Когда дыхание растворяется в воздухе

Мэйлин улыбнулась. Ей бы хотелось провести день рождения именно так, и она старалась не допускать мысли, что почти за месяц все может измениться. Очень хотелось думать, что в ее случае будет как-нибудь по-другому, что опухоль пощадит именно ее и будет развиваться чуть медленнее, чем у остальных людей, которые отказались от лечения по ряду личных причин. Что она успеет отметить этот последний день рождения.

Когда человек здоров, он крайне редко задумывается о том, что может произойти что-то действительно важное, что поменяет планы. Он не думает о том, что завтра ему на голову может внезапно упасть кирпич, а потому может спокойно планировать свои дела на неделю, месяц и даже год впереди. Когда ты понимаешь, что теперь приходится оглядываться на одно существенное изменение – на агрессивную форму рака – становится трудно планировать и при этом не добавлять мысленное «если я все еще буду жива» или «если у меня будут на это силы», которое пытаешься не произносить вслух. Наверное, она пока еще не смирилась окончательно, чтобы просто спокойно наслаждаться каждым днем, что ей был отведен, и постоянно возвращалась к пугающей ее мысли о смерти. В конце концов, она когда-нибудь случится со всеми, кого она знает. Она встречала много смертей за свою врачебную практику. В том числе и тех, кто умирал у нее на операционном столе или после операций, которые призваны были улучшить жизнь и этой смерти избежать. Здесь нет никакой закономерности или справедливости. Смерть просто приходит, и ей все равно, что за человека она заберет с собой.

- Мне кажется, им будет лучше еще раз услышать от тебя, что ничего нельзя сделать. И что я решила ничего не делать, потому что это бессмысленно, - признала Мэйлин. Мама наверняка считала, что Мэйлин просто опустила руки и не хочет бороться. Наверное, в чем-то она была права.

Наверняка Юн тайтай станет настаивать, что нужно делать хоть что-то. Пробовать разные методы, как-то лечиться. Как считала и мать Вэньхуа. Потому что что-то делать со стороны кажется проще, чем смириться и ждать. И их матерям не приходилось часто видеть людей, получавших химиотерапию. Когда разные люди становились одинаковыми: бледные, покрытые язвами, похудевшие до состояния скелета, изводимые рвотой и тошнотой. В некоторых случаях правильно подобранная химия спасала жизнь или давала длительную ремиссию. Тогда это состояние было временным. Но не при глиобластоме, особенно в случае, когда невозможно сначала удалить саму опухоль и облучить операционное поле сразу после этого.

- Хорошо, я постараюсь им объяснить, - согласился Вэньхуа. - Ты не замерзла? Может, выпьем кофе?

Ветер был холодным, а Мэйлин и прежде быстро замерзала. Можно было взять кофе и погулять по Ботаническому саду уже с ним, чтобы было теплее.

Мэйлин всегда было тяжело разговаривать со своей мамой, потому что они чаще всего имели разное мнение на любые ситуации в жизни, и Мэйлин было проще соблюдать разумную дистанцию, встречаясь с родителями только когда это было необходимо, например, по праздникам. Она бы хотела видеться чаще, но всякий раз это могло вылиться в какое-нибудь противостояние или ссору, когда Мэйлин пыталась отстоять свою позицию, а мама обижалась. К Вэньхуа они хотя бы прислушаются. Может быть.

Они были растеряны, напуганы, не знали, что делать и что говорить, как себя вести. Мэйлин их понимала – примерно то же самое испытывала и она сама. Ведь с ее раком столкнулась не только сама она, но и те, кто ее окружал. Это для всех было сложно, и она хотела их как-то поддержать. Наверное, для начала нужно не показывать страха и отчаяния.

- Мне не холодно, но я не откажусь от кофе, - Мэйлин только чувствовала, что у нее мерзнут руки, которыми она держала катушку. Она забыла про перчатки. – Только поможешь мне скатать катушку? Очень ветрено, я боюсь не удержать ее.

