Путь в тысячу ли

- Да, Чун-са... всмысле, Тео, - хафу продолжала поглядывать на спутника, но всё же стала уделять земле под ногами большее внимание. Как бы отец ни старался избавить Сан от прошлого, что у него прекрасно получилось на уровне сознания дочери, японские привычки всё равно упорно лезли наружу. Маленький изъян, ошибка - и, наверное, самая незначительная из тех, что были допущены старшим Судзуки. Ехидна уже не раз замечала, что тело часто реагирует на события быстрее её воли: с губ слетали не те слова, которые должны быть произнесены, руки машинально производили действия, смысла которых она не особо понимала, и так далее. Это явление, как и многие слова Чуна, заставили её задуматься, Сан слегка посерьёзнела и не в тему спросила: - А сколько вам лет?

Вдобавок ко всему прочему, за стеной, разделившей память пополам, что-то зашевелилось, отозвавшись на фразу "с кем-то из моих сестёр". На "Пекин" отголоски прошлого отреагировали схожим образом - Юми ненавидела китайцев и корейцев, никогда не упуская возможности отпустить шпильку в адрес представителей этих народов. Девушка, естественно, связать всё это воедино не могла, Пекин ей вспомнился просто китайской столицей, и продолжала переваривать сказанное.
А ещё Пекин, насколько она знала, находился совсем не за ближайшей скалой. Значит...

- Так вы уедете... - протянула Сан. Она не сомневалась, что члены семьи Тео окажутся столь же приятными людьми - вряд ли её добродушный спутник мог быть окружён мерзавцами - но перспектива новых знакомств, тем более, с иными обитателями монастыря, которые со слов Чуна тоже были самыми разными, девушку несколько напрягла. - Я подумала, вы живёте здесь.

Вот тебе и "своих не бросаем", и "я никуда не денусь". Стоит только посмотреть под ноги, как на горизонте вырисовывается потенциальное расставание. К кому тогда ей обратиться, за что зацепиться в этом непонятном мире? Ехидна была готова споткнуться и шмякнуться сколько угодно раз, лишь бы вновь не остаться одной. А в одиночестве, как известно, можно оказаться и посреди огромной людской толпы.

- Секунду... - девушка притормозила, присела и опёрлась о землю кончиками пальцев. - Я не устала! За... запыхалась немного... - Несмотря на не самые приятные выводы, сделанные из слов Тео, Сан сразу улыбнулась, снова переведя на него взгляд, и, стараясь выровнять дыхание, продолжила путь.

Младший усмехнулся. Почему-то юных дев всегда очень интересовал его возраст. Ладно бы он был прекрасной девицей, не выглядящей на свои года в паспорте, так ведь нет же, Тео прекрасно замечал, что нервная работа, не самый здоровый образ жизни и постоянно травмы и ранения не лучшим образом сказываются на его внешнем виде, даром что пристально следил за собой и своей внешностью. Но, к примеру, он никогда не убирал шрамы, хотя знал, как это сделать. Косая дуга рубца так и тянулась под волосами, прикрывая едва заметную выпуклость металлической пластины, а на груди оставался шрам после огнестрельного ранения. Он считал, что тогда с ним обошлись несправедливо сурово - Юн Мэйлин могла и бы и не отрезать часть его легкого, оно бы ему пригодилось самому.

- Мне тридцать три, - ответил он, - а тебе, полагаю, вряд ли больше двадцати, - молодой и сильный организм, немного потрепанный недавними событиями. Сейчас она немного напомнала ему Юэмин в самом начале их знакомства, хотя у сианьской наследницы был намного более колючий и озлобленный вид. Кажется, та перспектива, что ему придется в итоге уехать, девушку изрядно огорчила, но Тео при всем желании не мог оставаться в монастыре надолго.

- Живу, пока могу, - согласился он. - У меня что-то вроде короткого отпуска.

После которого придется пахать вдвое усерднее. И помимо дел в Пекине его еще ждут многочисленные поездки в Сиань. Тео так до сих плохо представлял себе свои обязанности как летучей мыши и потому пока катался просто как любимая жена лунтао Сианя, встречая ее дома после совещаний и прочей работы.

- А я вот устал, - бесцеремонно соврал Тео и уселся на ближайший камень, что в изобилии лежали вдоль тропы наверх к монастырю. - И давно не курил.

