Приезд в Фучжоу

Как же эта поездка отличалась от той, памятной, во время которой они спасали свои жизни в столице Китая. Шири немного волновалась за Лин, которая все же была очень мала для дальних поездок. Да, девочка росла спокойным ребенком, но кто знает, как повлияет на нее перелет. Сомнения рассеялись, лишь только они сели в самолет и тот покатился по взлетной площадке. Дочь преспокойно уснула у папы на руках, заставив маму в очередной раз умилиться и заговорческим тоном сообщить Яну, что она и правда его копия.

Сейчас девушка сидела на заднем сидении, держала за руку мужа, смотрела на дочь, которая изображала из себя самого маленького исследователя в мире, и просто наслаждалась поездкой. Даже на манеру вождения так называемого таксиста плюнула, вертя головой не хуже Лин. Восторгам не было числа. Шири практически нигде в Китае не была, и видела все красоты восточных городов исключительно по телевизору. А сейчас буквально пожирала глазами все, до чего мог дотянуться ее зоркий взгляд. И пусть за окном автомобиля мелькали высотные дома, магазины и какие-то учреждения, которыми были наполнены все мало мальски развитые города мира. Девушка давно не видела даже такой вот цивилизации, подобного скопления людей и столько ярких красок. В какой-то миг ей показалось, что она реально одичала. Пиком восторга стал выезд такси на набережную. Тут уж Яну пришлось потерпеть, поскольку Шири вцепилась в него мертвой хваткой, пытаясь восстановить дыхание, сбившиеся от накативших эмоций.

- Море, Ян! Море. Вода. - Девушка с ликованием посмотрела на мужа, не замечая, что все еще стискивает его ладонь в своей руке. Такие краски. Отблески солнечных лучиков на волнах, цвет, который словно растворяется к горизонту. Теплые краски, которые манили к себе ее. Шири, не отрывая взгляда от воды, ментально ответила. - Нет, не говорил. Я постараюсь научиться, ты не будешь за меня краснеть. Ян... Как тут красиво!

Если вы хотите надолго отвлечь мага Воды, покажите ему море. Особенно после того, как продержали его пару лет в горах на высоте в четыре тысячи метров. Ян и сам неохотно отворачивался от пейзажа, который сейчас был виден из окна такси, но это стоило того, чтобы видеть сейчас лицо Шири. Порой она казалась совсем ребенком, что-то типа той же Лин, которую интересовало не только море, но и все остальное, что она могла увидеть вокруг.

- Фучжоу – это портовый город, тут везде море, - улыбнулся Ян. – Тебе не нужно ничего учить, тебя и так поймут. Да и не выучишь ты язык за неделю.

Машина свернула с набережной и сейчас ехала по широкому проспекту среди небоскребов, рекламных щитов и зеленых насаждений. Фучжоу за последние несколько лет сильно изменился, он все больше становился похожим на обычный большой город. Местами в нем появлялось что-то неотвратимо пекинское, но и это не мешало Яну чувствовать, где он на самом деле находится. Он взял Шири за руку, которой та в него вцепилась практически мертвой хваткой. Девушка волновалась, хоть и зря. Не та это ситуация для знакомства с родителями, когда нужно чего-то бояться: ни Глоков, ни двухметровых телохранителей, ни другой шоу-программы, даже почти скучно.

- Лин, ты тоже не понимаешь североминьский диалект? – спросил Ян на родном языке, обращаясь к дочери, которая ненадолго отвернулась от окна и попыталась удобнее сесть на сиденье.

Шири немного покраснела под пристальным взглядом мужа. Правильно, мать годовалой дочери сидит и едва в ладоши не хлопает от восторга. Яну действительно повезло с семьей. Нянчит не только мелкую Лин, но и более крупную жену. Порой он казался ей каким-то не то мучеником, не то святым. Все ее выходки он сносил с неизменной улыбкой на лице. Ну, иногда только хмурился. Девушка повернулась к семье, давая в загребущие ручонки дочери указательный палец. Море кончилось, они выехали на очередную широкую улицу, напоминающую тысячи таких же улиц в других городах. Ну разве что вывески были на китайском, а не на родном английском.

