Недрогнувшей рукой

Мастер-класс показал, что с владением хлыстом в монастыре творился полный караул. Одна ученица на общем фоне, конечно, сверкала бриллиантом, но вот остальные демонстрировали навыки удручающего уровня. Не то плохо, что не владеют толком, а то плохо, что с этим своим невладением могут однажды схватиться за хлыст - особенно стихийные маги - и ведь в первую очередь сами же себе ноги поотшибают и глаза повыбивают. Словом, этим требовалось заняться. И Маджента - все равно среди младших мастеров до сих пор еще не вполне успокоилось брожение, вызванное волной мастер-классов - без затей объявила группу для плохо умеющих владеть бянем.

Отдельно она отметила в объявлении, что маги, которые хотели бы попробовать создать хлыст с помощью стихии, получат возможность это сделать. И место выбрала, на ее взгляд, подходящее для подобных затей - утоптанную площадку на берегу озера, чтобы водным магам было откуда черпать материал для хлыста. Эту площадку мастера уже некоторое время использовали под разного рода занятия, так что ничего нового гречанка не изобрела, когда явилась туда с набором хлыстов для тренировки. Нет, еще можно было, конечно, прикатить пару-тройку бочек с водой на тренировочную площадку, как вариант - от этого варианта Маджента отмахнулась сразу. Назначить резервуаром озеро ей было проще, чем бочки туда-сюда катать, а пройтись с реквизитом за пределы монастыря, так для крепкой гречанки вообще было ерундовой задачей. Если до выбранной площадки в итоге доберутся только самые прилежные и целеустремленные ученики - тем лучше, занятие проще пойдет.

Ломэхонгва полагает, что на мастер-классе по бяню её похвалили и отметили. Похвала гречанки Мадженты скупая и малозаметная, но очень важная, и индеанка полагает, что эта похвала была. Ломэхонгву сифу отметила по имени, обратила внимание на то, что у неё не было промахов по мишени, — так она отметила всего троих. Ломэхонгве не пришлось бегать штрафные круги — это позволили лишь ей да безупречной Доминике. Для индеанки это очень даже похоже на похвалу. Она приободряется, и решает, что тогда её первоначальная оценка самой себя на мастер-классе была излишне сурова.
А в приподнятом настроении решиться на ещё одно занятие гораздо легче.

Когда занятия проходят за пределами монастырских стен, Ломэхонгве это всегда интересно. Далеко уходить никогда не приходится, а в лекциях появляется что-то новое, непривычное, свежее. И озеро индеанке нравится — для неё оно дышит приветливой прохладой, источает странное спокойствие. Даже начинает казаться, что занятие пройдёт хорошо, несмотря на то, что загадывать слишком рано: мало ли кто ещё придёт на лекцию, и в их числе может снова быть сероглазая Дженнифер, с которой так ничего до конца и не разрешилось, и нельзя сказать, что, как и куда покатится в таком случае. У Ломэхонгвы хорошее предчувствие. Она вежливо кланяется строгой гречанке и останавливается чуть в стороне, терпеливо стоит в ожидании начала занятия.

Несмотря на то, что на мастер-классе Октавия выступила с отчетливыми элементами позора, в целом хлыст ей понравился. Завлекательное оружие, интересное. И как раз укладывалось в рамки той экзотики, на которую Октавию непрерывно тянуло, как дурную сороку. Так что когда мастер Алексиу объявила уже не мастер-класс, а полноценную лекцию, Дженнаро бурно обрадовалась. Это было не просто кстати, а очень кстати. Не придется нарезать вокруг гречанки круги и выпрашивать индивидуальное занятие. А то в итоге все небось так клином на ней бы и сошлось - потому что сейчас вроде как бянь больше никто в храме и не преподавал.

Конечно, было еще интригующее дополнение про то, что разрешат соединить хлыст со стихийной магией. Но это Октавии не светило вообще никак, она в принципе на тему магии не могла сказать ничего умного. Ну и ладно, ничего страшного, и без магии люди живут. Дженнаро для себя считала, что в таком случае она и потренируется, и посмотрит бесплатное шоу со спецэффектами.

Главное теперь, чтобы на лекцию вообще пришли те, кто может это шоу выдать. Потому что когда Октавия добралась до берега озера, там пока, за вычетом мастера, только слонялась хмурая Ломэхонгва, эта за стихийной магией замечена вроде не была. Ну ничего, наверное, придут еще. Вон сколько народу набежало на мастер-класс. Октавия была почему-то уверена, что минимум половина с мастер-класса сюда перетянется. А то и побольше. Короче, разочаровываться было рано.

