Цель оправдывает

Путь до машины дошел нормально, но вот Юлиане было видно, как Акихико было тяжело идти. Может, просто не обращать на это внимания? И делать вид, что ты не больше, чем предмет интерьера.

В машине Акихико занялся изучением документов, а Юлиана стала просматривать фотографии на телефоне и удалять лишнее. Дойдя до фотографий с осколком, она невольно посмотрела на руку молодого человека, которая лежала поверх раскрытой папки. Конечно, никаких следов уже не осталось, но его память об этой девушке все еще была с ним. Это нормально, помнить тех, кого любил или с кем поддерживал нормальные отношения. Юлиана помнила брата, Джана и родителей. И даже о Джане у нее были какие-то приятные воспоминания.

Вскоре машина остановилась, и они вышли из салона. Юлиана все выслушала и понимающе кивнула. Следуя за молодым человеком, она пыталась запомнить расположения и количество дверей.

Дорога до кабинета постепенно превращалась в настоящую пытку. Если расстояние до лифта он преодолел достаточно бодро, то вот коридор шестого этажа показался ему практически бесконечным. Но все это можно было бы еще вытерпеть, если бы не неожиданное появление из соседней двери "любимого" двоюродного брата, немедленно возгоревшего желанием с ним пообщаться.

- Акихико, - раздался знакомый резкий голос, который он предпочел бы никогда не слышать. - Рад тебя видеть. Уже начал бояться, что ты не придешь на такое важное мероприятие. - Тоширо неприятно улыбнулся, показывая, что такому развитию событий был бы только рад. Они были ровесниками и потому с детства конкурировали за все, что только можно, с молчаливого одобрения родителей с той и другой стороны. - Я смотрю ты привел с собой очаровательную девушку. Когда она тебе надоест, я не против забрать ее себе. Мне всегда нравились твои вещи. Хотя когда что-то из твоего попадало мне в руки, ты сразу начинал дуться и пытаться это что-то сломать.

Тоширо, как, впрочем, остальные Хасэгава, не считал большинство окружающих за людей. И если Акихико предпочитал свое отношение скрывать и всегда проявлять вежливость, то его двоюродный брат совершенно не стеснялся ни в форме, ни в содержании своих слов. Вот и сейчас, ему было плевать на то, что Юлиана все слышит, как и на наличие в его речи намеков на историю с Реико, об участии в которой сразу двух Хасэгава знали только они.

- Тоши, - Акихико прекрасно знал, как брат бесится, когда он так его называет, и не удержался от возможности лишний раз его задеть. - Я тоже рад тебя видеть. К нашей общей радости теперь мы будем видеться регулярно. Что же до твоего предложения, сомневаюсь, что оно кого-то заинтересует.

Стоять дольше, делая вид, что у него ничего не болит, становилось все сложнее, так что Акихико, многозначительно улыбнувшись, отправился дальше, чтобы уже через минуту оказаться с девушкой в своем кабинете и прижаться к стене, не чувствуя сил добраться до кресла.

- Юлиана, простите моего двоюродного брата за грубость, - обратился он к девушке, немного отдышавшись. - К сожалению, вся моя семья омерзительна. Поэтому я и не стал бы заводить детей, будь у меня такая возможность.

До того, как он должен был пройти в зал для совещаний оставалось еще немного времени, которое Акихико планировал потратить на отдых и прием таблеток, искренне надеясь, что они ему помогут твердо отстоять на ногах всю презентацию.

Путь до кабинета показался вечностью. Она смотрела на Акихико и думала, можно ему будет чем-то помочь. Недалеко от здания она видела аптеку, там наверняка продавался бинт, и она решила быть настойчивой, чтобы перебинтовать ему ногу. Потому что так будет немного легче, и он сможет спокойно выстоять на презентации. А она подождет его в кабинете, или где он попросит ее подождать.

