Благими намерениями...

Дело было так - после ужина Мэйлин вздумалось прогуляться, ну, может, посмотреть, что сотворилось в мире за время ее короткого отсутствия. Если сотворилось - то посмотреть, что именно. Если нет - то сотворить самой. И вот вышла Мэй, вся такая...красивая...внезапная...ну в общем, все поняли, на веранду, а тут...

- Щеночек! - умильно пропищала девочка, стоило ей только увидеть маленькое копошащееся пушистое существо, которое, припадая на одну лапку, ползло по веранде, видимо, возжелав свободы, равенства и счастья за пределами жилого корпуса. Но Мэйлин было пофигу, что у щенка, может быть, были какие-то свои неотложные дела. Девчонка вмиг оказалась рядом с животным, наплевав на вроде бы чистые штаны, плюхнулась рядом на коленки и протянула руку к животному, давая ему время обнюхать. Круглые, как у совенка, глазенки, горели от пробивающегося наружу призвания Матери Терезы - схватить, прижать, приласкать, накормить, вылечить и даже утащить к себе домой, где одарить заботой и теплом.

Щенка проявлял дружелюбие. Мэйлин тоже, буквально наполняя окружающее ее пространство. Цепкие ручонки уже схватили щеночка, прижали к себе, Мэйлин пересела поудобнее, чтобы всласть насладиться теплым существом, и принялась что-то там нежно сюсюкать под нос, видимо, таким образом и выражаю всю свою безграничную любовь.

Счастливая картина: солнечный день, девчушка голова-два-уха, сонный пёсик, выползший на веранду пописать… И омрачающая одним своим присутствием сию радостную идиллию фигура Энекена, нависшего прямо над этими обоими. Мальчик и не заметил, как его дружка опоновали, подхватили, зажмякали и вручили тонну бусек в мокрый черный нос.
«Это мое!» - хотел рявкнуть юноша, как сторожевой пес приняв борцовскую стойку и сжав кулачишки. Знал бы, с кем имеет дело – подходил бы более деликатно. Пихнув рукой старшую девочку в плечо, Феннерс жестко сверлил особу взглядом, думая, что от этого она убежит.
Щенок тем временем не разделял беспокойства хозяина и счастливо вилял хвостиком, вылизывая китаянке вкусно пахнущие пальцы. «Что же она сегодня ела?» - он заглядывал ей в рот, щекотал языком мордашку и просто знакомился с новой подругой, которых у него так мало было… из-за Энекена.

Караул! Пожар! Убивают!
Мэйлин мгновенная встала в штыки - вот сидит она, никому не мешает, тискает пушистую пуську, а тебя за непонятно что пихают в плечо, между прочим очень больно, а потом еще и смотрят так, будто она что-то украла и забыла потом это вернуть. Мэйлин даже подумала - она вроде бы ничего ни у кого не брала в последнее время, тогда за что же ее так обижают? Вывод - просто от дурного характера. Тем не менее, девочка попалась упрямая и сурового взгляда не испугалась, зато сжалась вся в тугой комочек, еще крепче прижала к себе щенка и в ответ уставилась на мальчика.

- Чего пихаешься? - обиженным голосом вопросила девчушка, наглаживая щенка по черной шерсти с такой силой, что еще чуть-чуть - и посыпятся искры. Мэйлин даже в голову прийти не могло, что это он из-за щенка, да и вообще - она же никому слова дурного не сказала. Сидела себе молча и тискала животное. Самое важное что? Что животное абсолютно не против. И все же - собственные желания шли у легкомысленной дочери Поднебесной на первом месте, потом следовали желания щеночка, и только потом - грубого мальчишки, который угрюмо молчал и даже слова не говорил. Странный он. Демонстративно и с вызовом глянув на мальчика, Мэй отвернулась, не дожидаясь от него ответа и продолжила сюсюкаться со зверьком, явно давая понять, что пареньку тут не рады.

У щенка был холодный нос и горячий язык, а еще он так забавно вилял хвостиком и пытался поймать маленькими зубками руку малявки. Только вот лапку было жалко.

