Труд высокого уровня

К предложениям пойти сдохнуть на дежурстве Ирина всегда относилась без особого тепла - а к некоторым дежурствам ласковое "потрудиться" было неприменимо, фронт работ именно что предполагал, что в трудовом порыве убиться можно будет как нефиг. Вот все связанные с монастырским храмом дежурства Ирина легкой рукой сметала именно в эту категорию. Что мытье полов - это ж адовый полигон, лучше неделю за всем монастырем посуду мыть, - что ремонт крыши. С мытьем полов Ирина уже без всякого восторга как-то познакомилась, а теперь вот и с крышей ей предстояло свести тесное знакомство.
Инструкции по починке черепицы рыжей выдали вполне четкие. Еще бы в дополнение к ним подогнали такого же четкого, крепкого парня, чтобы можно было перераспределять на него всякие тяжелые части работы, вроде таскания инструментов, и было бы совсем идеально. Но до таких пределов мастерская щедрость, естественно, не простиралась. Ей только пообещали, что пришлют в напарницы еще одну ученицу - но большей конкретики Ирина так и не добилась. Так что оставалось совершенно непонятно, что там за напарница. Может, из тех, что способны черепицу взглядом метать - а может, совсем наоборот, окажется какая-нибудь тютя, которая из помощи будет способна только языком махать. Короче, лучше было рассчитывать только на себя.
Ну, Ирина и начала делать это вот прямо сразу, не откладывая, уже на этапе подготовки. Она методично, неторопливо - а куда спешить? что, храм обидится на медлительность ремонтников, снимется с насиженного места и, хлопая крыльями, умчится в какой-нибудь другой монастырь? ну ведь нет же - перетащила к храму плитки сланцевой черепицы, которыми предполагалось латать крышу, инструменты и гвозди. Все это Ирина рискнула оставить возле храма без присмотра - да ладно, кто здесь будет тырить черепицу, все свои ведь, - а сама снова двинула к сараю, на этот раз за лестницей. Лестницу рыжая тоже оттащила к храму, чтобы потом по ней забраться на крышу, и на этом объявила себя временно умаявшейся и разрешила себе перекур. Она все еще никуда не спешила, даже в какой-то степени воспитывала в себе размеренность - ну и потом, ей пока по-прежнему не хватало напарницы для полноты картины.

По первости своей в монастыре Ви жила, ну можно сказать, что почти без эксцессов. Если не считать почти устроенной кровавой бойни с дежурными на кухне в первые пару недель, она была практически пай-девочкой. Чем даже себя удивляла. Потому что Монитор... Манипура, буйный огонек поверх задиристого характера и вот это вот ваше все. Мистер Рейс ей даже попытался объяснить, как с ее встроенной Zippo работать нужно, но больших успехов пока не наблюдалось. На первом же занятии стоктонка дважды чуть не самоубилась об эту самую Монитору... Манип..., ну вы поняли короче. Об чакру эту, вот. И то ли в ней проснулся инстинкт самосохранения, то ли еще какая блажь в голову стукнула. В последние дни Ви ощущала какое-то слишком уж нетипичное для нее спокойствие. Что в сущности было вообще не про нее. Вот не постичь ей внутреннего покоя как мастеру Шифу из известного мультика и все тут. И только бунтарка начала подозревать, что как-то это все слишком подозрительно, как случилось. Накаркала.
- Может лучше не надо? Крыша целее останется, - возразила было стоктонка, но неизвестная ей ранее брюнетка, представившаяся мастером Давенпорт, слушать ничего уже не собиралась. Не очень долгого обмена взглядами с ней было достаточно чтобы понять: крыша к Ви не придет. Значит Ви придется идти к крыше. И на том разговоры закончились.
Мысленно помянув "миссис Давенпорт" нехорошим словом, бунтарка таки направилась на свалившиеся на нее отработки. И по пришествии на место обнаружила там еще двух девушек. Которые были похожи на кого угодно, только не на монтажниц-кровельщиц. Да чего там, они и на строителей-то не тянули. Как, в общем-то и сама стоктонка. Еще бы ее эта Давенпорт послушала, ну да куда там.
- И что, это все? Парней вокруг не осталось? - вместо приветствия заявила Ви, когда стало понятно, что больше ждать некого. Перед ней стояли две девчонки: одна вызывающе рыжая, на фоне которой вторая, азиатка, явно терялась на второй план. Что-то подсказывало, что рулить всем процессом будет тоже или рыжая, или сама Ви. Так что основной фокус внимания стоктонка сфокусировала именно на ней. И чтобы хоть как-то начать налаживать диалог с новыми знакомыми в своей привычной манере рубанула:
- Зовите меня Ви.