- Значит мы погуляем у моря. - Шири счастливо улыбнулась, поправляя волосы девочке, которая разве что колесом не крутилась в машине. Вот хорошо, что папа у нее такой сильный, что может столько времени непросто терпеть копошение крохи, но и стараться дать ей свободу для маневров. Машина замедлила бег, попетляв по очередным улицам, и девушка перевела взгляд на Яна. Да, приехали. Она выглянула в окно такси, осматриваясь. Обычное здание, вроде двенадцать этажей, если не считать, а просто прикинуть. Это казалось немного странным. Видимо живя в монастыре, Шири внушила себе, что все жилища китайцев похожи на те лачуги в деревне, или на крайний случай - небольшие здания, как в Лхасе. Еще одна чисто лаовейская мысль, которой в данный момент можно было лишь усмехнуться. Нужно отвыкать от подобных стереотипов и начинать китайцев нормальными людьми. В конце концов, в Пекине то они жили в квартире, а не в конуре на окраине города. Еще раз тихо хихикнув, девушка открыла дверцу и начала выбираться из машины. - Лин, только не выдавай ему всех секретов. В женщине должна быть загадка.

Она обошла машину и протянула руки мужу, желая забрать у того дочь. Багаж гораздо тяжелее ребенка, и она попросту с ним не справится. Голубые глаза скользнули по мужчине, и Шири подмигнула Яну, давая понять, что находится в заговоре с его собственной дочерью. Пусть знает, кто правит миром, да.

- Это заговор? – спросил Ян, усмехнувшись.

Он передал дочку Шири, затем взял чемоданы. Он не понимал, зачем на неделю нужно брать столько вещей, но обычно не спорил с супругой по пустякам, давая ей возможность поступать так, как она захочет. Лю подошел к подъезду и набрал код, который по-прежнему хорошо помнил. Он пропустил Шири вперед, затем зашел в подъезд следом. Родители уже ждали их приезда, а к вечеру могут набежать ещё любопытные соседи. Несмотря на то, что Фучжоу становился все больше похожим на обычный большой город, в чем-то он оставался большой деревней. Мать наверняка рассказала всем своим подругам, о том, что её невестка – англичанка, да ещё и благородных кровей, и те найдут тысячу и один повод посмотреть на Шири. Можно ожидать того, что у всех и сразу закончится в доме соль, пропадут телефонные книги или появятся другие причины заглянуть к соседям. Ещё странно, что перед подъездом не стоял столик для го или маджонга, вокруг которого их приезда дожидалась бы добрая половина дома.

- Маму зовут Линь Цао, отца – Линь Юн, - сказал Ян, пока они дожидались лифта. – Но проще Линь тайтай и Линь сяншен. Если кто-то ещё будет заходить с тобой знакомиться, тебе их запоминать необязательно, - добавил он, улыбнувшись.

Они поднялись на восьмой этаж, и Лю позвонил в дверь, за которой уже был слышен шум. Дверь напротив ненадолго приоткрылась, оттуда выглянула пожилая соседка, Чен тайтай. Ян коротко поклонился ей в знак приветствия, заодно показав, что заметил её любопытство, и та поспешно скрылась за дверью, что-то пробормотав себе под нос.

С самого утра Цао и Юн готовились к приезду сына с семьей. Вернее, готовились они ещё с того момента, как Ян обрадовал их новостями о своем приезде, но это утро было по-настоящему суматошным. Когда раздался звонок в дверь, все уже было готово – нарыт стол, наготовлено традиционных блюд минимум на роту солдат, и родители Яна при полном параде дожидались приезда родственников. Все в их семье было не так, как должно быть – их сын объявился совсем недавно, когда они уже почти потеряли надежду на то, что он жив. Никто не знал, где он был и чем он занимался, но они все равно его приняли, когда он решил объявиться. Не все близкие и знакомые это понимали, но Ян был их сыном.

Линь тайтай поправила прическу перед зеркалом, и только после этого пошла открывать дверь. Сын что-то говорил о том, что его жена – английская графиня, и что у него ещё были какие-то дела с её отцом, поэтому сейчас чета Линь немного волновалась перед этой встречей, ведь они ничем не напоминали ту публику, к которой, должно быть, привыкла их невестка.

