Пропажа

В какой-то момент Акихико перестал понимать, куда и зачем идет Яреци. В ее передвижениях не было считываемой логики, и со стороны казалось, будто девушка и сама плохо отдает себе отчет в том, что делает. Если только ее не вел материнский инстинкт, воспринимаемый мужчиной на основе собственного опыта как нечто малореалистичное. Но даже наличие больших сомнений по поводу эффективности действий Яреци, не заставило его отказаться от первоначального плана, пусть Хасэгава и предпочел постепенно увеличить дистанцию, не желая выглядеть совсем уж навязчивым преследователем.

О своем решении отпустить девушку на достаточное расстояние Акихико пожалел, когда выбранная дорога привела их к проезжей части. Он не слишком верил во всевозможные драматические совпадения, но жизнь в очередной раз оказалась полна сюрпризов, каким-то невообразимым образом сначала выведя практически перед их носом потерявшихся детей, а потом выгнав, ранее казавшуюся ему вполне разумной, девочку на дорогу. И тут все игры заканчивались, поскольку сбитая машиной Кимико - это было последнее, что Акихико предпочел бы видеть, но из-за удаленности от места событий ничего не мог сделать, чувствуя столь непривычные для себя растерянность и беспомощность.

К счастью, действия Яреци, на этот раз производящей впечатление человека резко очнувшегося ото сна и начавшего действовать, помогли избежать худшего, так что к моменту, когда Акихико оказался в непосредственной близости от приходящей в себя после шока матери, испуганной и готовой разреветься девочки и уже во всю хнычущего мальчишки, его сердце стучало ровно, говоря о возвращении привычного самообладания.

- Кимико, - мягко обратился он к девочке, чувствуя постепенное приближение "бури". - С твоей мамой все хорошо, а вот Акума сильно испугался. Вы со своим другом могли бы за ним немного присмотреть? - Надеясь таким образом переключить внимание ребенка, Акихико одной рукой протянул девочке переноску с котенком, а другой вытащил из кармана чистый носовой платок и переключился уже на Яреци. - Возьмите, у вас на подбородке кровь. Не надо еще сильнее пугать детей. - А затем, выдержав небольшую паузу, добавил. - Это было эффектно. Я прямо увидел в вас мать, защищающую свое дитя.

Акихико не имел обыкновения разбрасываться ободряющими словами или часто давать положительную оценку чьим-то действиям, поэтому сказанное имело особый вес, пусть Яреци сейчас было, наверняка, не до его мнения по поводу ее поступков.

Кимико была сильно напугана и вскоре стала тихо всхлипывать. Ей была непонятна реакция мамы, да и жалко было мяч, который лопнул под колёсами машины. А ещё девочка совсем не помнила, чтобы мама ее обнимала и прижимала к себе. Обычно этим занимался папа, а мама, на памяти девочки, только и делала, что плакала и куда-то уходила. И на вопрос "где мама" папа обычно не отвечал, а дедушка начинал рассказывать какие-то истории.

- Ну мам, не обнимай меня, - девочка попыталась вырваться из её объятий. Когда наконец удалось, она увидела подошедшего Хасэгава-сана. Взяла у него котёнка с переноской и пошла к Тину, который перехватил у нее переноску и сел на землю. Кимико села рядом с ним.

Яреци растерянно посмотрела ей вслед и почувствовала, как в груди защемило. Ведь она только что могла её потерять, безвозвратно и навсегда. А Кимико, вместо того, чтобы проявить каплю сочувствия или испугаться, просто вырвалась из её объятий, взяла котёнка и ушла играть со своим другом. Никакого страха и тем более расскаивания. Это было неприятно. Но может быть она сама действительно была виновата?

