Ли Шаша

Имя: Ли Шаша

Аватар:

Статус: Ученик

Дата рождения: 07.06

Возраст: 10

Место рождения: Суйфэньхэ, Китай

Звериный облик:

Физические данные:
Худенькая маленькая девочка, 25 кг вес /125 см рост, гибкая, ловкая и шустрая, как любой ребенок, выросший большей частью на улице и работающий наравне со взрослыми. Впрочем, возможно, чуть более ловкая и более шустрая, когда уж совсем приспичит или просто отличное настроение и хочется пошалить с ветерком.
Навыки:

Способности:
Магия Воздуха - послушник
Ментальная магия - новичок

Предметы:
1. 2 веревки с крюком на конце, отвертка и 2 болта разного размера
2. Обычный камушек (а-ля булыжник)
3. Дешевый веер из с нарисованным воздушным змеем в небе
4. 3 исписанные наклейки, отодранные то ли от стирального порошка, то ли от бутылки воды, и огрызок простого карандаша сантиметров 10,
5. Клочок бумаги, выдраннй, видимо, из записной книжки – список покупок на русском языке.

Предметы не дороги - просто были с собой во время этого хаотичного путешествия, если перевес - легко могу скинуть.

Биография:
Дочка в бедной китайской семье - уже нехорошо, а если она не первая, и даже не вторая, а третья (разумеется, неоформленная, ведь… одна семья – один ребенок)? Сыновей у Ли Донгвея не было, здоровье у жены было итак плохое, а после рожденья третьей дочери она совсем ослабела и умерла через год.
Приграничный городок Суйфэньхэ был плотно наводнен как местными, так и иностранцами (большая часть из них была русскими) и работу, которая бы прокормила трёх нахлебниц, было не так просто найти. Впрочем, работа была – тяжелая, неблагодарная: упаковка, погрузка и разгрузка огромного потока товаров, обеспечиваемого обширной торговлей между Россией и Китаем, постоянными перевозками, как по железной дороге, так и по национальной автомагистрали Годао 301.
Когда мама ушла, старшей сестре Джие было уже 15, и она полностью взяла на себя хозяйство, а Лин продавала сувениры и "настоящие" камни из храма Гуаньлинь туристам. Малышке Шаше никто поблажек не давал (а отец так вообще, видимо, считал её сынишкой), поэтому практически с младенчества она помогала всем сразу: таскала воду и прибиралась в доме, собирала камушки и ловила кальмаров, а потом относила добычу сестре на продажу, зазывала иностранцев в уютный типично китайский дом с видом на Храм (Ли Донгвей считал, что ему с дочками вполне хватает и пристроенной рядом сараюшки). Чуть окрепнув, стала помогать и отцу на погрузке.
Сбитые в кровь ладони и натертые плечи, казалось, будут её вечными спутниками, хотя сама она была юркая, ловкая и быстрая и без оттягивающей спину поклажи с легкостью забиралась на крыши автобусов, вагонов поездов, забрасывая веревки и протягивая крюки, и чуть ли не «взлетала» по гладким столбам. Вечером, когда отец отпускал помочь сестрам и маленькой проказнице удавалось вырвать полчасика – час до возвращения домой, ей нравилось забираться на самые вершины деревьев на холме, – ведь там было так легко и весело, скакать по макушкам за белками, увлеченно рассказывать события дня неугомонным важным клестам и ореховкам, а больше всего малышка любила зажмуриться, развести руки вширь и представлять, что она сама летит наперегонки с прохладным ветерком. Ветер был вообще ее самым лучшим другом, – он всегда приходил, когда ей больше всего был нужен: чтобы осудить саднящую рану, отогнать надоедливую мошкару или разлохматить только что причесавшуюся сестричку.
В какой-то момент Шаша начала перекладывать на своего дружка и часть поклажи (на самом деле она не знала, как это получается, просто она звала ветерок, он оплетал ее легкими струйками и вес за плечами становился намного меньше).
