О волосах и новых знакомствах

Сразу после завтрака Лаура отправилась искать дом своего куратора. Утренняя попытка хоть как-то привести волосы в собранное состояние была позорно провалена. Завтракать это не помешало, но вот на занятии постоянно падающие на глаза пряди могли оказаться досадной проблемой.
Вспомнив слова куратора, что она может обращаться к нему, когда потребуется и что он попробует решить вопрос с заколкой или резинкой с помощью жены, Лаура решила прогуляться до дома Эрика, заодно разведав местность и потратив время. Урок мужчина назначил ей на 9 утра, так что времени у нее хватало.

«Недалеко от пруда, к северу от жилых корпусов, если идти вдоль ручья. Второй справа» - мысленно повторяла про себя девочка, неторопливо шагая в нужном ей направлении. В принципе, она даже не заблудилась, что вызвало у нее легкое разочарование – если здесь так легко все найти, то спрятаться при необходимости будет очень трудно, - «Кажется, здесь».
Поколебавшись пару мгновений, она негромко постучала в дверь.

Эрик сидел с Кассием, слушая, как тот пытается по слогам читать книжку. Ребенок ещё не очень уверенно узнавал буквы, потому что с детства говорил на двух языках, принципиально отличавшихся друг от друга. Иероглифы он ещё не учил, но английский алфавит, по идее, должен был запомнить. Адлер ещё раз напомнил, что сочетание «th» не читается как «тх», одинаково ровным голосом, как и всякий раз, когда поправлял в чем-то Кассия. Он не считал, что четырехлетний ребенок должен уметь все и сразу, и потому спокойно реагировал на все его промашки. Раздался робкий стук в дверь, и Адлер вспомнил, что говорил своей ученице, где находится его дом. Он был почти уверен, что пришла именно она. Он улыбнулся Кассию, затем встал из-за стола и открыл дверь.

- Заходи, - произнес Эрик с приветливой улыбкой.

Он уже здоровался с ученицей за завтраком, и потому сейчас лишь коротко кивнул в знак формального приветствия. Все же местные традиции запоминаются довольно быстро, он и в Америке ловил себя на том, что сначала хочет поклониться, и только потом протягивает руку для рукопожатия.

- Знакомься, это – Кассий, - сказал он, кивнув в сторону ребенка, сидевшего за столом. – Руж сейчас тоже выйдет.

Адлер отошел немного в сторону от двери, чтобы пропустить в дом ученицу.

Скорее по привычке, чем из чувства осторожности Лаура сначала заглянула в дом, в затем вошла, коротко поклонившись своему куратору – до конца в тонкостях этикета она еще не разобралась, поэтому предпочла лишний раз поприветствовать учителя. Хотя в ее голову уже закралась мысль, что встречая учителя десятый раз за день насколько уместно будет кланяться в десятый раз?

- Здравствуй, Кассий, - девочка разглядела, что ее представили серьезному малышу с книжкой в руках и мягко улыбнулась. К детям она относилась хорошо, их наивный взгляд на жизнь восхищал девочку, - Я – Лаура.
«Надо же… Глаза голубые, как у отца…», - Лаура кинула взгляд на Эрика, - «А волосы темноваты… Хотя может в маму пошел. Очаровательный ребенок».

Размышляя, девочка оглядела комнату, в которой она оказалась – ей было немного любопытно, чем дома мастеров отличаются от комнат учеников. Пояснять, зачем она зашла, видимо, не было смысла, поскольку Эрик сразу же упомянул в приветствии имя жены – наверняка он помнил, что вчера она пожаловалась на свою забывчивость и отсутствие заколки для волос.

Чтение – довольно увлекательное занятие для маленького ребенка, но вся фишка таится не в самом чтении, а в том, что тебе уделяют жуть как много внимания, а еще хвалят и говорят какой ты молодец. Нет, Кассий, конечно же, вот прям так не думал – просто не мог он мыслить такими сложными предложениями, однако, он прекрасно знает, что если папа с ним читает, а Эрика он называл папой, хотя мама для чего-то всегда напоминает о том, что у него был еще другой папа, то это будет интересно. Папа Эрик всегда помогает и внимательно слушает. А вообще, картинки в книжках всегда были намного интереснее. Но сегодня их чтение кто-то прервал, потому что малыш тоже услышал стук в дверь. Какое-то время он сидел спокойно, но очень внимательно смотрел на дверь и девушку, которая за ней оказалась. Кажется, он уже где-то видел ее, но не очень помнил. Тем не менее, надо показать какой он тут важный и умный, поэтому, немного небрежно взяв цветастую книжки в руки и прижимая ее к груди, ребенок с самым что ни на есть серьезным видом направился к папе и девочке.

