Не пей, козленочком станешь

Последний час на банкете Тео уже больше ел, чем пил, весьма виртуозно обманывая соучастников праздника тем, что его рюмка наполняется и пустеет сообразно остальным. Ему еще нужно было везти обратно Юэмин, а Тео давно отказался от сомнительного удовольствия кататься за рулем, будучи в дупло пьяным. К концу праздника все прониклись симпатией к Юэмин, потому что тосты в ее честь звучали все чаще, а лица окружающих становились все добрее, но у самого младшего из близнецов маотай уже вызывал отвращение и желание выпить крепкий кофе, чего он не стал в итоге делать - наутро это грозило сильнейшим отходняком.

- Как себя чувствуешь? - спросил он у девушки, когда они подъехали к дому, и Тео припарковался на привычном месте. Юэмин, кажется, о хитрости заменять маотай минеральной водой до сих пор не знала, и весь вечер примерно пила ганбей за все подряд. Он вышел из машины и открыл девушке дверь, помогая ей выбраться наружу.

Нельзя сказать, что Тео тоже был абсолютно трезвым, но по ощущениям все же трезвее той же Юэмин. Но в нем и веса было чуть ли не в полтора раза больше, а европейское наследство делало его организм более устойчивым к алкоголю, чем у чистокровных азиатских товарищей. Чем он обычно и не упускал возможности воспользоваться.

По дороге домой Юэмин настигли вертолеты, и она была полностью согласна с идеей о том, что земля вертится. Вокруг своей оси, вокруг Солнца, вместе с Солнечной системой в галактике, вместе с галактикой во Вселенной и так далее. Мутило, хотелось то ли лечь, то ли сначала принять душ и прийти в себя. Тео тоже пил, и в другой ситуации Юэмин попросила бы кого-то трезвого из охраны сесть за руль, но подумала об этом только сейчас. Она выбралась из машины, уцепившись за Тео, перевела дыхание и убедилась, что способна стоять на ногах, благо не любила каблуки и обувь была на плоской подошве.

- Как бухой лунтао Сианя, - ответила Юэмин и потерла виски. Еще и голова начинала болеть. - Давай покурим и потом пойдем наверх?

Было холодно, от ледяного ветра становилось легче, и мысли немного прояснялись. Завтра была куча встреч со всеми подряд, и нужно было проверить, что выполнены все распоряжения, которые она успела сегодня раздать, иначе потом не будут слушаться.

Тео было бы интересно поподробнее узнать, как чувствуют себя бухие лунтао Сианя или любой другой провинции или города, но по внешнему виду Юэмин понял, что сейчас ей вряд ли до того, чтобы пространственно рассуждать с ним от тонкостях и особенностях организмов лунтао в отличие от всех остальных.

- Я бы не советовал, - честно сказал он, придерживая Юэмин за талию. Ветер пронизывал до костей, но немного прочищал и голову, улица была абсолютно пуста - было часа три или четыре утра. - Потом станет еще хуже.

Но это был всего лишь совет его как хорошего и доброго друга, потому что он не собирался Юэмин ничего запрещать. Как-то нелогично, когда она принимает посвящение в лунтао и собирается залезть в самое пекло противостояния с Асакой, запрещать ей курить, мотивируя это тем, что курение вызывает астму, обструкцию, рак и смерть. И усугубляет опьянение, когда оно уже перешло все невинные и безобидные стадии.

Несмотря на невозможность отказаться от этой вредной привычки, Тео уже не хотелось даже курить, потому что в течение вечера он курил и так больше обычного и истратил весь свой запас синего Кента, а пользоваться чужими не привык да и не любил.

Юэмин взглянула на Тео, который поддерживал её за талию, позволяя стоять ровно. Она вдохнула ночной воздух, не особо чистый, но более приятный, чем в Пекине.

- А что бы посоветовал ты? - спросила она.

Он был старше и наверняка пережил больше банкетов с обильными возлияниями, без которых не могло обходиться ни одно важное событие в жизни триады. Юэмин не могла вспомнить, чтобы отец часто возвращался с таких мероприятий сильно пьяным, хотя иногда поддатым его все-таки видела.

Если стоять, дышать и не шевелиться, вращение вокруг немного затихало, и уже не так мутило. У Юэмин не было бурного подросткового возраста в странных компаниях, и потому не было опыта пьянок и борьбы с похмельем. Она иногда пила вино или пиво, но не напивалась до такого состояния, как в этот день.

Юэмин не стала целовать Тео в ответ, потому что с трудом боролась с тошнотой. Ей казалось, что вокруг все пропахло сигаретами и маотаем, и что этот запах её будет преследовать вечно. Тео был прав, стоило как минимум принять душ.

- Мне нравится этот план, - решила Юэмин. - Пойдем.

