Разговор после урока врачевания

Ян чуть поморщился, услышав очень точные слова Шири. Она была права, и было неприятно, что она понимает такие вещи. Что слишком хорошо понимает. Он посмотрел в змеиные глаза супруги без обычного высокомерия, без попыток заставить её замолчать, скорее с легким удивлением от этой проницательности.

- Я всегда рассчитывал только на себя, ты права, - сделал он самое простое из признаний, на которые Шири сейчас вынуждала своими словами. – Ты слишком хорошо все это понимаешь, чтобы я не согласился сейчас с твоими словами. Я остался с тобой, потому что мне этого захотелось. Честно, просто увидел, как ты там, в реке, плаваешь, и решил, что всякие мои неприятности подождут, - Ян грустно улыбнулся, глядя прямо в глаза Шири. – Тогда ты была для меня просто красивой девушкой, с которой мне хотелось провести то утро. И я до сих пор не знаю, прав ли я был, взяв тебя в Пекин, а потом сказав, чтобы ты осталась со мной. И чем сильнее я понимал, что люблю тебя, тем больше считал, что не прав.

Это признание было самым сложным для Яна, и он сейчас не был уверен, что правильно сделал, все же сказав об этом. Привычка кусаться в ответ на пропущенный удар? Или просто невозможность молчать в ответ на такие слова Шири?

- Я счастлив за себя, когда рядом есть ты, я рад, что ты родила мне дочь и скоро родишь сына, но я ведь вижу, сколько бед я тебе приношу, - сказал Ян. – Ты так ценишь то, что я тебя люблю, несмотря на то, что тебе приходится знать о моем прошлом, которое время от времени становится нашим общим настоящим? И я честно тебе скажу, я лишь надеюсь, что это прошлое останется в прошлом, но я до сих пор не могу быть в этом уверен. Я готов сделать все что угодно, чтобы ты была счастлива, а вместо этого становлюсь главной причиной, по которой ты бываешь несчастна. Но ты в меня так веришь, что когда-нибудь все станет иначе, – уже уверенно добавил Лю, проводя рукой по спине Шири. – Ты уже со мной, уже ждешь нашего второго ребенка. Спасибо, что сказала, что этому рада.

Попытку пошутить Ян не оценил. Видимо, слишком серьезную тему она подняла. Болезненную для него. До сих пор болезненную. А потом он заговорил, и в этот миг их роли поменялись. Еще несколько минут назад именно Шири считала себя виновной во всех бедах. В том, что едва не убила собственного любимого человека. А сейчас он, словно зеркало, вещал тоже самое. Девушка поморщилась, услышав признание. Мужчина говорил правильные вещи. Только… Сейчас они казались англичанке какими-то… Бесполезными и грубыми. Она сама все это знала, прекрасно понимала, о чем думает Ян, что он чувствует. Осознавала и то, насколько ему сложно просто принять все то, чем он был окружен в данный момент. Он постоянно упоминал свое прошлое, возвращался к нему и переживал его заново. От этого становилось больно. Хотелось смыть с мужчины всю эту грязь, сделать так, чтобы он наслаждался нынешней жизнью, улыбался ей и детям, а не боялся, что это могут отнять. А еще Шири знала, что не уйдет от него. Сама – не уйдет.

Сделав маленький шаг вперед, Шири ласково положила пальцы на губы Яна, заставляя его замолчать. Посмотрела в глаза, спокойно, ласково. Она понимала его, и сейчас хотела лишь, чтобы ему стало легче. Кисть немного опустилась, и подушечки пальцев, приласкав выбритый подбородок, опустились ниже, на шею. Пробежались по коже вбок, едва касаясь мочки ушей, и вернулись вперед, к пуговичкам рубашки. Девушка расстегнула лишь пару пуговиц и чуть склонилась, ласково касаясь кожи губами. Покрыла поцелуями шею и самый верх груди, вернулась к лицу. И пила с него боль, убирая ее. Зачем с ним спорить? Зачем говорить правильные слова, в который уже раз доказывая и убеждая, что любит и ценит? Слова лишь звук, а сейчас она словно обволакивала своей нежностью мужчину. Бережно ласкала его, уводя от проблем. Не к чему спорить или рассуждать. Он и так все знает. Шири просто любила, ничего не требуя взамен. Просто любила и верила.