- Бедненький, у тебя лапка болит. Этот противный наверное тебя обидел? - ласково бормотала девочка, не обращая более внимания на мальчишку и уже даже забыв, что он тут находится.

«Ты че, на, не на свой район зарулила, на! Совсем мозжечок отказал, на? Жить тебе, на, надоело, на?» - в общем, Энекен выражал своим взглядом полный снос башни, как бешеный бык на родео. Это он-то чего пихается? А ты с чего вдруг к его пусику полезла? Куси ее, пёсик, куси, гадину! Но щенок оставался игрив и беззаботен, с удовольствием ерзая под рьяно трепавшими его пальцами. По шерстке, против шерстки – какая ему была разница, счааааас поймает за руку и… не кусит, лизнет еще раз.
Феннерса такое поведение приводило в бешенство. Он же – хозяин, он же его из воды вытаскивал, и так нежно заботился столько дней, ух! Месяц почти. А тут такое предательское виляние хвостом чужачке, да на их выгулочной территории. Но Энекен еще побаивался что-либо предпринимать радикально, переживая: вдруг увидят взрослые? Он пихнул ее для порядку еще раз, но когда девчушка наклонилась над собачьим ухом и, активно ворочая черный комочек, стала дергать его за лапу, совсем забыл о нормах человеческого приличия.
Ручки сами полетели в атаку: парень цапанул китаянку за волосы, дернул посильнее, чтоб искры из глаз посыпались, отпустил, ухватил за руку и больно ударил в плечо с размаха. Все это юноша проделал, не издав и звука, только глядя сердито из-под бровей и тяжело сопя через нос.

Щеночек упал – но это было не столь интересно и важно сейчас, когда Энекен получил по носу. Признаться, он не предполагал такого поворота событий: чтобы слюнявая девчонка так просто двинула ему, а еще обозвалась и приняла боевую позицию. И не то чтобы у мальчишки от этого резко честь пострадала, – просто он опешил, и вдруг по-пацански рассердился.
Дети устраивают такие драки: всякие потасовки, в которые со взрослым на равных не поиграешь. У Феннерса по-серьезному такая былая первая, и он не на шутку распалился. Вытерев нос, парнишка посмотрел на мелкую, оценивая – нет, не боевую стойку, а куда бы это ей засандалить. Девчушка же была довольно цивилизованная, чтобы начать решать вопрос миром, потому что получать явно не хотела. Ну и что ж тогда не дала деру, когда он первый раз пихнул?
У самого же тем временем нос саднило. Неприятно, особенно если представить, что у тебя там ведущая чакра, как Руж говорит. Огрести второй раз самому – тоже ведь не прельщало, осторожность в копчике засвербила, и мальчик наконец решил: нападет снизу, когда она кулачонком промажет по верху. Но и атаковал он не просто, как нормальный пацан, а вдруг стал на четвереньки и с рыком набросился. Кто сказал, что кусать и царапаться – это по-бабски? Это не по-бабски, это по-собачьи!

А вот Мэйлин, в свою очередь, поступила очень даже по-женски. Раззявив от удивления рот и распахнув глаза, Мэйлин дрыгнула ногой, попала-не попала, неизвестно, в порыве драки она и не ощутила, но вот испугалась конкретно. Нет, вы не думайте, она не за себя! Она за мальчика. Он ведь ненормальный. Бешеный какой-то. Бросается вона как! Ну так вот, по-женски. Мэйлин завизжала и принялась скакать по веранде, пытаясь увернуться от укусов этого ненормального, да еще и умудряясь в перерывах между визгами выдавать весьма возмущенным тоном:

- Больной совсем! - отпрыгнуть в сторону, увернуться от челюстей. - Ненормальный! - обежать кругом и врезаться в чью-то дверь. - Псих бешеный! - в итоге намотать целый круг и оказаться ногами к носу с мальчишкой. И даром времени не терять - пнуть его ногой, не особо целясь, не устоять на второй ноге, как цапля, и рухнуть сверху мальчишкину спину. Перед самым носом девчушки оказалась нога. Нормальная такая, вполне человеческая нога. И, как обычно это с Мэйкой происходило, она сначала сделала, а потом уже подумала, зачем именно она это сделала. И она куснула зубами туда, до чего смогла дотянуться, то есть в ногу чуть повыше колена.