Держась за Тео, она отправилась к подъезду и поднялась в квартиру. Со второй попытки попала ключом в замок, чтобы открыть дверь, зашла в квартиру, включила свет и прислонилась к стенке, чтобы поймать равновесие снова и разуться. Юэмин расстегнула пальто, но пока его не сняла. Сейчас можно было немного расслабиться, потому что на банкете она изо всех сил старалась держать лицо, стоять прямо и не выдавать, насколько сильно перебрала.

Были очевидные минусы в том, чтобы пить в компании здоровых мужиков - им нужно больше алкоголя, чтобы напиться вдрызг. В то же время Юэмин считала, что контролировала себя сегодня лучше многих, за кем приходилось присматривать.

Юэмин все-таки согласилась, и они, наконец, ушли с этого ветра в подъезд, где поднялись на нужны этаж к квартире. Юэмин ковырялась с замком, хотя Тео мог бы справиться с этим намного быстрее, да и у него были свои ключи, которые он сделал еще в самую первую поездку в Сиань. Чтобы не было ощущения, что он на позиции альфонса сидит и ничего не делает дома, как примерный любовник, пока его благодетельница занимается серьезной работой. Честно сказать, такие мысли у него вызывали бессильную ярость, и Тео всеми силами изображал кипучую занятость и деятельность, чтобы не давать себе об этом думать.

Он помог Юэмин снять пальто и повесил его в шкаф, разделся сам и подумал, что все это нужно нести в химчистку, иначе от стоячего запаха курева этот пиджак невозможно будет надеть. А Тео очень щепетильно относился к своему внешнему виду, предпочитая выглядеть хорошо и приятно, а не кое-как.

- Иди в душ, я пока поставлю чай, - Тео расстегнул пуговицы уже осточертевшей ему рубашки и, проходя мимо, закинул ее в корзину для грязного белья. Ему бы тоже не помешало вылить на себя литр какого-нибудь геля для душа, чтобы пахнуть розой и жасмином или что там еще можно найти на полочках в душевой.

Юэмин разулась и даже не упала и отправилась в ванную, раздеваясь на ходу. Она не стеснялась Тео, тем более в таком состоянии. Она сложила всю одежду с себя в корзину с грязным бельем, достала из волос заколки и встала под душ. Сначала просто включила прохладную воду и ждала, пока немного полегчает от ощущения струй, стекавших по её телу. Умыла лицо, прополоскала рот. Едва не упав, дотянулась до зубной щетки и пасты, чтобы почистить зубы и хоть немного избавиться от противного привкуса во рту, затем стала мыть голову, не жалея ароматный шампунь. От волос пахло сигаретами, этот запах въедался в поры, и от него было сложно избавиться. Юэмин смыла шампунь и намылила голову снова.

После этого вымылась, вылив на себя едва ли не половину флакона геля для душа. Было хорошо, но не хотелось выходить из ванной, просто долго-долго так стоять и отмокать, пока не прояснятся мысли. Юэмин не могла сказать, сколько точно выпила за вечер. Но много, потому что в основном пили ганбей, и произнесенные тосты не допускали поблажек, потому что относились то к триаде Сианя, то к уважаемым партнерам.

Для начала Тео умылся холодной водой, потому что казалось, что табачный дым осел прямо на коже толстым слоем, и потер шею, чтобы освежиться и смыть немного мутное от выпитого состояние. Надо запретить традицию пить маотай на посвящении, потому что это явно становится пережитком прошлого сейчас, когда есть более приятные для распития алкогольные напитки. Чем, спрашивается, виски-то не угодило?

Он налил в чайник воды, поставил на огонь, нашел в шкафу чай, заварочный чайник и чашки, и оставив все это на столе, поднес руки к огню, чувствуя приятное тепло. Этот огонь не имел ничего общего с тем, чтобы бывает в камине или костре, но все же это было лучше, чем ничего, и даже им можно было воспользоваться, чтобы избавиться от части ша-ци, опоясывающей голову тугим обручем. Ощущение энергии желтого цвета заставляло чувствовать себя намного лучше, словно выжигая изнутри все, чему не место в организме. А скоро и чайник закипел, и Тео перелил воду в заварочный, давая чаю раскрыться и настояться.

- Юэмин, все в порядке? - Тео деликатно постучал в дверь, но заходить внутрь не стал, по крайней мере пока что. Он слышал звук текущей воды, но девушка уже долго не выходила. - Тебе принести халат?

Юэмин показалось, что прошло не так много времени, но Тео уже постучал в дверь. Она ответила не сразу. Еще раз умыла лицо, отряхнулась и выглянула из-за шторки.

- Да, все хорошо.

Халат оказался во второй ванной, и, если бы Тео о нем не спросил, Юэмин об этом бы даже не вспомнила. Или не в ванной, а в спальне.

- Принеси, пожалуйста.