Они почти дошли до его кабинета, как из соседней двери вышел человек примерно одного возраста с Акихико, и Юлиана, бегло осмотрев его, хмыкнула. Этот человек ей показался еще более напыщенным, чем Акихико в первую встречу. Голос был надменный, и вообще этот человек показывал, что люди для него всего лишь букашки, которых надо давить. И она была уверена, что если бы по закону можно было убивать, то под этим человеком были бы горы трупов. Может быть, так оно и есть. Не в прямом смысле, разумеется. В принципе, под каэдым человеком, который чего-то достиг, есть трупы растоптанных конкурентов.

Юлиана делала вид, что ее не интересует, о чем они разговаривали, но, кажется, это было связано с той убитой девушкой. Получилось, что она ушла от Акихико к этому человеку, и Акихико убил ее.

Она хмыкнула и, когда человек ушел, поклонилась ему и направилась за Акихико. Тот тяжело прислонился к стене и закрыл глаза. Девушке показалось, что на лбу выступили капли пота, и хотела прислонить ладонь к его лбу, но передумала. Вместо этого настойчиво взяла его под локоть, позволяя ему облокотиться о нее, и повела к креслу.

- Может быть все-таки перебинтовать? Я сбегаю в аптеку и куплю бинт. Боюсь, вы не выстоите всю презентацию. А терять лицо вам нельзя. Очень сильно болит? - Сказала она, внимательно глядя на него. - Сколько у нас есть времени? А что касается вашей семьи, то не извиняйтесь. У большинства людей примерно одна и та же история.

- Не уверен, что мы успеем провернуть нечто подобное, - покачал головой Акихико, глядя на часы. - Да и нога опухла уже достаточно, так что вместе с бинтом в ботинок точно не влезет. Не могу же я стоять там босиком.

Перемещение в кресло, стало для мужчины одним из самых приятных событий сегодняшнего дня. Возможность хотя бы ненадолго расслабиться сейчас казалась ему настоящим подарком, хотя еще недавно он и не обращал внимания на подобные мелочи. И будь у него такая возможность Хасэгава не вылезал бы из этого кресла еще часа два, чего, к сожалению, он никак не мог себе позволить.

- Вы лучше принесите мне воды, - кивнул Акихико в сторону стоящего в углу кулера. - Поскольку в офисе он появлялся нечасто, обычно работая дома или на выезде, не видел смысла заводить что-то вроде небольшой приемной и секретаря, способного выполнять его поручения. Причем последний пусть и был бы полезен, в случае недостаточной надежности мог наплодить много новых проблем.

- И по поводу слов брата... Это просто старая история, тянущаяся еще с детства, когда ему отдавали мои любимые вещи, если я где-то допускал ошибку. Не обращайте внимания.

Хоть в полиции и не было никакой информации об участии в этом деле Тоширо, Акихико посчитал, что лишний раз выводить на него не стоит. Больше всего Тоши боялся за свою шкуру и мог сдать всех и вся, начиная с того, кого он хотел свалить еще много лет назад, вступив в сговор с Реико.

- Надо посмотреть, насколько она опухла, - покачала головой Юлиана, но не стала дальше настаивать. Не стоит навязывать человеку свою заботу, тем более ее об этом никто не просит.

Она выполнила просьбу принести воды, а потом посмотрела на часы. Недалеко от здания был супермаркет, там можно было купить еды, чтобы Акихико что-нибудь съел, но вряд ли она успеет до этой презентации. Значит, за это время надо будет постараться сходить в магазин и аптеку, а еще посмотреть, чем еще можно помочь ноге молодого человека. Наложением рук она лечить не умела, да и не стоит всем показывать, что она что-то умеет, какие-то магические штучки.

- Я не обращаю внимания, вы же попросили меня делать вид, что я не более чем предмет интерьера. Ничего не слышу, не вижу и не поднимаю глаза, - усмехнулась Юлиана.

- Посмотрим, когда я вернусь, - решил Акихико. - Какой смысл лишний раз себя расстраивать? - Ему не нужно было смотреть, чтобы понять - нога постепенно продолжала опухать, что только усугублялось его к ней вынужденным отношением. И, пожалуй, тот факт, что до презентации оставалось не так уж и много времени, был не самым плохим вариантом, поскольку дольше все обещало стать только хуже.

