Давно, усталый раб, замыслил я побег

Еще несколько дней Мэйлин пыталась справиться с накатившим на нее отчаянием, а слова сифу Петрович не шли из головы, хотя она намеренно избегала встреч с мастером и бдительно следила за Мэйхуа, чтобы та не приближалась к лазарету. Что было особенно сложно, потому что Сяомими только туда и рвалась. Ей с каждым днем становилось все лучше, она даже согласилась в один из дней погулять с Вэньхуа у озера, не устроив своей форменной истерики у входной двери, когда заметила, что Мэйлин не собирается никуда с ними идти.

Она надеялась просто поспать в это время, потому что постоянно чувствовала себя сонной, голова почти не прекращала противно ныть, но она не могла избавиться от звучавшего в ее голове голоса знахарки – делай то, что тебе хорошо.

Что ей сейчас было бы хорошо? Мэйлин была уверена, что вернуть все назад, чтобы всего этого не было, чтобы они с Вэньхуа просто работали вместе, выполняли операции, после работы возвращались к нему домой, ужинали, обсуждая прошедший день, и ложились спать, чтобы утром снова пойти в клинику. Это было невозможно. Нельзя было повернуть время вспять и сделать все так, как раньше. Она рывком поднялась, выдвинула ящик комода, вытащила свой рюкзак и проверила документы, деньги и банковскую карту. Вынула из телефона сим-карту и бросила ее в мусорную корзину у умывальника в углу комнаты. Вырвала из блокнота листок и быстро написала:

«Вам будет лучше вдвоем. Пожалуйста, не ищи. Мэйлин»

Она на секунду задумалась, отцепила от ключей брелок в виде янтарной птички, положила на комод на листок и вышла из комнаты.

Мэйлин без труда нашла в мастерской свой старый планер, завернутый в мешковину. Несмотря на то, что она давно не пользовалась магией воздуха, и у нее болела голова, она с легкостью вспомнила, как летала раньше, и прохладный воздух упруго подхватил ее вверх. Она замерзла так, что окоченели пальцы, но зато быстро добралась до деревни и спрятала планер за одним из старых сараев, сунув его под доски. Она успела как раз к автобусу.

Она не думала, старалась не думать, запрещала себе даже мысленно приближаться к Вэньхуа и Сяомими. Знала, что будет тяжело и очень больно, но только поначалу. Она больше не видела, как себе помочь. Кажется, перепробовала все, что только можно было придумать, но не смогла привыкнуть к этой новой жизни, не научилась быть матерью. Может быть, у кого-то это получится намного лучше, чем у нее.

Вэньхуа просил отложить решение на месяц, Мэйлин согласилась и не стала решать тогда. Она надеялась, что ей станет лучше здесь, но ничего не поменялось, ей стало только хуже. Она чувствовала себя совсем разбитой. От тряски на дороге только сильнее болела голова, но чем дальше Мэйлин уезжала от монастыря, тем, казалось бы, становился легче камень на душе. Они привыкнут. Не сразу, потом, но привыкнут. Потому что в итоге люди ко всему привыкают.