На честном слове, на одном крыле (Продолжение)

Все было бы хорошо, если бы Дамьян бых хотя бы капельку сильнее, пока он проделал пол пути до лазарета, руки уже начали ныть, не привык парень к подобного рода физическим нагрузкам, да и Кертеш был не то, что бы пушинкой. Остальные пол пути болгарин проделал безбожно матерясь и кляня весь мир на чем свет стоит. И ведь как назло, ни одной живой души не встретил, видимо ученики разбежались кто по комнатам, кто по дежурствам, мастера занимались своим делом, а он тут с полумертвым парнем носился по территории монастыря и упоминал все возможные матерные слова на четырех языках какими владел. А само веселое было то, что Кертеш опять обмяк у Кораева на руках и потер свое сознание еще где-то у ворот. Вот тебе и славный день, вот те и спокойны вечерок, на который ты так надеялся, Дамьяшка, развлекайся.

Пока Кораев дотащил бедолагу до лазарета, здание в частном порядке было облито отборным матом, за то, что мол так далеко стоит и чего вообще тут построилось дверью не с той стороны, а то тут бедный болгарин уже из сил весь выбился. Выбиться то выбился, но тащил, даже старался не трясти, что бы еще не навредить. Но злобу на здании общей медицинской помощи парень все таки выместил. С каким же смаком он пнул дверь с ноги, даже сам испугался, подумал вынес ее окончательно, но нет, она удержалась на петлях, и даже попыталась тут же закрыться, но не тут то было, второй удар ноги, чуть слабее, что позволило Кораеву вместе с поклажей оказаться внутри лазарета.

- Мастер Лю! Я вам ученика принес! И он кажется сейчас тут и окочурится от моей ласки и заботы! - Дамьян не стал дожидаться ответа и осматриваться по сторонам, а просто метнулся с раненым к ближайшей свободной циновке и наконец уложил его на нечто более удобное чем земля. И не долго думая улегся рядом на голом полу. Устал болгарин не слабо, ему даже Паулу вспомнился, ну вот почему этого бугая нет рядом, когда он так нужен. - Скорее, блин! Пожалуйста! А то я его сам ща лечить начну!

Кертеш пришел в себя и по легкому сумраку вокруг понял, что снова лежит, но уже не на земле под голым небом, а в каком-то помещении, куда его явно принесли. Чтобы там ни было, убивать его явно не собирались, хотели бы – просто оставили снаружи. Может быть, ему даже собирались помочь.
Не успел он, впрочем, обрадоваться этому своему умозаключению, как над ухом начали орать. Зычно так, мастерски, можно сказать, и на редкость проникновенно. Глотка у незнакомца была луженая, впору обзавидоваться. Мертвого можно поднять такими воплями, не то, что больного и раненого.
Однако физическая сила тут от силы голоса явно отставала. Прокричавшись как следует и призвав какого-то мастера Лю (часть, в которой его назвали учеником, Кертеш проигнорировал, решив осмыслить это попозже) парень – да, теперь было понятно, что это не мужчина, а молодой парень, если не его ровесник, то немногим старше, - мирно улегся рядом с ним. Надо так полагать, из чистой солидарности и чувства товарищества.
То ли среднекитайская мера уважения к гостю в этих местах явно зашкаливала, то ли неведомый мастер Лю должен был, появившись, лечить их обоих.
Последняя реплика черноглазого окончательно привела Кертеша в себя. Звучала она как-то уж слишком многообещающе. По ней сразу становилось понятно, что лекарь из этого голосистого ещё тот.
Подвергаться неквалифицированной медицинской помощи не хотелось.
Приходилось брать себя в руки и начинать принимать участие в происходящем.
Медленно, стараясь не тревожить раненое плечо, Кодряну приподнялся на локте здоровой руки и хриплым шепотом осведомился:
- Ты и лечить меня лежа будешь?