Какое-то время никто не спешил появляться на горизонте - но и Ирина была не пальцем деланная, она точно так же не спешила бросаться в непочатый океан труда. Ничего. От крыши не убудет, никуда она не убежит. И последнюю черепицу тоже не посбрасывает в истерике - тем более, храм, такое ж благородное здание! Ну какие здесь могут быть истерики? Вот и некуда спешить. Так что Ирина сидела и терпеливо ждала, когда кто-нибудь наконец явится к ней на помощь.
И напарниц в итоге явилось аж целых две, что Ирина посчитала личным поощрением для себя за эпизодически проявленное ангельское терпение. На троих-то, работу раскидать будет гораздо быстрее и проще. Первой у храма образовалась уже знакомая Ирине по парочке совместных мероприятий Мотидзуки - и сразу же с порога поставила в тупик, обратившись к рыжей как-то так, как раньше в монастыре и в голову никому не приходило.
- Чего? Это ты кого так обзываешь, меня, что ли? - растерянно переспросила Ирина. Ну никак с ней не вязалось обращение, которое выдала Мотидзуки. "Рейн-сан" - это кто-то тихий, незлой и добродетельный, с красивой прической приличного цвета, возможно, даже с двумя или тремя детьми. На рыжую оно не ложилось никак. Только если когда-нибудь в будущем она найдет себе славного мальчика с ясными глазами, научится у него хорошему и остепенится... в этот момент перед мысленным взором почему-то нарисовался Эжен, и Ирина торопливо оборвала саму себя. Не, в такое ей играть не надо. У нее с такими ясноглазыми мальчиками вечно плохо кончается. Вместо того, чтобы продолжать думать опасно кривые мысли, Ирина попросила: - Да давай лучше без расшаркиваний. А то ты как не ко мне обращаешься. Можно просто Ирина. И кстати - тебя-то можно как-нибудь покороче называть, для дружеской простоты? Или только с полным парадным подъездом, "Мотидзуки-сан"? - Так ведь? Ирина бы от "полного парадного подъезда" не рассыпалась, осилила бы. Но когда нужно кого-то быстро окликнуть, такие заходы - все равно что бревно во рту.
Вскоре подошла и вторая напарница, и сходу попросила величать ее Ви. Ирина легкомысленно брякнула: - Значит "Вендетта", что ли? - и, отвечая на претензию по поводу парней, небрежно дернула плечом: - Ой, да брось. Че ты, без парней не знаешь, каким концом молоток держать? Ну так я знаю, я покажу, не пропадешь. Я Ирина, если громко орать "эй ты", тоже отзываюсь. Но пока я никому из вас молотка не дам. Нам сначала надо оценить фронт работ. Так что это, лезем на крышу и тренируемся на ней держаться, - заявила Ирина, крепко подозревая, что инструкции по починке выдали ей одной. Прислонила наконец притащенную из сарая лестницу к стене, чтобы по ней можно было переползти на крышу, и приглашающе хлопнула по одной из нижних ступенек: - Прошу, дамы! Не робеем!

Трудно сказать, какое впечатление в глазах младшей Судзуки Рейн оставляет о себе. Вроде ведь и малознакомая совсем, выделять из числа прочих обитателей да обитательниц монастыря её, по идее, совершенно не с чего; при этом, однако, Хидна испытывает к рослой рыжей неуловимую - скользкую, словно свежесотканный сатин, - приязнь, природу которой словесно описать, если задать ей вопрос об этом, затруднится. Ещё бы: канадка чем-то, отдельными осколками своего образа, напоминает одновременно обеих хидниных старших сестёр. Мощное ментальное воздействие разбило вдребезги все воспоминания о некогда обожаемой Юми, примере для подражания, самой старшей и самой лучшей - та тоже по-своему дерзка, за словом в карман не лезет, нередко и метко выдавая впечатляющие речевые конструкции. Выговор Ирины отчасти схож, вызывает смутные ассоциации - но замкнуть цепочку не на чем, целевой файл затерялся на повреждённом секторе жёсткого диска. А ростом Рейн точь-в-точь как Сора - разве что сложением та несколько поэффектнее будет, изгибами форм попышнее. И подкармливать её нужно, совсем как Ирину. Но сравнить и здесь не получится: яркий образ дурашливой, неизменно позитивной высоченной сестрицы с вечно съезжающими очками распущен шредером на ленты, из которых Хидна способна черпать едва лишь что-то мимолётное.