Он неторопливо выудил из кармана куртки пачку сигарет, зажигалку и столь же неторопливо закурил, с видимым наслаждением выпуская дым в по-зимнему низкое и серое небо. Теперь у Ехидны не было иного выхода, как тоже найти себе какой-нибудь камень и пристроиться на нем в ожидании, пока младший из близнецов Чун изволит травить себя никотином. Справедливости ради, он старался не дышать табаком на свою спутницу.

- Здесь останется моя мать, так что не думай, что я просто брошу тебя здесь без присмотра и, зловредно хохоча, уеду в Пекин, - он ухмыльнулься.

Глупо спорить с тем, что человек сам рассказывает о себе, но Сан никак не могла согласиться с ответом Чуна, как и с его рассуждениями о возрасте её самой. На три с хвостиком десятка девушка бы оценила спутника попытки этак с пятой-седьмой, когда закончились бы варианты "двадцать шесть", "двадцать два" - словом, что-то в этом отрезке. И в словах не было бы ни капли лести. Своей же физиономии, только что отмытой от кровавых разводов и отражающейся в зеркале лазарета, она и вовсе дала бы максимум пятнадцать-шестнадцать лет.

Ехидна с сомнением опустила глаза и осмотрела себя в вертикальной плоскости, заодно исследовав ближайшие метры дороги на предмет камней, спешащих внести коррективы в слишком самонадеянную походку девушки. Куртка "больничной формы" (тут Сан не удержала смешок) пришлась впору по длине, но висела, словно на вешалке, а термин "плоскость" как нельзя кстати подходил к тому, что можно было скромно назвать обхватом груди. Да нет, какие там двадцать... это уже годы для совсем взрослого. Не подходит.

В итоге полукровка так и не ответила, а последующие слова Чуна донеслись уже из-за спины, очевидно намекая на то, что Сан, поглощённая критической оценкой собственной фигуры, примеркой на врачевателя названного им возраста и контролем дыхания, обогнала своего спутника.

- Можно и передохнуть! - приподнявшись на носок, полукровка затормозила, круто развернулась на одной ноге, не пошатнувшись, юркнула обратно к Тео и, не щадя казённую униформу, опустилась на колени. Не напротив него, но по правую руку, выдержав, однако, дистанцию метра - и теперь выворачивала шею в сторону и вверх, глядя на собеседника. Слабые протесты совести и здравого смысла, мол, придётся чистить ещё и брюки, плюс замёрзнут голени, Ехидна напрочь проигнорировала.

- Мама... А я... я бы хотела, чтобы этот ваш отпуск продлился подольше, - она вздохнула, но сразу стрельнула глазами в сторону яркого огонька на кончике сигареты и поддела врачевателя. - И вы много курите, за сегодня уже целых два раза! Если ваша мать останется со мной, то кто тогда присмотрит за вами?

Сизый дымок медленно уплывал куда-то вверх, но девушка всё равно чувствовала лёгкий запах истлевшего табака. Некурящей Судзуки он не казался приятным, но всё же некоторые нотки аромата, терпкие и колючие, были весьма притягательны. Хафу невинно смотрела на Тео, ожидая ответной реакции, но озорные искорки в чуть прищуренных глазах выдавали её настроение.

- Я бы тоже хотел, - со смешком согласился младший из близнецов. Отдыхать ему нравилось всяко больше, чем работать, даром, что Тео любил свою работу. Когда дело не касалось ужасающе длинных и сложных денежных рассчетов. - К сожалению, это зависит не от меня.

От объема предстоящей работы становилось немного не по себе. В городе остался старшенький, но трудно было представить себе менее подходящего для подобных обязанностей человека, чем Тай. К нему сложно было придраться, он делал все возможное, но был человеком не того склада и характера, чтобы виртуозно договариваться с людьми. Геноцид, репрессии и прочие приемы психологического террора составляли преимущественную часть методов старшего вести переговоры, при этом Тай каким-то волшебным обрахом умудрялся находить общий язык с молодняком, который жаждал припасть к прекрасному и опасному преступному миру. То бишь отбирал людей в триаду.

