И как только люди ходят в юбках... и живут в замках?!

Грустинку? Нет, это уже какая-то бесконечная мрачнинка... В общем, чувствовалось, что делиться своей грустинкой Рина не хочет. Ну... и не смертельно, право на свои маленькие тайны есть у всех. Вот только неприятно, когда эта тайна на человека явно давит - а ты и помочь ничем не можешь... Рокэ завладел ладонями Рины, чувствуя, как в кончиках ее пальцев пульсирует кровь - и улыбнулся, качая головой: - Разве Женевьева тебе что-нибудь об этом сказала? Ну хотя бы намекнула? И, знаешь что - пожалуйста, даже не пытайся слушать от Женевьевы подтекст. Потому что когда она говорит одно, а ты думаешь, что она подразумевает другое, а на самом деле слова подобраны так, чтобы подразумевать третье, но вообще-то на уме у герцогини четвертое... Короче, дело дохлое. Даже и не пробуй, - качнул головой шотландец. Уж кому, как не ему, в курсе этой вечной ситуации с собственной матерью быть...

Желание поцеловать Рину, несмотря на грустный вид девушки, только нарастало - а может быть, именно благодаря этому... Рокэ прижался губами к щеке девушки - и стал осторожно, неторопливо прокладывать дорожку поцелуев по щеке девушки, продвигаясь к ее губам - нарочито неспешно, чтобы девушка успела отодвинуться, если вдруг ей сейчас это неприятно...

Мысль о том, что даже Женевьева, показавшаяся девушке довольно порядочной и прямой женщиной на самом деле как истинная аристократка говорит не просто с подтекстом, но и ещё дополнительно завуалированно не обрадовало. Девушка никогда не умела играть в подобные игры. Она ненавидела ложь и скрытность. И вообще её угнетала и ситуация, и обстановка, и болезнь... И всё никак не оставляющие страхи.

Губы Рокэ обожгли щёку. Девушка еле подавила желание вздрогнуть и отшатнуться. Почем-то ей показалось что действия любимого вызваны жалостью или ещё чем-то подобным. Или даже если не жалостью, но... почему-то ответить русская не могла. Тело замерло и девушка прикрыла глаза, не отвечая и не отшатываясь. Ей не хотелось разочаровывать Придда. Чего ей хотелось не знала даже она сама. Состояние напоминало одновременно смех и слёзы, года так горько. что даже смешно. Смеёшься из-за собственной глупости и плачешь из-за неё же. Девушка испугавшись того выражения лица, что могло у неё появиться быстро шанула к юноше и спрятала своё лицо у него на груди.

И когда только Рина успела метнуться вперед - непонятно, видимо, это душа паркура-воздушника так проявляет себя, не иначе... И вот уже девушка прячет лицо у шотландца на груди. Рокэ обнял Рину за плечи, прижимая девушку к себе - и ласково погладил по волосам. Молчал - потому что и не знал толком, какие слова сейчас можно сказать, чтобы успокоить, а не попасть опять в больное место. Что сейчас может сказать он - не привыкший взвешивать собственные слова...

Нет, это не жалость, это именно любовь. Того, кто кажется жалким, едва ли любят, из жалости не мчатся за человеком чуть ли не через пол земного шара - на такие отчаянные безумства толкает только любовь. И Рина овсе не казалась Придду жалкой - а только безмерно уставшей нести свалившийся на ее плечи груз. А вот просто смотреть на это со стороны невыносимо - но что же поделаешь, если делиться своим бременем девушка не желает совершенно, не позволяет идущему рядом подставить плечо...

- Рина... я могу что-нибудь для тебя сделать? - бессмысленный, быть может, вопрос, но в такие минуты становиться для Рины деталью интерьера Рокэ не умел и не желал. Любить, наблюдая со стороны, для шотландца было безумно сложным - ему куда как проще было постоянно доказывать свою любовь, словами и действиями, ежедневно, ежечасно, ежесекундно, по первому требованию. Сгореть? Пожалуйста! Утонуть? Не вопрос! Расстреляться и повеситься? За тебя - хоть десятки раз. Оставаться рядом? Счастлив исполнить приказание...

Рина чувствовала что делает своими поступками неприятно Рокэ и от этого ей становилось ещё больнее. Ну такая уж была натура. Пофигистить, пофигистить, радоваться всему что только можно, а потом внезапно выдать грусти за все несчастья, что копились года три-четыре. Да ещё и старое воспитание о том, что по-настоящему сильный человек будет сам со всем справляться, что если вываливать на кого-то ещё и свои проблемы, то можно рассориться с этим человеком, что если будешь выказывать своё недовольство, то лучше вообще молчи. Всегда солнечное и легкомысленное поведение. Закон и привычка. что так легко разрушились когда отец начал эту заварушку. И как Рокэ её ещё терпит?