Бойкая девчонка довольно быстро наловчилась понимать настроения родных и упреждать сердитый оклик отца или укоризну сестры за утащенную краюшку за минуту до отповеди – и подстраивать ответное невинное выражение лица или, наоборот, чистосердечное признание, если она чувствовала, что сейчас именно так и нужно. С легкостью она перенимала и русский язык у туристов, благо их было полно, да и понимать, что на уме у бегавших по магазинам иностранцев было не сложно. А вот школьных знаний получить Шаше было негде – ведь фактически её в семье не было, а значит и в школу ей путь был заказан, всё, что ей перепадало – это уроки сестёр по расчетам с покупателями и квартирантами и такие же скудные записи об этом, но она с жадностью впитывала любую новую информацию и подолгу приставала к Лин и Джие за разъяснением, как точно написать тот или иной иероглиф или же русскую запись.
Вот и вчера она раздобыла целый список покупок одной деловитой тётки, судя по набитым сумкам, она покупала одежду и уже ненужный листок просто выкинула. Шаша очень хотела попробовать перевести и, главное, записать на родном языке всё, что ей удастся понять, а потом допросить сестричек. К отцу на погрузку она прибежала уже к вечеру, но успела оправдаться помощью сестре (и действительно, у Лин сегодня был очень плодотворный, но и загруженный день), и начала помогать как обычно, протискиваясь в узкие места, закрепляя ящики и пряча в укромные места «неучтенный» товар. Лишь к ночи они управились и пошли, усталые, домой. И тут Шаша отчетливо вспомнила, что в суматохе уронила листочек с покупками между поклажей. Разжалобив отца, егоза быстро устремилась обратно, обещав, что тут же вернется.
Как назло, листок нигде не находился, но Шаша не собиралась сдаваться даже тогда, когда автопоезд тронулся – она соскочит с него чуть позже, и продолжала поиски. Наконец, увидев злосчастную бумажку, она ее схватила. Вдруг на резком скачке, один из верхних ящиков, отодвинутый девчонкой, чтобы удобней было возиться внизу, съехал и стукнул растяпу по затылку.
Как не заметили бесчувственную девочку на остановках (если они были), не известно, но на разгрузке ребенка нашли и достали из состава. Во только она была все также без сознания и совершенно неизвестно, откуда там взялась – всё, что у нее было, это маленький рюкзачок с веревками с крюком, отверткой, болтами, а в боковом кармашке пара обычных камушков, дешевый веер, несколько исписанных наклеек и карандаш, а также зажатый в руке клочок бумаги – список покупок на русском языке, который, вынув из руки, грузчики запихнули в тот же рюкзачок.
Пока работники совещались, что делать (вернее, выбирали крайнего, который сообщит главному об этом происшествии), Шаша очнулась (ох, как сильно шумело в голове и гудел затылок) и, обнаружив вокруг себя незнакомую обстановку, а за стеной недовольную перебранку явно по ее поводу, поспешила ретироваться.
Пробираясь между составами, морщась и потирая ушибленную макушку путешественница все же бесшумно вышла ко входу и увидела, наконец, город. Совершенно незнакомый город. Шаша иногда каталась до ближайшего поселка по дороге, но сейчас она явно была намного дальше – вовсю светило солнце. Ей надо было срочно вернуться, иначе отец ее точно убьет, но как и, главное, куда – она не знала.
Стоило беглянке выйти в город (вывеска на станции к счастью, была из знакомых иероглифов и кириллицы и гласила, что это Маньчжурия), как история завертелась дальше - запахи с рынка пробудили аппетит, но в незнакомом месте скрытно стащить что-то было бесполезно. Зато она безошибочно узнала группу туристов и умудрилась всучить один из своих камешков под видом чудодейственного камня из буддийского храма. На вырученное она купила два рисовых колобка и даже немножко осталось.
Утолив голод, и поболтав с торговками, она поняла, что проехала чуть ли не через весь Китай и ей нужно суметь вернуться обратно, понятно, что на билет тех крох, что остались от продажи камушка, не хватило бы. Найдя вокзал, Шаша начала высматривать знакомое название на вагонах. К сожалению, она еще очень мало знала, поэтому большей частью встречались незнакомые ей названия, но наконец-таки завидев на одном из вагонов родную надпись Суйфэньхэ, она начала присматриваться, как бы половчее спрятаться, чтобы ее не поймали. В этом же вагоне лазейки не было, но нашлось укромное местечко в соседнем – там-то она и устроилась, не издала ни звука, когда с лязгом поезд стронулся, хотя и испугалась, а через короткое время даже уснула.