Чудная девчонка, уселась прямо на землю вместо того, чтобы облюбовать себе какой-нибудь камень, да хоть бы вот этот, соседний, пусть не такой большой, на котором сидит он, но все лучше, чем на голой земле. А ведь на дворе зима. Грешным делом Тео даже задумался, что в этих исходных данных выгоднее - сидеть на земле или все же сидеть на камне, учитывая, что это производные одной и той же стихии, и где вероятность отморозить себе филейную часть намного выше, но так и не пришел ни к какому однозначному выводу, обещав себе задать этот животрепещущий вопрос старшенькому при первой же удобной возможности. Он-то, понятное дело, не мерз, но для общего развития знать такие тонкости было бы неплохо.

- Это всего лишь два раза, - поправил он, стряхивая пепел, - много - это пачка в день, но даже я не настолько ушибленный на голову, чтобы выкуривать целую пачку. И, кстати, в монастыре нельзя курить.

В его жизни были и такие эпизоды, когда сигареты улетают одна за другой. Но все эти эпизоды обычно заканчивались выматывающим кашлем и нехваткой дыхания, так что Тео предпочитал до такого просто не доводить. Но и упрямо не отказывался от вредной привычки.

- Я в состоянии сам присмотреть за собой. А если вдруг я не справлюсь с этой задачей, у меня есть жена и брат, которым можно доверить это крайне ответственное дело. Ты бы лучше не сидела на земле, зима все-таки, - добавил Тео, рассматривая свою подопечную. Смешная и забавная. Жалко ее.

- Но вы же вернётесь, правда? - едва настроившись на вынужденное пребывание, сколько бы оно времени ни заняло, в обозначенном Тео монастыре, Сан как-то не подумала о том, что врачеватель не сможет быть с ней постоянно. И, как оказалось, ещё и уедет за вскоре тридевять земель. - Я буду вас очень ждать. Надеюсь... - изначально девушка хотела сказать совсем иное, но передумала и перевела разговор в другую плоскость, - надеюсь, я не доставлю вашей маме много хлопот. И вы говорили, что... там... ещё есть другие (су-мас-шед-ши-е?) люди? А сколько их?

Чун продолжал дымить, явно наслаждаясь процессом, с мнением Ехидны не согласился и пропустил её неловкую иронию мимо ушей - по крайней мере, не моргнул и глазом. Информацию о вреде курения и запрете оного на сказочной терра, которая для хафу была пока инкогнита, она, в свою очередь, выслушала вполуха: хоть девушка и могла различить в струйках ароматного тяжёлого дыма какие-то интересные нотки, попросить Чуна поделиться табаком у неё не было никакого желания. Вырисовывался логичный вывод, что ранее Сан не курила. Или была сильнее собственной привычки - такой вариант, в принципе, тоже имел право на жизнь.

И зачем вообще она думает о таких мелочах? В конце-концов, Тео взрослый человек (хоть и не выглядел на заявленный возраст, Судзуки была в этом точно уверена) и не нуждается в советах совершенно левой девчонки, которую первый раз увидел в жизни всего лишь вчера. Ничего удивительного в том, что её этой отповедью мягко поставили на место - Сан не смутилась, однако поняла, что завела разговор не в ту сторону. Из слов собеседника следовало, что его семья ещё более многочисленна - обозначился брат, которого она мигом представила полной копией Чуна, таким же улыбчивым, и супруга, о которой он, вроде бы, уже говорил. Нужно быть повнимательнее.

- Я вам завидую, - честно призналась Ехидна, - у вас так много родственников... Я бы тоже хотела такую семью. Может быть, у меня тоже есть братья или сёстры...
Наличие у Тео жены, образ которой, в отличие от его брата, вырисовываться перед внутренним взором никак не хотел, намекнуло на возможность того, что и у неё самой где-то мог быть супруг. Чушь! Девушка сразу выкинула глупую мысль из головы. Сначала ляпнула не подумав, теперь думает чёрти о чём - да что с ней такое сегодня? Сан моргнула, сильно сжав веки, и поспешила ещё раз сменить тему.

- А какая разница? Камни тоже холодные, - хафу развела руками, - и лучше уж замёрзнут коленки, чем...
Она смерила Чуна взглядом, на мгновение задержав его на камне под пятой точкой врачевателя, и поднялась на ноги, дожидаясь окончания сеанса табакокурения уже в вертикальном положении.

- Вернусь, как будет такая возможность, - согласился Тео. - Взрослая жизнь - скучная, приходится подстраиваться под работу.

