А чем знакомства в воздухе хуже?

Ну нет, нельзя сказать, что Леа боится перелетов или как-то там их не переносит - просто именно сейчас девушку бьет какое-то совершенно неконтролируемое волнение. По-другому и не скажешь, как раз таки бьет - и отдается нервной дрожью то в руках, то в коленях, то в плечах...
Наверное, сильнее всего заставляет волноваться вынужденное бездействие. Потому что уже хочется вскочить и мчаться на поиски... чего-нибудь, неважно, лишь бы мчаться! А приходится - сидеть, смиренно сложив руки на коленях, и ждать, пока самолет еще только преодолевает путь к Пекину по воздуху.
Несколько раз Леа пробует начать читать специально для этих целей взятую в самолет книгу - но увы, все никак не выходит, дальше нескольких строк зайти упорно не получается. Сосредоточиться на тексте не выходит, прочитанное почти тут же выскакивает из головы, словно мокрое мыло... Возможно, если поговорить с соседями по полету, то это выйдет несколько бодрее - но какие-то соседи попались... скажем так, неудачные. Сидящий справа мужчина в ответ на все попытки Леа завязать разговор упрямо отмалчивается - да еще и каждый раз зачем-то сует девушке под нос свое обручальное кольцо. Думает, что ли, что она с ним роман закрутить хочет? Что, по другому поводу нынче девушки с мужчинами в самолетах не заговаривают?
Сосед же слева, сидящий у окна - выглядит так, что его можно смело подозревать в определенных грехах. С ним Леа заговаривать вообще не рискует - даже перед полетом попросить уступить ей место у окна испугалась. Худоба и бледность сидящего рядом парня, а еще то, что он как закрыл глаза, едва только самолет взлетел, да так их и не открывал, да еще, кажется, и позы не менял, ни на миллиметр не сдвигаясь... длинные рукава его кофты, конечно, разглядеть мешают, но Леа сильно подозревает, что некоторые характерные следы там разглядеть очень даже можно.
Впрочем... судьба, видимо, решила, что все же поговорить этой парочке друг с другом придется. В какой-то момент позабытая девушкой книга соскальзывает с колен Леа - и юрким лягушонком ныряет под кресло как раз соседа слева. Блондинка нерешительно косится в сторону парня - после чего все же касается его руки и просит: - Извините... У меня книга упала, вы не могли бы поднять?

Скучать ни понарошку, ни вполсилы португалец не умеет - и за время своего отсутствия в Линь Ян Шо успел соскучиться ну просто до зубовного скрежета. До того полуневменяемого состояния, когда закрываешь глаза - а перед внутренним взором упорно мерцают часы, чьи стрелки, отсчитывая время оставшейся разлуки, ползут ну просто с возмутительной, абсолютно черепашьей скоростью, то и дело норовя прилипнуть к циферблату намертво... В общем, это был более чем однозначный сигнал - что пора уже все незаконченные дела мухой заканчивать и рвать когти обратно, до Пекина и далее по отработанному уже маршруту.

В какой-то момент Рейс просто-напросто привык, что его внешний вид окружающих напрягает - и в этот раз, то, как на него с подозрением косилась миловидная соседка по полету, показалось португальцу абсолютно нормальным. Мол, все в норме, все так, как и должно быть - и все черные подозрения блондинки парня никоим образом не взволновали. Джильди откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, намереваясь всю воздушную дорогу делить свое внимание между стрелками воображаемых часов и чуть слышным шепотом потусторонних голосов в голове, опять же приобретенным за время своего визита в родные края, - и кто же знал, что посередине полета его вот так возьмут и прервут?...

В ответ на чужое прикосновение португалец нехотя открыл глаза - чтобы увидеть бледное от решимости лицо блондиночки и услышать ее просьбу. Книга. Упала. Жонглировала она книгой, что ли? Даже намека на турбулентность ведь не было, так что же надо сделать, чтобы упустить книгу, которую читаешь, под чужое кресло? Вслух португалец, однако, ничего такого не сказал - только послушно выудил из-под кресла пресловутый томик и протянул его девушке. Ну, как - возьмет из рук? Или Рейс все же успел приобрести настолько подозрительно-устрашающий вид?...

Когда парень открывает глаза - Леа нервно вздрагивает от неожиданности. Всего, что угодно, ожидала - но не такой пронзительной изумрудной яркости глаз, до тех пор скрывавшихся под тонкой кожей век. Но, прежде чем блондинка успевает в полной мере восхититься этим необычным зрелищем - зелень быстро тускнеет, втягивается вглубь чужих глаз, и радужная оболочка из потрясающей воображение ярко-изумрудной становится обычной, темно-карей. Глаза-хамелеоны?... Вряд ли. Разве хамелеоны так себя ведут? Не похоже. Леа слегка сдвигает брови к переносице, пытаясь понять, что бы это могло быть за явление - но ни одного мало-мальски разумного ответа в голове не наблюдается.
Тем временем парень вытаскивает из-под кресла злосчастную книжку - но вместо того, чтобы просто положить ее на столик, на что девушка очень рассчитывает, удерживает томик на весу, протягивая его блондинке. Леа крепко сжимает руки, чтобы было незаметно, как нервно дрожат ее пальцы - почему-то просто взять книгу из рук парня кажется страшным. Казалось бы - ну что он может сделать ей в самолете, в окружении стольких людей? А все равно - мерзкий иррациональный страх откуда-то лезет наружу...
Наконец решившись, Леа протягивает руку - пауза, во время которой она безмолвно и ошарашенно пялится на парня, уже чересчур затянулась. Девушка осторожно сжимает пальцами переплет - и, вместо того, чтобы просто забрать книгу, зачем-то поднимает взгляд на парня. В глубине души Леа надеется поймать изумрудный взор еще раз - но нет, чужие глаза все такие же темные. Что же это за такое смешанное чувство - когда одновременно и жутковато, и интересно? Суицидальное любопытство?...