Видимо, Шаша была настолько уставшей или же давала о себе знать ушибленная голова, но проснулась она от сильных толчков и возмущенных криков столпившихся вокруг нее мужчин. Настроение у них было настолько агрессивное – зайца собирались доставить в участок, что она запаниковала, заметалась и, вырвавшись, начала хаотично бегать по очередному вокзалу. Преследователи не отставали, к ним присоединились свистки, сочувствующие зеваки и ожидающие пассажиры (одна грузная дама даже расставила руки с авоськами, наверное, собиралась ловить рыбку, но держала авоську не крепко и в результате Шаша промчалась мимо нее да еще и с трофеем). Лишь чудом (спасибо ветерок!) беглянке удавалось петлять между поездами (уже не грузовыми, а пассажирскими), платформами, залетать и вылетать из вагонов, но существенно оторваться не удавалось. На очередном витке чуть не попавшись, девочка влетела в вагон и двери тут же захлопнулись. Поезд тронулся и Шаша радостно прилипла к окошку, показав преследователям язык. Она не знала, куда едет, но после такой гонки, это уже было не важно.
Шаша проскользнула в вогон с кучей кресел и незаметно пристроилась на одном сзади рядом с читающим мужчиной. Поезд был чудной. Непривычно чистый (впрочем, по сравнению с грузовыми, которые видела каждый день Шаша, любой покажется идеалом чистоты и уюта). Какие-то пакеты, резиновые трубки под сиденьем – любопытство заставляло ерзать и ощупывать все подряд, но, почувствовав неудовольствие соседа (разумеется, он ни слова не сказал и даже не повернулся к невоспитанной девочке), Шаша притихла. Мужчина успокоился, девочка с жадностью осматривала все надписи. Через какое-то время пассажиры начали шуршать пакетами и доставать еду, сосед начал искоса поглядывать на ребенка, который почему-то не уходил к родителям.
Шаша решила, что достаточно посидела тут и переместила себя и свой небольшой скарб через несколько рядов, благо по вагону постоянно кто-то туда-сюда перемещался. Пристроившись на пустое место (еще одна странная особенность поезда!) вынужденная воришка решила осмотреть свой трофей. Ура! В сумке была завернутая в странную металлическую бумагу курица, несколько яиц, бутербродов и необычная двойная бутылка с какой-то горячей жидкостью внутри, также был огурец, помидор и маленькое яблоко. Девочка осторожно отхлебнула – это оказался бульон, отщипнула кусочек курицы и завернула остальное обратно, кроме огурца, которым тут же заела курицу.
Поезд ехал долго. Очень долго. Шаша даже увидела, зачем под сиденьями прикреплены те странные штуки – это были маски, которые некоторые судорожно нацепили и так и сидели в них до конца. Было несколько коротких остановок, перед ними девочка пряталась на всякий случай, а потом несколько раз меняла местоположение, переходила в другой вагон, засыпала, просыпалась, перекусывала, опять переходила, спала, ела (опустошив, наконец, всю сумку). И лишь к исходу второго дня утомительной поездки, люди засуетились – но не с сумками с едой, а с вещами, - это был знак готовиться к очередному бегству. Она всё продумала, всё вокруг осмотрела, прежде чем выбраться из тамбура, но только она ступила на последнюю ступеньку поезда, как раздался оглушительный свист, ноги сами понесли невесть куда.
Город был опять незнакомый, и девочке было даже некогда искать вывеску с его названием – надо было удирать, но на этот раз она решила замести следы в ближайшей растительности. Трофейная еда в поезде хорошо восстановила силы и дух девочки, и, подбадриваемая, попутным ветерком, она мчалась, не разбирая дороги все дальше и дальше от города.
Лишь к глубокой ночи силы начали иссякать – последний час приходилось бежать в гору, но и преследователей вроде уже не было. Правда, и дороги тоже. Попробовав пройти в ту или другую сторону, Шаша поняла, что заблудилась. Хотя как можно заблудиться там, где ты и не был никогда? Вобщем, девочка сникла и уже настороженно брела по еле заметной тропинке.