Фанаткой вычурного шлепкового оружия, которым можно самой удушиться прежде, чем получится хоть по кому-нибудь попасть, Ирина никогда не была. Да и с греческой мастерицей отношения у нее были сомнительные, натянутые. Короче, все указывало на то, что мастер-класс по бяню стоит прогулять. Ну, Ирина и прогуляла. И последовавшую за этим общую лекцию просохатила бы точно так же - если бы она не была сдобрена обещанием, что желающим дадут еще и потрогать стихийный хлыст в придачу. Вот это был другой разговор, этого Ирина очень бы хотела. Пока ей на такие фокусы не хватало ни умения, ни терпения. Хотя пора бы осваивать - вон, другие магички хлыстами хлещут со свистом, а вряд ли они так уж в разы обученнее рыжей, пропасти-то между ними быть не должно. Так что да, Ирина сама себя успешно накрутила, завелась и рванула догонять.
Она почему-то ожидала увидеть примерно толпу страждущих - все-таки групповыми занятиями в последнее время баловали редко. Но на деле оказалось, что по берегу слонялись две бледные тени, да и только. Впрочем, это Ирина себе быстро объяснила: наверняка на предыдущих мастер-классах Маджента всех распугала кротким нравом. Точно, небось так оно и было. Ирина смешливо фыркнула себе под нос, затем кое-как натянула серьезную мину и вытужила из себя нормальное вежливое приветствие - а потом сунула руки в карманы и принялась ждать. Все равно ничего более динамичного тут в ближайшее время как будто не ожидалось.

Дельфина к занятиям, которые проводятся в монастыре - что это вообще? лекции? семинары? как вернее сказать? - пока что относилась с осторожностью. Старалась не переусердствовать, не вляпаться во что-нибудь, что окажется ей не по плечу.
А вляпаться как будто было где. Вот даже на новое занятие, которое как будто обещало голую физкультуру и ничего кроме, никаких подлостей, Дельфина все равно шла с неуютным ощущением. Часть в объявлении про какие-то особенные хлысты она поняла не до конца. Так что теперь в предполагаемой концепции занятия у Фифины было черное пятно - как прореха, как разрез на ткани, и в эту прореху могло просочиться что угодно. Любая неожиданность.
В общем, краем сознания Дельфина уже параноила, и напряжена была сильнее, чем простая лекция того требовала.
Хотя здесь "простые лекции" требовалось еще поискать.
Слушателей пока собралось немного - впрочем, какая разница? Смешаться с толпой у Дельфины все равно бы не вышло, она в любом случае торчала бы над головами, как глупый маяк. Фифина неопределённо пробурчала в воздух над головами других учениц: - Добрый день, - отошла чуть в сторону и принялась старательно делать разминку в попытках отвлечься от кого, как она опять никуда не вписывается, а когда было по-другому, пора бы уже и привыкнуть, глупая ты женщина.

Перековывать младшую Судзуки, уже утвердившуюся во мнении или принявшую решение - занятие в максимальной степени неблагодарное. Нет, вежливая рыжеволосая азиатка как раз таки поблагодарит за советы и усердие, но статус кво, за редчайшим исключением, будет сохранён. До чесотки тянет на сомнительные научные эксперименты? В таком случае пытливому исследователю самое время удостовериться, не завалялся ли у него, где-нибудь в заднем кармане штанов, добротный пресс с алмазными наковальнями. А как ещё проверишь, для чего потребуется больше атмосфер - чтобы заставить водород проявить свойства металла, или же напрячь неуступчивого, негибкого человека сделать то, чего он делать не хочет и вообще зарёкся избегать?
Ключ к ларцу, впрочем, скрыт не в методах, как прилагать давление и какое именно, а в том, кем оно приложено. Хидна, обнаружившая на доске объявлений свежую записку, к дому супругов Мотидзуки шла лишь в качестве вестового. Кому, как не Доминике, блистать умениями на новом групповом занятии? Но темнокожая красавица удивила названную родственницу мужа, отказавшись от участия в силу неких личных причин. А вдобавок шутя проломила все барьеры, которые Судзуки наставила между собой и окрестными водоёмами. Доминике специфическое научное оборудование ни к чему. Достаточно простой тёплой улыбки и слов, что одним мастер-классом Хине ограничиваться не стоит - и не имеет значения, где новая тренировка будет проведена. Это ведь просто площадка для занятия, а не объявление об открытии купального сезона.

