Давайте негромко, давайте вполголоса

Еще один шаг, который был похож на шаг Айлин к свободе. И Феникс не стал говорить, что он ни слова не сказал конкретно о Чжоу, хоть и, несомненно, имел в виду именно эту сволочь. Айлин смущалась того, в чем не было её вины. Этот разговор был очень сложным, но в то же время своевременным и полезным для них обоих. Потому что такие вещи лучше обсуждать вслух, а не пытаться о них догадаться.

- Ты хорошая. И ждала, что он будет хорошим. Это не глупость, и ты в этом не виновата, - сказал Феникс.

Хорошим девочкам проще нарваться на моральных уродов. В борделях Тяньцзиня Феникс видел тех, кто зарабатывал деньги, чтобы выплатить долги своих сожителей. А потом эти же девушки ходили битыми за свое аморальное поведение. Или кого такие бойфренды приводили на работу сами. А потом находили других, приличных. В случае с Айлин Феникс был удивлен только тому, что она не позвонила братьям или отцу, которые поставили бы Чжоу на место в течение часа, а то и быстрее. Для этого типа она была слишком хорошей.

Айлин вздохнула, наклонила голову набок, запустила руку в волосы, нарушая почти идеальный порядок в ее прическе. Еще бы такой порядок был у нее в голове, а пока там бушевал целый океан хаотических мыслей, словно волны в шторм. Как тут в себе разобраться, если она даже берегов не видит, куда плыть, чтобы спастись.

И все же она не могла не считать себя виноватой. Где были ее глаза, где было ее здравомыслие, ведь она не считала себя влюбленной до беспамятства, чтобы совершать такие глупые ошибки. В животе не порхали бабочки, в голове не замыкало, мысли оттуда не улетучивались, хотя ей, несомненно, было приятно внимание Шоушэня. Она считала, что все контролирует. На самом же деле она ничего не решала, все решали за нее, и она к этому настолько привыкла, что сейчас никак не могла отвыкнуть. Все было очень сложно.

- Давай больше не будем об этом, - устало попросила она. Подобные разговоры отнимали у нее все силы и вгоняли в тоску, заставляя снова до крови расковыривать немного подзажившие раны. - Пока мне достаточно просто того, что я могу тебя обнять или поцеловать, и при этом буду знать, что мне не обязательно каждый раз при этом искать ремень твоих брюк.

Поначалу мысль, что она настолько возбуждает Шоушэня, что даже ее поцелуи так на него действуют, ей невероятно льстила, но Айлин начала быстро от этого уставать. Ей смутно казалось, что знаки внимания и симпатии не должны каждый раз сводиться к интиму, но ей было не с чем сравнивать - она не знала, как бывает по-другому.

- Хорошо, - сказал Феникс.

Он включил телевизор и вошел в приложение, через которое можно было смотреть фильмы, после чего отнес пульт Айлин.

- Можешь пока найти? - спросил он. - Поставить чай или принести пиво?

Тему с Чжоу и тем, к чему он приучал Айлин, сейчас нужно было закрыть. Потому что не все сразу, девушке уже и так было сложно и нужно было все переварить. А Фениксу предстояло научиться, когда нужно выключить в себе правдоруба и заткнуться, не пытаясь дальше открывать Айлин глаза на то, что она считала отношениями, а для Чжоу было скорее похоже на извращенное развлечение и потакание собственному психическому нездоровью. Ей было сложно все это вспоминать, она винила себя в том, что попала в эту ситуацию, и поэтому не могла смотреть на все глазами Феникса, и уверенно свалить всю вину на того, кто реально был причиной.

Феникс взял себе банку пива и вернулся в комнату, где дождался Айлин. Она нашла фильм с Мерилин Монро, о котором они говорили вчера. Фениксу было не так важно, что смотреть, а в подобных классических фильмах он вовсе не разбирался, но он был уверен, что у Айлин хороший вкус, и что она выбрала что-то такое, что не будет её неприятно цеплять. Феникс сел на диван.

- Ты готова? - спросил он у девушки.

Она уже переоделась в домашние брюки и футболку. Феникс понимал, почему она говорила, что не уверена в себе: она была очень худой, это было больше похоже на болезненную худобу, а не на природную стройность, которая и так была присуща Айлин. Феникс не считал, что это портило её внешность, но его беспокоило её состояние. Ей нужны были силы, чтобы прийти в себя и оставить Чжоу позади, а откуда их взять, когда она была прозрачной и почти ничего не ела.

Айлин мельком осмотрела себя, словно вопрос о ее готовности был не иначе как вопросом перед ответственным выступлением на сцене. Или перед какой-то премьерой, когда нужно все сделать заранее, чтобы потом не бегать куда-то на кухню или в туалет посередине очень важного просмотра. Айлин кивнула и тоже села на диван, пусть не сразу, но все же придвинувшись ближе к Фениксу, чтобы у нее была возможность его осторожно обнять. Ей не хотелось, чтобы он чувствовал себя неловко или неудобно от ее близости, хотя ей было непросто вообще представить себе, что она может кому-то нравиться или вызывать интерес, будучи в таком состоянии. Ее собственное тело казалось ей слишком худым, чтобы быть привлекательным или сексуальным. Она и раньше-то никогда не могла похвастаться приятными глазу формами, а сейчас пропало и то малое, что когда-то было. Что тут красивого, как говорил Фэнжэнь, ей было решительно неясно.