От голоса молодого человека она вздрогнула и встала на ноги. Машинально взяла у него платок и прислонила к подбородку. Поморщилась от жжения и повертела больной рукой. Кулак сжать не получиось, была сильная боль. Пока она ничего не стала говорить, но понимала, что ещё немного, и разревётся. Потому что страх хоть и отступил, а понимание, что из-за ее отношения к дочери всё могло закончться совершенно иначе, давило на её сознание. Почувствовав сильную дрожь в ногах, она с трудом дошла до лавочки и опустилась на неё. Посмотрела на то, как Кимико и Тин разговаривают с котёнком, который сидит в переноске. Надо идти домой, но почему-то не получается подняться. И понимание, что только благодаря счастливой случайности всё закончилось хорошо, давило на её сознание.

Казалось, Яреци все еще находится там на дороге или в каком-то другом не слишком приятном месте, настолько странным сейчас казался ее взгляд. Так что какой-то особой реакции на свои слова Акихико и не ожидал, удовлетворившись готовностью девушки принять протянутый ей платок. Хотя по ее последующим движениям рукой стало очевидно наличие проблем не только с рассеченным подбородком, показывающее, что везение испуганной матери закончилось сразу после спасения дочери. И этот факт мужчина не смог проигнорировать, через пару минут без приглашения присоединившись к девушке на скамейке.

- Полагаю, с рукой вам стоит обратиться в больницу. И, как человек у которого бывали травмы, рекомендую вам сейчас ее не нагружать. - Разговор о травмах напомнил Акихико о его относительно недавних проблемах с ногой, вызывая у него не слишком подходящую текущей ситуации улыбку. В тот период с ним возились так, как не возились, пожалуй, с самого детства, оставив от всей этой заботы достаточно приятное послевкусие.

- И, кстати, если вам нужна помощь, попробуйте попросить. Не пытайтесь додумать за человека, что и как он будет делать или ждать, что он прочитает ваши мысли, осознает все ваши проблемы и бросится их решать. Наши славные предки не зря освоили речь. Пользуйтесь их достижением. Умение получать от других то, в чем ты нуждаешься, не менее полезное, чем способность справляться со всем самостоятельно.

Акихико ненадолго отвлекся, переведя взгляд на возящихся с котенком детей. Естественно, Акума не задержался в переноске и уже был из нее извлечен и подвергнут нещадному наглаживанию, которое, словно чувствуя желание хозяина, пока переносил со стойкостью истинного самурая перед лицом смерти.

- Да, я... обращусь... - как-то отстраненно сказала девушка, глядя на дочь. Девочка, кажется, уже все забыла и даже не обращала на нее внимания. В какой-то момент Яреци показалось, что Кимико вообще не интересно проводить с ней время. Наверное, этт правильно. Она же сама не проводила с дочерью время, а если и проводила, то делала все неправильно. Она не играла с ней, не бесилась, ей было непросто общаться с дочерью, и она всегда была грустной. И лучше не иметь ребенку маму, чем иметь такую. Грустную и скучную.

Она снова приложила салфетку к подбородку и глубоко вздохнула.

- Помощь? Я... не знаю... я не знаю, как мне с ней общаться. Я... я не хочу, чтобы она злилась на меня. И... я... боюсь ее потерять. Теперь боюсь. Или уже поздно все вернуть? - Пробормотала она.

И снова часть слов затерялась по дороге к сознанию девушки, вызывая вопрос к ее способности слышать окружающих. Хотя во всем могло быть виновато ее шоковое состояние, которое, на его взгляд, длилось уж слишком долго, что могло навредить самой же Яреци не разрешись ситуация столь мирным образом. Но, даже при таком раскладе, слово "помощь" она ухватила сразу, с решения напрашивающихся текущих вопросов посещения больниц и транспортировки всей дружной компании сразу перескочив на личные моменты.

- Так уж получается, что дети имеют обыкновение любить своих матерей. - Необходимость выступать в роли "знатока" детско-родительских отношений показалась Акихико с учетом его отягощенной в этом плане истории более чем забавной. - И даже если те допускают ошибки, как бы дети на них не злились, где-то в глубине души хотят их простить и все изменить. И чем старше становятся, тем сильнее это осознают. А поэтому никогда не поздно... - Акихико почувствовал, что немного переборщил с откровенностью, поэтому резко поменял свой тон на более будничный. - Хотя, это все лирика. И я могу ошибаться.