Но независимость нравилась Тео намного больше, чем возможность, как в детстве, сидеть на шее родителей, не беспокоясь о завтрашнем дне. Тем более эта дальновидность пришла к нему все равно не скоро, лишь в тот момент, когда на горизонте появилась Се Юэмин, и отмахиваться от будущего стало совсем инфантильно. Теперь он должен был думать за двоих.

- Не думаю, что от тебя будет слишком уж много проблем, - он улыбнулся. Его мать воспитала четверых детей, некоторое количество трехзначных и отряд лапушек-сорок девятых так, что они беспрекословно ее слушались, и ныне воспитывала пятого ребенка, так что младший из близнецов не сомневался в ее педагогических талантах. - Я не считал точно, сколько там людей, но человек пятьдесят, может чуть больше.

Кто-то приходит и уходит, а у Тео есть дела поважнее и поинтереснее, чем просто считать обитателей монастыря.

- Может быть, - ответил он. Если бы девушка помнила хотя бы свое настоящее имя, а не крозвище, данное ей...кем-то, может быть, ей самой или ее окружением, то можно бы было постараться найти ниточки, ведущие от нее к ее прошлому. Что-то выяснить - откуда она, где ее семья и есть ли она вообще, связаться с кем-то из ее близких. Но пока это не представлялось возможным, а Тео достоверно не знал, могут ли прорицатели работать с принудительно стертой памятью. Это повод для разговора с матерью, который не стоило откладывать в долгий ящик. - Надеюсь, память к тебе постепенно вернется, вместе с памятью о твоей семье. Но, вообще-то, знаешь, большая семья - это постоянная очередь в ванную комнату, - он ухмыльнулся.

Оставаться одному страшно. Тео это прекрасно знал - а для него одиночество вообще было губительным. И невозможность по утрам пробиться в ванную, чтобы принять душ, потому что ее уже занимает Янлин, которая может проводить там целые часы, была меньшим из зол.

- Ну, вообще-то да, камени тоже холодные, - признался он, с готовностью поднимаясь на ноги тоже, когда Ехидна встала с земли. Такой уж острой потребности курить прямо сейчас он не испытывал. - Пойдем дальше. Голова не кружится?

Сан оставалось только вздохнуть. Но какой смысл раскисать, если Чун покинет её не навсегда, и ведь было сказано: своих мы не бросаем. Значит, нужно всего лишь окончательно стать своей - а для этого осталось всего лишь добраться до неведомого места, где обитала семья Тео и другие... нет, не сумасшедшие. Где обитала самая настоящая магия.
У кого жизнь взрослая, а у кого и вовсе новая. Потом нужно обязательно попробовать аккуратно разговорить врачевателя поподробнее о многом: например, кем он был в её возрасте, об отношениях с братом и сёстрами, о работе тоже. Но это потом, сейчас есть более важные дела, да и зазря доставать нового друга совсем не хотелось.

- Я уже доставила вам кучу проблем, Тео. Вряд ли вам, да, каждый день падают на голову чумазые девушки. - Ехидна виновато приподняла уголок губ и, чуть прищурившись, повернула голову в ту сторону, откуда они пришли. Нет, довольно. Не об этом думать нужно, тем более сейчас, когда на горизонте есть вполне конкретная цель.

Шутка про ванную в большом семействе девушку заметно позабавила, улыбка из виноватой сразу превратилась в лучистую, став намного шире. О, сколько всего Ехидна могла бы рассказать врачевателю, если бы помнила хоть что-то о своём прошлом! Описанная Тео проблема тоже была ей хорошо известна, хоть саму полукровку и не касалась. Зная о мечте своей жены - о многодетной семье - Судзуки Кацухико постарался предусмотреть многие нюансы заранее, выбирая жильё перед переездом в Сидзуоку.
Дома ванных комнат было две, но легче от этого не становилось. С детства Сан была неприхотлива, единственная из домашних обитала в комнате традиционного стиля, спала на футоне и с удовольствием принимала душ в комнате с офуро, пока за блага цивилизации на другой стороне дома шла настоящая война. Три девочки, хоть и учились в трёх разных концах города, собирались примерно в одно и то же время, и европейская ванная регулярно становилась яблоком раздора между старшими сёстрами, причём в одностороннем порядке. Если случалось страшное и Сора просыпалась раньше Юми, нужно было готовиться к катаклизму, схожему с землетрясением. Старшая Судзуки орала на весь дом, не стесняясь в выражениях на родном языке матери, гремела крохотными кулачками по запертой двери и грозилась то повыбрасывать всю одежду Соры из окон, то остричь её следующей ночью налысо. Угрозы репрессий никогда не срабатывали, и бедной Юми, которой ещё и добираться нужно было дальше всех, приходилось довольствоваться раковиной в "предбаннике" и ехать в школу с немытой головой.
Маленькая Ехидна неоднократно на полном серьёзе предлагала сестре мыться вместе, но та лишь отмахивалась, сгорая от гнева. Оставалось лишь радоваться, что мучения Юми продлились всего три года: старшая сестра окончила школу и уехала учиться в столицу, когда Сан пошла в четвёртый класс.