Внешность:
Маленькая хрупкая чумазая девчушка 10лет. Рост не больше 125 см, вес 25-27 кг. Чуть вздернутый носик, детские губы, распахнутые карие глаза (если можно будет переделать аватарку, то лучше светлые - голубовато-серые), почти ровные, чуть приподнятые брови. Из-за черных (опять-таки если можно будет чуть подкорректировать аву, то русых) коротких прямых волос иногда ее принимают за мальчишку. Холщовые темно-серые штаны, из этого же материала курточка, из которой видно застиранную и заштопанную рубашку неопределенного светло-бежевого цвета, советские кеды на размер больше на босу ногу. Довершает картину небольшой серо-синий рюкзачок за спиной, скорее напоминающий мешок в завязками и лямками.

Характер:
Непоседливая, любознательная, недоверчивый к посторонним и открытая к близким (эх, как же далеко она сейчас от своего сурового усталого отца и строгих, но таких любимых сестричек?). Легкая во всем – как во внешности, в походке, в отношении к трудностям. К сожалению, неусидчивая и быстро остывающая к неинтересным занятиям, но тем не менее выполняющая их, если того требует дочерний или какой-нибудь еще долг, важный для нее.
Она не любит быть в центре внимания – скорее, наблюдать из уголка, но если происходит что-то интересное, то тут же устремиться в самую гущу, чтобы ничего не пропустить.

Прочее:

Претензий по содержанию нет, аватар обсудите, пожалуйста, с мастерами в соседнем раздел, если смогут изменить - можете поменять внешность. В любом случае, его нужно уменьшить до размеров 200х300.

Добрый день.

Я могу попросить исправить анкету? Отловила пару ошибок и внесла несколько важных (как мне кажется) воспоминаний, уточняющих персонаж.

И если можно, я немножко передумала, и хотела бы аватаром поставить Мэйси Уильямс (Maisie Williams)
http://content.foto.mail.ru/mail/soffy_s/me/i-166.jpg

Имя: Ли Шаша

Аватар:

Статус: Ученик

Дата рождения: 07.06

Возраст: 10

Место рождения: Суйфэньхэ, Китай

Звериный облик:

Физические данные:
Худенькая маленькая девочка, 25 кг вес /125 см рост, гибкая, ловкая и шустрая, как любой ребенок, выросший большей частью на улице и работающий наравне со взрослыми. Впрочем, возможно, чуть более ловкая и более шустрая, когда уж совсем приспичит или просто отличное настроение и хочется пошалить с ветерком.

Навыки:

Способности:
Магия Воздуха - послушник
Ментальная магия - новичок

Предметы:
1. 2 веревки с крюком на конце, отвертка и 2 болта разного размера
2. Обычный камушек (а-ля булыжник)
3. Дешевый веер из с нарисованным воздушным змеем в небе
4. 3 исписанные наклейки, отодранные то ли от стирального порошка, то ли от бутылки воды, и огрызок простого карандаша сантиметров 10,
5. Клочок бумаги, выдранный, видимо, из записной книжки – список покупок на русском языке.

Биография:
Дочка в бедной китайской семье - уже нехорошо, а если она не первая, и даже не вторая, а третья (разумеется, неоформленная, ведь… одна семья – один ребенок)? Сыновей у Ли Донгвея не было, здоровье у жены было итак плохое, а после рожденья третьей дочери она совсем ослабела и умерла через год.
Шаша была слишком мала, чтобы воспринять утрату, наверное, она плакала, впрочем, младенцы часто плачут и от малых причин, да и осознанных воспоминаний о маме у нее не было – разве что неуловимые: тихая мелодия колыбельной, слов которой малышка еще не понимала, прохлада шелка щеки, теплота мягких рук, дуновение ветерка около ушка, когда мама его покусывала или целовала, в ответ маленькая хищница кусала мамины пальцы – все, от мизинца до большого, да игра в сороку-ворону. Еще звук своего имени, но странный, в воспоминаниях через мамин шепот слышится «Саша»…

Городок Суйфэньхэ, расположенный у самой границы с Россией, был плотно наводнен как местными, так и иностранцами (большая часть из них была русскими), поэтому работу, которая бы прокормила трёх нахлебниц, было не так просто найти. Впрочем, работа была – тяжелая, неблагодарная: упаковка, погрузка и разгрузка огромного потока товаров, обеспечиваемого обширной торговлей между Россией и Китаем, постоянными перевозками, как по железной дороге, так и по национальной автомагистрали Годао 301.