Вот уж отступать назад она не собиралась. Нет, ну а чего он! Ни слова не говорит, сразу бросается, словно дикий какой-то. А она тогда чем хуже - она тоже будет кусаться и лягаться. И, между прочим, Мэй только что засандалили пяткой по лбу, отчего у нее аж звезды в глазах закружились. Девочка, барахтаясь на теле парнишки. что оказалось так выгодно распростерто под ней, умудрилась даже слезть с него, по пути еще раз получив ногой, но уже по затылку, ткнула кулаком в худые ребра, но вот дальше деятельность развить не смогла.

- А ну вот как щас дам тебе в нос! Только тронь меня еще! - а голосок пронзительный, требовательный, а сама-то вся нахохлилась, раскраснелась, сразу понятно - ей страшно, но вот сдаваться она не намерена.

Началась потасовка. Девчонка, лопая барабанные перепонки своим визгом, дала деру, едва успев выхватить из его мокрого рта обслюнявленную руку. Не так приятно, как когда тебя песик лижет, ага? Мальчуган, как истинный хищник, ощутив всю прелесть девичьей паники, кинулся вдогонку. Он был не так проворен на четвереньках, но оно того и не надо было: китаянка сама носилась как бешеная, то и дело подставляясь для укусов и ударов кулаком, орала, верещала – хорошо, взрослые в большинстве занимались делами и не шатались по жилому корпусу.
С лаем борцовой псины, Энекен показывал мелкой, где раки зимуют и как правильно с собаками дружить. Митусня была сумасшедшая, визг и крики переполняли восторгом, и хотя Феннерс и сам огребал от ее пяток, борьба ему очень и очень нравилась. Хрясь! – на тебе под коленку, тресь! – получи под ребра, грызь! – ой, больно чуть зуб об тебя не сломал… Драка почти прекратилась, когда девочка внезапно заняла совсем выгодную позицию, шмякнувшись на мальчика и двинув тому пару раз в грудь. Ребятенок зашелся, но не от боли, а от смеха.
- Ай, прекрати, щекотно! – заверещал из-под нее, пока она грызла ему коленку. А китаянка напыжилась с таким петушиным видом, готовая не только продолжить ,но и добавить еще сверху, если рыпнется. – Слезь, на живот давишь.
На самом деле Энекен собирался еще сам на нее накинуться, как только девчушка привстанет, повалить и додать тумаков. Ато разлеглась на нем, понимаешь, и вообще когда щекотно – это нечестно.

- А вот и не слезу! - наотрез отказалась девчонка, сразу же поняв все преимущества ее положения и резво засобиралась обратно на мальчишескую спину, дабы занять наиболее удачное и безопасное место пребывания. - А то еще и добавлю тебе, так и знай. И вообще, девочек бить нельзя.

Это единственный аргумент, который вытаскивается при каждой драке и при каждой же драке не соблюдается ни при каких обстоятельствах. Даже про "лежачего" вспоминают не так часто, как про то, что девочки - неприкосновенные, а что они сами могут двинуть как следует - про это разговор не заводится. Потому что это не обсуждается. Да! Вот так! Пусть знают нашего брата. Усевшись сверху, Мэйлин еще раз ткнула пальцем между ребер для острастки и призадумалась. Что же ей сейчас с ним делать - а то она его отпустит, а он с кулаками на нее кинется. И надо же! Немой заговорил! А она-то сразу и не поняла, что свершилось чудо.

- Так ты что, не немой? - слегка разочарованно протянула китаянка, обиженно выпятив нижнюю губу, и вся такая важная, что прямо не тронь ее. - А чего кусаешься тогда? Как тресну вот! - пригрозила девчушка, одной рукой потирая лоб, на котором уже начинала наливаться шишка. Потери были значительные. Тело болело повсеместно, а на руке даже след от укуса оставался.