С другой стороны, если бы не пришлось потерять память, пообщаться с Тео ей бы попросту не довелось, так что стоило ценить момент. Пора было двигаться дальше, и девушка уверенно зашагала вперёд.

- Нет, спасибо, всё в порядке. Дышится тя-же-ло-ва-то, но привыкну. А вот в стирку меня бросить, да, причём вместе с одеждой, было бы сейчас кстати, - сказала полукровка, поклонившись на ходу и ощупывая клок слипшихся волос на голове. - Ой, Тео... Если в монастыре столько народу, а ведь мне ещё придётся спать где-то... Я никого не буду стеснять?

- Забей. Это не проблемы, - легко отмахнулся младший из близнецов. Да и, сраведливости ради, у него уже был опыт ловли падащих ему на голову буквально что из ниоткуда девушек, с которыми жизнь потом связывала слишком крепко. Он снова с нежностью подумал об Юэмин, в последнее время им катастрофически не хватало времени, которое они могли бы провести вместе, и приходилось довольствоваться теми редкими минутами, когда она была ничем не занята. Знала бы неожиданная гостья, с чем приходится ему работать в городе, сочла бы свое внезапное появление приятной возможностью разнообразить его досуг. Все-таки спасать девушек от всяческих проблем ему было привычнее и проще, чем разбираться в длинных колонках цифр и толстых отчетных папках, пытаясь растянуть выделенный ему бюджет на как можно большее количество срочных задач. Как бы ни шутили в узких кругах, что пекинская триада умеет печатать деньги, Тео как никто другой знал, каких усилий стоит поддерживать этот глупый миф. Деньги, как и магия, не берутся из ниоткуда и никуда не пропадают, только меняют своего хозяина.

- В монастыре есть горячая вода, - осведомил Тео, продолжая неторопливо подниматься дальше в гору, - а комнату тебе найдем. - Монастырь больше, чем может поначалу показаться. И в нем достаточно места для всех, кто в нем живет. Возможно, поначалу даже будешь жить без соседок, не знаю, насколько долго. Посмотрим, когда придем.

Тео уже давно не появлялся в корпусах учеников и понятия не имел, какие комнаты там свободны, а какие - нет, и вообще, есть ли вохможность жить там одному. Ему хватало родительского дома, по меньшей мере до тех пор, пока не появятся собственные дети, чье появление Тео намеревался откладывать до победного.

- И одежду, - он бросил короткий взгляд на девчонку, - тоже найдем. И все остальное, самое необходимое.

Как-то Юэмин пыталась смутить его словами о необходимости покупать ей тампоны, потому что она сама была не совсем в состоянии это сделать, будучи ограничена инвалидным креслом и стенами его квартиры. Тео тогда очень сильно стараться не заржать, чтобы ее не обидеть. Он покупал тесты на беременность для своей сестры, что вообще в этом мире может его напугать или доставить проблемы?

- Если понадобится что-то особенное, скажи мне, я привезу из города или попрошу кого-то из мастеров привезти в следущий раз.

