Возвращение с довеском

Звук был громкий. Но она, может быть, скоро привыкнет к нему и не будет подпрыгивать от каждого шороха. Кто знает, случится это скоро или рано? Или вообще не случиться? Но сейчас было страшно, а будущее... Саша была настолько напугана всем происходящим, что даже не подумала о будущем. Да и пять лет - не тот возраст, чтобы думать о будущем.

Звон рассеялся, а потом из-за ворот показались две женщины. С небольшим интервалом. Саше показалось, что одна, что пришла первой и села на корточки, говорила как-то резко, и маленькая ручка сильно сжала край куртки Аерина. И хоть женщина обращалась не к ней, а к мужчине, девочке было страшно. Но он отошёл от вышедшей навстречу тёти и даже приобнял девочку. Она прижалась к нему, но всё-таки старалась не высовываться из-за его ног.

- Здлавствуйте, меня зовут Алексэндлеина, - на выдохе выпалила девочка, глядя на женщину. Своё полное имя она употребляла крайне редко, но хвасталась раньше перед мальчишками в садике, что может его произнести без запинки. По крайней мере, оно ей очень нравилось, а брат всегда говорил, что это имя самое красивое и означает "защитница человечества". Что это такое, она не задумывалась, но это определённо что-то интересное.

Она более-менее успокоилась, но тут появилась ещё одна женщина. При взгляде на её затянутые серой плёнкой глаза Саша тихо вскрикнула и спряталась за ногами Аерина. А потом выглянула с другой стороны и снова посмотрела на странного человека. Сглотнула.

- Здлавствуйте. Алексэндлеина. Плиятно познакомиться... - пробормотала девочка дрожащим голосом и достаточно тихо. Но манерам её учили. А значит она должна была им следовать.

Интересно... а какими извращенцами должны быть родители, чтобы отоварить ребенка вот таким вот непроизносимым именем? Джемма была готова поклясться, что даже если бы девочка все звуки выговаривала идеально правильно, все равно ирландка бы скорее язык сломала, чем это имечко повторила... а уж сейчас-то и вовсе никаких шансов не было... А еще - девчонка явно боялась. То ли одну только Джемму, то ли вообще всех подряд, без разбору. Ага, судя по тому, как и от второй обитательницы монастыря шарахнулась - и правда, всех подряд боялась. Для профилактики, что ли...

- Я тебе не "милая"! - отрезала ирландка, выпрямляясь - и даже сама удивилась, откуда вдруг взялась эта трещина в надетой маске, откуда ни с того ни с сего сквозь выбранную легкую роль вдруг прорвались злые слова... - Эпитеты для других побереги! Это она-то у тебя жить будет? Да у тебя и дикий пасюк сдохнет, куда уж ребенку-то? - заявила МакКриди. Словно заслышав, что разговор пошел о дальних родичах, из-под рубашки высунулась сонная мордашка Цина, и, прислушиваясь, крысак заводил круглыми дамбоушками. Джемма решительным движением ладони засунула крысака обратно - и подчеркнуто едленно отошла от Аерина и его мелкой спутницы на несколько шагов. Мол, все поняла, никого больше не пугаю, на пушечный выстрел к вам не приближаюсь, раз вы такие нервные... Каким же причудливым образом у Джеммы влюбленность переплеталась с неприязнью - вон, сама уже безнадежным образом запуталась...

-Ну почему я забыла, что у меня такой "хорошенький" вид? - чуть не хлопая себя по лбу, подумала Тоф. Ещё с детства она понимала, что не такая как все. Магия Земли хоть и вернула ей зрение, и то лишь часть, но не нормальный вид. Тоф не знала какие у неё глаза, сама посмотреть не могла, да и никто другой ей не говорил.
-Не бойся меня. Это просто у меня такая, эм, особенность. А так я обычная девочка, как и ты. - Тоф уже догадалась о личностях присутствующих здесь людей, частично по голосу, частично по именами. Ну разве что кроме этой истеричной особы, именем которой Тоф особо не интересовалась.
-Аерин, -Бейфонг узнала его по голосу, - может уже отведём девочку в столовую? По-моему после такого путешествия кто угодно есть захочет. Лично я бы захотела. А потом и комнату покажем. Как тебе такой план?