Помочь? Интересно, если попросить его наорать на неё или ударить посильнее, то? То он решит что она чокнулась. Значит надо что-то другое. Может всё-таки не отдавать штаны Дикону? Он на неё покричит-покричит, авось всё и пройдёт. Главное что бы Рокэ не стал её защищать, а то на душе ещё гадостнее будет. Не, не вариант, ещё не известно как старшие Придды на такое отреагируют... Коня того что ли на себя натравить? Если что она успеет увернуться или улететь. Но что-то с собой точно сделать надо. Вот только как найти в этом жутко запутанном доме конюшню?

- А давай потом в коншню пойдём? Я хочу посмотреть на того буйного коня, что сегодня утром по двору бегал. - ну. почти правда. Точнее как в древней сказке, это чистая правда, но не вся.

В первые мгновения молчание Рины испугало - казалось, сама установившаяся в коридоре тишина была тяжелой и безжалостно давила на барабанные перепонки. И лишь когда Рина наконец ответила - Придд испытал невероятное облегчение. Да хоть какой-то ответ, все лучше, чем молчание... Так что, не успев толком понять вопрос, шотландец сразу же с облегчением ляпнул: - Ну конечно, можно! О чем разговор!

И лишь потом потихоньку начал включаться мыслительный процесс. Буйных коней, бегающих по двору с визгами, тут по пальцам пересчитать можно - точнее, такой тут всего один. Рина наверняка имеет в виду Моро - своенравного вороного берберийца с препаршивейшим характером, почему-то признававшего своим хозяином исключительно Рокэ. Всех остальных Моро подпускал к себе исключительно по настроению - а чаще всего такого настроения у вредного берберийца не было, и приближаться к нему было опасно... Стоило как следует это осознать - и Рокэ торопливо уточнил: - Только ты одна к нему не пойдешь, хорошо? Вместе сходим, - не хватало только, чтобы Рине еще и от Моро досталось...

До комнаты Придда уже оставалось идти совсем немного - а выглядела комната... какой-то нежилой. Как одна из комнат музея - красиво, аккуратно, ухоженно... но следов человеческой деятельности, кроме смятой постели, толком и не наблюдается. Возможно, потому, что в течение дня Рокэ в комнате обычно не бывало - шотландец выметался из комнаты, едва продрав глаза, и возвращался уже только глухой ночью, просто сидеть в комнате юноша попросту не умел.

- Заходи, не стесняйся, - легко улыбнувшись, Рокэ потянул замершую было на пороге Рину за собой. И двумя прицельными движениями рук открыл дверцу шкафа и выдвинул ящик с джинсами - впрочем, шкаф тоже производил впечатление некоего запустения, как-то обзавестись богатым гардеробом у Придда не вышло. - Такие пойдут? - поинтересовался Рокэ, выуживая из ящика темно-синюю джинсу. Ну, мало ли - вдруг Рина такой цвет категорически не приемлет, вон, самого Придда в светло-голубые никакими силами не загнать...

Ну да, Рокэ пойдёт с ней. Она же маленькая её одну к лошадям отпускать нельзя. Или он за коняшек боится? Тоже вариант, мало ли, вон, штаны у Дикона украла и коняшку украдёт. Ту самую, буйную. А что, приманит морковкой и побежит, так что ли? Эх, опять Рину несёт куда-то не туда, и к чему такие мысли, Рокэ же просто помочь хочет. Мало ли, может там действительно такой конь, что никто не справится. Но тогда и Рокэ будет в опасности! Блин, вот вечно не подумает и сделает...

Комната Рокэ казалась какой-то не жилой. Ну, то есть совсем не его. Тут всё казалось не его, по крайней мере для того Рокэ, каким казался он Рине. Хотя возможно собственной семье он казался совершенно другим. Сыном герцога и так далее... Хотя он и был сыном герцога. Вот только для русской он всё равно оставался простым весёлым парнем, прекрасно живущим и без всякких аристократических штучек. Вот только им как раз он и не был... Опять её потянуло на что-то неправильное, надо, срочно надо взбодриться. Вот только как?

Джинсы девушка схватила и сразу радостно начала переодеваться. Правда потом мелькнула мысль что не надо бы вот так перед Рокэ в открытую раздеваться. Мелькнула и погасла, ибо прятаться всё равно некуда. Не изнасилует же он её в самом деле? Ну, хотя... Так. не сметь думать о Рокэ плохо!

Ну, знаете ли... многого ожидал, конечно... но чтоб Рина вот так вот взяла и тут же начала раздеваться - это уж слишком... Придд залился обжигающем румянцем смущения - какой бы привлекательной ни казалась обнажившаяся белая кожа девушки, шотландцу на это смотреть явно не следовало. Поспешно выпрямившись, Рокэ запрокинул голову, с преувеличенным интересом разглядывая потолок - и пока Рина сама его не позовет, другого объекта для внимания не будет, а то повернется еще, когда не нужно будет...

