Знакомство с Римой или ученица №2(только по списку)

Лишенное зари утро встретило Роберта на тренировочной площадке монастыря; услышав, как настоятель беседует с Шэн Бо, он подошел к ним, но они тут же умолкли, а Шэн Бо сразу обрадовала его, что ему нужно будет вскоре встреть свою новую ученицу. Еще одна ученица вовсе не вписывалась в планы Роберта, он ведь первой много времени уделять не мог и как следует с ней заниматься, а тут на тебе еще одну сосватали. Тем не менее ученица должна была скоро прибыть в деревню. И по словам тигрицы было бы лучше встретить ее там, пока на улицах еще малолюдно и риск всяких случайных встреч значительно меньше.

Вернувшись к себе в комнату Роберт переоделся и направился на кухню, но не для того чтобы позавтракать. Кроме встречи своей новой подопечной, Роберт хотел повидать старика Мангрена. Пока обитатели монастыря занимались приемом пищи, Роберт успел наложить достаточно еды в заплечный мешок и отправился в путь. Когда идешь повидать Мангрена, всегда неплохо захватить с собой еды, — подумал он. Мангрен был слепым музыкантом-попрошайкой, но, несмотря на это юный граф уважал этого старца и всегда был рад возможности побеседовать с ним.
Роберт, опираясь на своей ореховый посох, по памяти двигался по тропе, и вскоре очутился возле деревни. Миновав ворота с колоколом, мужчина закутанный в походный плащ и с натянутой на голову конической соломенной шляпой направился к рынку где возле одно и с домов вечно сидел Мангрен и где по счастливому стечению обстоятельств время от времени останавливался транспорт с туристами и будущими обитателями монастыря.

Возле одного из приземистых домов с крышей покрытой дерном доносилась знакомая мелодия. Мангрен сидел на своем «каменном кресле» и видимо с самого рассвета радовал проходящих мимо жителей своей музыкой.

— Я знал, что ты придешь Гордый Робертс. Знаешь, как я понял, что ты идешь?

— Учуял запах еды? – улыбнувшись, предположил Роберт и положил возле старика свой заплечный мешок.

— Возможно, это связано с едой. Но я думаю, что ты не только пришел навестить старенького Мангрена, правда?

— Да, я здесь должен встретить свою новую ученицу.

Кстати про ученицу, а какая из себя эта Рима Маширо молодой мастер, совсем, не подозревал, как и не подозревал, что такси, которое недавно подъехало уже привезло её в деревню.

Небо было серым, как оставшиеся позади стены международного аэропорта. Тихий ровный дождь глушил рев мотора старенького такси и стекал по стеклам. Рима в окружении своей несметной охраны ехала на север от реки в место, которое вскоре станет её новым домом. Никто не разговаривал. Время от времени Рима оглядывалась через плечо, но даже сама не знала зачем. Изрытая проселочная дорога привела их через поля в небольшую горную деревеньку, где восходящее солнце начинало потихоньку освещать крыши домов. Такси остановилось перед какой-то лавкой или вроде того, а водитель быстро защебетал, требуя оплаты. Пока один из охранников девушки расплачивался, она вышла на из машины, чтобы осмотреться.

Ну и деревня. Я не прошу мегаполиса, но не до такой же степени.- сказала сама себе Рима. А тем временем охранники расплатились и с багажом своей молодой госпожи вышли из такси.

- Ну и что дальше, леди Рима? - спросил один из охранников-верзил.

- Болван!- не слишком вежливо ответила его хозяйка, - Я в вашей компании жду куратора, а когда он приходит, вы уходите, ну неужели не понятно?!

- А потом что, леди Рима?- спросил явно тормознутый охранник.

- Вы что, совсем тупые?! И кого только нанимают мои родители?! ВЫ УЕЗЖАЕТЕ В ТОКИО! - наорала Рима на бедного охранника, а тот отходя назад, боясь получить щелбан от Римы, натолкнулся на какого-то человека.

- Что встал здесь?! Морду набить, да? - сказал верзила.

- Так, вы должны охранять меня пока мой куратор не придёт, а не ругаться с местными! - стала вновь ругаться на охранника Маширо.