Девочка явно было достаточно вежливой, что хорошо, а то с таким отцом чего только не ожидаешь от ребёнка. Хотя это конечно не правило, так что хорошо что обошлось. На всякий случай Аерин поднял ребёнка на руки, а то начинавшаяся невозьмись откуда истерика Джеммы явно не могла оставить психику девочки в неприкосновенности. Прижав к себе Сашу Аерин удивлённо приподнял брови и поинтересовался:

- Что за моральная катастрофа случилась пока меня не было в монастыре? И почему это у меня все погибнуть должны, а Джемма? Вон, Ронан же не погиб, а он тот ещё маньяк-мазохист, и ничего, живой, здоровый, бледноватый правда... Ладно, не будем о грустном. То есть о брате. Нечего панику раньше времени разводить... А, кстати. почему это я должен к другим "милая" обращаться? Ты уже согласна меня делить? - последняя фраза была сказана слегка шутливым тоном. В конце-концов он никаких обязательств не давал, как и сама девушка и таковая вспышка явно не была логичной.

А вот слова девочки понравились Аеру. Во-первых он сразу вспомнил что девочка хотела есть. А во-вторых есть кому эту девочку отдать, Тоф казалась достаточно самостоятельной, так что если ребёнок будет ночевать в её комнате, то ничего страшного не случится.

- Действительно, ты права, Тоф, пойдём-те поедим. А то мы с самого утра сюда добираемся... - И Аерин прошёл на территорию монастыря, поворачивая по направлению в столовую.

А вот первая женщина не на шутку испугала и без того испуганную девочку. Она словно сжалась в маленький комок и заплакала. Тихо, конечно, не истерично. Но всё равно было страшно. Но когда Аерин поднял её на руки и прижал к себе, она почувствовала какую-то уверенность. Точнее, наверное, спокойствие. Продолжая всхлипывать, она увидела торчащую из кармана женщины острую морду. Вскрикнула и зажмурилась. Крыс она боялась и раньше. А вот в подвале, в котором её держали, она видела их достаточно часто. И они требовали крови. И она не знала, что крысы бывают ручными. Правда, когда открыла глаза, крысы уже не было.

Особенность. Наверное, она просто слепая. так подумала Саша, вспомнив, что как-то раз видела такого человека в Брашове. Он был с тросточкой и надевал очки. Тогда она не придала значения этому, так как была с мамой, а сейчас... все страхи, что преследовали её на протяжении нескольких дней, будто бы начали материализоваться. Но слова о еде заставили её вспомнить о том, что она слишком голодная. Она посмотрела на Тоф и кивнула. Снова прижалась к могучей груди "папы" и закрыла глаза. нет, сначала надо поесть, а потом поспать.

Конечно, блин. Вот, пожалуйста, теперь еще и девчушку перепугала. А все... а все Аерин! Стрелки Джемма перевела мгновенно, с истинной гениальностью влюбленной, но смертельно обиженной женщины. Естественно, чертов ирландец всему виной! А кто же еще? Если бы не он, МакКриди бы сейчас и не дергалась, и орать на всех бы не тянуло, и в истерику бы тоже впасть на ровном месте... Цин опять закопошился под рубашкой - Джемма еще более свирепо запихнула его обратно. И, глядя в глаза Аеру, на грани отчаяния ляпнула:

- Брату твоему просто повезло, что он живучий! А так... все у тебя сдохнут, потому что ты не любишь никого! Себя одного только любишь, а про остальныхвсех забудешь, как только взгляд отведешь! - Наверное, не стоило говорить такого при девочке... но ирландку было уже не оатановить. Лепила что на языке вертелось, словно бес какой вселился и постоянно на рожон толкал. А уж при намеке на то, что между ней и Аерином произошло, Джемма и вовсе задохнулась от негодования. Да, конечно, никаких обязательств друг другу не давали... но, черт, МакКриди же не предполагала, что влюбится вот в эту эгоистичную сволочь! Да еще и, в довершение картины, хуже всего было осознание того, что вот девушка ирландцу совсем не нужна. Сколько у него таких было, сколько еще будет... тут уж и не знаешь, то ли любить, то ли все же ненавидеть... и из-за всех этих мыслей ирландка совершенно запуталась, и в дополнение к своим предыдущим словам грубо выдала, отступая еще на шаг: - Да катись ты... куда хочешь, к кому хочешь!

Вот тут в самый раз развернуться и гордо уйти - ан нет, не вышло... И МакКриди зашагала следом за всей честной компанией, держась в нескольких шагах позади - как бродячий пес, которому вдруг горло перехватило цепью, и ушла бы, а крепко привязана, и никуда эта привязь не пускает...