Лепнина там, оказывается, какая-то, на потолке... Никогда не замечал. Ну надо же, как много интересностей можно заметить в собственной комнате, при определенных-то обстоятельствах... Шея в такой неудобной позе начинала понемногу затекать - но Рокэ, плотно сжав губы, упрямо изучал эту самую чертову лепнину, утыкаясь в нее почти невидящим взглядом. Ну уж нет, и не подумает по собственному почину поворачиваться - а то мало ли что из этого выйдет... уж лучше пусть шея одеревенеет, это пережить будет как-то легче...

Переодевшись наконец в джинсы девушка быстренько пригладила всё ещё мокрые после ванны волосы и посмотрела на Рокэ Тот что-то внимательно высматривал на потолке. Рина зглянула верх и ничего не нашла. Перевела взляд на юношу, а потом опять вверх. Посмотрела внимательнее. Лепнина.. Ну лепнина и что? Как будто он раньше лепнину в собственной комнате не видел. А может это он просто так её игнорит? Девушка задумчиво облизала губы и на всякий случай в третий раз взглянула на потолок. Ей показалось или лепнина слегка двигается? О, может он там рисунки ищет? При том так напряжённо, что аж покраснел...

Девшка чуть прогнулась в спине и стала тоже искать рисунки. Вдруг найдёт и покажет? Хотя в бесконечных завитках ничего не находилось. кроме желания принять нормальное положение. А вот Рокэ стоит и ничего, даже не отрывается. Эх, вот всё же фантазия у него наверное лучше работает. Посмотрев для приличия ещё с пол минутки девушка всё так же не отрывая голову от потолка задумчиво произесла:

- А я всё равно ничего там не вижу...

Послышавшийся голос Рины Придд воспринял как однозначное разрешение повернуться. Только вот не совсем понял, при чем тут было произнесенное девушкой предложение. В каком смысле "все равно ничего не вижу"? Она что, тоже взялась потолок рассматривать? Ох, дурочка... самая любимая на свете девушка, но порой такая несказанно милая дурочка...

- А там ничего особенного и нет. Так, я вдруг обнаружил, что в этой комнате еще и на потолке украшения есть. Никогда не понимал, зачем они там, - с улыбкой признался Рокэ. И протянул успевшей уже и переодеться, и потолок поразглядывать Рине руку: - Ну что, ты еще не передумала смотреть лошадей? Точнее, одну конкретную буйную лошадь? Идем?

Не передумала...

Глупо было бы полагать, что целая здоровенная конюшня отгрохана для одного только Моро. На самом деле Женевьева безумно любила лошадей - они у нее даже выходили в жизни на третье место, сразу после семьи и сцены. Поэтому лошадей было довольно много, и со всеми ними герцогиня частенько возилась лично, Дикон и Октавия безропотно позволяли себя привлекать, а герцог только со снисходительной улыбкой смотрел на увлечение жены - но никогда не препятствовал покупке новых лошадей, постоянно разыскиваемых Женевьевой то там, то здесь... Рокэ провел Рину в конюшню через неглавную, заднюю дверь - по той простой причине, что денник Моро был рядом с этой дверью. Шотландец легонько сжал ладошку девушки и кивнул ей на косившегося на вошедших вороного красавца берберийца - мол, вот он, пресловутая буйная коняга...

Чёрный, буйный конь в конюшне притягивал взгляд. Этого коня хотелось видеть свободно несущегося по долинам, а не запертого в тесном деннике. Впрочем денник был не такой уж и маленький, да и вообще конюшни выглядели более чем пристойно. Это хоть немного, но подняло настроение девушки. Всё же те, кто хорошо относятся к животным не могут быть совершенно злыми. Хоть капля, но доброты в них точно есть.

Чёрный красавец явно не даст себя погладить. Это было первое, что поняла русская. увидев настороженно прядущего ушами коня. Поэтому привычно уже наплевав на больные рёбра, девушка подпрыгнула, помогая себе потоком воздуха, зацепилась руками за бревно, как и во всех конюшнях идущее под крышей и ползком поползла вперёд, оказавшись вскоре над чёрным конём.

- Рокэ, а как зовут эту прелесть? - спросила русская. провисая на бревне спиной вниз. оставаясь над головой коня где-то на метр. Ну, если бы он стал на дыбы, то мордой достал бы точно...

Берберийцу не понравилось, что на балке над ним вдруг кто-то пополз - вот, называется, не успел Рокэ удержать девушку, а она уже под потолком... И, к слову - Моро только выглядел красавцем. А как познакомишься с ним поближе - и сразу вся его красота забывается, меркнет по сравнению с мыслью о том, какая же это зараза, а не лошадь... Честное слово - Рокэ заволновался. Кто его знает, этого коня... И на всякий случай придвинулся ближе ко входу в денник - на случай, если конь вздумает взбеситься, или Рина к нему неосторожно близко полезет...