Он много раз представлял себе, как увидит на экране телефона номер матери и в отместку проигнорирует ее звонок, прекрасно понимая, что даже случись чудо, заставившее родившую его женщину изменить привычное поведение, никогда не сможет так поступить. Наоборот, он ответит. Ответит, даже если будет зол на нее, на отца, искренняя ненависть к которому пробудилась еще в детстве и не утихала до настоящего времени, да и на весь мир. Ответит, даже если у него откажут руки, не давая взять телефон или ноги, мешая дойти. Ответит, не боясь продемонстрировать одну из тщательно скрываемых слабостей, как если бы ему было не под тридцать, а всего года три, когда мир казался совсем другим и был полон звуков материнского голоса и тепла ее рук.

Яреци смотрела то на молодого человека, то на дочь, и думала подойти к ней и хорошенько ей вмазать, чтобы она больше никогда не подумала сбегать из садика. Хотя в этой ситуации побег из садика был самым легким и не опасным. А вот выбегание на дорогу... Яреци передернулась и сглотнула. Пошевелила рукой и поморщилась от боли в суставе.

Слова молодого человека не задерживались в сознании девушки. Она не знала, что ей делать, как заниматься с Кимико и как налаживать с ней отношения. Что делать? Как быть? Просто с ней разговаривать, обнимать и слушать? Да, наверное она не умела слушать. Точнее, слышать, что говорят.

Пока она молчала, к ним подошла Кимико.

- Хасэгава-сан, а почему Акума кусается и царапается? - спросила она, не обратмв сначала на маму внимания. А потом посмотрела на нее и подошла к ней. - Мама, тебе больно? А покажи, где больно?

Яреци показала на подбородок. Девочка грязными пальцами прислонилась к ранке, и Яреци вздрогнула от жжения.

- Я устала. А мы пойдем домой? И я есть хочу, - сказала девочка.

- Хасэгава-сан, вы можете мне... нам... помочь дойти до дома? - тусклым голосом произнесла она.

Акихико никогда не задавал вопросов, если не имел намерения слышать на них ответы. Тем более странным ему казалось поведение Яреци, которая, казалось, разговаривала с ним, но, по факту, получалось, что не с ним, а с голосами в своей голове. И опыт ему подсказывал, что столь странная форма общения, где девушке вполне хватало себя самой и своей фантазии, практиковалась не только на его персоне. В связи с этим удивляло, как она умудрялась сохранять какое-то подобие семьи, да и вообще как-то адаптироваться в мире, требующем умения понимать самых разных, не всегда приятных тебе людей и их поступков.

- Кимико, Акума недоволен, поэтому кусается и царапается. - Появление девочки помешало ему озвучить мысли, которые так и просились быть высказанными, пусть Акихико и понимал, что его в очередной раз никто не услышит. - Ему не нравится, когда его слишком сильно тискают. А если делать то, что другому неприятно, надо всегда быть готовым к укусам с его стороны. И устала не только ты, но и все, кто тебя искал. Раз убежала, придется подождать с едой.

Акихико ничего не понимал в воспитании детей, да и вообще не собирался лезть не в свое дело, но эта маленькая девочка вела себя даже для ребенка совсем некрасиво. А ее застрявшая в параллельной реальности мать только и могла, что расстраиваться, своим поведением провоцируя дочь творить все, что той придет в голову.

- Я могу, - услышав адресованную ему просьбу мужчина посмотрел на Яреци с чуть большим интересом. - Но для начала нам стоит сообщить о результатах поисков в садик и завести туда мальчика. Вы же не собираетесь оставлять его одного на улице?

По словам и матери, и дочери складывалось впечатление, что у него планировали забрать лавры главного эгоиста в их маленькой компании, что пока не слишком хорошо вписывалось в привычную Акихико картину мира, где ему отводились преимущественно отрицательные роли.