- Давай читать, - серьезность в мгновение ока исчезла с хитрого личика мальчишки, когда он подошел к гостье, которую пригласил папа, а руки с книжкой сами по себе потянулись уже к девушке, призывая ее заняться таким важным делом. В любом случае, приветливая девочка ему понравилась – ему нравились все добрые и улыбающиеся люди, хотя он редко когда с ними очень долго общался – все всегда заняты и мама не дает их отвлекать, а ведь так нечестно же, правда?

Беременность – это не так легко, как кому-то может показаться. Впрочем, ничего особенно веселого в этом нет, потому как есть такое понятие как токсикоз. К счастью, Руж была знакома с этим не по наслышке, поэтому четвертая беременность не могла ее удивить резкими перепадами настроения, порой совершенно безумными желаниями, ну, и конечно же, утренним мутным состоянием. И, вот поверьте, в привычку такое не входит. Правда, в отличие от многих, первый триместр у нее проходит довольно спокойно, не считая всего вышеперечисленного, потому что бывает намного хуже. А если совсем уж правильно, то сейчас прорицательница оказалась как раз в том положении, когда начинается самый спокойный и безмятежный период беременности – живот только-только начинает увеличиваться, токсикоз уходит в небытие, а за спиной будто крылья вырастают. Вот в таком вот порхающем настроении англичанка сегодня поднялась даже чуть раньше, чем колокол оповестил о начале нового дня. После завтрака Кассия развлекал Эрик, а сама Руж решила заняться приятными домашними делами. Ну, раз на это есть настроение, значит надо ловить волну и сворачивать горы. Вот, например, она уже успела перестирать целый ворох одежды, большая часть которой принадлежала малышу Кассию. Ну, дети, вы же понимаете, правда? В общем, когда она вышла в гостиную, то застала вполне себе такую интересную картину: ее мужчины, такие сильные и взрослые, общаются с миловидной барышней, которая, как она уже знала, была первой ученицей Эрика.

- Привет, - улыбнулась прорицательница, буквально в мгновение она оказавшись около Кассия, - Я – Руж, жена твоего наставника. Чай будешь? Кассий, ты же не пристаешь к этой милой леди, правда? – она чуть строго взглянула на сына, хотя в глазах читались смешинки. А еще Флер. будучи разговорчивой по жизни, во время беременности иногда как начинала тараторить и задавать тысячу вопросов... проще молча кивать, пытаться выловить самые важные, а иногда и вовсе не отвечать.

В последнее время Руж была на какой-то своей волне, и Эрику казалось, что понимать её ещё сложнее, чем обычно. Он слышал, что в такие периоды женщины могут вести себя странно, и потому философски относился и к перепадам настроения, и к той суматохе, что создавала прорицательница. Например, вместо того, чтобы отдыхать, она придумывала себе все новые занятия. Но зато настроение у неё было преимущественно хорошим, а это, если судить по опыту окружающих семейных пар, было скорее исключением, нежели правилом.

- Руж, Лауре будет нужна твоя помощь, - пояснил Эрик, посмотрев на жену.

Он уже как-то обмолвился о том, что девушка искала заколку для волос, но не был уверен в том, что прорицательница это запомнила.

- Я пока приготовлю чай, - сказал он, усмехнувшись Кассию, который сразу полез знакомиться с его ученицей.

Эрик пошел на кухню и скоро вернулся с чайной доской, на которой стояли чашки и уже заваренный чай. Все это он поставил на столик в центре комнаты, отложив на подушки лежавшие там журналы. Адлер долгое время привыкал к тому, что здесь постоянно пьют чай. Он как-то больше привык к кофе, но в Линь Ян Шо сложно не перенять местные привычки. Да и улун, который делали из чайных листьев с местной плантации, был очень приятным на вкус. Ещё пара лет жизни на Тибете, и можно смело считать себя настоящим китайцем, просто с немного нетипичной внешностью.

Когда мальчуган подошел к Лауре и совершенно серьезно заявил: «Давай читать», она растерялась. С одной стороны девочка не отказала бы ребенку и с удовольствием почитала с ним. С другой – в 9 часов куратор назначил ей занятие, а это довольно скоро. Кинув немного потерянный взгляд на Эрика, она присела и заглянула Кассию в голубые глазищи:
- Я сейчас буду занята с твоим папой, Кассий. Давай, я зайду потом, когда у меня будет время, и мы с тобой почитаем. Если, конечно, твоя мама не будет против.
Ей хотелось погладить мальчика по волосам, но она постеснялась. К тому же не всем родителям нравилось, когда к их детям начинали лезть чужие люди.