Доминике Хидна доверяет безоговорочно. Разве может быть иначе?

Вот так и бывает: планируешь одно, но выходит с точностью до наоборот. Вместо того, чтобы пожелать Доминике постараться на занятии, хафу идёт к озеру одна, неравноценной босой подменой. Кроссовки оставлены в комнате вовсе не затем, чтобы оберечь их от намокания, что некогда случилось на мастер-классе Гимараэнс. Алексиу-сенсей не загонит младшую Судзуки в озеро даже под ружьём. Эксперименты у азиатки намечены свои: она прекрасно помнит, насколько быстро пробежка босиком по монастырскому парку, в рамках всё того же квеста Гимараэнс, привела её в спокойное расположение духа. Такое поди забудь. Как на этот опыт лягут подсказки Миненко-сенсей? А первые попытки осознанно коснуться красной чакры на недавнем командном мастер-классе?
Особой учтивости к собравшимся на берегу Хидна, вопреки обыкновению, не проявляет. Короткий кивок сенсею, такие же для Рейн-сан и Октавии, и только. Ломэхонгву же, спокойно ожидающую начала занятия чуть в сторонке, полукровка тут же цепляет взглядом как памятный ориентир - и, прикрыв веки, наскоро посылает ступнями направленную волну красной энергии, тщится услышать след знакомых ног. И просто промахивается. Тишина.
Ну, раз тишина, индианке следует хотя бы кивнуть тоже. Хидна это и делает, после чего разворачивается к собирающейся на берегу группе спиной. Причина, конечно, не в Ломэхонгве и остальных - только в близости озера.

Можете ругать Курука сколько хотите, упрекая его в схождении с собственной, проторенной годами, тропы одиночества и вольнодумства, философских монологов с самим собой и прожигая бесконечного количества жизненных дней - он всё равно пропустит все мимо ушей, согласившись с вашими доводами; и позволит своей, уходящей куда-то к озеру, едва живой мысленке не погаснуть совсем, задержавшись ещё ненадолго и увлекая парня за собой целиком и полностью. Вот оно - зарождение нового прозрения: такое внезапное и нелогичное, вышедшее откуда-то с закоулков разума, в сыром остатке не сулящие ничего, кроме попытки оправдать хоть чем-то свое бездействие в глобальном смысле и наполнить флягу смыслов хоть какой-то призрачной надеждой на что-то радужнее, чем блеклая серость. Выходя с мастер-класса по работе с хлыстом, который он внезапно сам для себя даже посетил, он ничего заранее не планировал, никакого даже намёка не оставлял на продолжение неуклюжих взмахов руки, но мозг - штука коварная и местами абсолютно непредсказуемая - через недавний сон послал чёткий образ, в котором Курук предстал из своего прошлого, почти позабытого, но всë ещё его. Вот он - стоит перед Триколенко и у него так слаженно получается работать с водяным хлыстом. Слова Мадженты словно застревают где-то на уровне подкорки: момент, когда он их слышал, был ничем не примечательным, но эта зацепка обрела полную силу после сновидения и грозила перерасти в навязчивую мысль. Почему ему было не всë равно? Отчасти, сон был действительно качественным. Впечатляющим. Он стоял у озера и очень грациозно перемещал этот хлыст, а Николай кричал "браво, молодец" и чуть ли не по плечу хлопал. Закрыванием своих гештальтов парень не занимался уже энное число лет и сбегать с выученного пути не собирался, однако... Что-то как-то его философия потихоньку начинала трещать по швам. Стоило на всякий случай почувствовать завершение какого-то с годами забытого урока из прошлого, отдав должное хорошему учителю Николаю, который просто не успел всему научить. А после можно было снова погрузиться с головой в ментальный опиум, ещё минимум на пару лет не высовывая даже макушки.