- Доброго дня, - Цао улыбнулась, открывая дверь детям. Она чуть растерялась, увидев миловидную европейку, которая, несложно догадаться, и была Шири, а затем заметила на руках невестки белокурого ангела – внучку. – Добро пожаловать, - Линю тайтай вежливо поклонилась. – Проходите, Ян, вещи можешь отнести в дальнюю комнату. Вы устали с дороги? – женщина от волнения говорила довольно быстро, причем на родном североминьском диалекте.

Юн вышел в прихожую следом за супругой, и также поклонился семье Яна. Странно, что его внучка была белокурой, но это не было неожиданностью – их сынок уже говорил, да и отцом Цао был европеец. Невестка, о которой они уже немного знали, в основном то, что в ходе допросов по телефону выяснила мать Яна, показалась очень милой девушкой, но она была намного младше их сына.

- Цао, я боюсь, Шири тебя не понимает, - сказал Юн на путунхуа с сильно заметным акцентом. Мандаринское наречие считалось официальным языком по всем Китае, но здесь в повседневной жизни все говорили на североминьском, потому на «общекитайском» не сразу удавалось подбирать слова. – Добрый день, - он улыбнулся невестке, затем чуть отошел, чтобы гости могли нормально зайти в квартиру. – Мы очень рады наконец-то с Вами познакомиться, Шири.

Глава семьи много раз пытался объяснить своей супруге, что даже если их невестка – английская графиня, она уже долго живет в монастыре на Тибете, значит, её не шокировать обычной квартирой в Фучжоу, которую невозможно за время подготовки к приезду детей превратить в европейский дворец. Даже не будучи знакомыми с Шири, они уже её искренне любили, понимая, с кем связаны все перемены, произошедшие с их нерадивым сыном.

Дочка тут же устроилась поудобнее на руках Шири и принялась рассматривать все вокруг, показывая на разные предметы пальчиком. Ребенок познавал мир, но сейчас нужно было познакомиться с семьей мужа, а погулять они еще успеют. Да и Лин, хоть и пыталась увидеть все, что только можно, уже сонно хлопала глазами, устав от такого пиршества красок и новшеств. Даже самой девушке было немного не по себе. Ну правда, откуда знать, какое к ней будет отношение? И ребенок родился через пару месяцев после заключения брака, и к тому же получился не китаец, а вполне себе ангелок. Шири подняла руку и поправила белокурые локоны на голове дочки, что постоянно лезли ей в лицо.

- Да, я же помню твою фамилию. В смысле ту, что не сейчас. Которая не фамилия Лин. - От волнения она совсем запуталась в простом объяснении и замолчала, ныряя в подъезд. В конце концов, ну что они ей сделают? Да ничего. И Ян рядом, а уж он ее точно в обиду не даст. Главное чтобы не кидали косые взгляды на Лин, но муж предупредил семью о внешности дочки. Поговорить больше не удалось, потому что дверь открыла миловидная китаянка и принялась что-то тараторить. Шири совсем растерялась, расширенными от волнения глазами глядя на маму Яна. Теперь она понимала, от кого мужу досталась такая внешность. Особенно поразили ее глаза женщины. Бесконечно добрые и мудрые. На всякий случай она поклонилась, прижимая ребенка и немного испуганно оборачиваясь к Яну. Если это и есть другой диалект, то мужу придется все время работать переводчиком. Ситуацию спас статный мужчина, который подошел вслед за женщиной и с акцентом, но начал произносить знакомые Шири слова. Девушку к тому времени разве что не трясло от какого-то странного чувства волнения и страха. Она все переводила взгляд с мужчины на женщину и обратно, судорожно решая, что сказать. Резко выдохнула и вдруг успокоилась. Она Шири Ириарте, ее муж и дочь рядом, и она не даст волнению победить.

