Неужели опять?

Сегодня утро выдалось необычайно солнечным, хоть и весьма прохладным, даже для этого времени года. Ветер гнал холод откуда-то с севера, принося вместе с ним влажность и редкие облака, не могущие заслонить собой яркое дневное светило. Пока в монастыре было тихо, ну или по крайней мере до домика высоко на холме на берегу озера ничего из окружающих звуков не доходило. Если бы завтрак не был так недавно, можно было бы подумать, что все внизу еще спят. Не спал и Айро, еще до положенного по расписанию подъема успевший искупаться в так удобно расположенном здесь пруду и сходить на чайную плантацию присмотреть за недавними своими саженцами.

Удивительно, но даже в таких казалось бы непригодных условиях, семена прекрасно прижились и росли так быстро, что старик не переставал удивляться. Сегодня ему даже удалось собрать пару - тройку свежих листьев для своей лавки. Большая часть чая до сих пор привозилась из деревни. Это был хороший чай, с очень приятным и изысканным ароматом, но все равно Айро был уверен, что его чай с легкостью затмит все, что до сих пор пробовали когда-либо обитатели этой обители.

Но сегодня день был особенным. Вчера мастер Бао предупредил, что после завтрака в чайный домик явиться юноша и попросил присмотреться к нему и понять, что с ним не так. Айро не был уверен, что правильно понял настоятеля, но знакомство с новым человеком, особенно, судя по всему, непростым, обещало быть очень интересным. А потому он с особой тщательностью привел в порядок большую залу своей чайной, располагавшейся на первом этаже домика, и заварил чай. Говорить лучше всего за чаем. А знакомиться тем более.

То есть... как это не мастер? Когда Шану назвали имя наставника, с которым ему предстояла общаться и, вероятно, осваивать непростые техники, а заодно и научиться быть в ладу с собой, он только плечами пожал. Да как угодно, хоть Мао Цзэдун. Имя ему ни о чем не говорило совершенно.

Но вот когда ему уточнили, что человек этот согласился взять его в ученики, при этом не будучи мастером монастыря, Шан насторожился. Он знал (узнал, точнее), что в здесь, в монастыре, было много сильных и опытных мастеров, обучавших своих учеников магии и боевым навыкам, он даже видел некоторых, произведших на него весьма явное впечатление. Но узнав, что мастер, назначенный ему, был хозяином чайной, чуть не вызвало бурю возмущений. Благо, внутренние противоречия не выплеснулись наружу лишь потому, что вовремя его собственный Огонь был слегка притушен Водой и ее вечным: "А вот не надо, а вот довозмущаешься сейчас".

В самом деле. Перспектива получить от ворот поворот, когда только-только затеплилась надежда найти самого себя, была мрачной, как те тучи над горами. Так что, скрепя сердце и мужественно желая себе быть терпеливым, Шан принял все, что ему сказали, и даже сумел вполне искренне поблагодарить. Вполне. На самом деле, ему очень, ну очень, ну просто очень хотелось попросить настоятеля изменить свое решение.

Так что этим утром до чайной Шан плелся со всеми остановками. Сперва он посмотрел на ручей, потом заглянул в Жилой корпус в свою комнату, застав ее в том виде, в котором оставил. Затем он еще четверть часа торчал возле парка, и лишь после этого, убедившись, что так он и до обеда тут провозится, поплелся к чайному домику. Дорожка к нему была изрядно заросшей, так что на мгновение Шан даже усомнился, обитает ли тут кто-нибудь. Но вряд ли настоятель стал бы шутки ради гонять его по заброшенным строениям.

Шан постоял перед дверью и, поглядев на нее пару секунд, пару раз постучал, и, не дождавшись позволения, открыл ее и воздвигся на пороге.

- Сифу Айро, доброе утро, - соблюдая все правила, подал голос Шан, еще даже не успев посмотреть, есть ли тут кто.

Приготовления были в самом разгаре когда за дверью раздался не очень уверенный, но от этого не менее настойчивый голос. Нетрудно было догадаться, кто пришел. Регулярным гостем в этой чайной пока был только настоятель монастыря, но его хозяин пока не ждал к себе. Значит, это был именно тот юноша, с которым мага попросили побеседовать. Что ж, видно он не очень-то сильно торопился, что можно сказать как к его чести, так и наоборот. Сейчас как раз и выясним.

- Входите юноша, - не открывая двери ответил Айро, ставя на низкий столик две чашки и усаживаясь на циновку, - и доброго дня.

Вошедший молодой человек имел весьма интересную внешность. Но куда интереснее для Айро стали его жесты. С первых секунд он почувствовал в них что-то настолько знакомое, что где-то глубоко в памяти что-то защемило. Но обдумывать это ощущение Айро пока не стал, ассоциации и стереотипы только мешают знакомству, искажая и преломляя взгляд на человека, его слова и поступки. А этого допускать нельзя.