Медленным, вальяжным шагом, по своему обыкновению, Курук шёл до озера, усмирив свой внутренний диалог и полностью погружаясь в созерцание. Вот он пересёк ту невидимую чёрту, отделявшую место для тренировки от всего остального Храма. Лениво глазами пробежался по собравшимся, без какой-либо задней мысли, отмечая только, что его любимой здесь не было и никакой опасности она не подвергалась. Никаких новых лиц, ничего нового, как и случайных контактов, ему снова не сулило. Даже мозоли от неаккуратного владения хлыстом - и те планировали вылезти ровно там же, напоминая о недавней не самой удачной его тренировке. И сифу его тоже помнила. Наверное. Впрочем, он здесь не больше, чем чёрная тень, и никаких дополнительных вопросов по его пребыванию, за исключением вышеперечисленного, не должно возникнуть. Ну да, парень, один среди цветника. А дальше что? Все выводы из этого суждения будут явно необоснованными.

Не смотря на то, что Катара в совершенстве владела магией воды, в том числе и различными её приёмами, пропустить тренировку она почему-то не смогла. Точного ответа у неё перед сознанием никак не могло сформироваться из огрызков потенциального будущего, и даже интуиция тут была не причем, но вот что-то неймётся ей и хоть убей. То ли заскучала, пребывая в Храме последнее время на каких-то полуптичьих правах, без особых привелегий, поддержки и друзей - хотя Лесли и объявился, но о подробностях лучше лишний раз не заикаться было - вероятнее всего девушка искала любую удачную возможность пообщаться с кем-нибудь, о чём угодно, лишь бы молчание, так угрожающе привыкшее зависать на невидимых ветках какого-то дерева всех страхов, проблем и комплексов, - над Катарой; так позвольте ж этой удачной возможности взять да и случиться, прямо здесь, с какими-то девушками, которых она знала, но чаще всего в одну "калитку", без обратной связи в виде общения и какого-либо взаимодействия. Своего рода можно было это считать проклятием - знать про всех всë, когда про неё в лучшем случае только помнили. А чтобы не загоняться в лишний раз, нужно было действовать и решительно.

А с бянем Катара была всегда на "вы". И, честно, она не очень ждала, что сифу Алексиу сможет как-то этот барьер непонимания устранить, ведь она ж умела с магическим хлыстом обращаться и вообще могла бы даже на правах сопутствующего мастера показывать другим, насколько это может быть красиво! Но о таком оставалось только мечтать и сожалеть вечерами о нереализованном прошлом. И всë же ей никто не запрещал на занятии быть неким тренировочным звеном и Мадженту не то что подстраховывать, скорее немного разнообразить общество учеников, но без назидательного тона уже бывалой водной мастерицы, ни в коем случае, нет! Но пусть дальше будет, как будет, возможно ей удастся переговорить с Маджентой, переняв у неё крупицу её опыта как мастера, так как повод для этого был просто безупречный.

Убивать двух зайцев одним ударом было одним из самых любимых занятий Артёма. И случай снова предоставился идеальным: на сей раз некая Маджента Алексиу, о которой он вроде как раньше ничего не слышал, - созывала народ на занятие, в котором тренировалось и владение хлыстом, и огненная магия. А почему ему, огненному магу, придётся колдовать у воды, а по его прошлому опыту это давалось тяжелее, - Артём не думал как о препятствии, но внутренне ощущал, что выкладываться придётся больше. Либо он вообще не так понял, и занятие предназначалось только для водяных магов и не-магов, желающих познакомиться с хлыстом, ведь земляных и воздушных хлыстов вроде как невозможно было не сотворить без особых знаний управления верёвкой с утяжелением, а, значит, одно из двух. Но даже если так - он расстроится, конечно, но не покажет этого, а взамен будет пытаться спорить с мастером, доказывая, что огнём швыряться он умеет очень даже неплохо, просто местами хочется придавать ему особую форму. Но мастер могла в огненной стихии ни бельмеса не смыслить, а потому отправит парня вместо споров куда-то туда, где обучают именно огненной стихии. И всë-таки, Артём рискнул. Раньше спросить не вариант было: не успел, а подходить без потенциально новых поклонниц напрямую к мастеру, вылавливая её где-то в закоулках Храма, тоже было не в интересах русского. Так и получалось, что он потенциально белой вороной заявлялся на занятие, но тем даже лучше: привлекать внимание прочих посторонних личностей он мог в неограниченном количестве, а так как в Храме он далеко не со всеми до сих пор был на близкой ноге, соответственно приходилось выкручиваться и снова и снова заявлять о себе, делая это ГРОМКО. Чтобы слышали абсолютно все, причём без нарушений правил с его стороны, но чтобы потом тёмными вечерами говорили о нём, смеясь, упоминая нелепые ситуации, в которых он успел побывать.