Когда мама ушла, старшей сестре Джие было 11, но она полностью взяла на себя хозяйство, заботу о младшей и устройство туристов, а Лин продавала сувениры и "настоящие" камни из храма Гуаньлинь туристам. Малышке Шаше никто поблажек не давал (а отец так вообще, видимо, считал её сынишкой), поэтому практически с младенчества она помогала всем сразу: таскала воду и прибиралась в доме, собирала камушки и ловила кальмаров, а потом относила добычу сестре на продажу, зазывала иностранцев в уютный типично китайский дом с видом на Храм (Ли Донгвей считал, что ему с дочками вполне хватает и пристроенной рядом сараюшки). Чуть окрепнув, стала помогать и отцу на погрузке.

Сбитые в кровь ладони и натертые плечи, казалось, будут её вечными спутниками, хотя сама она была юркая, ловкая и быстрая и без оттягивающей спину поклажи с легкостью забиралась на крыши автобусов, вагонов поездов, забрасывая веревки и протягивая крюки, и чуть ли не «взлетала» по гладким столбам. Вечером, когда отец отпускал помочь сестрам и маленькой проказнице удавалось вырвать полчасика – час до возвращения домой, ей нравилось забираться на самые вершины деревьев на холме, – ведь там было так легко и весело, скакать по макушкам за белками, увлеченно рассказывать события дня неугомонным важным клестам и ореховкам, а больше всего малышка любила зажмуриться, развести руки вширь и представлять, что она сама летит наперегонки с прохладным ветерком. Ветер был вообще ее самым лучшим другом, – он всегда приходил, когда ей больше всего был нужен: чтобы осудить саднящую рану (казалось, это мама поцелуем прогоняет боль), отогнать надоедливую мошкару или разлохматить только что причесавшуюся сестричку.

В какой-то момент Шаша начала перекладывать на своего дружка и часть поклажи (на самом деле она не знала, как это получается, просто она звала ветерок, он оплетал ее легкими струйками и вес за плечами становился намного меньше).
Бойкая девчонка довольно быстро наловчилась понимать настроения родных и упреждать сердитый оклик отца или укоризну сестры за утащенную краюшку за минуту до отповеди – и подстраивать ответное невинное выражение лица или, наоборот, чистосердечное признание, если она чувствовала, что сейчас именно так и нужно. С легкостью она перенимала и иностранные языки (русский и немного английский) у туристов, благо их было полно, да и понимать, что на уме у бегавших по магазинам иностранцев было не сложно. А вот школьных знаний получить Шаше было негде – ведь фактически её в семье не было, а значит и в школу ей путь был заказан, всё, что ей перепадало – это уроки сестёр по расчетам с покупателями и квартирантами и такие же скудные записи об этом, но она с жадностью впитывала любую новую информацию и подолгу приставала к Лин и Джие за разъяснением, как точно написать тот или иной иероглиф или же русскую запись.

Вот и вчера она раздобыла целый список покупок одной деловитой тётки, судя по набитым сумкам, она покупала одежду и уже ненужный листок просто выкинула. Шаша очень хотела попробовать перевести и, главное, записать на родном языке всё, что ей удастся понять, а потом допросить сестричек. К отцу на погрузку она прибежала уже к вечеру, но успела оправдаться помощью сестре (и действительно, у Лин сегодня был очень плодотворный, но и загруженный день), и начала помогать как обычно, протискиваясь в узкие места, закрепляя ящики и пряча в укромные места «неучтенный» товар. Лишь к ночи они управились и пошли, усталые, домой. И тут Шаша отчетливо вспомнила, что в суматохе уронила листочек с покупками между поклажей. Разжалобив отца, егоза быстро устремилась обратно, обещав, что тут же вернется.
Как назло, листок нигде не находился, но Шаша не собиралась сдаваться даже тогда, когда автопоезд тронулся – она соскочит с него чуть позже, и продолжала поиски. Наконец, увидев злосчастную бумажку, она ее схватила. Вдруг на резком скачке, один из верхних ящиков, отодвинутый девчонкой, чтобы удобней было возиться внизу, съехал и стукнул растяпу по затылку.

Как не заметили бесчувственную девочку на остановках (если они были), не известно, но на разгрузке ребенка нашли и достали из состава. Вот только она была все также без сознания и совершенно неизвестно, откуда там взялась – всё, что у нее было, это маленький рюкзачок с веревками с крюком, отверткой, болтами, а в боковом кармашке пара обычных камушков, дешевый веер, несколько исписанных наклеек и карандаш, а также зажатый в руке клочок бумаги – список покупок на русском языке, который, вынув из руки, грузчики запихнули в тот же рюкзачок.

