Узник

Разговор плавно перетекал в нишу откровенностей. Удивляться тут, в общем-то, нечему, учитывая в какой они находились ситуации. Кораев порядочно устал лежать, свесив голову вниз, поэтому решил перевернуться на спину, Чина он так конечно видеть не мог, точнее не мог смотреть туда, откуда звучал голос, и периодически были заметны очертания тела.
Лежа на спине, Дамьян смотрел в потолок храма, последние слова узника, показались ему очень странными. Кажется это первый раз в жизни, когда перед болгарином извинялся взрослый человек. Необычные ощущения накатили на подростка, и теперь он понял, как сильно Чин боится, причем не столько за себя, сколько за Даниэлу, а теперь и за него. А провокатор ведь Дамьян, хотя был ли у него выбор.

- Сифу Ху ... мне сложно вжиться в вашу культуру. И я думаю пройдет еще много времени, прежде, чем, вам с Дани можно будет спокойно выпускать меня в свет. Но скажу честно, наш с тобой конфликт, он доставлял мне радость. Это было очень забавно. Не знаю, наверное, с кем-то еще это бы не прокатило. Ну вот скажи честно, тебя самого это забавляло. - На лице Кораева появилась улыбка, она была тревожная и не уверенная. Дамьяну было приятно осознавать, что теперь и у него есть, что вспомнить об этом месте. Что пройден какой-то этап и теперь, время начинать новый. Странные мысли, но какие-то неуловимо приятные. После непродолжительного молчания, Дамьян ехидно добавил. - А насчет мага огня, тут я сомневаюсь, с таким то конкурентом как ты? Мне всегда будет светить только второе место.

Чин усмехнулся. В какой-то мере их с Дамьяном конфликт действительно был забавным. Он не воспринимал болгарина как серьезного противника или тем паче конкурента – все же тот был всего лишь подростком, начавшим изучать магию, но порой Чину действительно нравилось к нему задираться. Дамьян был прямолинейным, как любой маг Огня. Он был непривычно искренним, в нем не было тонкого восточного умения изящно язвить с дружелюбной улыбкой на лице и вежливо кланяться, держа руку на рукояти меча. Зато теперь Чин был уверен, что может доверять болгарину, не сомневаясь, что тот действительно пришел, чтобы помочь.

- Свое второе место я тебе не уступлю, а до первого нам с тобой обоим ещё далеко, - произнес маг, посмотрев на потолок своей камеры. – К нашей культуре ты ещё привыкнешь. Дани тоже тяжело, даже, наверное, тяжелее, чем тебе… Но она справляется, и у тебя получится. Здесь ценятся скромность и вежливость. Научишься им – уже не так страшно, что ты не умеешь есть палочками или путаешься в обращениях.

Дамьяну было достаточно уважительно разговаривать со старшими и соблюдать этикет за столом, в то время как Даниэле постоянно приходилось скрывать свои чувства и отказываться от собственных желаний в угоду традициям монастыря. Это было сложно и для самого Чина, а он к такому поведению был приучен с детства. Но болгарину таких подробностей знать не стоит. Пусть для начала научится пользоваться палочками для еды, а для прочих вольностей ему ещё нужно повзрослеть.

- Уважаемый Чин Ху, вы понимаете, что только что формально вызвали меня на дуэль, и я как порядочный джентльмен не имею никакого права отказать вам в сатисфакции? Проще говоря, ты бросил мне вызов и я его принял. Я стану лучшим магом огня в монастыре. И ты мне не помешаешь. – Голос болгарина был пафосен, но постоянно срывался на тихий хохот. – Так что теперь между нами война.

Насчет местной, не совсем доброжелательной культуры, Кораев думал уже не раз, и нельзя сказать, что она ему нравилась. Слишком много показательного, слишком много скрытых мотивов и неопределенных эмоций. Это всегда настораживало европейца, который привык к открытости, явности и свободе в самовыражении. Первые дни в монастыре он вообще думал, что все азиаты бесчувственны и холодны ко всему происходящему вокруг, как будто дали обед отрешенности от мира и теперь полностью погружены в непробиваемую медитацию, из которой почти никогда не выходили.

- Палочки, это меньшее из бед, Чин. Но вот скажи мне, только честно. Стал бы я поступать сейчас так же, если бы проникся вашей культурой. Был ли я собой, если бы остепенился и соблюдал извечное спокойствие. Мне кажется, нет. Да и был ли я так же забавен, в чем-то ничтожен, и неряшлив? Это, в общем-то, лучшие, на мой взгляд, черты моего характера. – Дамьян задумался, его слова могли вполне обидеть Чина, но, по крайней мере, это было правдой. – Я предпочту остаться собой. И поступать так, как велит мне моя воля, а не воля древних устоев, которые приводят к тому, что невинные сидят взаперти без еды и воды.