В этот момент в гостиную вошла женщина и сразу же заговорила, представившись женой ее наставника. Лаура поднялась на ноги и отвесила традиционный поклон:
- Доброго утра, миледи, - обращение почему-то само собой сорвалось у нее с языка, и девочка нахмурилась, пытаясь вспомнить стандартное обращение к замужней даме на китайском, - Простите, тайтай. Не беспокойтесь, Кассий совсем ко мне не пристает.

Странное дело, Эрик понравился ей буквально с первого взгляда, Кассий тоже – хотя к детям Лаура всегда питала определенную слабость. А вот эта женщина вызывала настороженность. Лаура физически чувствовала сыпавшиеся с ее кожи иголки настороженности смешанной с чувством опасности. Руж явно очень красива, и судя по поведению дружелюбна и добра, девочка в этом даже не сомневалась, но что-то было не так. Лаура взглянула на Руж смотря словно сквозь нее и выцепляя рисунок ауры женщины и тут же широко распахнула глаза – та была беременна. Вдох, затем медленный-медленный выдох и девочка просто заставила себя успокоиться. Она поняла, что ее настораживало. А если быть точной – не настораживало, а отталкивало от Руж. Простая ревность. «Глупо ревновать внимание учителя к его собственной жене», - отстраненно подумала она, вновь улыбаясь и благодарно кивая своему куратору, который как раз подвел разговор к тому, что она пришла за помощью, - «Она не ученица и на его внимание относительно обучения претендовать не будет».

К тому времени мужчина ушел готовить чай, а девочка поймала себя на мысли, что она даже не отреагировала на предложение женщины выпить чашку чая – верх невежливости. Щеки вспыхнули сами собой, и она вновь поклонилась:
- Благодарю, миледи, чай был бы чудесен.

«Ну вот, опять вылезла эта «миледи», да что ж такое…». Лаура немного исподлобья взглянула на Руж, словно хотела понять, почему она так разнервничалась, что перестала контролировать собственную речь.
- Простите, тайтай, я еще не слишком хорошо научилась использовать китайский язык. Сифу Адлер сказал мне, что возможно вы поможете решить мне небольшую проблему. Дело в том, что я не подумала взять заколку для волос.
О том, что Лаура до последнего момента надеялась, что мать не отправит ее в монастырь и что собиралась она в гневе и ярости, девочка решила умолчать. Подробности ее прежней жизни здесь были никому не интересны.
- Подойдет любая резинка или даже лента. Я просто думаю, что распущенные волосы создадут ряд проблем на уроках.

Дети очень любят своих родителей, ведь они уделяют им столько внимания, дарят столько любви и заботы, что их просто невозможно не любить. А еще маму и папу любят только за то, что они у тебя есть. Но дело не в этом. Сейчас, например, ребенок как-то не очень обрадовался появлению мамочки: в последнее время она была какая-то не такая, вроде бы такая же добрая и заботливая, но совсем как-то не очень здесь. И вот сейчас он уже был почти уверен, что она возьмет его на руки, заберет книжку и скажет пойти поиграть, чтобы не приставал к девочке, но нет, просто сказала. Ребенок удивленно взглянул на маму, после чего вновь улыбнулся понравившейся ему девочке, которая обещала поиграть, точнее говоря почитать, с ним позже. Но это не значит, что тогда ему захочется читать.

- И поиграем, - вновь серьезно добавил мальчуган, после чего развернулся и довольно смеясь побежал в комнату, где папа уже готовил чай. – Дай я! Я! – Кассий бросил свою книжку и подбежал к Эрику, старательно привлекая к себе внимание в желании помочь папе и показать какой он большой и сильный.

Воздух он такой Ветер, что порой не прекращаешь поражаться тому, как одновременно можно думать абсолютно обо всем, причем и о действительно важных делах, но в то же время фактически ни о чем. Вот сейчас она уже с интересом смотрела на девушку, которая как-то странно себя вела. Нет, ничего плохого, вроде бы даже немного неловко, но какое-то такое непонятное смутное ощущение, что и заставило прорицательницу остановить свои мысли вокруг милой Лауры. Какое-то странное чувство. Заколка, ах, да, Эрик говорил об этом, конечно.