- На, смотри, что ты сделал! - и сунула ему руку под самый нос, а другой кулак-то занесла для удара, мол, если укусишь - точно врежу! Мэйлин дралась нечасто. Но зато уж если дело доходило - то летели перья.

- Ах ты! – Энекен заворочался, безрезультатно пытаясь скинуть гадкую девчонку, пока его не разобрал смех от ее ерзаний. Идиотка, ну щекотно же! Девочек ей бить нельзя… Он совершенно инстинктивно задрыгал ногами, плашмя долбя пятками по полу, и пытаясь руками кое-как пихаться, стремился остановить мучительницу. – Ну слезь, аааАААхахахахаАА! Дурында!
Тот факт, что ему пришлось лежать в позе слабого, а ей – восседать на нем по-королевски, не очень останавливал мальчика от оскорблений и желания сопротивляться. Но вот смех… Если бы не он, фигушки он бы ей слово сказал! А теперь вот на, разговорился.
- С чего это я немой, отпустииииИИИ! Ато сам тебе заеду, поняла меня? Ногой в нос дам!
У него уже болел живот смеяться. Все-таки неприятно валяться под девочкой, которая тебя старше и увесистее, хоть и не на много. А еще ребра саднили, и вообще костлявому тельцу на твердом полу было так неудобно!
Энекен посмотрел на протянутую руку и отвернулся. Фу, до чего противно. Задышав часто от очередного щекотливого порыва, он попросил уже чуть ли не ноя:
- Ну слезь, пожалуйста, пока что больше не буду.

Мэйлин удовлетворенно кивнула с важным видом победителя, но все же надзора не убавила, продолжая бдить и следить за движениями мальчишки. Однако слезла она неохотно, прекрасно понимая, что так она теряет свое преимущество. Но раз уж он вежливо почти попросил, то Мэй, как великодушная девочка, все же не могла отказать несчастным и обездоленным. малявка споро отползла в сторону и прижалась спиной к стенке, чтобы подобраться к ней было можно только спереди. Скорчила грозную рожицу, мол: "Вот только попробуй!", насупилась, как маленький еж, и уставилась исподлобья на драчуна.

- А чего тогда кидаешься, раз не немой? - спросила Мэйлин, которую разбирал праведный интерес, и она очень быстро забывала о произошедшем инциденте. Она вообще была незлопамятная. Сделает зло и забудет. Ну чудо-ребенок! А этот еще и просто молча бросается, словно она ему что-то сделала! А она ничего как раз и не сделала.
Подтянув колени к груди, девочка вдруг вспомнила про оставленного щеночка и огляделась ища его. Но только вот нигде не было маленького зверька. Мэй перепугалась, что потеряла нового друга и начала искать звереныша.

- Ой, а где щеночек? Куть-куть...- жалобным голосом, чуть ли не плача, причитала девочка, по-детски заглядывая за каждый угол и тыкаясь головой в каждую кажущуюся ей подозрительной дверь. Китаянка довольно проворно передвигалась на четвереньках, подметая длинными волосами пол и не обращая на это внимания. Сейчас ей очень нужно было найти щенка. - Его нигде нет.

Последнее было сказано уже мальчику, и Мэйлин, уже забыв о ссоре, обратилась к нему за помощью.

Энекен следил за девочкой. Сердито отряхивался, морщась и разглядывая побитый об нее локоть, и угрюмо позыркивал… из-под бровей. А она не глупая, эта китайка: прижалась к стенке, напыжилась – попробуй подойди. Феннерс и не полез больше. Кривясь, пристроился у противоположной стеночки.
- Потому что ты дура. – ответил, только глаза сверкнули: ну оторвись ты от своей охранной будки, счас я тебе в щи наваляю! Осторожничала.
Мальчишка рассматривал девочку. Глазищи большущие, как у европейки, дурацкие хвостики на голове. Ну разве это удобно? Еще заплетаться каждый день. Ну хоть одета… не как взрослые девочки.
Они пару минут пялились друг на друга, оба наверное с нескрываемым отвращением. А потом ей надоело, и она уставилась в пол. Щенок! А, точно ведь, и как забылся? Энекен оглядел пол вокруг себя, не менее растерянно посмотрел на девочку… Куть-куть-куть…Откуда это, никогда не слышал, чтобы так собаку звали.
- Дура ты, свистеть надо. – и сам надул губки, пытаясь свистнуть. А не умел. Первый раз вообще пробовал: пес-то всегда на руках или в коробочке сидел, в запертой комнате.
Мальчик стал на четвереньки, оглядел веранду испуганно. – Умеешь? – посмотрел на эту малолетку.
Из-за нее все. Это она в драку полезла, вместо того, чтобы просто отпустить. А у него еще ножка не зажила, он маленький. Мало ли куда пополз, хорошо не раздавили, пока возились.
- Я тебя покалечу, если не найдешь.