Да, возможность полежать это, конечно, великолепно, но видимо, болгарина либо никто не слышал, либо никто не мог услышать, что было очень печально. Но орать больше в его планы не входило, надо было что-то предпринимать, причем желательно срочно, а то этот малый тут кони двинет, а виноват будет во всем младший мастер Кораев, которому очень не нравился подобный расклад дел. Но, видимо, раненный не планировал делать глупостей и даже пришел в сознание. И мало того, что пришел, так еще и шевелится стал и разговаривать пытался. Для Дамьяна было бы на много лучше, чтобы парень оставался без сознания, так бы хоть не пришлось в глаза его смотреть, если придется самостоятельно пытаться ему помочь, а ведь, по-ходу придется.

- Ага, по ходу придется, только я бы на твоем месте этому не радовался. - Дамьян пересел на колени перед Кертешем и начал его внимательно осматривать. Про рану на плече болгарин понял уже давно, но вот только что с ней делать, пока что не мог решить. Она конечно была перевязана, но во-первых рукав - плоховатое в данном случае решение проблемы, на а во-вторых он уже был на сквозь пропитан запекшейся кровью. Надо бы дождаться Яна, но его почему-то все не было. Так что придется импровизировать. - Я боец, а не врач, но и подыхать тут тебе не позволю. Так что лучше лежи спокойно, пойду что нибудь придумаю.

Кораев поднялся на ноги и отправился в комнатку с медикаментами, если он правильно все понимал, первым дело не помешало бы промыть рану, хотя судя по перевязке, ране этой уже не один день, кровь давно запеклась и возможно даже началось заражение, но с этим уже точно не ему разбираться. Достаточно долгое время парень искал все необходимое, и когда вернулся обратно к Кертешу у него в руках был поднос на котором кучей лежали две бутылки чистой воды, ножницы и три рулона бинтов, на последние Кораев решил не скупиться. Кто знает что ими делать придется.

- Так, на пей. - Кораев поставил поднос рядом с циновкой, открутил крышку и протянул бутылку Кертешу, одна рука у него явно действовала более менее нормально, так что справится. - И начнем пожалуй с легкого стриптиза, снимай пиджак. Если надо помогу.

Вода. Чистая, прохладная вода. От самой мысли об этом пальцы задрожали, а в горле засвербило. За эти дни ему удалось всего один раз попить из какого-то ручья. Через полдня воспоминание об этой воде – мутноватой и безвкусной – казалось сладким сном.
А теперь перед ним стояло сразу две бутылки.
Кертеш схватил ближайшую со скоростью, удивившей его самого. Медленно поднёс к спекшимся губам, стараясь не пролить ни капли. И начал жадно, захлебываясь, пить.
Ни молодое французское вино, ни самый дорогой и выдержанный коньяк, ничто на свете не могло идти с этим в сравнение. Казалось, что ничего вкуснее и слаще этой воды он в жизни не пил и даже не мечтал. Вода сбегала по подбородку и шее за воротник, а он все не мог оторваться.
Наконец, когда от бутылки осталась от силы треть, Кертеш отнял её от губ, также бережно и аккуратно поставил на поднос, облизнул губы и прояснившимся взглядом посмотрел на своего спасителя. Конечно, Кодряну не собирался его так называть или, упаси господи, благодарить, но галочку себе в памяти поставил. Что бы там ни было, но вот за эту воду он теперь должен, если не этому, то своей la vida loca точно.
- Я так и понял, к чему это идет, - с хриплым смешком сказал Кертеш, расстёгивая пиджак. – Сначала тебя носят на руках, а потом ненавязчиво предлагают раздеться… - Он попытался изобразить похабную усмешку, но скривился от боли, стягивая пиджак, на мгновение зажмурился и, собравшись с силами, начал расстегивать рубашку, вернее, то, что от неё осталось. Из под воротника показался шнурок, на котором висели ножны. – Извини, милый, я сегодня немного не в форме, - закончил Кертеш с вздохом.

Дамьян с некоторым интересом наблюдал за тем, как вода пропадает из бутылки как-будто по волшебству. Это уже не говоря о том, что болгарин вообще не понял, как бутылка переместилась из его руки в руку парня. Забавно все это, сколько же он дней так вот бродил, что его замучила такая жажда. И где же сейчас бродит мастер Лю, без него дальше будет сложновато. Но в любом случае, сейчас именно Кораев отвечает за Кертеша. Однако, по видимому все было не так страшно, раз новенький начал пошучивать, правда получалось у него это немного с натяжкой, все равно было видно что сил в нем осталось не так уж и много.