А знакомых девушек тут было раз-два и хватит. Отметил Дельфину, неуклюже пытавшуюся снова не быть самой заметной; поздоровался с Катарой, бывшей коллегой по боевому совместному заданию, задержал ненадолго взгляд на парне в чёрном, пытаясь вспомнить, где его видел... И, в общем-то, всë. С остальными он взаимодействовал мало - хоть поздоровался он абсолютно со всеми, просто кому-то уделяя меньше внимания и не называя по имени - встал Артём, по своей привычке, занимая много места, широко расставив ноги и начиная генерировать на ходу пока что про себя какие-то абсурдные шутки, готовясь закидывать имя всех присутствующих, включая мастера.

Просто хлыста обыкновенного Райан побаивалась. Ей все казалось, он похож на змею, которую предлагают взять за хвост и как следует раскрутить над головой - но змея ведь такого терпеть не будет, она же непременно укусит в ответ. Если за такое кошка расцарапает сверху донизу по всей поверхности, то от змеи и подавно ничего хорошего ждать не стоит. Но с другой стороны, сифу Алексиу обещала рассказать про огненный хлыст - если Райан верно поняла ее объявление, - а это был уже совсем другой разговор. Огонь ирландке подчинялся, когда она на него как следует наваливалась и крепко держала его в руках. Получается, можно было говорить о полностью ручной змее? О такой, которая не посмеет укусить, пока крепка воля ее заклинателя?
Своими сомнениями Райан, страдая от нерешительности, поделилась с Финном. Во-первых, Финну как будто никогда не надоедало слушать ее испуганное нытье, а во-вторых, его очень трезвый и спокойный взгляд на жизнь помогал уравновесить и приземлить ее мятущиеся домыслы. Так и сейчас, Финн флегматично заметил, что змеи бывают вообще нисколько не ядовитые, и хлыст скорее как раз из таких. А если речь идет еще и о ручной змее, вернее, о ручном огне, то он вообще не видит причин, по которым у Райан вдруг должно что-то не получиться. Эти слова ирландку ободрили, и она все же рискнула сунуться на занятие.
Далеко не она одна рискнула. Чуть отрешенно Райан подумала, что просто бянь столько народу бы не привлек. Что сифу Алексиу, как опытный шеф-повар, добавила тот секретный ингредиент, который превратил малопримечательную лекцию в настоящий хит. О'Мера поклонилась и мелкими шажками засеменила ближе к общей толпе учеников, пытаясь разодраться натрое на ходу. Она успела заметить и Ирину, и Дельфину, и Хину, и плечом к плечу с любой из них было бы гораздо спокойнее - но вот беда, они стояли порознь. Ах, вот если бы они наоборот держались вместе! Как легко было бы нырнуть в их общество как в теплое ласковое море! А так Райан мялась, и не знала, кого больше боится обидеть невниманием, и, похоже, все шло к тому, что она так ни к кому и не подойдет вообще.

Терезе хочется, чтобы вторая попытка подружиться с загадочным тибетским монастырем у нее была хорошая. Правильная. Чтобы все наконец наладилось, все необходимые узелки завязались, и дальше уже можно было жить безмятежно, без беспокойной беготни. И понятно, что в первую очередь это зависит от самой баиянки. Монастырь ей с полной дружелюбностью все предлагает, остается только проявить встречную инициативу, пойти и взять предложенное. И потому почти сразу после возвращения Текинья спешит броситься в океан учёбы. Он такой необъятный, что можно и захлебнуться, если слишком жадничать, но отступать Тереза не намерена.
Она правда не виновата, что как раз в те дни, когда она приезжает, в монастыре идут все сплошь какие-то экзотические занятия. Приходится хвататься за экзотику, что поделать. Не отсиживаться же теперь в своей комнате. Для этого такое огромное расстояние преодолевать не стоит.
Как из монастыря пройти к озеру, Текинья уже толком не помнит. Хорошо, что занятие заинтересовало многих учеников, многим можно пристроиться в корму, да так до места и добраться. Тереза делает ровно это: идет чуть поодаль за худенькой девушкой с татуированными руками, и по ее следам приходит аккурат туда, куда надо. Народу и впрямь много. Текинья вежливо кланяется всем присутствующим - и остаётся с волнением ждать начала своего первого настоящего занятия.