Змей как безумный рвался все сильнее. Цветной хвост колыхался на ветру, и на несколько мгновений Мэйлин посетило желание отпустить его. Она чуть не выпустила из рук катушку, лишь в последний миг сжав на ней замерзшие пальцы.

Вэньхуа поймал леску, когда змей попытался вырваться у Мэйлин из рук. Ветер становился сильнее. А пальцы Мэйлин на ощупь были совсем замерзшими. Вэньхуа помог ей смотать леску, опуская змея ниже, пока не смог взять его в руки. Он смотал обратно хвост из длинных лент, отсоединил убрал леску, а самого змея снова прицепил к рюкзаку.

- Пойдем? - сказал он, когда все было готово. - Я видел палатку с кофе по дороге сюда.

В парках кофе был не очень хорошим, но даже этого было достаточно, чтобы согреться. Вэньхуа взял Мэйлин за руку. Он тоже был без перчаток, но не чувствовал холода, и надеялся, что пальцам девушки будет тепло от его рук.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил Вэньхуа.

Он планировал, что после прогулки они поедут домой, и Мэйлин какое-то время не понадобится бывать в клинике. Он уже выписал все необходимые препараты и не видел особого смысла в том, чтобы Мэйлин все время лежала в палате, когда могла находиться дома.

Мэйлин охотно спрятала пальцы в ладони Вэньхуа, а на вторую руку привычно натянула рукав свитера, поддетого под куртку, и сунул ее в карман. Так ей было тепло и уютно, особенно от ощущения, что она идет рядом с Вэньхуа. Она не могла вспомнить, когда они в последний раз так гуляли в Пекине. Кажется, это было еще до рождения Сяомими и до поездки в Кандагар. Но и тогда они больше предпочитали тихие домашние вечера в противовес прогулкам по пыльному и душному или загазованному городу.

- Все хорошо, - она улыбнулась, чтобы Вэньхуа не волновался. Она и правда чувствовала себя неплохо, хотя и боялась, что у нее будет снова кружиться голова. Обычно это бывало ближе к вечеру, и пока ничего, кроме ставшей привычной слабости, которую Мэйлин пока успешно игнорировала, не намекало о том, что с ней что-то не так. Утром она уже получила свою дозу обезболивающего, и она сохраняла свой эффект и до сей поры. Без обезболивающего совсем головные боли никуда не исчезали даже когда Мэйлин начинало казаться, что сегодня точно должно быть лучше. До тех пор пока она не вставала с кровати.

- Я рада, что мы выбрались, - простодушно добавила Мэйлин. – Я жалею только о том, что мы упустили столько времени и отдалились друг от друга. Но я никогда не переставала любить тебя.

Сейчас было сложно переосмыслить то, что происходило в их отношениях после рождения Сяомими. Будто они просто стали говорить на разных языках. Вэньхуа не мог найти способ сократить дистанцию, между ними будто все время была стеклянная стена, не пропускавшая ни тепло, ни слова. Мэйлин говорила, что продолжала его любить, и сейчас Вэньхуа ей верил, но он четко ощущал ту пропасть, которая пропала только после новости о страшном диагнозе. И это была слишком дорогая цена за возможность снова держаться за руки.

- Я не понимал, что происходило все это время, - признался Вэньхуа. - И мои мысли о том, что я не могу найти способ тебе помочь, были слишком наивными по сравнению с теми, что не дают мне покоя сегодня. Но я тоже рад, что мы выбрались сюда. И очень тебя люблю.

Он остановился, обнял Мэйлин за плечи и постарался поймать её взгляд. Вокруг были люди, не слишком много, но достаточно, чтобы все равно игнорировать их присутствие. Вэньхуа склонился к Мэйлин и нежно поцеловал её в губы. Он скучал по ней, а сейчас с ужасом понимал, что ничего прежде не знал о потерях.