- Ну и славно, значит будешь меньше сопротивляться. А мне, лишь бы тепленький был. - А вот у Дамьяна ехидная улыбка вышла на славу. И не таких шутников видали. - Рубашку оставь, вроде не должна помешать.

И тут взор Кораева упал на мелькнувшие под рубашкой ножны. Оружие. Не порядок, на территории с подобными вещицами расхаживать нельзя, так что придется временно эту игрушку изъять, это все равно сделает либо он, либо мастер Лю, так что у раненного просто нет шансов оставить это при себе. Даже если на шее у него медная зубочистка. Правила касательно оружия были строги и касались всех, даже мастера не позволяли показываться в монастыре с настоящим оружием. А этого парня еще даже никто кроме Кораева не видел.

- Оставь рубашку, она не помешает. - Лицо Дамьяна приняло серьезный вид, ему предстояло впервые заниматься подобными вещами, благо он имел хоть какое-то представление, и пусть что из фильмов. Прохрустев костяшками рук, Кораев склонился над перевязанным плечом парня. Да уж, крови было не мало, и вся уже иссохлась, какая бы там не была рана, снимать повязку будет очень болезненно, и навряд ли в экстренном положении дел получится сильно облегчить боль. - Приготовься, сладенький мой, сейчас сейчас будет больно.

Кораев взял ножницы и выбрав места, где перевязка не сильно прилипла к коже начал ее разрезать. Только сейчас парень почувствовал специфический запах крови вперемешку с потом, который разливался от парня. Болгарин поморщился, но более виду не подал, не время брезговать подобными вещами. Медленно и очень осторожно, рассчитывая каждое движение ножниц, Дамьян покончил с первый разрезом. Повторив тот же процесс намного выше раны болгарин смог вытащить лишний кусок ткани из под плеча Кертеша. А теперь предстояло самое интересное, снять этот задубеневший лоскут ткани непосредственно с ранения. И тут в голову Кораева пришла одна мысль. Младший мастер взял вторую бутылку с подноса, быстрео открутил крышку и вылил часть содержимого прямо на перевязку, возможно, ткань к кровь хоть немного размокнут и тогда, получится снять перевязку менее болезненно.

- Ну что же, немного подождем.

Кертеш уже собирался снова как-нибудь понеприличнее пошутить, чтобы отвлечься от перпективы извлекания пули, когда краем глаза поймал выражение отвращения, промелькнувшее на лице врача поневоле. Это как-то неприятно царапнуло - ему не нравилось, когда им брезговали, хотя, конечно, было понятно, что благоухает он сейчас отнюдь не розами и французским парфюмом, да и выглядит не как модель с обложки "Вог". Посмотрел бы Кертеш на этого красавца после трех таких же дней. Наверно, тоже вряд ли бы потянул на Кришиану Рональду.
Ладно, неженка, это я тебе ещё припомню, мысленно пообещал ему Кертеш. Дай только оклематься. Опомниться не успеешь, как помоев нюхнешь. По самое не хочу.
Боли пока что не было, то есть она, конечно была, но почти такая же как раньше. С некоторым опозданием Кертеш вспомнил о заражении, гангрене и прочих прелестях, которыми могла его наградить эта пуля, и поморщился сам.
Вслух же он сказал, глядя на манипуляции с водой и повязкой:
- Спиртное-то есть? Прижечь надо будет. Ну и полстакана перорально, конечно. Потому как сейчас орать буду я...

- Ненашел, а так бы сам не отказался если честно. - Дамьян хмыкнул, нос уже привык к резким запахам и Дамьян совершен спокойно находился на максимальной близости к раненому плечу. Слегка задрав край повязки, Кораев понял, что вода помогла не сильно, и орать Кертеш точно будет, причем не слабо, ну может это хоть чье-нибудь внимание привлечот, ибо что делать потом болгарин даже не догадывался, а импровизировать на подобную тему очень не хотелось. - Да и вообще тут алкоголь запрщен, как и таскать с собой оружие. Но сейчас не об этом.