А ещё обе старшие Судзуки нет-нет да сказанут - каждая в своей манере - такое, отчего только брови поднимай. Вот и Рейн такая же. Уж что-что, а обзывать полукровка никого не обзывала, а потому даже сказать чего в ответ не нашлась, промолчав и медленно склонив голову на плечо в недоумении - словно немецкая овчарка, озадаченная противоречащими друг другу командами.

- Хорошо, Ирина-сан, - покладисто соглашается хафу, невольно продолжая ломать комедию - на механическом автоматизме, без малейшего желания досадить или съехидничать, оправдав тем самым своё имя-прозвище. Не впервой. Тот же младший Чун стал "простым Тео, безо всяких этих дополнений" не сразу, да ещё чтобы с ходу без запинок. И это ещё ничего: предложенная Ириной "дружеская простота" запросто может обернуться для рыжей - в случае, если подружиться выйдет быстрее, чем младшая Судзуки сама перестроится на местную безгоноративную неформальщину - какой-нибудь "Риной-чан" или ещё чем похлеще. А пока, делая первый шажок к этой самой простоте, девушка кивает и почти слово в слово повторяет фразу, которую уже произносила ранее как при знакомстве с Кортес, так и на вечеринке в чайном домике: - Тогда Хина. Или Хидна, да.

Европейская часть монастырского населения на парады так и так не разменивается, даже просто фамилия Мотидзуки звучит исключительно редко; Судзуки привыкла быть Хиной, давно воспринимает нормой вещей беглые оклики фальшивым именем, а само имя - своим настоящим. Некоторые и вовсе идут дальше, бронированным танком вламываясь даже в общество незнакомцев безо всякого привета - живой и наглядный пример в лице дополнительной кровельщицы, с места в карьер недовольной однополым составом артели, не заставил себя ждать. Хидна коротко кивает и ей, заодно продублировав реплику, сказанную прежде Ирине. Ви? Ви как Ви - вполне себе симпатичная фамилия. Коротенькая. Если это фамилия вообще, поди пойми этих европейцев...
Самоназначение Рейн на роль бригадира полукровка принимает безропотно, с планом предварительной инспекции вверенного объекта согласна, просить дважды не надо, а робеть и не с чего. Для гимнаста заслуживающим внимания препятствием лестница не является, можно без проблем и по бревну залезть, просто времени заняло бы побольше. Отозвавшись на приглашение первой, Хидна за считанные секунды юркнула наверх, после чего опасно присела на самом краю крыши: верхнюю часть лестницы для остальных придержать при необходимости, или руку подать страховки ради, поскольку надёжно ухватиться здесь толком не за что. Да и инструменты сами собой наверх не взлетят.