Она выключила воду и вышла из душа. Голова все равно кружилась. Юэмин завернулась в полотенце и посмотрела на себя в зеркало. На лице оставались следы от туши. Она взяла ватку и средство для снятия макияжа и старательно стерла все лишние пятна. Теперь её лицо было бледным и уставшим, а глаза выдавали, что она не в себе. Нужно было хоть немного протрезветь и попытаться поспать в оставшееся до утренних дел время.

Халат пришлось поискать, потому что Тео понятия не имел, где он моет в итоге оказаться, но в большой ванной, где он посмотрел сначала, его не было. На самом деле, несмотря на то, что квартира Юэмин была довольно большой, часть комнат стояла практически нетронутой с того момента, как они сюда приехали в прошлом году. И не было необходимости обходить прямо так все помещения, и халат нашелся в спальне, там, где его и оставила Юэмин перед тем, как начала собираться на торжественный вечер.

Тео вернулся обратно к ванной и, снова исключительно вежливо постучав, дабы предупредить о себе, вошел внутрь. Девушка выглядела уставшей и немного болезненной, а глаза казались чуть ли не бездонными из-за расширенных зрачков.

- Чай готов,- сказал Тео, придерживая халат, чтобы Юэмин могла его надеть. Сам он все еще оставался в брюках, но не потрудился, чтобы накинуть футболку, потому что сначала тоже хотел принять душ, а потом уже переползать в домашнюю одежду, иначе и она тоже провоняет этим амбре, которое трудно назвать приятным. Когда ты куришь один или в компании одного, максимум двух человек, запах ощущается не так же сильно, когда курит полсотни человек, и у большинства разные марки. Все это сворачивается в такой дикий клубок из запахов, что становится почти тошнотворным. - Идем? - он улыбнулся.

Юэмин воспользовалась помощью Тео, чтобы надеть халат. Она немного провозилась с поясом, пока его завязывала, затем откинула на спину мокрые волосы, которые не стала оборачивать полотенцем, хоть они и грозили промочить всю спину халата насквозь.

- Пойдем, - согласилась Юэмин. - Спасибо.

Она пошла на кухню, стараясь не врезаться в углы и не сшибать мебель. Тошнота снова то возвращалась, то пропадала, и все равно мерещился запах табака и маотая. Было уже поздно, город за окном давно улегся спать, напоминая, что завтра был сложный день и много работы. Утром будет особенно трудно быть большим боссом сианьской триады.

Юэмин села за стол и потерла глаза. В кухне пахло чаем, этот запах немного перебивал остальные и потому казался приятным.

- Мне утром перед совещанием надо в спортивный центр, - сказала она.

Юэмин выпила больше, чем Тео показалось изначально. Шла она...ну не очень чтобы ровно и прямо, и, возможно, только благодаря тому, что он все еще придерживал ее за талию. Повезло, что до кухни было не так уж далекою Юэмин села, Тео поставил на стол чашку с горячим сладким чаем, хотя сам по себе считал сладкий чай извращением над самой природой чая, который должен быть терпким, крепким, ароматным, но никак не сладким. Но тут не поспоришь - с похмельем он справлялся намного лучше обычного.

- Я знаю, я слышал, как ты говорила об этом, - подслушивать, конечно, нехорошо, но Тео привык пользоваться своими возможностями, тем более, что из этого не делали такой уж большой тайны и говорили об этом открыто. Услышать о тренировке мог не только он, но и представители других семей. И вообще, если ты собака, расслабься и получай удовольствие. - Поэтому, чтобы завтра тебе не очень сильно хотелось умереть, сейчас я буду тебя лечить.

Он встал позади нее, немного опустил ворот халата, чтобы добраться до шеи, и переложил влажные волосы через плечо вперед. Ша-ци традиционно собиралась в области головы и шеи, и уже начала разбегаться по всему организму, но Тео сначала решил заняться той, что клубилась у висков, задержав ладони у головы девушки и начиная вытягивать грязную ци на себя.

Чай был горячим и сладким. Дикий вкус для любого, кто родился и вырос в Китае, и Юэмин просто убеждала себя, что пить этот напиток нужно как лекарство, чтобы ожить завтра. Хотя мутило и без сладкого чая.

Она почувствовала, что Тео касался её шеи, и что от его рук шел приятный холод. Юэмин села удобнее и прикрыла глаза. Она понимала, что Тео убирал из её ауры ша-ци, но не могла сейчас толком осознавать этот процесс: во врачевании разбиралась плохо, а спьяну и так сложно осознавать собственное физическое тело, куда там до тонких.

- Спасибо, - сказала Юэмин.

По мере того, как уходила муть, хотелось спать. И не думать, сколько всего предстояло завтра. Разве что о походе в зоопарк с Тео. Юэмин все еще надеялась, что ей на это хватит сил, несмотря на то, в каком состоянии она находилась сейчас.