Пока работники совещались, что делать (вернее, выбирали крайнего, который сообщит главному об этом происшествии), Шаша очнулась (ох, как сильно шумело в голове и гудел затылок) и, обнаружив вокруг себя незнакомую обстановку, а за стеной недовольную перебранку явно по ее поводу, поспешила ретироваться.
Пробираясь между составами, морщась и потирая ушибленную макушку путешественница все же бесшумно вышла ко входу и увидела, наконец, город. Совершенно незнакомый город. Шаша иногда каталась до ближайшего поселка по дороге, но сейчас она явно была намного дальше, тем более уже вовсю светило солнце. Ей надо было срочно вернуться, иначе отец ее точно убьет, но как и, главное, куда – она не знала.
Стоило беглянке выйти в город (вывеска на станции к счастью, была из знакомых иероглифов и кириллицы и гласила, что это Маньчжурия), как история завертелась дальше, - запахи с рынка пробудили аппетит, но в незнакомом месте скрытно стащить что-то было бесполезно. Зато она безошибочно узнала группу туристов и умудрилась всучить один из своих камешков под видом чудодейственного камня из буддийского храма. Поклонившись, прижав руки к телу, и поблагодарив неизвестно кого (отец не принуждал дочек к буддизму, но старался учить их быть благодарными за всё дары, что им перепадают, даже если они совсем крошечные) счастливица побежала к продуктовым рядам. На вырученное она купила два рисовых колобка и даже немножко осталось.

Утолив голод, и поболтав с торговками, скиталица поняла, что проехала чуть ли не через весь Китай и ей нужно суметь вернуться обратно, понятно, что на билет тех крох, что остались от продажи камушка, не хватило бы. Найдя вокзал, Шаша начала высматривать знакомое название на вагонах. К сожалению, она еще очень мало знала, поэтому большей частью встречались незнакомые ей названия, но наконец-таки завидев на одном из вагонов родную надпись Суйфэньхэ, она начала присматриваться, как бы половчее спрятаться, чтобы ее не поймали. В этом же вагоне лазейки не было, но нашлось укромное местечко в соседнем – там-то она и устроилась, не издала ни звука, когда с лязгом поезд стронулся, хотя и испугалась, а через короткое время даже уснула.

Видимо, Шаша была настолько уставшей или же давала о себе знать ушибленная голова, но проснулась она от сильных толчков и возмущенных криков столпившихся вокруг нее мужчин. Настроение у них было настолько агрессивное – зайца собирались доставить в участок, что она запаниковала, заметалась и, вырвавшись, начала хаотично бегать по очередному вокзалу. Преследователи не отставали, к ним присоединились свистки, сочувствующие зеваки и ожидающие пассажиры (одна грузная дама даже расставила руки с авоськами, наверное, собиралась ловить рыбку, но держала авоську не крепко и в результате Шаша промчалась мимо нее да еще и с трофеем). Лишь чудом (спасибо ветерок!) беглянке удавалось петлять между поездами (уже не грузовыми, а пассажирскими), платформами, залетать и вылетать из вагонов, но существенно оторваться не удавалось. На очередном витке чуть не попавшись, девочка влетела в вагон и двери тут же захлопнулись.

Поезд тронулся и Шаша радостно прилипла к окошку, показав преследователям язык. Она не знала, куда едет, но после такой гонки, это уже было не важно.
Шаша проскользнула в вагон с кучей кресел и незаметно пристроилась на одном из них, рядом с читающим мужчиной. Поезд был чудной. Непривычно чистый (впрочем, по сравнению с грузовыми, которые видела каждый день Шаша, любой покажется идеалом чистоты и уюта). Какие-то пакеты, резиновые трубки под сиденьем – любопытство заставляло ерзать и ощупывать все подряд, но, почувствовав неудовольствие соседа (разумеется, он ни слова не сказал и даже не повернулся к невоспитанной девочке), Шаша притихла. Мужчина успокоился, девочка с жадностью осматривала все надписи. Через какое-то время пассажиры начали шуршать пакетами и доставать еду, сосед начал искоса поглядывать на ребенка, который почему-то не уходил к родителям.