- А-ха-ха, - четко по слогам и расставляя паузы показательно рассмеялась стоктонка в ответ на реплику рыжей. - Невх*рически оригинальная шутка.
Ви по жизни всю дорогу вымораживали мнящие себя дофига остроумными каламбурщиками придурки, переиначивающие ее имя на всякие "вэл". И по этой части конкуренцию им составляли как раз "визначитвендетты". Потому что "а-ха-ха, классно я тебя подколол, да, Ви? Поняла, да? Ви - значит вендетта." О том, что та самая вендетта с ними может приключиться вот прямо тут же следом, с места не сходя, такие стэндаперы, как-то не учитывали. За что получали по роже еще до того, как Брюс Уиллис показал, что так можно перед кучей телекамер. Знакомство явно клеилось криво, но не сказать, что бунтарку это хоть как-то волновало. Азиатка представилась Хиной. Рыжая - Ириной. Которая видимо и на "Эй, рыжая", тоже прекрасно откликается, судя по ее же собственным словам. Что было только на руку. Как-то так получилось, что эту девицу Ви с первых секунд знакомства уже невзлюбила. Так что с именами могла бы возникнуть напряженка. Но раз рыжая не против.... А еще она явно не лезла за словами в карман и на взгляд Ви вот уже почти что нарывалась на серьезный разговор. Но тогда вместо починки крыши она друг дружке "починят" морду лица. А явно не такого итога от них мастера ждут.
- Не смеши. Просто интересно, куда эти слизни бесхребетные подевались, когда речь зашла о "мужской работе". Ай-й-х*р с-ними, без них разберемся, - махнула рукой стоктонка.
Кровельщица из Ви была, как из бегемота балерина, да и две девчонки напротив явно были не особо умнее стоктонки в этой сфере. Но крыша сама себя не починит, а слушать нотации от "миссис Давенпорт" за заваленные сроки выполнения желания не было никакого. Это мозголюбство всегда на один мотив.
- Веревку захвати. Еще не хватало навернуться оттуда башкой вниз, - бросила стоктонка азиатке, которая первой полезла на крышу и подала ей охапку мотков. - Сначала закрепи их там за что-нибудь понадежнее, а другим концом обвяжи себя вокруг пояса.
Ви дождалась, когда Хидна заберет у нее веревки, после чего сама полезла на крышу. Азиатка по крыше топталась так, словно перспектива хрястнуться с пяти метров вниз головой для нее значила примерно ничего. Сама же Ви к числу уроненных на голову себя не причисляла и проходить обряд посвящения, навернувшись с храмовой крыши, не планировала.

Про "называть покороче" Ирина выспрашивала без особой надежды. В ее предложении, у японцев вежливые расшаркивания были обязательны к демонстрации, так что ничего ей тут особо не светило. Но из Мотидзуки в ответ неожиданно прорезалось короткое, понятное, человеческое имя, ну просто мед. Ирина повторила едва ли не с удовольствием: - Хина, - и, в кои-то веки желая проявить вежливость, уточнила: - Или как будет правильнее, Хина-сан?
А вот с Ви у них как будто до вежливости не доезжало и не доезжало, и пока угрожало вообще никогда не доехать.
- Понравилась? Могу еще парочку навалить, мне не жалко, только свистни, - бодро отозвалась Ирина. У нее, как обычно, язык убежал вперед мозгов, и теперь эти мозги запоздало соображали, что подобных шуток Ви наверняка слышала дофига и больше. Но втягивать слова обратно было уже поздно, поэтому Ирина прибегла к тактике "села в лужу - не подавай виду и греби дальше". Тут можно было только попытаться отгрести подальше от опасного участка. Но дальше Ви продолжила ворчать и ныть, и с ходу заклеймила всех мужчин на территории монастыря "слизнями", и Ирина обиженно вспыхнула. Она, конечно, ангелом не была вообще и частенько лезла в склоки, но всё-таки, к некоторым парням относилась очень даже хорошо. И ее неприятно резануло то, как Ви не глядя состригла всех под одну гребёнку, как будто сама-то в белом пальто стояла красивая.
- Насчет "слизней" можешь сходить с вопросом к сифу Давенпорт, группу ремонтников она собирала. Потом расскажешь, какое место с каким она тебе поменяла прямым хирургическим вмешательством за такие предъявы и насколько увлекательным был процесс, - провокационно предложила Ирина. Она в последнее время вообще подробнее узнавала про сифу Давенпорт как про целителя, под руководством которой можно попробовать нахвататься ценной практики, и по совокупности выясненных фактов, помноженных на личный опыт, заключила: эта может. Порвет вдоль, сошьет поперек и скажет, что так и было. Впрочем, как наверняка могли и та же Бо-джи, и та же сифу Грей.
Да и вообще, что за манера валить с больной головы на непричастную? Дали дежурство - или не ной и делай, или ищи того, кто поменяется на что-то более приятное. Пункта "жевать мораль" в чек-листе не предусмотрено.
Короче, это было даже хорошо, что по лестнице Ирина забиралась последней. Ей было инструменты поднимать, она бы не поручилась, что не грохнет этот ящик кое-кому на башку. А так - после того, как Хина и Ви забрались на крышу, никаких голов в зоне поражения уже не было, никакого риска. Рыжая разулась, чтобы потом удобнее было держаться на крыше, одной рукой перехватила ящик и, помогая себе другой, тоже взобралась наверх.
- Сначала ищем, где дырки, - объяснила она, проткнула ящик на край крыши и выудила со дна горсть бумажных флажков, часть которых протянула Хине, а часть - Ви. - Вот прямо ходим, рассматриваем крышу и там, где не хватает кусков черепицы - втыкаем флажок. Чтобы нам потом с молотками не как попало бродить, а в понятном направлении. - И, подавая пример, Ирина сделала несколько шагов по крыше, чтобы воткнуть один из флажков туда, где уже успела заметить первую выщербину на крыше. Страховку она при этом презрела, положившись на свое умение держать равновесие и на то, как цеплялись за крышу босые ноги, не замечавшие жара нагретой на солнце черепицы. Да и потом: ну подумаешь, хлопнется с крыши. Да в лазарете наверняка и не такое чинили. Короче, к себе Ирина, как всегда, отнеслась с пофигизмом.

