Добро пожаловать в ад.

Странным для Фабианы было бы ожидать от товарищей правдивого ответа – если Тэрри в силу своей юношеской непосредственности не задумывался о возможных последствиях ответа и всегда говорил начистоту, то Бенедетто явно предпочел бы скрыть неприглядную истину за плотной ширмой довольства. Однако прорицательница не могла не беспокоиться об англичанине и совсем маленьком еще мальчике, чьи двенадцать лет терялись на фоне всеобъемлющей разрухе, царившей в этой восточноафриканской стране – всякий ребенок и война несовместимы, как несовместимы и параллельны день и ночь, тепло и холод, жестокость и милосердие. Сейчас медноволосая волшебница ощущала вину: именно она позволила Тэрри последовать за ней, очутиться впоследствии в аэропорту Тибета и многими днями спустя – в Конго, на далеком экваториальном континенте. Покинув автобус вместе с юным послушником монастыря, покинув еще до того момента, когда от Храма Мудрости и прилегающей к нему деревушки их отделяли считанные километры, они бы сейчас находились далеко от всей этой крови, страха и постоянного напряжения, которые уже успели коснуться только-только прибывших в страну путешественников. Но покинув автобус в те ранние утренние часы, они бы позволили Бенедетто уехать одному, и неизвестно, что ожидало бы молодого мастера в Конго, без друзей, без поддержки, без отдушины. Прорицательницы слабо улыбнулась, понимая, что так и не способна до конца разобраться в собственных мыслях и окончательно решить, была ли она права, приехав сюда и, что самое главное, привезя с собой двенадцатилетнего подростка. Бенедетто тем временем заговорил – примерно такие слова и ожидала услышать австралийка от своего товарища, который, однако, и не пытался скрыть от Фабианы обуревающие его чувства. Девушка невольно расслабилась и вновь взглянула на Тэрри, на чисто интуитивном уровне изучая его ауру, - яркие, насыщенные всполохи цвета индиго говорили о том, что мальчик близок к погружению в забвенное царство Морфея. Быть может, скоро, совсем скоро они окажутся в гостинице, – хотя Фабиана не могла назвать гостиницей то полуразрушенное здание, что маячило перед её взглядом в оконном проеме автомобиля - и тогда каждый из них получит долгожданную возможность немного отдохнуть после утомительного переезда.

Через несколько минут вернулся Чарльз, их проводник по гуманитарной миссии, оповестив о занятом для них номере в так называемой гостинице, - облегчение мягкими волнами разлилось по жилам австралийки, уже который час предвкушавшей сладостный миг отдыха. Фабиана подхватила увесистые сумки, заполненные до отказа нужными и ненужными вещами, и вышла из автомобиля, подставляя каждую клеточку своего тела лучам палящего африканского солнца. Выскочивший следом за ней Тэрри подхватил одну из дорожных сумок девушки – прорицательница только улыбнулась и взъерошила темные, и без того растрепанные волосы мальчика. Набитый доверху тюк в руках Тэруса был, пожалуй, не самым серьезным испытанием для него в этой странной, чуждой стране. Подождав, пока Бенедетто покинет салон машины, Фабиана направилась в сторону обшарпанного здания – уставшая, взлохмаченная и невыспавшаяся, но довольная тем, что хотя бы до гостиницы они добрались без происшествий.

Как только Чарльз уехал, Бенедетто руками взъерошил свои волосы и посмотрел на своих спутников. Вроде бы всё складывалось удачно. Даже нашли им гостиницу. Теперь можно поспать и отдохнуть. Но сначала принять ванну или хотя бы умыться.

Тэрри уже скрылся в здании, и Бенедетто подошёл к девушке. Взял одну из её сумок и, взяв её под руку, медленно направился к обшарпанному зданию с креплениями около двери, на которых, видимо, была табличка с надписью "Отель". Вид здания и внутреннее убранство, которое состояло из фикуса в горшке, стойки портье, двух видавших время кресел и телевизора, который даже не был включён в разетку, его навело на очень грустные мысли. Ему, англичанину, человеку, выросшему в одной из преуспевающих и самых богатых стран мира, было не очень по душе отсутствие цивилизации. Но не ему было сдить, поэтому он молча поднялся на второй этаж и подошёл к одной открытой двери. Посмотрев на спящего Тэруса, а потом на двуспальную кровать, он про себя выругался. Ладно, будет спать на полу. Кажется, как говорят, так полезно спать.

- Эм... ну вот, кровать в твоём распоряжении. Если ты не устала, можно пойти погулять. Мне жутко интересно, есть ли тут какое-нибудь место, где можно поесть, - усмехнулся парень, подходя к окну.