- Ну что ты, - улыбнулась англичанка, тут же поспешив успокоить девушку, чтобы она так не нервничала, путая обращения, - в этом нет ничего постыдного и извиняться точно не за что. А с заколкой сейчас придумаем. Пусть мальчики готовят чай, а мы сейчас вернемся, - последняя фраза предназначалась уже супруга, когда Руж, жестом указав девушке следовать за ней, направилась в сторону одной из дверей, за которой скрывалась их с Эриком спальня. Подойдя к комоду, прорицательница открыла верхний ящик, после чего достала из него небольшую деревянную коробочку, в которой находились различные заколки и резинки для волос: от самых простых невидимок до заколочек и резинок с выделкой в виде рисунков или камушков. – Выбирай.

Вообще, настолько воздушное настроение ей давно уже было не свойственно, потому как возраст, да и вообще… Хотя, в данном случае объяснение вполне простое – беременность, где скачут гормоны. И, поверьте, кому-то действительно приходится хуже, потому что на одной только посуде для битья можно десять раз успеть разориться.

Спокойная уверенность в себе, присущая Эрику, была во многом связана с одним простым обстоятельством – он не пытался понять женщин в том, в чем понять их не мог. Он никогда не замечал всяких недомолвок и полувзглядов, оставался вне интриг и воспринимал в эмоциях окружающих лишь то, что было простым и понятным. Сейчас он видел, что Лаура и Руж общаются друг с другом вежливо и доброжелательно, и потому больше интересовался Кассием, который полез к горячему чайнику.

- Осторожно, ты можешь обжечься, - предупредил Эрик. – Давай ты сам расставишь чашки, а я налью в них чай?

Если вы думаете, что многолетний опыт ведения бизнеса на двух континентах хорошо учит вести переговоры, попробуйте найти компромисс с четырехлетним ребенком, который пытается быть самостоятельным во всем. Адлер знал, что нельзя просто запрещать Кассию лезть к чайнику или светильникам, носить тяжести или тянуться за ножом, чтобы помочь Руж во время готовки. Нужно было искать компромиссы, при которых ребенок будет уверен в том, что занят очень важным делом, но при этом будет в безопасности.

Руж с Лаурой ушли в соседнюю комнату искать заколку для волос. Эрик надеялся, что они подружатся, потому что он хотел хотя бы первое время советоваться с женой по вопросам занятий с ученицей, все же у той было намного больше подобного опыта. Да и всякие чисто женские вопросы Лаура пусть лучше задает ей.

Руж очень мило вмешалась в ее извинения и успокоила, добавив, что извинятся ей не за что. Это порадовало – значит, не столь страшно нарушить принятый этикет. Лаура пожалела, что не привезла с собой самоучитель китайского языка или хотя бы словарик, а так придется все постигать самостоятельно.
Внимание Лауры от самобичевания очень вовремя отвлек Кассий, серьезно уточнивший, что речь идет не обязательно о чтении, но и о том, что поиграть он тоже не против:
- Хорошо, и поиграем, - согласилась девочка, улыбка на мгновение появилась где-то в уголках губ. Во что они будут играть, если его родители разрешат им пообщаться – Лау не представляла. Хотя что-нибудь всегда можно придумать.

Тут женщина направилась куда-то вглубь дома и позвала ее с собой. Лаура мгновенно напряглась – идти ей не хотелось. Точнее не так, ей не хотелось оставаться с Руж наедине, она ее как-то стеснялась. Снова бросив рассеянный взгляд на ауру женщины, девочка убедилась, что в крови той бурлят гормоны, и развитие новой жизни идет полным ходом. Судя по всему, та уже должна была знать о будущем пополнении их семейства, поэтому Лаура рискнула весьма официальным тоном произнести поздравление после того, как они скрылись в комнате, оказавшейся спальней:
- Поздравляю вас, тайтай. Мама всегда говорит, что самая большая радость в жизни женщины – это радость материнства.
Иногда светское воспитание, вдолбленное матерью было не совсем уместно в обычной жизни, но в силу своего возраста девочка этого пока еще не осознавала.

Лау склонилась над предложенной шкатулкой и несколько секунд размышляла, осторожно перебирая пальцами хранящиеся в ней сокровища. Наконец она вытащила оттуда достаточно крупную резинку для волос, сшитую из изумрудного шелка. С одной стороны она была простой – без украшений, с другой цвет должен был выгодно смотрется на ее волосах. К тому же с такой резинкой можно и косу заплести, и хвост завязать и шишку на голове закрепить, если потребуется:
- Если вы не против, тайтай, я возьму вот эту. Я надеюсь, она не является вашей любимой, потому что если так – я лучше подберу что-нибудь другое.