После короткого отдыха, употреблённого врачевателем на процесс забивания собственных лёгких продуктами горения табака и прочей содержащейся в нём дряни - хотя, по мнению неплохо отдышавшейся за время привала Хидны, Чун выбрал для перекура не самое лучшее время: хоть сам он от недостатка кислорода не страдает, тропа всё-таки идёт в гору под заметным уклоном, - подъём, которому не было ни конца ни края, давался девушке заметно легче. Куда сложнее оказалось понять странный ответ Тео: младшая Судзуки не совсем сообразила, что конкретно и в какое место от неё требовалось прямо сейчас забить, чтобы подтвердить проводнику свою послушность и заверить, что более на голову никому она падать не будет. Ни в прямом, ни в переносном смысле. Ведь добрый врачеватель, хоть его и нельзя называть "Чун-сама", наверняка бы простил и даже посмеялся, но опекать свалившуюся неизвестно откуда новоприбывшую будет не он, а перед чужой мамой (да ещё не чьей-нибудь, да!) краснеть нисколько не хочется.

- Целую комнату? - поглощённая тщетными попытками разобраться с неясной фразой Тео, девушка снова принялась спотыкаться: следить за дорогой, смотреть на проводника и думать одновременно оказалось для мозга, недостаточно снабжаемого кислородом, непосильной задачей. Одежда, вода, прочие блага цивилизации - всё это было куда понятнее, и Сан радостно ухватилась за другую тему. - И одежда ещё будет?.. Мне не нужно так много, да, только бы было где спать и самое не-об-хо-ди-мо-е... и чтобы вы вернулись из Пекина поскорее!

Разумные мысли о множестве вещей, необходимых для нормального функционирования молодого женского тела и ухода за ним, тем более в затерянном в горах Тибета неведомом монастыре, до головы Ехидны, совсем недавно снова заработавшей так, как ей полагается, пока не доходили. Врачеватель, идущий на полкорпуса впереди, искомый монастырь и сам путь к нему - куда интереснее и важнее.

- Да, как скажете... Тео, а если я здесь надолго, то еда, одежда и остальное, "что-то особенное" тоже... Не бывает же ничего бесплатного! - девушка нахмурилась, уже не первый раз слегка напрягаясь из-за перспективы стать Чуну и его матери дополнительной обузой. - Но я на любую работу готова, да! Пусть я ничего не помню и не умею, но хоть с чем-нибудь справлюсь, только бы нахлебницей не быть! Иначе вам скажут, мол, привёл Тео бесполезную...

- Много и не будет, но столько, сколько необходимо, - ответил он, удивляясь реакции девушки на слова о целой комнате. У Тео сложилось впечатление, что она не привыка к подобной роскоши, даром что не помнила о прошлой жизни ровным счетом ничего. Что-тоже все-таки, да пробивалось. Тео уже было интересно посмотеть на этого самоучку, что так довольно неаккуратно прошелся по памяти полукровки. И, может быть, тоже превратить его мозги в студень.

От нетерпения, с которым девушка подгоняла его вернуться, еще даже никуда не уехавшего, Тео стало самую малость неловко. Получается, он приведет ее в монастырь и бросит там чуть ли не в полном одиночестве среди незнакомых людей, а сам преспокойно смотается в Пекин, где будет работать на благо родного города и семьи?

Ну да, именно так он и сделает, - подбодрил самого себя Тео, вспоминая и даже слегка ужасаясь тому количествую людей, что от него и его решение зависели в городе - Ехидне в монастыре просто по определению не могло быть плохо, к тому же, здесь все-таки останется его мать и мелкий Юнши, стало быть, совсем без пригляда новая обитательница обители не останется. Завершив эту сделку со своей совестью, Тео откинул всю неловкость, что было его посетила. Если бы он мечтал безвылазно сидеть в монастыре, стал бы младшим мастером и в ус не дул, а не лез следом за отцом в триаду.

- Уверен, когда ты познакомишься с обитателями монастыря, мое возвращение в монастырь перестанет казаться тебе таким важным событием, - он усмехнулся. Признаться, его даже пугала эта вспыхнувшая чуть ли из ниоткуда привязанность, потому что, по мнению самого младшего из близнецов, он не сделал ничего такого, что этой привязанности бы заслуживало. И он был не тем человеком, к которому действиетльно стоило привязываться.

- Как немного привыкнешь и восстановишься - будешь дежурить вместе с остальными учениками: готовить, посуду мыть, площадь подметать, другой работой заниматься. Как мастера решат. Но сначала хочу, чтобы с тобой встретилась моя мать. Она сильный врачеватель, если и есть кто-то, кто может поработать с твоей памятью, то это она. Кстати, мы почти пришли, - н кивнул на внушительные ворота впереди, что буквально вырастали из-за пригорка.