Гостиница встретила своих вынужденных постояльцев выкрашенными в приятный кофейный цвет стенами с фотографиями в посеребренных рамках, чисто убранными коврами и зачехленными креслами в фойе – Фабиане не составило ни малейшего труда представить себе островки мелких трещин в море настенной краски, выщербленный пол под прохудившимися дорожками и кое-где порванную обивку под внешними чехлами. Здесь чувствовалась бедность, которую пытались скрыть, но которая неумолимо проглядывала сквозь все старания персонала сделать мотель хоть сколько-нибудь рентабельным. Интересно, много ли находится желающих выбрать местом для отпускного отдыха страну, уже не первый год раздираемую внутренними противоречиями? Или вся надежда исключительно на участников миссии ВОЗа, наивных альтруистов, желающих помочь правому делу, да специалистов, приехавших в Конго по долгу службы и ожидающих удобного случая, чтобы только унести ноги отсюда? Фабиана вздохнула, оправила волосы, небрежно спадающие на лицо, и подошла к темнокожей женщине за стойкой портье.

Минуту спустя минуту прорицательница ступила на половицы второго этажа, угрожающе заскрипевшие под тяжестью её тела. Ключи от гостиничного номера, как выяснилось после обмена репликами с женщиной, успел забрать Тэрри, который пристроился на небольшом диванчике в углу комнаты – уже уснувший или только готовящийся спать, но Фабиана всё равно не стала будить мальчика. Этот день был только началом их пребывания в Африке, не имеющим ни четкого конца, ни цели, ни даже уверенности в том, что все они вернутся домой целыми и невредимыми. Украдкой бросив взгляд на Тэруса – прядка отросших светлых волос так трогательно спадала на его глаза, пробуждая в Фабиане острое желание вернуть её на место, - девушка забрала сумки у подоспевшего следом Бенедетто. Разбирать личные вещи в присутствии мужчины – друга, давнего знакомого, но всё-таки мужчины – было неловко, и австралийка ограничилась тем, что достала из рюкзака уцелевшую еду и выложила её на стол. Как бы они ни бодрились во время переездов и перелетов, но следовало подкрепить свои силы, ведь, кто знает – Фабиане впервые пришла в голову эта мысль – вдруг им больше не доведется питаться сытно в ближайшие пару месяцев? Вместе с этой мыслью в сознание прорицательницы закралось и подозрение, только окрепшее после рассматривания выделенной им комнаты.

- Бенедетто, я… - заговорила девушка внезапно охрипшим голосом, - мне кажется, что кровать и диван должны занять вы с Тэрри. Номер твой, и полагалось, что ты будешь здесь один. Мальчик много места не займет, а я…могу снять номер по соседству или, - Фабиана сардонически усмехнулась, - устроиться на балконе. Заодно узнаю, какое же оно, небо над Африкой.

Пока девушка перебирала свои вещи, он снял футболку, обнажив верхнюю часть туловища, аккуратно повесил её на спинку стула и, взглянув на спящего на диванчике мальчика, вышел на балкон.
Он осмотрелся. Кисангани - большой город, но ему так не казалось. Да, из окна гостиницы виден аэропорт, с балкона видны просторы города. Здания здесь все однотипные и полуразрушенные. Здесь чувствуется запах смерти и страха. Кажется, этот город тоже в скором времени или сравняют с землёй, или разбомбят. Собственно, в любом случае не будет ничего хорошего.
Он постоял ещё немного, нашёл в кармане джинсов пачку сигарет, которую он купил в каком-то аэропорту. Сунул сигарету в рот и чиркнул зажигалкой. долго смотрел на огонь и думал о том, подвластна ли ему эта стихия или нет. Как когда-то сказала ему мастер Бо, он мог в себе раскрыть эту стихию. Но надо ли это делать? Он маг воды, тихий и спокойный человек. Он не знал людей, с которыми случилось что-то похожее на его историю, но был уверен, что любой поступил бы почти также. Ведь известно, что "месть - это блюдо, которое подаётся холодным".
И всё-таки курить вредно. И не стоит испытывать судьбу, открывая в себе новые способности. Они ему на данный момент не нужны, так как он не знает, как здесь относятся к проявлениям магии. Но он всё равно будет применят врачевание, если понадобится. Сейчас он в ответе за девушку и мальчика. Он должен сделать всё возможное, чтобы они не пострадали. Они вообще не должны здесь нааходиться.

Он выплюнул сигарету и убрал зажигалку в карман джинсов. Обернулся и посмотрел на Фабиану, которая выкладывала еду. Значит, простоял он не так долго. Значит, можно покушать. Надо бы разбудить Тэруса и заставить его что-нибудь поесть. И умыться. А Фабиана по-любому должна спать на кровати. И он тоже поспит на кровати, но с краешку.

Он вышел с балкона и задёрнул штору. Девушка стояла к нему спиной, и он тихонько и неслышно подошёл к ней. Прижался к её спине, руки нежно обняли её за талию, а подбородок, немного колючий, сначала нежно коснулся её плеча, потом проскольсил вверх по шее. Когда рот оказался около её ушей, он улыбнулся и в блаженстве закрыл глаза.
- Фаби, дорогая, мне кажется, тебе не стоит спать на балконе. Он какой-то странный. Давай мы будем спать на кровати. Уверяю, я много места не займу, - прошептал он мелодичным и красивым голосом и вздохнул. - Спасибо тебе, что поехала со мной. Я... я люблю тебя и я боюсь тебя потерять. Прости меня, что заставил тебя остаться со мной, - уже другим голосом, с горечью в словах, договорил он. Нежно чмокнул в шею.