Коротко поклонившись гостю в ответ на приветствие старик пригласил его выпить с ним чаю и наливая напиток сначала ему, а потом и себе. Отставив чайник в сторону он поднес чашку к лицу и с удовольствием вдохнул приятный аромат хорошего чая, без каких-либо примесей и добавок, которые хоть иногда и придавали напитку особую красоту, но почти всегда скрывали запах и вкус самого чая. Но пить еще было рано, сначала нужно познакомиться.

Худшие подозрения сбылись. Шан смотрел на старика и понимал, что или у настоятеля в самом деле чрезмерно развитое чувство юмора, или здесь что-то не так. В его представлении, человек, который мог бы ему помочь, должен был быть мастером Огня. А сифу Айро... ну как сказать... он больше походил именно что на хозяина какой-нибудь тихой чайной лавочки, где самый страшные происшествия - расколовшаяся чашка чая.

Шан стоял и смотрел, не в силах произнести ни слова. Сифу Айро тем временем даже сподобился пригласить его выпить чаю и сам же последовал своему приглашению, а Шан все еще недоуменно торчал на пороге, разглядывая учителя, которого ему отрядили. Ну конечно, в клане Сяоянь тоже были пожилые мастера, но, глядя на них, с первого взгляда было понятно, что это воины, хоть и бывшие, что, приведись случай, они сей же час снова могут вступить в бой и не проиграть.

В итоге, выдавив слова благодарности, Шан занял предложенное ему место у чайного стола и, чтобы хоть на что-то себя отвлечь, вцепился в глиняную чашку, буравя взглядом чай. Он не чувствовал ни прекрасного аромата, ни тепла чашки в руках, которое как нельзя лучше подходило для холодного дня с промозглым ветром.

Ладно. Будь оно все...

- Мастер Шэ Бао, наверное, рассказал вам, зачем я здесь, - наконец, собравши мысли в кучу, заговорил Шан. От настоятеля он ничего не скрыл, хотя сперва пытался. Но дело это оказалось бессмысленным, так что в конце концов Шан рассказал все, как есть. Он сюда пришел искать учителей, а не играть в разведчиков. - Мне нужен учитель, который помог бы мне освоить магию Огня. И разобраться со своими проблемами, - последнее он произнес тише, скорее вынужденно, потому что эту фразу почти дословно твердили ему все, кто был хоть сколько-нибудь ознакомлен с его ситуацией.

Хах. Легко же сказать - "давай разберемся". Там столько всего, что это равносильно попытке разобрать сложенную груду круглых камней: выдернешь один снизу - и вся гора развалится, и тебя заодно под собой погребет, а попытаешься добраться до верхушки, так камни будут катиться под ногами, и результат окажется таким же.

Поэтому Шан и не знал, с чего ему начать, с какого края подойти к этой самой "горе". Конечно, он не слишком-то верил, что сифу Айро сможет ему помочь во всем, но уж по крайней мере у человека вроде него найдется какие-нибудь идеи. Если он, конечно, не всю жизнь просидел в чайной лавке (тут Шан, покосившись на собеседника, пока тот легкомысленно поглощал чай, недовольно сощурился), и вся его мудрость не сводится к пустопраздным беседам с такими вот гостями и другими чаеманами.

- Я..., - начал, наконец, Шан, и запнулся тут же. - Как бы это сказать... не гожусь своему отцу в преемники его титула, - с неожиданной прытью, спустя пару секунд молчания, выдал Шан, сам подивившись, откуда такое красноречие вдруг взялось. - Все наследники моей семьи всегда были образцовыми магами Огня: только огонь, только звери огненной стихии за душой. А я наполовину вода, - и покатилось, и легко-то, удивительно, будто язык ему кто развязал. - И рыба, а не тигр какой-нибудь, - добавил он, чувствуя возросшее раздражение. - Плоская рыбина, - фыркнул он, еще больше распаляясь. Это его так отец и старшие сестры звали. И младший брат, кстати, тоже заикнулся, но он все-таки младший, и не посмел бы такое говорить старшему в глаза. Зато за глаза, да со смехом, еще и имитируя треугольные плавники и "хлопанье" ртом рыбы.

Шан этот момент так хорошо запомнил, запомнил он и то, как мигом всколыхнулась ярость в его душе, так, что сорвавшись, он потерял над собой контроль и спалил один стяг с семейным гербом. Вот и сейчас, чувствуя, как начинает яриться, он перестал следить за тем, что происходит. Руки задрожали, стискивая чашку, и Шан запоздало понял, что случилось: гнев перешел в огонь, только от него разогрелась кожа ладони, от нее - раскалилась глиняная чашка, да, видать, Шан еще и передал свою ненависть к водной стихии той воде, на которой был заварен чай в его чашке. Итогом стало то, что и без того горячий чай практически закипел, а глиняная чашка обожгла пальцы, так что Шан ее резко отпустил. Чашка упала на стол, разлив чай, и, покатившись, упала на пол, но не разбилась.

Шан же смотрел на нее, сцепив зубы, в немой ярости, уже стихающей, пережившей свой пик, но все еще очень и очень горячей.