- Сам дурак, - немедленно отозвалась Мэйлин, которая вот вроде бы была дружелюбная-дружелюбная, и даже готова была первая зарыть боевой топор в землю, но все же была начеку и в случае чего могла и в драку кинуться, что уже успела доказать. Вот дурной ведь. То молчит, то всего одно слово твердит, как повторюшка. Мэйлин выпятила нижнюю губу и буркнула себе под нос весьма нелицеприятное, но очень красивое слово: "Болван", которое услышала в фильме и активно пользовалась, вставляя к месту и не к месту. Сейчас получилось очень прям...к месту и в тему и вообще, вышло ну совсем круто. Она, правда, не знала, что это слово обозначает и когда его нужно было говорить, но ведь хорошо же вышло, да?

- Эх ты, а еще мальчишка, - укоризненно уставившись на парнишку, пробухтела Мэй, чувствуя, как ее распирает от собственной важности и гордости. Еще бы, она-то ведь умеет свистеть, правда недолго и тихо, но ведь умеет! Мэйлин засвистела сбивчиво, робко, как будто стесняясь, вскоре устала и шумно выдохнула через вытянутые трубочкой губы. вымоталась. А щеночка все не было. Девочка излазила весь пол, потом еще обследовала ступеньки, но особого успеха не добилась и уселась прямо на верхнюю ступеньку, устав от тщательных поисков.

- А я тебя поколочу снова, если только тронешь, - сидела, пригорюнившись, будто корову проиграла, а у самой слезы на глазах, оттого что щеночек все-таки уполз, да и ее дурой назвали. Целых два раза. Она вообще-то не дура, Нет, она, конечно, треснет, если он снова полезет, но неохотно - она ведь мирная и добрая. Иногда. - Лучше по имени его звать. Как собачку зовут?

Энекен тоже не знал, что такое болван. Он вообще знал мало китайских ругательств, а обзываться на своем языке считал никудышным воздухосотрясанием. Узкоглазая же, дура, не поймет ничегошеньки. С надеждой в глазах мальчик оглядывался, пока китаянка свистела, и тоже тихонько, приложив к губам руку, чтобы она не заметила, пытался извлечь изо рта такой звук. Вообще-то, щенка он так никогда не подзывал. Просто видел, что взрослые дядьки зовут своих собак через свист, ну и, как сказала эта буйная, по имени.
А вот тут-то мы кошку дохлую и съели. Не было у щеночка никакого другого названия. Просто пес. Собачка.
Энекен помрачнел. Потеря хвостатого становилась все более ощущаемой. Куда мог пойти малыш, когда почти все двери закрыты? Почти… Мальчишка растерянно втянул в нос воздух, кажется, даже хлюпая. Нееет, он ни за что не разревется при девчонке!
- Я его никак не называл, дура ты безмозглая! Думай, какие еще есть способы!
Он подошел к ней, но уже не угрожал и даже не пытался трясти кулаками у носа. Просто это было бессмысленно, ведь некого было сейчас защищать. Песик убежал, пока детки дрались.
- Чтоб у тебя лучший друг пропал! Чтоб у тебя мама пропала! И папа! И все! – раскричался, срываясь, и отвернулся. Он должен был оставаться сильным. Это девчонки все сплошь слабачки.