Шаша решила, что достаточно посидела тут и переместила себя и свой небольшой скарб через несколько рядов, благо по вагону постоянно кто-то туда-сюда перемещался. Пристроившись на пустое место (еще одна странная особенность поезда!) вынужденная воришка решила осмотреть свой трофей. Ура! В сумке была завернутая в странную металлическую бумагу курица, несколько яиц, бутербродов и необычная двойная бутылка с какой-то горячей жидкостью внутри, также был огурец, помидор и маленькое яблоко. Мысленно поругав себя за невежливость, девочка коротко поклонилась, поблагодарила кого-то и осторожно отхлебнула из бутыли – это оказался бульон, отщипнула кусочек курицы и завернула остальное обратно, кроме огурца, которым тут же заела курицу.

Поезд ехал долго. Очень долго. Шаша даже увидела, зачем под сиденьями прикреплены те странные штуки – это были маски, которые некоторые судорожно нацепили и так и сидели в них до конца. Было несколько коротких остановок, перед ними девочка пряталась на всякий случай, а потом несколько раз меняла местоположение, переходила в другой вагон, засыпала, просыпалась, перекусывала, опять переходила, спала, ела (опустошив, наконец, всю сумку). Она с грустью подумала о сестрах и об отце, размышляя, волнуется они или сердятся на нее? А, может, это и к лучшему, что она потерялась, – ведь тогда папе не придется вздрагивать, когда полицейский проходит мимо их дома, в надежде что тот не заметит неучтенную «лишнюю дочку», да и толку с нее никакого – делать ничего не умеет, только траты на нее. Отец не был плохим или злым – просто он наверняка очень устал без мамы. Шаша постаралась вспомнить ее, но как обычно, лица она себе даже представить не могла – лишь ощущения рук, но даже это воспоминание развеяло грусть – или её сдул набежавший откуда-то ветерок?

Лишь к исходу второго дня утомительной поездки люди засуетились – но не с сумками с едой, а с вещами, - это был знак готовиться к очередному бегству. Она всё продумала, всё вокруг осмотрела, прежде чем выбраться из тамбура, но только она ступила на последнюю ступеньку поезда, как раздался оглушительный свист, ноги сами понесли невесть куда.

Город был опять незнакомый, и девочке даже некогда было искать вывеску с его названием – надо было удирать, но на этот раз она решила замести следы в ближайшей растительности. Трофейная еда в поезде хорошо восстановила силы и дух девочки, и, подбадриваемая попутным ветерком, она мчалась, не разбирая дороги, все дальше и дальше от города.
Глубокой ночью силы начали иссякать, – последний час приходилось бежать в гору, но и преследователей вроде уже не было. Правда, и дороги тоже. Попробовав пройти в ту или другую сторону, Шаша поняла, что заблудилась. Хотя как можно заблудиться там, где ты и не был никогда? Вобщем, девочка сникла и уже настороженно брела по еле заметной тропинке.

Внешность:
Маленькая хрупкая чумазая девчушка 10лет. Рост не больше 125 см, вес 25-27 кг. Чуть вздернутый носик, детские губы, распахнутые серо-голубые глаза, почти ровные, чуть приподнятые брови – странно, но совсем не китайский тип. Из-за темных коротких прямых волос иногда ее принимают за мальчишку. Холщовые темно-серые штаны, из этого же материала курточка, из которой видно застиранную и заштопанную рубашку неопределенного светло-бежевого цвета, советские кеды на размер больше на босу ногу. Довершает картину небольшой серо-синий рюкзачок за спиной, скорее напоминающий мешок с завязками и лямками.

Характер:
Непоседливая, любознательная, недоверчивый к посторонним и открытая к близким. Легкая во всем – как во внешности, в походке, в отношении к трудностям. К сожалению, неусидчивая и быстро остывающая к неинтересным занятиям, но тем не менее выполняющая их, если того требует дочерний или какой-нибудь еще долг, важный для нее.
Она не любит быть в центре внимания – скорее, наблюдать из уголка, но ели происходит что-то интересное, то тут же устремиться в самую гущу, чтобы ничего не пропустить.
Её нельзя назвать доброй или злой, чуткой или равнодушной, – она могла и помочь растерявшемуся ребенку, найдя его маму, даже если ей нужно было торопиться, но всегда игнорировала неискренние страдания или похвалы окружающих, которые были явно показушными.

Прочее:

Претензий нет.

Принимается. Анкета передана настоятелю.

Вашим наставником будет мастер Келли Коллинз. Приятной игры.