Избавляясь от одних вопросов, связанных с Шоушэнем, Айлин тут же находила себе новые, но теперь уже они касались Феникса. Конечно, эти отношения пока были во всем лучше предыдущих, но оставались для нее столь же неясными и непонятными.

- Если надоест смотреть, ты мне скажи, мы больше не будем, и я выключу, - сочла нужным предупредить она.

Феникс удобнее уселся на диване и обнял Айлин в ответ. Их отношения были очень странными, но он был рад, когда она была рядом. Он привык к тому, что она жила у него, и не хотел думать, что рано или поздно она решит вернуться к родителям. Конечно, Фениксу хотелось, чтобы между ним и Айлин возникла большая, чем сейчас, определенность, а в идеале чтобы девушка решила остаться с ним. Но он понимал, что если будет как-то навязываться или торопить Айлин, это будет самым верным способом её потерять.

- Хорошо, я скажу, если надоест, - ответил Феникс, уверенный, что этого ему говорить не придется. - Но если ты захочешь смотреть дальше, незачем выключать.

Он включил фильм, открыл пиво, сделал глоток и поставил банку на журнальный столик. Феникс был быдлом, и этого не отрицал. Он надеялся, что со временем сможет хоть немного стать более интеллигентным и разносторонне развитым, и даже был готов приложить к этому усилия, но пока начавшийся классический фильм был для него непостижимыми дебрями. Он слышал, что Мерилин Монро - известная американская актриса. Она вроде спала с президентом и давно умерла. Прочие фамилии из титров наверняка были очень известными, но Фениксу не говорили ничего.

- Я его смотрела много раз, - сказала Айлин, пока были начальные титры, чтобы обозначить от факт, что она совершенно не расстроится, если не досмотрит фильм в сто первый раз. - Мне нравится пересматривать старые фильмы, так что я и так знаю, чем все закончится.

Но это был спор ни о чем, Айлин хотела в случае чего уступить Феиксу, как привыкла всегда уступать, чтобы не становиться причиной проблем или недопонимания, но подозревала, что Фэнжэнь будет уступать ей, потому что считает, что это поможет ей выбраться из ее тухлого состояния. Потому что так она вспоминала о том, что любит она сама, а не кто-то еще. Айлин это смутно понимала, но ей было непросто привыкнуть к тому, что она, а не кто-то еще, может быть центром вселенной. Хотя бы изредка. Даже в такой ерунде, как выбрать фильм на вечер.

Она положила голову на плечо Фениксу. С ним рядом ей было спокойно, пусть и не всегда. Например, когда он признавался, что надеется на большее, она почти начинала бояться, если бы не обещание, что ей достаточно сказать "нет". Она могла не ждать от него каких-то оценок ее внешности или тому, что она делает, хоть все равно и ждала этого. А еще он мог больно напоминать о том, о чем она так хотела, но не могла никак забыть.

Начало фильма было довольно странным: Монро и какая-то брюнетка в одинаковых красных платьях с головными уборами из перьев пели на сцене, а какой-то мутный тип в очках им радостно хлопал. Феникс пока не мог понять, комедия это, мюзикл или что-то совсем специфичное, но отторжения все это не вызывало. И судя по тому, что видео было немного торопливым, фильм был очень старым, хоть и цветным.

Феникс провел рукой по волосам Айлин, когда она положила голову ему на плечо и улыбнулся, не отворачиваясь от экрана.

- А это темненькая - не её сестра? - спросил он.

Ему казалось, что обе актрисы были очень похожи не только платьями. Просто брюнетка была повыше, ну и цвет волос у них был разным. Феникс не раз говорил Айлин о том, что ей не стоило возлагать большие надежды на его образование и эрудицию, поэтому он сейчас не боялся выглядеть совсем дураком в её глазах.

- Нет, это ее лучшая подруга, - ответила Айлин. Наверняка Фениксу, как почти большинству ханьцев все европейцы казались на одно лицо, хотя та же Айлин, например, хорошо видела между ними разницу. Это было просто делом привычки, ведь для европейцев все азиаты тоже были практически одинаковыми, хотя для любого ханьца сравнение с японцем было бы смертельным оскорблением. Айлин вообще не понимала, как можно спутать китайца с корейцем или японцем, это же совершенно разные национальности, каждая со своими характерными чертами и особенностями. - Они обе ищут себе женихов, но Лорелей - светленькая, ищет миллионера и хочет брак по расчету, то Дороти хочет выйти замуж по любви. А тот мужчина в очках - это жених светленькой Лорелей.