Пока Роберт разговаривал со старым музыкантом какой-то неповоротливый растяпа налетел на него сзади и сильно толкнул в плечо, едва не упав, но все же сумев устоять на ногах слепой мастер с раздражением прорычал:
— Ну, конечно, ты же не видел, что мы тут стоим и разговариваем, верно? В следующий раз…

Пламенная речь Роберта была прервана и отнюдь не словами сожаления, а совсем наоборот. Валлиец выпрямился и обернулся на своего обидчика. В то же мгновение черты его молодого лица исказились гневом. Быстро переложив свободную руку на посох, он развернул его вдоль своего правого бока и стал в боевую позицию. Роберт, сделав шаг правой ногой вперед и немного в сторону, широко размахнувшись, ударил грубияна посохом по ногам. Удар подействовал как легкая подножка, и верзила повалился на землю.

— Эй, ты! Это, по-твоему, извинения, а? — твердо и спокойно сказал он, но ответа не последовало, а вместо него прозвучал приказ тонким, но решительным девичьим голосом. Только сейчас Роберт понял к кому именно обращался верзила. Перед ним стояла его ученица и, наверное, даже не подозревала, что её тупоголовый охранник только что пострадал от руки её наставника.

Роберт странно хихикнул, на лице его появилась нервная улыбка от нелепости сложившейся ситуации, и он шаркнул ногой, величественно кивнув головой перед Римой и сдержано провозгласил:

— Рима Маширо? – и, не дожидаясь подтверждения, продолжил: - Роберт Роксбери, ваш куратор, моя дорогая юная леди.

- Что?- спросила Рима, всё ещё оставаясь на волне спора с охранником.

- Он сказал, что он и есть ваш куратор, леди Рима.- сказал один из охранников.

- Ах вот оно что... Кхм, ну что же, очень рада знакомству, уважаемый Роберт, теперь мы отправимся в монастырь? - как можно более вежливо спросила Маширо своего куратора, - А что касается вас, вы можете улетать. Гуд-бай. - обратилась, теперь уже к охранникам Рима.

В последнее время Рима очень нервничала, часто витала в облаках. Она уже скучала по дому, а потому ей хотелось скорее распрощаться с охранниками, чтобы никто не напоминал ей о далёком и уже почти бесплотном для неё доме. Она уже скучала по душистой туалетной воде своей мамы, по пискливому голосу главной горничной, по чириконью жаворонков в оранжерее и мягкому ковру у парадной лестницы. Как бы ей сейчас хотелось убежать, улететь, уехать домой!

- Ах, я просто слабачка! Если я решила сюда приехать, я останусь здесь, а не убегу как мышь от кота, даже не добравшись до монастыря!- вела мысленный монолог Рима.- Ну когда мы отправимся в монастырь, я уже не могу. - жаловалась сама себе Маширо.

Роберт некоторое время стоял в молчании, внимательно слушая происходящее вокруг, затем кивнул. Его новая ученица произвела на него не самое лучшее впечатление, но мастер делал скидку на её возраст. Правда его очень заботило то, как она общается со своими охранниками, а Роберт знал, что для того чтобы лучше узнать человека надо посмотреть как он общается с людьми, которые ниже его по положению. Хоть Роберт был человеком знатного происхождения, но его никогда не вел себя подобным образом со своими слугами. Слугам в его родовом замке недвусмысленно было указано, что с юным графом следует обращаться почтительно, но достаточно твердо, чтобы из него не вырос типичный представитель золотой молодежи. Именно поэтому уже в детстве он обладал не только магической силой, но и достаточно сильным характером.

— Не Роберт, — поправил ученицу мастер. — Ты можешь называть меня «мастер» или «сифу» и больше никак. Точно так же ты будешь обращаться и к мастерам монастыря. Они будут твоими учителями, и ты должна вести себя с должным уважением и почтением к ним. — Роберт говорил достаточно тихо, но с уверенностью и твердостью, которая свойственна лишь ему.

Мастер Роксбери грациозно повернулся в сторону, и подол его простого, но изящного плаща взметнулся.

— Следуй за мной, Рима. Мы и так немного задерживаемся. До свиданья, Мангрен! – произнес Роберт. Он зашагал по дороге. Ученица пошла за ним.

- Хорошо, сифу. -ответила Рима.- Пока, счастливого возвращения домой.- пожелала Рима теперь уже охранникам.

Ей очень хотелось по больше узнать о монастыре, о его обитателях и о самом мастере. Но она молчала, ей не хотелось заводить разговор первой. Несколькими минутами позже она ловила себя на мысли что стоит на пороге истерики. Вообще-то истерик у неё практически никогда не было, но по такому поводу можно и поистерить. К тому же мастера похоже что-то не устраивало.