Дамьян кивнул в сторону ножен на груди Кертеша, надеясь что парень поймет его правильно. Но даже не это волновало младшего мастера больше всего, сейчас будет самый что ни на есть приятный момент их встречи, а именно сдирание дурацкой повязки, которую Кораев уже был готов возненавидеть. Видимо, действовать придется резко и одним движением отодрать ее вместе с коркой крови. Уж очень не хотелось растягивать подобное удовольствие. Парень подхватил с подноса рулон бинтов и поднес к лицу раненого.

- На ка, закуси, не хочу оглохнуть от твоего крика. - Когда обе руки парня освободились, он поднес их к повязки и схватился пальцами с двух сторон. Ну вот, барабанная дробь и поехали. - На счет три.

Раз, два, и Дамьян резко сорвал перевязку на плече парня, она отошла с характерным хрустом, который парню очень не понравился, мерзкий, противный звук. Не досчитал до трех он намеренно, так же ему отец в свое время зубы выдирал, от того что действие происходило не в намеченный момент тело не сразу понимало, что с ним произошло и боль слегка притуплялась. Но действовать надо было быстро. Из раны сразу же плеснула свежая кровь. Не мешкая, болгарин схватил бутылку воды и вылил почти всю на ранение и тут же прижал кровотечение свежим бинтом. Жаль, что там он рассмотреть не смог, было заражение, не было, что с плечом парня, не важно, кровь слегка остановится и можно будет рассмотреть во всех подробностях.

- Да ти го намандахерцам в калните уши докато ти изтиче мухляcалия мозък от там! - Дамьян посмотрел на Кертеша добродушными глазами. Чего это парень вообще о себе думает, матюкается тут на него на непонятном языке. - Не ты один тут обкладывать матом на разных языках умеешь, так что остынь.

Кораев еще сам отходил от случившегося, приятного было чень мало, болгарин даже вспотел от волнения, но вроде теперь все позади, дальше пусть им мастер врачевания занимается, что бы там не было он Кертеша и дотащил, и в сознание привел, и напоил, и к операции по вытаскиванию пули подготовил. Стоп! Пули? Это еще что за ерунда. Разбойники поблизости уже давно не появлялись, а больше никто в парня стрелять и не мог, разве что он сам напросился, но тут опять таки возникало много вопросов. Искать ответы на которые Кораев явно не хотел, не его это ученик и не ему в это влезать. И так уже намаялся с этим кадром. А вот вопросы парень задавал вполне себе логичные. По ходу он шел явно не сюда, раз не понимал, где находится.

- Ты в монастыре Линь Ян Шо. Я его послушник этого монастыря. Нет, пули я вытаскивать не умею. - Дамьян сделал небольшую паузу, после чего добавил. - И пытаться даже не буду, на это у нас врачи есть. Так что подождем. И кстати, сам подержать не сможешь?

Кораев кивнул на бинт, которым он прижимал рану Кертеша. Не то, что бы он устал, просто не мог понять, делает ли он парню больно или нет. Пусть уж сам справляется раз более менее оклемался.

- Могу, конечно, - Кертеш осторожно прижал к руке повязку и задумался над полученной информацией. Монастырь - это, конечно, хорошо. Это намного лучше, чем какая-нибудь бандитская хаза. Но при этом монастырь - это ещё и плохо. Потому что буддисткие монастыри мало чем защищены, кроме, разве что монахов, некоторые из которых, конечно, практикуют боевые исскуства, но против автомата Калашникова или гранаты "ананаски" это мало помогает. Да что там ананаска, канистра с керосином и спичка - и всем уже станет жарко.
Конечно, Синь Ян вряд ли станет крушить буддисткий монастырь. Сам. А вот те, кого он пошлет, могут оказаться не столь религиозными. Особенно учитывая то, какой именно приказ им отдаст хозяин, обнаружив, что два лучших его цепных пса превратились в жаркое для воронов, а виновник спокойно погуливает на свободе.
Кертеш знал Синь Яна три месяца. Ему хватило. И он не льстил себе надеждой, что его поиски оставят в уверенности, что он сдохнет сам от голода, жажды и холода. Синь Ян прикажет найти его мертвое тело, привезти под его узкие очи и ещё и генетическую экспертизу закажет. Внимательная сволочь.
Вывод был неутешительным: если он нашел это место, значит, его могут найти другие. Другие, которые не будут идти пешком с пулей в плече, а будут ехать на машинах, - найдут его намного быстрее. И это будет крайне печально для всех присутствующих.
Кодряну уставился на послушника, пытаясь решить, что ему можно сказать, и сколько у него осталось времени, чтобы спасти свою не такую уж целую, но все ещё крайне драгоценную шкуру.
- Как далеко отсюда до Лхасы?