Хоть предыдущий мастер-класс у Мадженты и кончился для Эжена штрафным забегом вокруг тренировочной площадки, в целом опыт работы с хлыстом можно было оценить как позитивный. Получилось отработать занятие не худшим образом, можно было работать в этом направлении дальше. Да к тому же Маджента анонсировала отдельный разговор о стихийных хлыстах - здесь она, что таить, угадала, именно это Эжена и интересовало, именно с этой целью он и подкапывался в направлении работы с хлыстом, полагая, что некие общие принципы должны быть.

В этот раз Эжен на занятие собрался не один. Как и собирался еще после мастер-класса, он поговорил с Гийомом и уговорил его тоже попробовать. Ему все так же безосновательно и упорно казалось, что брата это оружие заинтересует. Правда, на попытки Эжена красочно описать и разрекламировать оружие Гийом отреагировал вяло. Но и отбиваться не стал, согласился, что от одного пробного захода хуже не будет.

На озере уже собралась впечатляющая толпа. Эжен подумал, что, если он когда-нибудь соберется тоже проводить занятие для группы - а надо бы, от него как от мастера этого явно ждут - неплохо будет поучиться у гречанки, взять себе на заметку, с помощью каких приемов она добивается такой явки. Эжен вежливо поприветствовал Мадженту, приветственно кивнул Артему и Катаре, чуть теплее - Ирине, и остался рядом с братом ожидать начала общей лекции.

Гийом особого интереса к боевым наукам не питал и оказаться на подобном занятии мог разве что за компанию с братом, без исключений. Вот и в этот раз ровно так и произошло. Сам Гийом черпнул объявление на доске краем глаза и потерял к нему интерес еще на первых строчках, и даже до конца не дочитал. Эжена же, наоборот, заинтересовало наглухо. Какое-то - честно говоря, недолгое - время он вился вокруг Гийома и быстро развел на попробовать. Тем более, что здесь, насколько Гийом успел понять, одно занятие не подписывало студента автоматом на полный курс, все корректировалось собственным желанием. В таких условиях, действительно, можно было и снять первую пробу.

Тем более, что желающих попробовать неожиданно набралось внушительное количество. Наводило на мысль, что как будто Гийом действительно упускал здесь нечто интересное и, возможно, даже важное. Что-то, чему стоило дать шанс и уделить хотя бы час своей жизни в надежде на то, что следом вскроется что-то большее.

Без особых затей Гийом повторил все приветствия за Эженом: более акцентированное - мастеру, более сдержанные кивки - Артему, Катару и Ирине. Если первых двоих он в целом был готов называть приятелями, то Ирина пока для него шла по инерции прицепом к Эжену. В подробности их отношений Гийом не вникал, искренне считая, что это не его дело. Не то чтобы Ирина ему нравилась - зато она вроде как нравилась Эжену, и потому Гийом полагал, что уж как минимум ему следует приложить усилия и хотя бы не портить отношения с девушкой.

Сам по себе бянь Зорана не интересует. Его пока в принципе мало что интересует здесь, в Линь Ян Шо, где он еще толком ничего не понимает и ни в чем не разобрался. Другое дело – сифу Савиньяк и сифу Савиньяк. Зоран замечает их, идущими явно куда-то за пределы монастыря, и ему удается даже подслушать кусочек разговора, из которого явственно следует, что наставники собираются на ту самую лекцию, и после этого юноше срочно становится надо. Если сифу считают это важным и нужным, то и Зорану тоже важно и нужно. Он спешит в свою комнату, чтобы наскоро переодеться во что-нибудь, более подходящее для занятия – например, форма, которую ему выдали, подойдет отлично – и бегом мчится догонять.

До озера Зоран добегает уже отчетливо запыхавшимся – это оказывается далековато, дальше, чем он рассчитывал. Но неважно: главное, что он ничего не перепутал, не ошибся. Наставники и правда здесь, оба. Неожиданно, здесь и Ирина – Зоран стеснительно машет ей рукой, не уверенный, что она вообще его видит, но для него ее присутствие важно, оно повышает интерес к занятию еще на несколько градусов. Следом Зоран приближается к наставникам, тихо говорит сразу обоим, примерно в промежуток между ними: – Здравствуйте, сифу, – и так и держится за их плечами, позади, словно в надежном укрытии.
Вт если мастер вдруг решит перетасовать толпу и разделит Зорана с Савиньяками – а она очень даже может решить, хлысты, которые у нее с собой, выглядят длинными и требующими места для работы, – вот тогда будет не очень приятно.