А Тоф просто пошла рядом с Аерином к столовой. Маленькую девочку он взял на руки, Бейфонг это поняла по тому, что Саша исчезла с земли, а парень стал весить побольше. Истеричная дамочка вначале отошла от этой троицы, но затем последовала за ними. Даже если бы Аерин или девочка на его плечах обернулись, они бы заметили её. Парень шел быстро и уверенно, но Тоф нисколько не отставала от него. Подойдя к столовой, Бейфонг хотела сказать, что подождёт их здесь и ей совершенно не зачем идти туда, но все-таки решила не показывать своего отличия от них и пошла следом. Войдя в столовую, Тоф перестала видеть, но она уже примерно запомнила где что находится, хоть шла и не так уверенно как по земле.
-Аерин, будь так любезен, принеси нашей гостье еды, а я отведу её к столику. - предложила Бейфонг.
Шума в столовой не было, поэтому логично было предположить, что никого в ней, и следовательно никаких особых проблем не возникнет.

Аерину совершенно не нравилась назревающая истерика Джеммы. С этим надо было срочно разбираться, пока всё не перерастало во что-то более неприятное. Нет ничего хуже чем обиженная женщина. А главное не на что обиженная. Просто по факту. А у него ребёнок на руках. Прикрыться что ли девочкой... Хотя нет, это слишком подло даже для него. прикрывать свои проблемы несчастной Сашей.

- Джемма, ну не надо так утрировать, не такой уж я кобель, что бы за каждой юбкой волочится. Мне весьма не приятно наше с тобой недоразумение, мне бы хотелось что бы наши отношения были более тёплыми. И вообще, у меня ребёнок на руках, стрессы и истерики сейчас совершенно не к чему.

"Ты же хотел не манипулировать девочкой?" - недовольно спросил летящий рядом Донн.
"Это случайно вырвалось. Не люблю истеричек" - ответил ирландец.

Войдя в столовую Мак-Рейн опустил девочку на пол и показав на всякий случай и маленькой румынке и Тоф направление (слепой девочке прикосновением и лёгким толчком) Аерин пошёл за подносами. Положив на два подноса по две порции гречишной лапши с курицей ирландец принёс всё за выбранный столик. Одну он отдал Саше, потом Тоф, взял порцию себе, а четвёртая предполагалась Джемме. но не факт что она согласится её взять.

Эта тётя, которая была Джеммой, стала кричать. Девочка вся сжалась. Это всё было адресовано не ей, но всё-таки она чувствовала себя виноватой. Просто всегда отец, когда кричал на маму, всегда упоминал её. И когда бил - тоже. Вот и сейчас ребёнок, чья психика будет восстанавливаться ещё долго, инстинктивно почувствовал, что гнев этой дамочки прольётся и на неё. Это неправильно. Почему когда ссорятся взрослые больше всего страдают дети?

- Не кличите на папочку! - неожиданно резко сказала девочка, глотая слёзы. - Вы не имеет плава кличать на папочку! Cățea! - И она показала язык и снова повернулась к Аерину.

Они шли в какое-то здание. Потом Аерин её опустил на пол и показал, куда надо идти. Саша взяла Тоф за руку и вместе с ней отправилась за столик. Всё-таки девочка была культурной и достаточно умной. Знала, что надо помогать. Она села за стол и посмотрела на принесённую еду. Лапша какая-то странная. Странно посмотрев на две палочки, она взяла вилку и попробовала лапшу. На вкус довольно необычная, и она с жадностью набросилась на еду.

_____
Cățea! - (рум.) - сука. В основном используется как НЕ матерное слово, обращённое к половой принадлежности собаки. Но в данном контектсе используется как нехорошее слово

Даже так. Слова на другом языке Джемма, естественно, не поняла - но просто по эмоциональности высказывания чувствовалось, что аж матернула ее девчушка - ну или как минимум попыталась. Фу, сплюнь каку и вымой язык с мылом, куда только твой новоприобретенный папашка смотрит... Да никуда он не смотрит. Плевать ему. Ему на все и вся плевать, что бы он там во всеуслышание ни заявлял, враньем это будет, бессовестным враньем всему миру в лицо...

Дальше порога столовой Джемма не пошла. Да ну нафиг, раз она сама такая ужасная дрянь, а девчонка вся на нервах, еще доведут друг друга взаимно до припадка... Ирландка уселась прямо на пороге, выудила из-под рубашки Цина и строго сказала, указывая на щедрым жестом выставленную на стол четвертую миску: - Крысейшество! Жрать!