- Как пожелаете. Можно, да, и просто Хина, - степенно сообщила Ирине полукровка, прежде чем подняться на крышу. Если на память просеивать ситом с мелкой ячеей долгие месяцы, успевшие пролететь со дня переломного момента, когда дезориентированную безымянную девушку - только и способную, что Ехидной назваться - окрестили полноценным человеческим именем, обращение "Хина-сан", вроде бы, и не прозвучало-то ни разу. С уст окружающих людей полукровка чаще Хина, реже - Мотидзуки, иногда даже Хидна; укороченная версия единственного осколка прошлого всплыла откуда-то из дальних закоулков памяти не сразу - уже после наречения Хиной, на созвучии. Младшую сестрёнку так звала только забытая Юми, авторство принадлежит ей. Так или иначе, Судзуки на всякое откликнуться рада; то, что стало привычным с лёгкой руки Джуна, воспринимается тёплым и само собой разумеющимся - а другое звучит как-то по-особенному уютно, непонятно почему. В монастыре хафу живёт уже четвёртый год, и пытаться разобраться в истоках львиной доли неожиданных ассоциаций, умений, знаний или эмоций давно бросила. Бесполезно.

Две трети артели, рыжая и черноволосая, тем временем прекращать пикироваться как будто и не помышляют. Хидна не вмешивается - лишь подхватывает верёвки, протянутые из "чёрного" угла ринга, и по дороге негромко усмехается, заслышав реплику о местной хирургии, доносящуюся из угла "рыжего". Что правда, то правда, иначе и не скажешь. Мастеров такого рода вмешательств, что врачующих, что размахивающих острыми предметами - редкий случай, когда Судзуки уловила смысл иронии Рейн, - в Линь Ян Шо хватает. Резкие фразы язвительной брюнетки Хидна в счёт Мотидзуки-сенсея не принимает, иначе бы уже вписалась в перепалку третьей стороной; задание девушкам выдано типично "ученическое", старшие обычно присоединяются, когда без их прикладных навыков совсем не обойтись. А здесь-то что... Ремонт, с которым наверняка справится любой более-менее толковый обладатель двух рук с пятью пальцами на каждой. Если Ви не по чести себе такой труд считать изволит, всегда можно попросить замену локации для дежурства и отправиться разравнивать грабельками песок в каменном саду, мыть полы и ступени на первом этаже Храма или же часами собирать урожай чая на плантации. Ранее с брюнеткой близко сходиться не случалось, но Судзуки знает, та в монастыре не так давно - все самые суровые вариации каторги Ви явно ещё не знакомы, "слизнякам" любого пола там делать нечего определённо. При желании можно гордо проявить себя перед публикой, в первую очередь "бесхребетной", во всей красе. А заодно с непривычки попрощаться со своим хребтом и проваляться на футоне беспомощным брёвнышком весь следующий день. Или кое-кто темноволосый просто опасается работать на высоте? Недаром первой заговорила о технике безопасности.