- Я хочу котенка, а мама и папа не разрешают. А у Тина дома нет кошки. Но котенок, он такой маленький, хорошенький. А мама не разрешает держать кошек, - сказала девочка, очень грустно и тяжело вздохнув. А потом побежала обратно к Тину и Акуме. Яреци посмотрела ей вслед и вздохнула.

- Она... может меня простить, если я попрошу у нее прощения? Он меня простит? Но... я просила прощения, а он... или я неправа была? Она любит меня?

Проехавшая мимо машина скорой помощи с включенными маячками заставила ее вздрогнуть. Пелена страха, отчаяния и безысходности спала с ее глаз, и она поморщилась. Надо стараться слышать. Слышать ее, его,этого человека, друзей. Хотя друзей у нее не осталось, да и никогда не было. Папа ее назвал эгоисткой,которая никого не любит и не хочет ничего делать для другого человека. Он был прав.

Яреци скомкала многострадальную салфетку и встала с лавочки.

- Да, вы правы. Надо пойти в сад и отвезти туда Тина, - ответила она.

Кимико и ее друг пытались запихнуть котенка в переноску, но он шипел. Яреци опустилась около дочери на корточки и осторожно взяла котенка. Погладила его за ушком, а потом взяла руку дочери и показала, как правильно это делать. Кимико сначала хотела вырвать руку, но потом ей даже понравилось это. Яреци неожиданно для себя поняла, что разговаривать со своим ребенком - это даже очень мило и интересно. Она сглотнула комок слез. Помогла детям засунуть Акуму в переноску и встала на ноги.

- Пойдемте. Я отведу тебя в сад, Тин. И мы пойдем домой, Кимико. Хасэгава-сан, я... простите меня... за мою слабость...

Говорить было нелегко, и она в очередной раз поняла, что сказала что-то не то. Снова навязалась к человеку. А может в эти встречи все было иначе? Может быть этот человек пришел спасти ее? Как ангел? Нет, это бред. Но за последние два дня потрясений у нее было очень много. Яреци вздохнула. А Кимико и Тин направились к садику.

- Не думаю, что с ребенком стоит разговаривать, как со взрослым. Как по мне, если вы резко начнете просить у дочери прощения, она вас не поймет. Раз уж хотите извиняться, то извиняйтесь за конкретные ошибки, причем уж никак не за прошлые. - Акихико усмехнулся в очередной раз поражаясь нелепости ситуации, в которой ему снова довелось выступать в роли эксперта по детям. И это при полном отсутствии опыта взаимодействия с ними и желания заводить своих собственных.

На этот раз девушка услышала его предложения и даже их одобрила, что было во всех отношениях хорошим знаком. По крайней мере она очнулась от своего "сна" и даже начала показывать дочери, как обращаться с пострадавши от детского внимания котенком, который хоть и выглядел пушистым бестолковым комочком, наверняка уже планировал свою кошачью месть по отношению к позволившему такое безобразие хозяину.

- Мотидзуки-сан, а передо мной вы за что извиняетесь? - Акихико забрал переноску с Акумой, решив больше не нервировать животное общением с чужими людьми. - Если честно, ваша слабость или ее отсутствие меня никак не касается. Вчера и сегодня я просто говорил и делал, что заблагорассудится. И, вполне вероятно, в ближайшее время я просто исчезну из вашей жизни так же легко, как в нее вошел, оставляя вас разбираться со всем самостоятельно. Но сначала все-таки вас провожу, чтобы избежать новых неприятностей, раз сегодня я опять добрый.

Пусть Акихико пока и жил недалеко от Яреци и ее дочери, сильно сомневался, что их странные встречи продолжат повторяться с какой-нибудь регулярностью. Да и его собственная судьба оставляла немало вопросов, начиная с главного - осядет ли он где-нибудь на долгое время или отправиться скитаться в поисках пристанища, напоминающего места, куда он уже не мог вернуться.