"Жрать"... о, этот чудный глагол! Его Цин знал в совершенстве, дважды повторять не нужно было... Восторженно пискнув, крысак скатился с колен МакКриди и засеменил к столу. Цепляясь коготками за штанину Аерина, взобрался на столешницу, добежал до миски и целеустремленно в нее зарылся, виляя филеем на радость окружающим. Раскопал в лапше кусочек курицы и, отбежав немного от миски, принялся деловито точить добычу. Усмехнувшись, Джемма накрутила на палец золотистую Шульдиховскую прядь и принялась ее дергать - хоть бы там ни у кого истерики за столом не случилось, Цин все же не крысак какой помойный, а вполне интеллигентный дамбо циннамон...

Аерин весьма удивился такой неожиданной поддержке от малышки. Вообще было приятно, но вот ругаться пятилетней девочке совсем не шло. Надо будет потом мягко намекнуть девочке что на место можно поставить гораздо более обидными и одновременно вежливыми способами. А то он никогда не ругается, а Саша значит будет?

- Малышка, не обращай на всё неприятное внимания. Жить надо весело и не помнить о грустном. Или хотя бы не заморачиваться этим.

Когда на столе появилась крыса Аерин отреагировал впоне нормально. Но тут он ощутил сильный страх, при чём чужой. быстрый взгляд на девочку и вспышкой воспоминание о подвале, в который он заходил посмотреть где там сидела девочка, пока они искали Сабина. Там были крысы. Много крыс. И укусы на ногах девочки. Ирландец быстро взял тарелку, из которой поела крыса в правую руку, самого крыса в левую, вышел из-за стола и отдал обе свои нои Джемме. С каменным выражением лица. А потом подошёл к Саше и тихонько погладил девочку по голове.

- Не бойся, больше крыс не будет. Я постараюсь всё сделать что бы тебе нечего было боятся.

Голод, как известно, не тётка. И даже не дядька. А страшный толстый мужик с гнилыми зубами. Почему-то так вспомнилось. Она как-то рисовала что-то похожее в садике. Но это было тогла. А сейчас она сидела в столовке и ела странную на вкус лапшу. Куриное мясо было жёсткое, да и курицу девочка не особо любила. Поэтому она выковыривала лапшу. Было тихо и спокойно. С едой она забыла об этой истеричной особе, пока не услышала её голос. Потом послышались характерные звуки, которые могут издавать только крысы, и девочка напряглась. А вот когда острая морда показалась на столе, крыса пробежала к миске и скрылась там, оставив снаружи только хвост, девочка не на шутку испугалась. Она даже вскочила и вскрикнула. Глаза расширились от ужаса, и она закрыла лицо руками. Но потом послышался голос папы, его рука легла на её голову, и она прижалась к нему. Забралась на его колени и жалобно всхлипнула. Маленькое сердечко сильно колотилось в груди, лицо было бледным. Она уткнулась носом в его грудь и закрыла глаза. Почему-то есть сразу расхотелось, хотя голод ещё был.

А, ну конечно, как же - увидеть крысу и не истернуть, невозможно же... Цин, как и следовало ожидать, принялся верещать и отбиваться, когда его какая-то, вовсе не хозяйская рука сгребла за шкирку и потащила прочь. Вертелся, истошно орал, как будто его жутко и ритуально резать собрались, в духе религии сифу - и, к мрачному удовольствию Джеммы, все же тяпнул Аерина за палец. МакКриди спокойно приняла и крысака, и миску - а вот фиг, орать она больше не будет, второго отделения цирка не дождетесь...

- Спокойствие, ваше Крысейшество! Только спокойствие! - невозмутимо сказала Джемма, уже почти профессиональным хватом удерживая барахтающегося Цина одной рукой. Выудила из лапши кусочек курицы и подпихнула крысаку под нос: - Давай, лопай! Сегодня уж будет стоп диета! Эх, никто нас с тобой не любит - давай хоть мы друг друга любить будем? Да, Цин? - и, наблюдая, как успокоившийся крысак вновь принимается деловито и смешно возиться с кусочком курицы, Джемма вдруг вспомнила, как это мелкое чудо впервые попало к ней в руки - а дальше мысли вдруг свернули на уже проторенную колею, и занимать ирландку стал совсем другой человек...