Впрочем, добросовестно последовать небрежно брошенному брюнеткой императиву лишним не будет - её собственной страховки ради. И Ирины, конечно, тоже. Сама же младшая Судзуки рассудила, выверенными шажками поднимаясь по скату крыши ко второму ярусу здания, что ей верёвочная страховка будет больше мешать, чем помогать. С виду не скажешь, однако физическая подготовка - самая сильная хиднина сторона. И пусть против Бо-джи или младшего Чуна она не выстоит и раунда, но равновесие держит образцово, уронить на лопатки её тот ещё квест - разве что придавить, сразу и хорошенько, - а координация у полукровки действительно выдающаяся. Наверху Хидна привязывает две верёвки к стойкам стен второго этажа, по разу-другому сильно дёргает каждую для надёжности, и обратно, держась за обе, спешит быстрее - девушки уже поднялись на крышу. Одну из кустарных страховок хафу торжественно вручает Ви, другую протягивает рыжей Ирине - но та не берёт, встречая вместо этого инструкцией и пригоршней маленьких флажков, суёт их категорически безвозмездно, меняться не желает ни в какую. Что ж, Хидна не настаивает, берёт флажки и поднимается по верёвке обратно: не оставлять ведь под ногами, а так, смотанная бухтой до поры до времени, может пригодиться позже. А дальше - снова вниз, налегке, уже без поддержки.
Фронтом работы азиатка, бессознательно стремясь поберечь компаньонок, выбрала участок у самой кромки крыши, где отметила флажком первую ветхую плитку и медленно двинулась вдоль края. С каждым шагом Судзуки зона ответственности за её спиной всё сильнее напоминает игровое поле компьютерного "сапёра": флажки-вешки на первый взгляд бессистемно растыканы не только по очевидно бросающимся в глаза прорехам, но и там, где, казалось бы, плитки готовы честно служить своему черепичному коллективу и впредь - ан нет. Одна пересечена малозаметной трещиной; другая, готовая вот-вот отвалиться, подло шевельнулась под подошвой заношенного белого кроссовка. Полукровка, тут же убравшая ногу, даже не покачнулась. На одну из таких притаившихся саботажниц неосторожно наступишь - точно к подножию здания сверзишься.

Последняя брошенная фраза явно угодила рыжей куда-то в чувствительное. Потому что возмутилась она в ответ буквально мгновенно. Не иначе как в число "слизней" попал и какой-то парень, к которому Ирина неровно дышала. Вот только способ защиты чужой чести на взгляд самой стоктонки выбран радикально кривой. Вот прямо сейчас все бросит, слезет с крыши и пойдет с "миссис Давенпорт" ругаться. Так все и будет, конечно.
- Уже бегу и падаю, волосики назад, - отмахнулась бунтарка от очевидно идиотского предложения. В ее глазах идти и кому-то на что-то жаловаться было затеей глупой. И иногда еще и опасной для здоровья. Стукачи же не просто так вымирающая форма жизни. И Ви этому вымиранию активно содействовала по мере сил и возможностей.
- Лучше под ноги смотри, если еще жить не надоело.
Обе девчонки словно показательно демонстративно проигнорировали совет использовать страховку. Рыжая по крыше топталась босиком, косплея спайдервумен. А у азиатки, такое ощущение, инстинкта самосохранения в принципе заложено не было. И ходила она по самому краю крыши. Ви же, в свою очередь, в стан новоявленной "Лиги самоубийц" бежать не спешила, поэтому сначала обвязалась веревкой. В конечном итоге, если эта сладкая парочка все же хрястнется с крыши оземь, все их понты загремят вместе с ними. И с этой частью у стоктонки проблем не было почти никаких. Кроме той, которая говорила, что если из трех человек хотя бы один выйдет из строя, то остальным разом почти удвоится работы. А торчать тут целый день из-за чужого позерства у Ви желания не было ни миллиметра.
Забрав у рыжей флажки, стоктонка занялась внимательным изучением своего участка крыши на предмет выщербин и прочего брака. На первый взгляд таковых было не сильно много, но уже буквально через пять шагов под ногой предательски зашуршало. Бунтарка почти успела среагировать и не завалиться на спину, перенеся вес вперед и рефлекторно хватаясь за веревку. Но кусок черепицы все же вылетел из-под ботинка и Ви со всего весу приложилась коленом, по счастью не расколов очередной кусок кровли.
- F*ck! - в сердцах выругалась бунтарка, потирая ушибленное место, на котором к вечеру обещалась здоровенная гематома. Но в любом случае лучше так, чем сорваться вниз. Отведя душу бранью, Ви поднялась на ноги и продолжила искать "лунки". Только теперь с удвоенной осторожностью, не горя желанием вновь загреметь по черепице.