- Спасибо, - Акихико взял протянутый ему стаканчик с водой, вытащил из кармана таблетки и принял парочку, надеясь, что они смогут хоть как-то облегчить боль. А остаток времени провел за последней проверкой презентации, отмечая для себя, что лучше сразу все настроить, как только он окажется в зале совещаний.

- Ну что же, мне пора, - произнес он минут через пятнадцать, поднимаясь со своего места и жестом показывая Юлиане, что сейчас будет передвигаться без ее помощи. - Обычно подобные мероприятия, включая подготовку и неофициальную часть после завершения основной, занимают часа два-три. Прошу вас дождаться моего возвращения здесь.

С этими словами Акихико покинул кабинет, стараясь идти так, чтобы его походка мало отличалось от обычной, и не думать о боли. Последним он и продолжал заниматься, пока шла подготовка к мероприятию, встреча гостей, сама презентация и обсуждение ее итогов, которое показало, что он справился практически со всеми поставленными перед собой задачами, что можно было считать настоящим успехом. Правда к концу он уже чувствовал себя разваливающимся куском мяса, по причине чего отказался от небольшой вечеринки в честь заключения удачной сделки, чем вызывал море недовольства в свой адрес. Но до своего кабинета все-таки дошел, пусть и сполз на пол сразу, как закрыл за собой дверь, практически не замечая ничего вокруг.

Пока молодой человек занимался подготовкой к своему выступлению и просматривал документы, Юлиана старалась ему не мешать, по себе зная, как это отвлекает и надоедает. Потому что ты что-то учишь, а тебя пытаются отвлечь глупыми расспросами, а потом еще обижаются, что ты не реагируешь. Несколько раз такое было, когда она училась на курсах повышения квалификации. Джану требовалось именно во время ее учебы с ней поговорить о чем-то. А потом он психовал и уходил из дома. Ей приходилось бросать занятия и искать его. Находила она его в баре, пьяным, и тащила домой. И все повторялось по новой.

Юлиана себе несколько раз задавала вопрос, смогла бы она бросить его и уйти от него? И каждый раз понимала, что все закончилось бы именно так, как закончилось. С одной лишь разницей, что Джан был бы жив, а она нет.

Она мотнула головой и продолжила просматривать в телефоне статьи на тему растяжения лодыжки. Акихико попросил ее дождаться его возвращения, и, подождав минут десять, она направилась в магазины. В аптеке она купила эластичный бинт и мазь от растяжения, а в супермаркете еды. Вернулась в его кабинет и снова села на стул.

Через час пришел молодой человек. Хотя она бы не сказала, что он пришел, скорее ввалился в кабинет, а после сполз на пол. Юлиана подошла к нему и присела перед ним на корточки. Осторожно прислонила тыльную сторону ладони к его лбу. Пота не было, и температуры тоже не было. Встав, она притащила бинт и мазь.

- Очень больно, Акихико? - спросила она, даже не обратив внимания, что назвала его по имени. - Позволите мне заняться вашей ногой? Я купила мазь, мне сказали, что она помогает при вывихе и растяжении.

Из странного состояния полузабытья, в которое он провалился секунд на тридцать, его вывели нежное прикосновение ко лбу женской руки и знакомый голос, который почему-то называл его по имени. Причем звучало это так легко и буднично, словно Юлиана проделывала такое уже много раз, и слухи об их отношениях не являлись обычными слухами.

- Терпимо, - мягко ответил Акихико девушке, никак не комментируя ее неожиданное обращение. - Свое тело я отдаю в ваше полное распоряжение. Делайте с ним все, что посчитаете нужным.

Он чуть улыбнулся уголками губ и заерзал, стараясь принять наиболее удобное положение. Сейчас, когда все самое сложное осталось позади, Хасэгава почувствовал накатывающую волнами усталость, а еще чувство голода, напоминающее, что последний раз он ел еще вчера вечером.

- За вашу сегодняшнюю помощь я буду вам должен сверх суммы, указанной в договоре. Может быть есть что-то, что вы хотели бы получить?

Акихико заглянул Юлиане в глаза, пытаясь понять, что именно ее могло бы заинтересовать, и решил не предлагать материальных ценностей, если только она сама она не попросит его о каком-то конкретном подарке. В чем он сильно сомневался, не представляя девушку в образе любительницы дорогих безделушек.