- А что, вы уже уходите? - Дамьян скосил глаза на Кертеша, казалось, что парень готов был убежать прямо сейчас, но вот от чего он бегал, было не ясно. Хотя, думается, у человека с пулей в плече и вот в таком состоянии должно быть основание для беготни. Или же Дамьян чего-то в этой жизни не понимал. - Лечился бы ты сначала. А потом хоть в Лхас, хоть в Питер, твое дело. Плюс тебя тут ждали, значит все не так просто, как ты думаешь.

Дамьян ехидно улыбнулся и прилег рядом с циновкой на которой лежал Кетреш, рука машинально потянулась за сигаретой, но парень вовремя опомнился. Уж где где, а тут курить точно не стоит, как-то совсем будет выглядеть не правильно, да и мастер должен бы был уже появится, он все-таки дежурит. Конечно в монастыре редко бывает такое, что бы кто-то так сильно был ранен, но в любом раскладе, это же лазарет, а они тут уже минут как десять валяются одни и играют в доктора и больного. Благо еще, что все нормально прошло, а то ведь Кораев мог и напортачить. Ну или, как минимум, решится попробовать вытащить злосчастную пулю из плеча бедолаги. Благо мозгов болгарину хватило, не лезть в незнакомые дебри на столько далеко, а то бы еще лишил парня руки по глупости.Не надо нам такого счастья.

- Да и кстати, ножичек мне все же отдай, отнесу в хранилище потом, захочешь уйти - отдадут. И прошу, не начинай строить из себя жадину, если бы я хотел бы его прихватизировать себе, то не просил. - Дамьян поднял руку и протянул ее Кертеше, в надежде, что парню хватит мозгов с ним не спорить.

- Что, хочется подольше в доктора поиграть? Я так и понял, что ты ко мне неравнодушен - все время норовишь то раздеть, то рядом прилечь, - ехидно заметил Кертеш, вытягивась на циновке поудобнее.
Однако следующая реплика понравилась ему куда меньше. Не любил он таких просьб - они дурно пахли. Опасностью.
Глаза Кертеша стали холодными и злыми, пальцы левой руки собрались в кулак, готовясь разжаться, посылая в лицо собеседника вспышку пламени. Однако делать этого Кодряну не стал. Удерживала его не только (и не столько) благодарность, сколько самые прагматичные соображения. Растратив себя на огонь, он снова потеряет сознание, и теперь уже надолго. И тогда с него снимут не только нож, и спасибо, если за ворота не выкинут.
А у него все ещё пуля в плече, пустота в желудке и дикая слабость во всех остальных частях тела. И узкоглазые желтые псы, бегущие по его следам. И далеко он не уйдет, если вообще уйдет куда-то.
Как не кинь, всюду клин.
А от ножа, если разобраться, сейчас польза небольшая. Все равно его даже на один удар не хватит.
Правда, все инстинкты и навыки выживания так и бунтовали против этой логики, но приходилось рисковать.
Кертеш медленно разжал пальцы, поглядел на черноглазого из- под длинных ресниц, пристально так, и неторопливым жестом стянул с шеи шнурок, на котором держались ножны.
Все равно у него был козырь в рукаве. Всего один, конечно, но и этого пока хватало.
- И кто это меня здесь заждался, интересно? - вкрадчиво поинтересовался Кодряну - И кстати, если я буду хорошим мальчиком, мне не выдадут чего-нибудь поесть?
Если этот idiota de los cojones не понимает, что Кертеша в плечо отнюдь не пчелка покусала, и отнюдь не по собственному желанию он три дня гулял по окрестностям, и что это вообще может в перспективе означать, надо дождаться кого-то постарше. Хоть этого... мастера Лю. Должен же он когда-нибудь прийти, главное, чтобы к тому моменту было не слишком поздно.