Айлин никогда не задумывалась о том, кому она больше симпатизирует. С одной стороны, Дороти казалась ей немного стервозной и какой-то холодной, а с другой - Лорелей казалась легкомысленной вертихвосткой, так что окончательного мнения она так и не сложила. Но ей и не хотелось слишком пристально об этом думать, это была просто хорошая американская комедия, которая хорошо скрасит вечер. Если не ковыряться в ней и не искать аналогии в богатых женихах с персонажем из ее собственной жизни.

Жених выглядел так, как будто его ударили пыльным мешком, но Феникс пару раз усмехнулся над колкими репликами темненькой Дороти, которая казалась ему более интересным персонажем, чем героиня Монро. Реплики блондинки то и дело давали Фениксу понять, что с его образованием все не так плохо, как могло быть. Правда, он при этом не был эффектной певичкой, при виде которой команда мужиков в одинаковых костюмах теряла способность мыслить. Впрочем, и слава небесам.

- А какой это год? Где-то тридцатые? - спросил Феникс. - Если тебя достанет отвечать на мои вопросы - скажи, я замолчу, - добавил он с чуть виноватой улыбкой.

В кадре были какие-то странные старинные машины, в то время как одежда не казалась совсем уж старомодной. Феникс прикидывал, что это все было где-то до второй мировой войны, но понятия не имел, когда именно. И допускал, что мог ошибаться и в этом предположении.

Пока сложно было заметить, нравится Фениксу фильм или нет, хоть Айлин и надеялась, что он у него хотя бы не вызовет отторжения. У них были разные интересы. Они были из разных слоев общества. Айлин с детства получала все, что хотела, и лишь чудом не выросла капризной и избалованной девицей, наверное, лишь потому, что имела перед глазами пример Янлин, а со стороны, как известно, видно чуть лучше. Фениксу приходилось выживать самостоятельно, не надеясь на богатого папу и влиятельную и не менее богатую маму. Айлин училась в одном из самых престижных университетов Пекина, знала наизусть множество стихов и перечитала, наверное, почти всю английскую и французскую классику, тогда как заботы Феникса лежали совсем в другой плоскости. Это не энергичные фильмы Джона Ву, а скорее женская романтика, сопливая, наивная и в некоторых местах даже глуповатая. Можно было начинать корить себя за такой выбор фильма, потому что можно бы было найти что-то более...осмысленное.

- Да, примерно эти годы. В то время в Америке был период процветания, хотя и был принят сухой закон. А женщины стали надевать юбки покороче, а наряды - откровеннее. Я не помню точно, когда была написала книга, по которой сняли фильм, но там так много описаний вечеринок, ужинов и круизов, что это скорее всего тридцатые. Потом в Америке началась Великая депрессия, а потом и Вторая Мировая.

Феникс не был знатоком истории США. Он считал, что там в любом случае было проще жить, чем в Китае. Говорили даже, что родиться в Америке - это пройти жизнь на низком уровне сложности, а в Китае - на высоком. Все эти вечеринки, круизы и бриллианты размером с кусок льда были для Феникса каким-то мифическим временем в недостижимом месте. Хотя было интересно об этом смотреть.

- А кто написал эту книгу? - спросил Феникс.

У него уже вырисовывался список того, что он планировал прочитать, чтобы было о чем говорить с Айлин. И начинался список с Хемингуэя, из которого Феникс пока прочитал только короткий рассказ о кошке под дождем. Он читал медленно, и ему только предстояло завести привычку прочитывать хотя бы по десятку страниц в день, чтобы не быть совсем уж неучем. Но вчера было не до того, как и сегодня, это время он проводил с самой Айлин, а не с рекомендованными ею книгами, очередь которых еще настанет. Хотя бы завтра, если на работе выдастся немного свободного времени.

Пока в фильме пели очередную песню, когда Дороти была окружена полуголыми мужчинами в плавках в бассейне, Айлин решила, что не будет ничего страшного, если они не будут слушать песню, которая звучала на английском, а не на путунхуа, потому что подозревала, что Феникс поймет ее не очень хорошо. Хотя она могла и ошибаться. Но все равно говорить с Фэнжэнем ей было намного приятнее и интереснее.

- Анита Лус, - ответила она. - Но я не стала бы ее рекомендовать к прочтению, книга написана как дневник от лица Лорелей, а она путает Париж и Европу. И наполнена, в основном, размышлениями о том, как правильно выбрать мужчину или наряд к ужину. Если хочешь почитать об этом времени, то лучше другие книги, "Великий Гэтсби", например, "Мальтийский сокол" или книги Вудхауса, они довольно легкие и интересные.

Айлин всегда много читала, но не в последнее время. А только вчера они собирались в книжный магазин, хотя было ощущение, что тот разговор был чуть ли не в прошлой жизни. Время сейчас воспринималось ею искаженно, тянулось как-то неправильно, или наоборот, пролетало мгновенно, а она не успевала его замечать.

- Мне очень нравится этот момент, - обратила она внимание на фильм, когда Лорелей разговаривала с метрдотелем, тонко намекая ему, что может ужинать и в своем номере, и тогда метрдотелю придется вернуть все деньги, что он взял с мужчин за возможность сидеть рядом с ней на ужине.