Завершив свой монолог – слова австралийки скорее напоминали утверждение, не требующее согласия или несогласия, точно Фабиана ставила своего молодого товарища перед известным фактом, а не стремилась склонить Бенедетто на казавшуюся ей единственно правильной сторону – предсказательница склонилась над следующей дорожной сумкой и выложила оттуда пакет с одеждой. В большинстве своем это были летние вещи, коими всегда изобиловал гардероб девушки, родившейся в тропических широтах, но Фабиана взяла с собой и несколько теплых баек и свитеров, руководствуясь побуждениями, которые в монастыре казались ей достаточно здравыми, а теперь полностью утратили зерно рационального суждения. Что-то подсказывало волшебнице, что большая часть привезенного с собой барахла ей не пригодится, потому как последнее, о чем каждый из них станет заботиться в Конго, это наличие одежды без пятен и дыр. Однако, с другой стороны, многие её вещи могли бы оказаться в буквальном смысле бесценными для африканских детей и подростков – Фабиана сильно сомневалась, что в семьях с пятью-шестью детьми у родителей хватает средств полностью обеспечить их всем необходимым, а если учесть еще и сложное положение в стране, раздираемой голодом и войнами, то предположения австралийки лишь подтверждались.

Предсказательница не слышала осторожных шагов Бенедетто, будучи поглощенной невеселыми мыслями, - мгновение спустя она ощутила касания множества острых иголочек своей обнаженной кожи и невольно вздрогнула, от неожиданности ли или от внезапно пронзившей тело судороги влечения. Руки молодого человека обвили её талию – австралийка перестала дышать, не в силах даже пошевелиться, словно настигнутая неизвестно откуда налетевшим параличом.

- Ты не заставлял меня оставаться с тобой, - с трудом выдавила из себя несколько слов девушка, - Я сама выбрала этот путь.

Девушка замерла. Это показалось ему странным, но, чёрт возьми, разве он мог надеяться на что-то другое? Они ещё неопытны в этом, у него ещё никогда не было серьёзных отношений, но, чёрт возьми, им это нужно. Только это поможет им... Чем поможет и от чего?
Он хмыкнул и опустил голову. Глубоко вздохнул и отпрянул от неё на шаг. Как известно, мужчины слабы. Они редко могут устоять от соблазна перед красивой представительницей прекрасного пола. В этом и заключается одна из главных слабостей мужчины. С этим нельзя бороться, но ведь можно как-то себя сдерживать. Надо стараться, ибо это может повредить им обоим. Он не хотел, чтобы она перестала с ним разговаривать. И уж тем более не хотел, чтобы она бросила его в этом страшном месте. Он был уверен, что она не будет этого делать, но ведь такое возможно. Она вообще не должна здесь находиться. Это не её дело.

Строго говоря, Фабиана стала второй девушкой, к которой он испытывал интерес. Первой, как это ни странно, была Мари, его сестра. Да, он любил сестру, но это была не братская любовь. Только он понимал, что так нельзя. Она была его сестрой, а такие браки, как известно, плохо заканчиваются. Но он с этим ничего не мог сделать. Он почти всегда оберегал её, отбивал её от многочисленных поклонниковв как в школе, так и на разных дискотеках. Они были полностью противоположны друг другу: Бенедетто был застенчив, в чём-то неуклюж, молчалив и вёл одиночный образ жизни, предпочитая общаться с близким другом, а Мария, наоборот, с детства бегала, заводила новые знакомства. В свои 15 лет она уже знала два иностранных языка, один из которых знала идеально. У неё был парень из Франции, она мечтала к нему переехать, но вот не сложилось... Бенедетто же в свои 15 лет не знал и не умел практически ничего. Нет и не было у него ремесла, только какие-то знания, которые применять он не умеет или не хочет.

Он протёр руками лицо и взъерошил волосы. Надо бы абстрагироваться от мыслей похожего рода и покушать. Ведь для мужчины сытый желудок - это самое важное и лучшее. На сытый желудок лучше спится или думается. И надо доедать те остатки, что остались от перелётов и магазинов. Холодильника тут вроде бы нет, столовой и подавно. В этой дыре вообще ничего нет.
- Спасибо тебе, Фабиана, что не бросила меня в трудную минуту. Весь полёт я думал, правильно ли поступил, подойдя к вам в аэропорту. Я сделаю всё возможное, чтобы тебе не было здесь плохо, - прошептал он, глядя на неё и нежно целуя тыльную сторону её ладони. - Я думаю, нам сейчас надо перекусить и поспать. Ты пока умойся, а я разбужу Тэруса. Ему тоже необходимо поесть.

Он улыбнулся и подошёл к мальчику. Потряс его за плечо и вгляделся в его ауру. Воспаления не было, только усталость. Это хороший знак. Значит, помощь ему не понадобится...
- Тэрри, вставай. Тебе надо привести себя в порядок и покушать.