвезти куда-нибудь, чтобы ты не ехала на метро?