Мальчуган отчаянно тянул руки к горячему чайнику, желая показать девочке, что вообще-то, он уже очень взрослый и много чего умеет делать. Ну да, проще говоря, ребенку хотелось выглядеть настоящим мужчиной, как папа, перед милой девочкой. Но Эрик давно нашел подход к ребенку, потому прекрасно умел заинтересовать его «более ответственными» делами, которые были менее травмоопасны для малыша. Сейчас он переключил внимания маленького мужчины на расстановку чашек. Ну да, конечно, ведь папа один не справится, да и вообще, ведь чайник всего один, а чашек аж четыре штуки. Засунув в рот палец, мальчишка еще раз внимательно пересчитал чашки, которые только что расставил на столике, потом взглянул на свою руку, загнув мизинчик, пересчитал пальчики.

- А мне тоже четыре годика, - важный и жутко довольный голос Кассия разнесся по комнате, после чего он взял в руки любимого кролика и сел на свое любимое место – рядом с папой Эриком, где и стояла его чашка. Только вот мама и девочка Лаура куда-то ушли. Эх, неужели они не увидят какой он сильный и настоящий мужчина?

Впечатление о Лауре у Руж были самые положительные, одно то, как она держала осанку, как вела себя в незнакомом месте – все это было достойно похвалы. Вообще, прорицательница всегда старалась поддерживать со своими учениками именно дружеские отношения, потому как на официозе далеко в жизни не уедешь, а дружба и доверие – это то, на чем строятся отношения. К тому же, англичанка остро чувствует ответственность за доверенных ей детей, потому подходит к обучению и их развитию очень серьезно, по-матерински. Вот теперь ей захотелось подружиться с ученицей супруга, потому что дело даже не в том, что это будет правильно, а в том, что она ей действительно очень понравилась.

- Оу, спасибо, - а вот это было немного неожиданно. Ну, конечно, она не вскрывала немного округлившийся живот, но одежда была довольно просторной. В монастыре, правда, новости разносятся очень быстро, но девушка недавно приехала… неужели Эрик рассказал? – Спасибо. Это девочка, - рука прорицательницы сама легла на живот, ласково погладив его.

Да, кажется, Лаура действительно была какой-то… особенной что ли? Во всяком случае, кажется, это первая ученица, которая вот так вот, довольно неожиданно поздравила ее. Но было очень приятно.

- Бери, конечно. Можешь смело взять еще несколько – всякое бывает, вдруг понадобится.

Как только выбор заколок был завершен, женщина вернула коробочку на место, после чего они вновь вернулись в комнату, смежную с маленькой кухней. Флер жестом пригласила девушку присесть, давая право выбора: сидеть рядом с наставником, или с Кассием, после чего заняла оставшееся свободное место.

Лаура снова назвала его папой Кассия, но Эрик ничего не стал говорить по этому поводу. Руж захочет – поправит, а так его вполне устраивало, что сын прорицательницы относится к нему, как к отцу и часто называет именно папой. Адлер по праву гордился этим, несмотря на то, что его супруга время от времени напоминала Кассию, что у него на самом деле другой отец. Его отношение к первому мужу Руж было весьма противоречивым, но в целом, руководствуясь принципом «о мертвых или хорошо, или никак», Эрик предпочитал не теребить память о Тиберии воспоминаниями. Если прорицательница нашла в нем что-то такое, что прожила с ним вместе много лет, не Адлеру о нем судить по тем поступкам, о которых он знал.

- Да, Кассий. И чашек четыре, и тебе четыре года, - Эрик улыбнулся, разливая чай по чашкам. – А сколько чашек понадобится, если сюда придут ещё Чин и Даниэла?

По мнению Адлера, даже знание языков было не таким важным, как умение считать и мыслить логически, поэтому при случае он старался приучать Кассия думать цифрами. Тот был сообразительным ребенком и обычно без особых сложностей справлялся с простыми задачами, считая на пальцах. Скоро нужно будет что-то решать с его обучением, потому что деревенская школа, что находилась неподалеку от монастыря, как-то не ассоциировалась у Эрика с нормальным образованием. Проще было объяснить ему школьную программу самостоятельно, чтобы потом он просто сдал экзамены на получение аттестата. Адлер видел, что мастера монастыря вообще предпочитают не заморачиваться с общим образованием своих подопечных, но если тем же Юэ и Луну достаточно каких-то общих знаний, потому что от них требовалась боевая подготовка, Кассия нужно подготовить к тому, чтобы он мог жить в Европе или Америке и при этом работать в нормальной компании. Для него будет полезным, что в монастыре принята строгая дисциплина, и до определенного возраста здесь ему будет лучше, чем в Европе, но он все же не должен стать буддистским монахом или махровым китайцем с европейской внешностью.