Юлиана кивнула и осторожно сняла ботинок и носок с ноги молодого человека и осторожно задрала штанину, чтобы было видно область лодыжки. Нога сильно опухла, и Юлиана осторожно нанесла немного мази на ногу и стала осторожно втирать ее. Потом стала перевязывать ногу. Когда все было готово, она снова посмотрела на молодого человека и улыбнулась.

- Некоторое время надо дать ноге отдохнуть. Вам надо пересесть на кресло, и ногу положить на что-то. Пусть это будет столик. Давайте я помогу вам подняться.

Она встала и протянула молодому человеку руку. Помогла ему встать с пола и осторожно повела его к креслу. Помогла усестся в кресло и разместила его ногу на столике. А потом достала из пакета суп и салат. Протянула ему миску с салатом и набор палочек.

- Суп теплый, но его можно разогреть. У вас есть тут что-то вроде кухни? - Спросила она, проигнорировав его слова о вознаграждении. Сейчас надо разобраться с актуальными вопросами, а потом уже думать обо всем остальном.

- И мне нужно помыть руки после мази. А то они неприятно пахнут.

Освобождаться от обуви было приятным занятием, в отличие от лицезрения порядком опухшей ноги, чей внешний вид говорил о том, что домой он отправится еще нескоро. Хотя взамен он бонусом получал нежные прикосновения женских пальцев, втирающих мазь, частично компенсирующих все его страдания до этого.

- Юлиана, к чему такие скромность и бескорыстие? - уточнил Акихико, при помощи девушки оказавшись в кресле и заняв вполне себе удобное положение. - Я далеко не дурак и прекрасно понимаю, что в моем доме вы оказались совсем не из-за работы поваром. А сейчас у вас есть возможность получить то, ради чего это все затевалось - информацию. Так что хорошенько подумайте, не стоит ли попросить у меня пару-тройку ответов на ваши вопросы. Обещаю быть с вами честен, естественно, насколько это будет возможно.

Желание Юлианы его лечить и кормить, кажущееся абсолютно искренним, немного обескураживало. Со стороны казалось, что девушка так сильно вжилась в роль его верной помощницы, что забыла об истинном смысле всего происходящего. Хотя стоило признать, что подобная забота Акихико нравилась, пусть она и делала его уязвимым, заставляя видеть в Юлиане человека, а не просто объект для интеллектуальных развлечений.

- Не волнуйтесь по поводу супа. Я не настолько привередлив, как это может показаться, и сейчас съем все. Что же до рук, пройдите до конца коридора и найдете все, что вам нужно.

Поскольку на шестом этаже располагались кабинеты всех больших шишек, то и туалеты здесь отличались особым пафосом, начиная с их количества и заканчивая отделкой. Которая, по мнению Акихико, местами отдавала откровенной безвкусицей, стоящей, при этом, приличных денег.

- А вы никогда не задумывались о том, что человек может просто бескорыстно оказать помощь? Если вы этого не знали, то мне вас жаль, Хасэгава-сан. Я помогаю вам не из-за денег и даже не из-за информации, а потому что, как говорил Христо, мой брат, помощь и всепрощение - главные добродетели человечества". Так что я просто действую так, как меня учили и как думаю. Здоровье и жизнь за деньги не купишь, - фыркнула Юлиана, пожимая плечами. - Но раз вы настаиваете, Хасэгава-сан, то я воспользуюсь вашим предложением. Мне только надо сформулировать вопрос. Вы подождете, да?

Выслушав, где находится туалет, она кивнула и направилась мыть руки. Нужное помещение нашлось достаточно быстро, и Юлиана помыла руки. А потом осмотрела интерьер помещения и фыркнула. На всякий случай заглянула в кабинку.

- А где золотые унитазы? Как это - такие напыщенные индюки - и без золотых унитазов? - Усмехнулась она, а потом вышла и направилась обратно, напевая старинную болгарскую песенку и думая, что же спросить у Акихико.