- Какое тягостное молчание. Оно угнетает меня. Ах, я совсем не подумала о прессе. Представляю следующий выпуск глянцевых журналов. Типа: "Сенсация: дочь олигарха Акио Маширо, Рима ушла в монастырь. Что послужило поводом такого решения?" Там будет куча сплетен. Ох.

Слёзы начали выступать из глаз девушки, ноги побаливать от долгой ходьбы, когда это кончится? Неизвестно. Рима очень надеялась что мастер начнёт разговор, иначе у неё начнётся истерика

Солнце медленно поднималось за гряду Оленьих холмов. В воздухе начала разливаться прохлада. Мастер с ученицей, молча, брели по пологим холмам, поросшим молодой травой прямо к монастырю. Молчание скапливалось между ними, точно песок, сыпавшийся из гигантских песочных часов и постепенно превращавшийся в высокую гору, которую ни один из них не проявлял желания разрушить. На плато пронзительно щебетали птицы. Мастеру не требовалось подсказок, чтобы догадаться, о чем думает Рима, а ровным счетом он мог прочесть все её мысли, которые начал улавливать еще в деревне и они ему показались весьма печальными, но все же были не к месту. Наконец мужчина, снисходительно улыбнувшись, сказал:

— Мне кажется, ты не очень рада, что покинула свой дом. – Это был не вопрос, а скорее констатация очевидного факта. По мнению Роберта, ученица пока сама не знала чего она на самом деле хотела, как и не знала, хочет ли она вообще сейчас быть здесь.

Роберт наблюдал за Риммой, чувствуя, как слезы горячей волной приливают к ее глазам, и надеясь, что это не следствия долгого путешествия. К тому же свой багаж она за собой не тащила, а он как мужчина взял это дело на себя.

От внимания Роберта не ускользнуло, что Рима немного смутилась, и видимо ей было трудно говорить. Мастер снял соломенную шляпу с головы, и его темные волосы засияли под солнечными лучами. Он ждал, пока ученица договорит, а потом наступила томительная тишина. Роберт на мгновение удивленно поднял брови, а потом произнес:

— День и вправду сегодня хороший, но ведь ты здесь не ради обсуждения погодных условий. Мне кажется, что ты уже достигла того возраста, когда можешь сама думать и принимать решения. Ты умная девочка, и должна уже знать, что делать, — добавил он скорее про себя и покачал головой. Потом, будто не в силах поверить мыслям Маширо, произнес: — Мысли я вообще-то не читаю, но ты очень громко думаешь. Тосковать и сомневаться в своем выборе это естественно для каждого человека, но рано или поздно все мы покидаем отчий дом. Я покинул свой почти двадцать лет назад.

Роберт кивнул, искренне подтверждая сказанное, но потом решил исправить впечатление:

- Но мои близкие всегда в моем сердце и хотя я иногда очень хочу вернуться домой, но знаю, что мое место пока не с ними.

Тем временем перед путниками уже виднелся монастырь, и к нему оставалось лишь рукой подать.

- Дело в том, что родители совсем не могут смирится с тем что я взрослею, вот и приставили ко мне этих охранников, в которых я совсем не нуждаюсь! Они так меня достают, с ними нельзя ни о чём поговорить, и постоянно нужно говорить что делать как-будто, они сами думать не умеют!- воскликнула Рима.

Затем её взор упал на чудное древнее сооружение - монастырь Линь Ян Шо. Она догадалась что это, но для уточнения спросила:
- Это и есть монастырь? Какая красота!- Рима была поражена.

Неудивительно, что Маширо поразилась красотой монастыря- он действительно был невообразим. Нет, это была не внешняя, скорее духовная красота. Она радовала и глаз и сердце. Рима многое видела в мире, но это поразило её. Теперь это место её дом и она постарается прижиться и здесь.

Не спеша, шаг за шагом, они продвигались вперед к главным воротам монастыря. Утренние лучи солнца уже успели проникнуть в высокие окна храма. В их свете ярко сияли растущие на клумбах цветы. Роберт остановился и провел рукой по волосам. Он был удивлен поведением ученицы, которая противоречила сама себе, но в то же время ее состояние вызывало у него некоторое беспокойство. Роберт снова улыбнулся и произнес:

- Родители для того и существуют, чтобы любить, воспитывать и защищать. — Улыбка исчезла, словно ее и не было. — Не важно, насколько мы взрослые и сколь долгим окажется наш жизненный путь. И не смотря на твои слова, они все ровно будут это делать всегда, а охранники тоже люди, но для них это просто работа.