- Здравствуйте. Я тоже очень рада с вами познакомиться. И еще я очень переживала, что вы ни разу не видели вашу внучку. - Шири улыбнулась, проходя в комнату и снова поворачиваясь к семье Линь. Странно кольнуло сердце. Сейчас и здесь, если все пойдет хорошо, она обретет некий аналог собственных родителей. Пришло наконец понимание того, что все время глодало ее по дороге сюда. Люди, принявшие блудного сына попросту не могут быть плохими. Они не смогут обидеть ее. Глаза не могут ее обмануть, и новое чувство веры давало ростки в ее душе. Она чуть двинулась вперед, глядя в глаза мамы Яна. - Вы хотите познакомиться с ней? Лин очень спокойная. И очень похожа этим на Яна.

Ян занес в квартиру чемоданы, затем обнял родителей. Он заметил растерянность Шири, и отец вовремя пришел на помощь, напомнив, матери, что говорить нужно на путунхуа. Пока все знакомились и здоровались, он отнес чемоданы в комнату, затем присоединился к остальным. Шири как раз знакомила со всеми Лин, которая не растерялась и с интересом смотрела на бабушку с дедушкой.

- Мам, пап, я очень рад, что вы все-таки познакомились с Шири и Лин, - сказал Ян, вставая неподалеку от супруги. Сейчас в его речи стал немного заметен североминьский акцент, невольно возникавший, когда он слышал родной язык. - Я думаю, Лин сейчас нужно покормить и дать ей отдохнуть после дороги, она никогда раньше не летала на самолете и немного устала, - он потрепал дочь по белокурым волосам и улыбнулся.

Сейчас Ян чувствовал себя немного растерянно в той ситуации, которая была так похожа на нормальную жизнь. Так бывает, когда после долгой болезни впервые выходишь из дома, тебя ещё немного штормит, боишься, что пока что-то не можешь, но радуешься тому, что жизнь возвращается в правильное русло. Жизнь, которой не могло быть раньше, которая стала возможной только после того, как в его жизни появилась Шири. Девушка сейчас выглядела немного растерянной, но Ян понимал, что её здесь очень рады видеть. Она стала ангелом-хранителем не только для него, но и для всей их семьи, ведь без неё он бы не решился вернуться в Фучжоу после того, как не видел родителей почти два десятка лет.

- Простите, я немного растерялась, - произнесла Цао уже на путунхуа, причем довольно чисто, - Лин у вас красавица, - женщина улыбнулась, глядя на внучку. – Спасибо, что приехали, мы вас очень ждали.

Шири выглядела немного растерянно, но все равно казалась очень милой и домашней. Ян о ней рассказывал, но, как и обо всей своей жизни, довольно скупо. Внучка была очень похожа на свою мать, но у неё были и некоторые другие черты, которые могли не замечать ни Ян, ни его супруга.

- Можно я её возьму? – спросила Цао, протягивая руки к Лин. Девочка к ней потянулась, и Линь тайтай осторожно взяла её из рук матери. Для своего возраста ребенок был довольно крупным, и выглядела она вполне здоровой. – Ян, ты прав, рада, что ты научился быть ответственным, - произнесла Цао, при этом в её голосе не были ни холодности, ни тени усмешки, она произнесла эти слова совершенно искренне. – Юн, подогрей, пожалуйста, детское питание. Шири, у неё есть на что-нибудь аллергия? – на всякий случай уточнила женщина.

Когда Цао волновалась, она начинала говорить много и обо всем. Она не могла насмотреться на сына, невестку и, конечно, внучку, которая сейчас казалась немного сонной, но после перелета из Лхасы держалась очень даже бодро.

- Она и на тебя Шири похожа, и немного на Яна, но я знаю, на кого она похожа ничуть не меньше, - улыбнулась Лю тайтай. Она подошла к серванту и достала лежавший поверх книг небольшой фотоальбом. Продолжая держать Лин на руках, женщина открыла альбом в самом начале, где была старая фотография, на которой был изображен мужчина в американской офицерской форме. Фото было черно-белым, но и по нему было понятно, что у него светлые волосы, а некоторые черты лица, действительно, можно было заметить и у Лин. – Это – дедушка Яна, мой отец. Мама познакомилась с ним в Шанхае, они недолго встречались, она родила меня, а он уехал. Он был военным, у него какие-то свои дела были. Мама переехала со мной в Фучжоу и мало о нем рассказывала, - Цао задумчиво улыбнулась, затем удрала альбом обратно на полку.