Давно у Тоширо не было такого отвратительного настроения, которое с момента возвращения в Японию Акихико и так не отличалось особой радужностью. Детство и юность он постоянно проигрывал двоюродному брату во внешних данных, в способностях, в умении нравиться людям, довольствуясь только жалкими объедками с его стола. Но это время он потратил не зря, наблюдая и отмечая все имеющиеся у конкурента слабости. И в определенный момент это дало свои плоды, позволив сделать так, чтобы Акихико вышвырнули из Японии, как дрянную шавку. И вот опять тот, после стольких лет, вместо того, чтобы поджать хвост и лизать руку хозяина, начал качать права и, что самое омерзительное, делать это вполне успешно, перечеркивая все последние достижения Тоширо. И от этого на душе становилось совсем противно, а накопившееся недовольство так и рвалось наружу, требуя быть на ком-то сорванным.

И в этом Тоширо повезло, поскольку не успел он выйти из своего кабинета, как натолкнулся на подружку Акихико, беззаботно разгуливающую по коридору, словно здесь было место женщинам подобного сорта.

- И что же ты щебечешь, птичка? - с нехорошей улыбкой спросил он, перегораживая девушке дорогу. - Думаешь, раз твой хозяин сегодня одержал победу, то тебе все можно? Помни свое место и веди себя подобающим образом. Не знаю, зачем он тебя вообще сюда притащил. Наверное, развлечься прямо на рабочем месте, чтобы всех позлить. Ну так иди и развлеки его, пока еще ему интересна. Он ведь сегодня такой молодец.

Последние слова Тоширо практически выплюнул, в очередной раз бесясь из-за бардака, который начал твориться в компании после возвращения двоюродного брата, явно считающего себя хозяином положения даже после всего, что натворил в прошлом.

- Мила Родино, ти си земен рай, твойта хубост, твойта прелест, ах, те нямат край, - напевала девушка, не очень заботясь, что это может быть услышано. Она могла поспорить на все сокровища мира, что здесь никто не знает болгарский язык. Да и она сама, к своему разочарованию, постепенно стала забывать язык. Она уже много лет не говорила на болгарском, предпочитая японский или английский.

Но вот ее отвлёк презрительный тон брата Акихико, и она выгнула бровь. Остановилась и ухмыльнулась.

- Боюсь, что если я вам скажу, что напеваю, вы не поймете ни одного слова. Но я скажу,люблю озадачивать людей, - усмехнулась она. - Я из Болгарии и напеваю гимн Болгарии. Знаете, очень далеко есть такая страна. Горная и красивая.

Потом она недолго посмотрела на молодого человека и хмыкнула.

- Если я правильно помню, то хозяин бывает у собаки, кошки, енота и, скажем, медведя. А я вроде бы человек. Рабство как бы отменили, или вы еще не в курсе? Так вот, на дворе уже двадцать первый век, никакого рабства нет, а значит, ваше предположение уже века два неактуально, каквастам-сан. Это все?

Собственно, она понятия не имела, что там у них в Японии было с рабством, было оно там или нет. Все остальное она решила проигнорировать.

Как оказалось, не только Акихико отличался любовью к острым фразочкам, но и его обнаглевшая подружка позволяла себе открывать рот и говорить то, что до нее не смела ни одна женщина. И это настолько взбесило Тоширо, что будь у него такая возможность, он бы уже размазал кулаком мерзкую ухмылку на смазливой физиономии.

- Да мне плевать, откуда ты вообще вылезла. - Какая-то далекая Болгария Тоширо совершенно не волновала. - И я не вижу, чем ты отличаешься от кошки или собаки. Такая же бесполезная тварь, которую приютили по прихоти, но мнящая себя кем-то важным. Запомни, чтобы там тебе не говорил мой братец, для любого Хасэгава есть только две категории женщин: та, кто может принести максимальную выгоду компании, на которой он женится, и все остальные - убогие подстилки. И ты не первая его подружка, чьи иллюзии сталкиваются с этой невеселой реальностью.

Сам Тоширо был женат уже около двух лет, и его брак помог ему занять очень высокую должность в компании и претендовать на звание следующего главы, если, конечно, у него получится убрать из списка претендентов Акихико.