- "Красавца"зовут Моро, - проинформировал Придд, уже заранее готовясь в любой момент ловить нервно переступавшего тонкими ногами коня. От берберийца всего можно было ожидать, чего угодно - кто сказал, что он до этой несчастной балки не дотянется? Просто раньше все повода не было к потолку скакать... а теперь, кто его знает? Вдруг сейчас какой-нибудь свечой или лансадой дотянется...

Значит Моро. В русском языке есть близкое слово "мор", остаётся только надеятся что назван он Мором не из-за того что уничтожает всё живое. А то как-то не хорошо получается... Девушка осторожно отпустила одну из рук и попыталась дотронутся до морды коня. Дотронуться русская не успела, ибо Моро гневно вскинул морду и попытался укусить девушку за руку. Психованный коняха. Девушка отпустила руки и ноги и призимлилась коню на спину, при чём спиной назад. А что? Сходить с ума, так весело! Рокэ только жалко... Ну ничего. зато выглядело всё как будто Рина сорвалась. Может даже поверит...

то что кататься даже на обычной лошади задом на перёд не удобно девушка подозревала. Но насколько неудобно сидеть таким образом на психованной коняхе... Сейчас Храновская испытывала эти незабываемые ощущения на себе. Кобчик отбился почти сразу. Не свалиться помогали разве что сильные ноги, сейчас прижимающиеся к крупу коня, и то, что в рисковой ситуации удалось очень быстро подчинить себе Воздух и на грани реакции поддерживать себя ветром. Девушка подпрыгнула на беснующемся Моро ещё несколько раз и радостно свалилась куда-то в бок, всё же достаточно быстро перенаправлять потоки оказалось невозможно... Оставалось надеятся что то что она повисла на стенке денника как-то спасёт её от копыт, а потом надо обязательно отлепиться и пнуть эту наглую коняху! Но потом...

- Руки к нему не тяни. Он буйный, забыла? - нервно напомнил Рокэ, наблюдая за тем, как Рина пытается до морды коня, а тот гневно вскидывает морду, пытаясь дотянуться до протянутых к нему пальцев. Наблюдать за тем, как Рина вьется вокруг Моро, молча, было невозможно - нужно же было ее предупредить о причудах коня, попытаться, хотя бы попытаться отговорить от этой дурацкой затеи, если уж отговорить все равно не получится, и... - Осторожно!!!

Да конечно, так Рина его и услышала... Обрушилась Моро на спину - тот гневно заржал, почувствовав, что его седлает кто-то совершенно посторонний, и... Свеча! Еще свеча! И какое же счастье, что в деннике коню особенно не развернуться и лансады Рине не грозят... В перерывах между свечами Рокэ ухитрился проскользнуть вплотную к Моро - и обхватил коня за шею, мешая ему вновь встать на дыбы или боком притиснуть повисшую на стенке денника девушку. Вот еще только не хватало, чтобы конь ее покалечил...

- Ну, что ты? Успокойся, - уговаривал шотландец и бесстрашно гладил черную голову коня. А сам взволнованно оглядывался на девушку через плечо: - Рина, как ты? В порядке? Он тебя не повредил? - Ох, угробит эта девушка Придду все нервы, точно угробит, к гадалке не ходи...

Встряска, чуть не отправившая Рину на больничную койку с более сильными повреждениями чудесным образом поставила мозги на место. Вот почему пока по заднице пинок от судьбы не получишь, такой вот, что прямо почти до смерти, то ничего на место не встанет? Девушка осторожно, бочком. выбралась из денника и, осмотрев себя на момент повреждений (попа болит, рёбра тоже, а так всё цело), девушка счастливо улыбнулась и сказала:

- Ага, всё просто отлично! А конь интересный такой, помоему он на меня как Мамай на тебя кидается, может тоже ревнует? А что, подумаешь влюблённая коняка, гланое что бы я тебе больше нравилась!

Ну всё, настроение наладилось и можно со спокойной душой снова говорить глупости и верить в светлое будущее. Ну как верить, бороться за него надо! Хорошо так бороться, заняться таки документами, с адвокатом связаться, с папашкой Ромкиным... Сколько там времени осталось? Три недели? Ну так пролетят - не заметишь! Так что руки в ноги. ноги в лапы и вперёд, настоящие паркуры всегда преодолевают любые препятствия! Девушка снова искренне улыбалась, твёрдо смотря прямо в морду Моро. Это ведь тоже буйное такое препятствие, но Рокэ же как-то с ним справляется? И конюхи тоже, иначе это был бы не конь, а нечто заросшее и облезлое...