- Взмолись, противный, а то еще и на тебя прилягу, вот тогда посмотрим. - Дамьян не рассматривая принял от кертеша ножны, и сразу же убрал в карман. Не было у него в привычке любоваться чужим имуществом любоваться, да и что толку, все равно отдавать на хранение. Так что ни болгарин, ни раненый паренек, еще не скоро увидят эту игрушку. - Да кстати, не советую так распускать язык с остальными мастерами. Они могут оказаться более обидчивыми к словам.

Эта дерзость Дамьяна немного напрягала. Кажется парню тольк спосли жизнь, а он уже дерзил, причем очень ловко. Но что же тогда будет, когда он придет в норму. Да, не повезло мастерю Лю с учеником, такого придется держать в ежовых рукавицах и под постоянным надзором. Еще непонятно происхождения этой пули в плече, да, однозначно интересный парень, но вот только Кораеву с ним лишний раз бы связываться не хотелось. Было в этом Кертеше что-то отталкивающее. Что-то очень малоприятное. Но сейчас было не до предрассудков и каких-то подсознательных ощущений. Тем более, что его пациент не на шутку разговорился.

- Хм, я думаю он сам тебе все объяснит, просто дождись. Это как раз, столь ожидаемый нами мастер Лю. - А вот дальнейшая просьба Кертеша была вполне предсказуемой. Дамьян прекрасно понимал, что ели уж парень так вот пил, то есть он хочет тоже, но оставлять его без присмотра младший мастер ну никак не мог, мало ли что случится. А ему потом башку и снимут или из-за Кертеша, или за Кертеша. Так что придется бедолаги немного потерпеть. - Хорошим мальчиком быть не обязательно, но желательно. Тебя покормят, просто я не имею права оставить тебя тут одного, потерпи еще немного.

Сколько раз говорилось об ответственности старшего мастера в том, что касалось его непосредственных обязанностей в монастыре? И все равно эти рассказы не опишут и сотой доли того, как Ян, особенно в последнее время отличался способностью вовремя ляпнуть что-то ненужное или вовремя исчезнуть из того места, где он понадобится. Это Шэн, Чин и прочие фанаты трудотерапии считали, что во время дежурств в лазарете нужно находиться здесь неотлучно, у Лю было собственное мнение на этот счет. Если за три месяца в лазарет попадает пять человек, двое из которых с легкой простудой, проводить долгие часы ничегонеделанья на дежурстве как-то скучно. Можно спать, но столько спать Ян не привык. Даже Лю тайтай вряд ли знает, где носило старшего мастера на этот раз, но лишь оказавшись на веранде лазарета, Лю понял, что уходил зря. Зайдя в комнату, он понял ещё и то, что зря послал Дамьяна встречать ученика, а не пошел лично, и даже праведная мысль о том, что нужно пересмотреть свои взгляды на общественные обязанности тенью уже не всегда спящей совести промелькнула где-то на краю сознания, поспешно уступая место более нужным вещам.

- Всем привет, кого не видел, - с порога комнаты заявил Ян. – Дамьян, это ты его так? – хмуро поинтересовался старший мастер, затем сел на колени на пол возле той циновки где находился раненый. – Ты, я так понимаю, новый ученик? Мое имя Лю Ян. А теперь не дергайся, мне нужно понять, что с тобой произошло.

Все это Ян говорил с серьезным видом, при этом обращал внимание уже лишь на ауру европейца, которая смотрелась как-то слишком трагично – и серьезная рана, и кровопотеря, и следы воспаления, ещё и истощение. В таком состоянии обычно до помощи не добираются. Но, как показывал личный опыт Яна, если каким-то чудом больной успевает попасть к лекарю, он уже найдет шанс зацепиться за жизнь. Лю задержал ладони над солнечным сплетением и животом европейца и направил чистую энергию врачевания на оба даньтяня, чтобы поддержать силы организма перед тем, как делать что-то ещё.