Юн во время разговора женщин стоял в стороне, просто с интересом разглядывая внучку. Потом подошел Ян, который выглядел как школьник, разбивший окно – этот вид у него появился ещё с момента его прошлого визита. Ему было сложно вернуться, это чувствовалось, и он ещё не был уверен в том, что его приняли. Он не знал о том, что все девятнадцать лет, пока от него не было никаких известий, его родители верили, что он жив и когда-нибудь объявится. Робко поднимали эту тему в разговорах друг с другом, ещё больше думали, не произнося вслух. С жадностью читали газеты и смотрели новости, надеясь, что где-нибудь мельком удастся услышать хоть какой-то намек о том, где сейчас Ян. И ни на минуту не переставали верить, что он жив. Он убежал из дома подростком, и оставался этим подростком до тех пор, пока не нашел в себе смелость вновь появиться на пороге родительского дома. И это было важнее, чем то чувство вины, которое, возможно, ещё у него оставалось.

Услышав просьбу супруги, Юн кивнул и ушел на кухню. К приезду внучки они накупили много разного детского питания. Сейчас он налил в миску горячую воду и поставил в неё две баночки с фруктовым и мясным пюре. Цао нельзя давать волю – она затискает несчастную Лин. Юн вернулся в комнату в тот момент, когда его супруга уже показывала фотографии. Она не только внучку может затискать, так что следить придется ещё пристальнее.

- Я поставил еду греться, но, думаю, ребят тоже нужно накормить и дать им отдохнуть, - сказал глава семьи. – Ты ещё успеешь показать им фотографии и рассказать все, что хочешь.

Шири посмотрела на мужа долгим взглядом, не в силах отвести глаза. Как же было странно слышать от любимого человека такие простые слова "мама" и "папа". Она не произносила их уже много лет и не слышала их от Яна. А сейчас словно попала в некий параллельный мир, где все нормально, все как у обычных людей. Есть семья, есть родители и дети. Есть бабушки и дедушки у маленьких детей. А не только дядя, который пытается заменить тебе сразу всех. Девушка чуть встряхнула головой, приходя в себя. Линь тайтай опять говорила, забирая Лин на руки. Ребенок жизнерадостно полез изучать новый объект своей любви, трогая пальчиками волосы женщины и теребя ее воротник. Энергии правда хватило ненадолго, после ласки отца дочь замахала ручками над своей головой, обиженно выпятив нижнюю губу. Шири наконец рассмеялась, сглатывая комок, стоящий в горле после первых минут знакомства.

- Ян, ну зачем ты ей прическу портишь? Смотри, наша леди обиделась. - Она ласково глянула на мужа и перевела взгляд на его маму, которая задала вопрос. - Нет, аллергии нет. Да вы не переживайте. Я могу ее покормить. Я ее еще кормлю, ну... сама. - Решила немного уточнить девушка, не зная, как тактично сформулировать фразу. Линь тайтай продолжала щебетать, и постепенно волнение, сковывающее движения, уходило. Шири с искренним интересом посмотрела на фотографию, потом на даму, а затем перевела взгляд на Яна. Женщина уже рассказала краткую историю своего отца, и явно хотела завести легкий разговор. - Действительно похожа. Мы совсем не устали, правда Ян?

Последнюю фразу она адресовала главе семьи, прекрасно понимая, насколько сейчас матери, которая наконец дорвалась до сына и внучки, хочется подольше с ними пообщаться. И если крохе пора было уже спать, то муж то мог посидеть и пообщаться с родителями. Правило: столько лет ждали, подождут еще несколько часов - здесь не действовало. Шири в свое время ждала Лю всего три месяца, и это чуть не стоило ей и Лин жизни. То, что вынесли родители Яна, было во много крат сильнее.

- Я думаю и вам и Яну будет много чего рассказать друг другу. Например наверняка он еще не рассказывал, с каким удовольствием сидит с Лин, а иногда и засыпает с ней на руках, и тогда я укладываю уже двух детей. Большого и маленькую. - Шири улыбнулась папе и маме мужа, понимая, что пора вступать в полноценный разговор, а не сидеть букой. Стеснялись все, но это нужно было преодолевать. Прежде всего для них самих и для Яна. Который наконец обрел всю свою семью...