Докатились.

Сидят вдвоем и держатся лапками за одну несчастную книжку, гипнотизируя при этом друг друга взглядами... на кого, любопытно, похожи со стороны? Если на влюбленную парочку - то нет, спасибо, конечно, но не стоит... Хотя, нет, "влюбленная" - это, скорее всего, мимо. Скорее уж - парочка, между которой вдруг проскочила искра. Или даже целый сноп искр - бойких, ярких и жгучих. Звучит, пожалуй, несколько лучше - но тоже не особенно привлекает. Особенно португальца - с его, видимо, присутствующей в организме безнадежной моногамностью...

Джильди поспешил сдаться первым - пока девушка не вообразила себе невесть знает чего, наподобие курортного романа. Разжал пальцы и откинулся обратно на спинку кресла, восстанавливая исходное положение. Взглянул на блондинку сквозь полуприкрытые ресницы - и коротко посоветовал: - Не роняйте больше.

Возможно, прозвучало суховато и даже резковато - но португальца это как-то не взволновало, поведение блондинки занимало гораздо больше внимания Джильди. Вот как, объясните, она ухитряется это делать - только что сама тряслась, нервничала и испуганно косила глазами, а буквально через несколько секунд уже сама смотрит так, что теперь португальцу впору опасаться?...

Ну надо же. Просто отдал книгу, и все. И чего, спрашивается, боялась?...
Как только Леа выясняет, что парень, несмотря на свой сомнительный внешний вид, в общем-то, довольно безобиден - нервная трясучка разом исчезает. Девушка держит книгу на коленях - но вместо того, чтобы открыть ее и углубиться в чтение, блондинка осторожно разглядывает своего, как оказалось, довольно мирного соседа. И раздумывает - при столь изменившихся условиях задачи, а не попытаться ли все же завязать с ним разговор? Как уже выяснилось, парень не кусается, по меньшей мере, если его чересчур не доставать.
Леа откладывает книгу в сторону - и осторожно перекашивается к левому подлокотнику. Опирается на него, несколько секунд разглядывает лицо попытавшегося вновь задремать парня - а затем, ощущая себя игроком в рулетку, которого под лопатку упорно покалывает предчувствие близкого выигрыша, осторожно покашливает. И вновь повторяет слово, с которого так удачно начала в первый раз: - Извините... А вы зачем в Пекин? По делам или просто к знакомым?
Блондинка искренне понадеялась, что парня достать не слишком легко, и он не начнет тут же плеваться кипятком - на Леа брюнет произвел скорее впечатление человека, которого раскачать достаточно сложно. Хоть бы так и оказалось...

И все-таки... все-таки что-то пугающее в этом парне определенно есть. В какой-то неестественности, нереальности бледного, почти фарфорового лица - или, возможно, в глубоких темных глазах, промелькнувший в которых яркий изумрудный всполох так пока что и остается неразъясненным...
А может быть, все дело - в какой-то фантастической проницательности парня? Это его "не очень похожа на человека, у которого могут быть в Пекине знакомые" почему-то пробирает блондинку нервной дрожью, перебирает все косточки - и Леа нервно сжимает руки, хотя ни в самих словах, ни в тоне, которым они произнесены, ничего угрожающего обнаружить не удается... Что значит - не похожа? Как можно так легко и, что уж совсем невероятно, правильно судить о впервые встреченном человеке? Что за такая таинственная наука?...
Знакомых в Пекине у Леа и правда нет, нет и быть не может, есть только безумная, почти ничем не подкрепленная надежда встретить бывшего мужа - но исповедоваться перед первым же встречным из-за его догадливости, пусть и поражающей воображение, будет глупо. Леа старательно улыбается - и максимально жизнерадостно щебечет: - Вы совершенно правы, знакомых в Пекине у меня пока что нет. Но ведь и завести их никогда не поздно, ведь верно? Вы как, первым будете? - для довершения картины блондинка игриво подмигивает. Всей кожей чувствует, что парня подобное поведение в ее исполнении напрягает - и поэтому старается вовсю. Не только же ему блондинку пугать, должен ведь быть какой-то круговорот страха в природе...

- Увы. Даже при всем желании - быть вашим пекинским знакомым я никак не смогу, - возразил Рейс, стараясь при этом прозвучать максимально вежливо. Чтобы это не выглядело так, как будто португалец отшивает надоедливую девицу - хотя поползновения блондинки поближе к чужому креслу вкупе с игривыми подмигиваниями изрядно настораживали, можно даже сказать, напрягали. И облегчения никак не приносит твердая уверенность: если сейчас на девушку рявкнуть, то только хуже станет... - По той простой причине, что сам я в Пекине, можно сказать, мимолетно, так, проездом.

Тем более - вообще никаких поводов затягивать остановку в Пекине нет, нет и не предвидится. У Джильди там тоже никого из знакомых не обретается. Есть смысл полагать, что Арлетта уже давно перебралась обратно в Линь Ян Шо.И португалец ее не так ни разу и не навестил не потому, что злостно и старательно от этой обязанности уклонялся - а просто не получилось. Не вышло, не сложилось, не срослось... Надо будет извиниться. Конечно, надо будет. А то как-то выходит даже и неприлично - обещал навестить, а сам как в воду канул и вообще никаких признаков жизни не подавал...