- Вызов принят, но я в любом случае выиграю. Либо буду лучшим магом Огня, либо буду гордиться тем, что меня превзошел мой ученик, - ответил Чин, услышав смех Дамьяна. Но в следующий момент голос мага стал серьезным. – Ты все равно принадлежишь Западу и все равно будешь собой. Но я уверен, что не всякий человек Запада поступил бы так же, как ты. И не сомневаюсь, что на твоем месте мог оказаться человек Востока. Просто вы более прямолинейны что ли...

Чин встал с циновки, вновь начав расхаживать по камере. Люди Запада слишком многое выставляли напоказ, и из-за этого часто казались пустыми и поверхностными. Это впечатление было наверняка обманчивым, просто они вели себя по-другому. То, что европеец скажет кучей слов, множеством жестов, да ещё и разденется для наглядности, азиат часто может не менее красноречиво сказать одним взглядом. Но способность понять этот взгляд среди европейцев встречается реже знания китайского языка.

- Я уверен, что сифу что-то задумал, - задумчиво добавил Чин, глядя под ноги и тщетно пытаясь хоть что-то рассмотреть. – Он слишком хорошо меня знает. И он наверняка знает, почему я не стал оправдываться. Просто пока я не могу понять, чего он добивается…

Учитель всегда был мудр и справедлив. Чин не мог поверить, что ирбис повелся на домыслы жителей деревни. Наверняка у него был свой план. Ну а о том, что Чину не мешает посвятить больше времени медитациям, он говорил давно. Слабое утешение, но лучше, чем не доверять Учителю.

- Ну вот опять, восточная мудрость против западной практичности. - Дамьян расплылся в улыбке. – Слушай, а чего ты все время в темноте сидишь, как призрак оперы. Включи свет, что ли, а то мне лень светоч делать, хорошо тут лежится, прохладно. А вообще мне надо будет скоро выбираться. Не помешало бы хотя бы пару часиков вздремнуть ,наверное.

А ведь и правда, не помешало бы вздремнуть, а потом идти договариваться с японцем. Главное, что бы парень согласился, иначе шансы Кораева выжить стремились к нулю. Убежать от тигра ... такое даже звучит сомнительно. Единственное на что стоило надеяться - испуг. Полыхнуть и посильнее, главное, чтобы рука не дрогнула, тогда все будет хорошо. Должно быть хорошо.

- Чин, а ты есть то больше не хочешь, я если что могу еще залезть на кухню. Там вроде как рис еще остался с обеда. Как то без аппетита сегодня все ели. - После некоторого размышления, Кораев добавил. - А насчет Сифу Бао ... я думаю, нам даже не стоит размышлять о его планах, наврятли мы их поймем. Будем действовать своими силами.

В камере были свечи, о которых Чин до слов Дамьяна даже не вспоминал. Он создал над ладонью небольшое пламя, показавшееся слишком ярким, настолько, что от света защипало глаза, и первые несколько мгновений маг ничего не мог разглядеть. Чин зажмурился и вновь открыл глаза, начав лучше рассмотрев свою камеру. Свечи лежали на полу у циновки рядом с кувшином воды. Энергия Огня, растекаясь по сухожилиям руки, придавала чувство уверенности, которого так не хватало. Чин зажег свечу и сжал руку, туша пламя. В камере стало темнее, так как маленький огонек довольно скудно освещал темно-серые стены каменного мешка.

- Дамьян, спасибо тебе большое. Мне ничего не нужно, но, пожалуйста, найди Дани. Я боюсь, как бы она не наделала глупостей, - Чин снова прикусил губу. Болгарин сильно рисковал, ввязываясь в это дело и впутывая других учеников. Не хватало ещё, чтобы кто-то пострадал. – И сам будь осторожен. Запомни, бить огнем по глазам, затем удирать, так быстро, как только сможешь.

Чин не знал, сколько сейчас времени, но чувствовал, что ночь наступила давно. В шесть утра колокол разбудит всех жителей монастыря, а до этого времени Дамьяну нужно хоть немного отдохнуть.

- Запомнил, постараюсь, а ты не волнуйся. Наверное, мне уже выбираться отсюда надо. Так что не скучай, занимайся спортом и не забывай принимать солнечные ванны. Постараюсь управиться как можно быстрее. - Кораев перевернулся на живот и теперь, наконец, мог видеть Чина в свете свечи. Зрелище было удручающее, Чин казался настолько маленьким и беззащитным, что жалость сама по себе начала зарождаться в сознании, но сейчас не до этого. Надо было выбираться из храма и ползти в койку. Подъем в шесть часов, значит в пять надо быть в комнате у японца и надеяться на его согласие.

По крайней мере, теперь было понятно, что и как делать. Оставалось только попрощаться с Чином, главное что бы он держал себя в руках и не наделал глупостей.

- Чин, я пойду. Держись тут и надейся на лучшее. Сделаю все, что в моих силах. - Дамьян поднялся на ноги и тихонько направился к выходу из храма. Его до сих пор не покидало ощущение, что за ним следят, но оно уже стало каким-то привычным. Светоч Кораев зажигать не стал, глаза порядочно привыкли к темноте за все время проведенное с Чином, так что он просто направился к жилому крылу, ничего не опасаясь и не оглядываясь.