Снова это все более привычное ощущение «правильно», которое намного важнее всего, за чем Ян гонялся прежде. Как странно понимать, что, гоняясь за иллюзиями, упускал из вида то, что было на самом деле важно, и как больно знать, какие ошибки совершил, не видя истины. В такие моменты остается лишь надежда на то, что все ещё может быть так, как должно. Ян чувствовал, что все не так просто, что его прошлое ещё будет напоминать о себе, и пока не знал, как этого избежать.

Тем временем началась нормальная суматоха – мама и Шири вовсю обсуждали Лин, быстро нашли, чем занять отца, и могут так говорить ещё довольно долго. Сейчас Ян, кстати, впервые видел фотографию своего деда. Прежде он этим не интересовался, во время прошлой поездки в Фучжоу было не до того. Мама избегала разговоров о своем отце, наверное, была на него обижена, потому слова Шэн о том, что в его роду были лаовеи, Ян в свое время воспринял не без удивления. Зато теперь понятно, почему родители совершенно не удивились новости о том, что их внучка оказалась голубоглазой блондинкой.

Ян был рад, что его супруга чувствует себя уже менее скованно, и даже почти командным голосом заявила ему, что он не устал. Он не собирался с этим спорить, ведь родителям не терпится обсудить последние новости, но сначала нужно уложить Лин спать.

- Да, мы не устали, - согласился Ян, улыбнувшись. – Но пусть Шири сначала покормит ребенка, я её провожу. Спасибо, что вы так подготовились к приезду Лин, но сейчас её действительно лучше накормить молоком.

Долгий перелет почти через всю Поднебесную был тяжелым для ребенка несмотря на то, что выглядела она довольно бодро. Если после этого ещё начать сразу экспериментировать с кормлением, это может быть неполезно для Лин. Он осторожно забрал ребенка из рук своей матери.

- Мы скоро вернемся, - сказал Ян. – Пойдем, - обратился он к Шири.

Им выделили ту комнату, которая когда-то считалась комнатой Яна. За те годы, что его не было в Фучжоу, она оставалась пустой, но сейчас там сделали ремонт явно с расчетом на то, что дети время от времени будут сюда приезжать. Когда Ян относил в комнату вещи, он заметил, что там же стоит колыбель для ребенка. Его родители очень ждали этой встречи, и очень тщательно к ней готовились.

Цао чуть удивленно посмотрела на Шири и улыбнулась. Даже в Фужчоу девушки редко так долго кормили детей, ведь Лин уже было чуть больше года. Женщину приятно удивило то, что английская графиня не придерживается тех принципов, которые здесь считали европейскими. Но в чем-то Цао завидовала Шири, которая сейчас намного лучше знала её сына, ведь так странно слышать, что их Ян, никогда не отличавшийся ни ответственностью, ни вниманием к окружающим, может быть просто хорошим отцом и мужем. Линь тайтай чувствовала сердцем, что в прошлом её сына много такого, о чем он не захочет рассказывать. В его взгляде, в ранних морщинках на лице, в его манере держаться чувствовалась тяжелая печать жизненного опыта, кто, кроме него, знает, каким был этот опыт? Сейчас он будто снова учился жить нормальной жизнью. Цао чувствовала, что в этом есть большая заслуга её невестки.

- Хорошо, - Линь тайтай улыбнулась. – Тогда вы накормите Лин и уложите её спать, а потом сядем обедать. Шири, ты ешь палочками, или тебе понадобится вилка? – на всякий случай уточнила Цао.

Её немного удивило, что девушка очень хорошо говорит на китайском, ведь Ян говорил, что она приехала в Поднебесную незадолго до знакомства с ним, причем на Тибет, где свой диалект. И Цао постоянно ловила себя на мысли о том, что может удивить европейку в их обычной жизни, ведь она родилась и выросла в совершенно другой культуре. Человека, вернувшего тебе сына, сложно просто отнести к категории «лаовей» и снисходительно смотреть на то, как он осваивается в китайской культуре.