Роберт не сомневался в своих словах. Он знал, что любовь, верность и помощь его родителей всегда с ним, но вот пользовался он ею не всегда.

Как только Роберт с Римой достигли ворот, они распахнулись, и свободная рука валлийца придержала одну из дверей, но он не спешил входить, а вместо этого развернулся лицом к ученице.

- Ну, вот мы и пришли! А теперь тебе предстоит сделать выбор. Ты можешь обдумать все и вернуться обратно к родителям в Токио, а можешь сделать шаг на встречу к своей новой судьбе. Как твой наставник я могу только надеяться, что твое решение будет мудрым и обогатит тебя как личность. И я бы хотел, чтобы ты поверила в себя и потом не разочаровалась в своем выборе, каким бы он ни был, — Улыбка смягчила выражение его серебристых глаз, и за холодной маской мастера проступил обычный человек.

- Я решила, но есть вопрос: если я буду в монастыре, это значит что я никогда не смогу вернутся к обыкновенной жизни?- по её лицу можно было ясно прочитать, что ответ на этот вопрос много для неё значит.

Про себя она сделала выбор в пользу монастыря. Причём давно, иначе её бы здесь не было, она не из тех, кто будет
менять выбор в последний момент, но подстраховаться не помешало бы. Солнце светило ровно и ярко, озаряя белое
личико девушки, но она смотрела только на мастера. И не просто смотрела, даже не нужно читать мысли, чтобы узнать о чём она сейчас думает. Она ждала ответа, в голове вертелось и перематывалось все события с того момента, как она
решила отправиться в Линь Ян Шо, до сего момента. Что же он ответит? Ну же!!!

Мастер Роксбери, услышав вопрос Римы, неожиданно рассмеялся, и все вокруг наполнилось звуками его чистого легко смеха. Впервые за все время пребывания, в монастыре засмеявшись — и тем самым явив свой истинный лик, одновременно прекрасный и пугающий, — Роберт сказал:

— Рима это ведь не тюрьма, а монастырь, - произнес он. — Для меня будет честью обучать такую умную, способную, но не весьма наблюдательную девушку как ты Рима Маширо. Как-нибудь на днях, когда позволят мои многочисленные обязанности, я с радостью научу тебя одной старой валлийской игре. Не сомневаюсь, ты будешь потрясающим противником.

Столь внезапной переменой в своем поведении Роберт пытался объяснить, что мисс Маширо нечего боятся в стенах монастыря и здесь её не загипнотизируют и не сотрут её былую личность. Молодой мастер тихонько вздохнул и снова улыбнулся. Не храм меняет людей, а люди меняют храм, притягивая своими действиями перемены в своей жизни и в жизни окружающих. Все это происходит потому что жизнь всегда в движении. В данный момент Риме понемногу надо будет готовиться: на нее вот-вот обрушится вся тяжесть человеческого общения, целая лавина имен, вопросов и правил, а жители монастыря, народ иногда весьма любопытный.

Она была очень рада ответу сифу. Конечно же она не собиралась сбежать, но на всякий случай знать не помешало бы. Она даже не заметила смеха мастера. В былые времена она бы обиделась, так как ненавидела, когда кто-то смеётся над её словами. Теперь она могла с чистым сердцем разглядывать монастырь, свой новый дом. Кто-бы мог подумать что дочь богатого бизнесмена в 14-то лет назовёт монастырь своим домом. Рима и чувствовала себя по-другому. Наверное, повзрослела. Конечно, это естественно, но не каждый решится в таком возрасте отправится к чёрту на рога, а точнее в Тибетский монастырь. И тут до неё дошла незамеченная ранее деталь: монастырь- это храм, а значит центр поклонения какому-то божеству. Она- католичка, пусть и не заядлая, но всё же католичка, а Линь Ян Шо не видом, не названием не напоминал католический храм. Он скорее был похож на...

-Сифу, это случайно не буддийский храм? Дело в том, что я католичка и...- протянула неуверенно Рима, боясь насмешить своим вопросом мастера, хотя её вопрос совсем не казался ей смешным.