Уроки выживания для пантеры.

Да-а-а, забавные дети, ничего не скажешь. Оливия даже уже успела забыть о том, что собиралась спасаться от мелких спиногрызов бегством. Сейчас ей было интересно наблюдать за мелкими. Она почему-то всегда думала, что все дети абсолютно одинаковые: маленькие и тупые. А тут вот неожиданно выяснилось, что не такие уж они и одинаковые. Каждый со своим характером, своими мыслями. Прямо какая-то уменьшенаю версия взрослого человека.

Чей-то острый кулачок ткнул кошку в бок, однако она лишь хвостом мотнула недовольно, ибо из-за густой темной шести она даже намека на боль не почувствовала. Мальчики решили поиграть в героев и приготовились драться. Оливия обвела мальчишек веселым взглядом, усмехнулась про себя, а затем сделала пару шагов назад. Но нет, не потому что испугалась. Следущее, что сделала пантера - это вытянула лапу, растопырев пальцы так, чтобы во всех красе продемонстрировать детям крупные острые когти. По-большому счету таким оружием она бы расправилась с детьми в считанные секунды. Осознание такого явного превосходства веселило Лив, а еще ей было интересно наблюдать за реакцией детей на её действия. Она ведь никогда раньше с детьми не общалась, а тут как будто узнавала их лучше. Показав свои когти, кошка сделала еще один шаг, присела, а затем одним широким прыжком преодолела расстояние между собой и девочкой. Защитников во время прыжка она задела разве что хвостом. Блондинка очень натурально симулировала обморок, а пока мальчишки не поняли, что к чему, Лив сделала еще один шаг и поднесла черную морду вплотную к лицу девочке. Фыркнула и тихо зарычала.

В первый момент Тео уже было подумал, что кошка их испугалась, потому что она шаг назад сделала. Тео вытянул шею вперед, как гусь, чтобы внимательно проследить за реакцией кошки, а уже в следующий миг отшатнулся назад от растопыренной лапы, споткнувшись и упав на спину. Тео тут же почуялось, что он совсем умер - ему вдруг стало тяжело дышать, и он никак не мог сделать вдох. Он даже зареветь не мог, потому что испугался, и встать тоже не мог - ни о чем почему-то не думалось, кроме того, что ему тяжело вдохнуть. Тео лежал на спине, раскинув руки в стороны, и хрипел, то ли пытаясь так начать дышать, то ли зареветь, чтобы мама, наконец, уже пришла и помогла - она всегда помогает, если что-то не так.

Тео уже не думал о том, что там где-то съедят Лин, и даже не думал о том, что хотел покататься на кошке, и даже о том, что он, вообще-то, должен тут защищать свою будущую жену. Наконец ему удалось немного приподняться и сесть, и окрестности тут же незамедлительно огласились громкими рыданиями мальчишки. Ребенок, почуяв, что раз может выть, значит, может и дышать, незамедлительно вскочил на ноги и бросился с кулаками на кошку, не прекращая издавать громкие обиженные вопли и отторгать неимоверное количество слез. Это она во всем виновата! Она его напугала, отчего он чуть не умер, и хочет съесть Лин, так что у него может и не быть жены, и вообще, она его напугала!!!

Тео надеялся, что Лин поможет ему рыдать - она всегда помогала, а Тай поможет ему бить - он тоже всегда помогал. Тут правда был еще Дин, и при нем рыдать было как-то не очень приятно, все-таки мальчишка чувствовал в нем соперника, но остановиться уже не мог. Вдруг Дин тоже начнет плакать, ну, за компанию. Может, тогда мама придет?

Тай лапу заценил. Прям даже уважительно так посмотрел на когти - хорошие когти, большие, острые - с таким видом, будто кошка не пугала его, а советовалась с ним, мол, сойдут такие когти или нет? Но он совершенно не напугался, и только еще решительнее сжал кулаки - ничего-ничего, мы еще посмотрим, у кого круче. У него кулаки, или у нее когти.

Только вот пока сжимал да разжимал кулаки, кошка уже перепрыгнула через его голову, а брат упал на спину. Тай проводил серьезным взглядом животное, не обратив ни малейшего внимания на брата - ну упал, и упал, что с того? Он вечно падает, не каждый же раз к нему бросаться. Мальчик неспешно развернулся, оценивая ситуацию, подошел ближе к пантере, и почти нежно, не сильно раздумывая, взял ее за длинный хвост. Брат что-то орал, как обычно, и Тая это раздражало - с ним он потом разберется, и с Дином тоже, чтоб его брата не обижал и жену не отнимал. Прям никак без него разобраться не могут, ну как маленькие. На мелкую блондинку пацан и вовсе обращал преступно мало внимания, соглашаясь мириться с ней только потому, что Тео на нее слюни пускал.

- Не ори, - осадил ребенок близнеца, на мгновение повернув к нему голову. У Тая было ответственное задание - он держал кошку за хвост, и теперь считал, что она никуда от него не денется. Он как-то видел в библиотеке у дедушки полосатую шкуру на полу. Она была теплой, красивой и мягкой, и Таю нравилось на ней сидеть и играть. Хвост кошки на ощупь был почти таким же, как и та шкура. О, надо, наверное, к той шкуре еще черную добавить - чтоб теплее было. Или повесить на стену, как трофей. А что, у мамы вот есть цзянь - трофей, а у него шкура будет. Добытая в драке. И Тай принялся методично наматывать хвост кошки себе на руку.

Дин обиженно нахмурился, услышав несправедливые обвинения в свой адрес, но потом Лин легла на землю. Заснула? Странные они, эти девочки. Тут пантера, а она спать легла. Сказок о принцессах сяохуанди не читал, он обычно любил сказки про героев типа Чжоу Юя, а там все были с мечами и дрались.

- Эй, просыпайся! – громко крикнул Ху-младший, но в этот момент заметил, как пантера показала когти.

Эти когти были большие и, наверное, очень острые. Дин посмотрел на девочку, потом на хищника, потом снова на девочку. Лин сказала, что точно его не поцелует, а когти большие и острые. Но тут пантера подошла ближе и оскалилась. Сяохуанди задумался секунды на четыре, потом сделал самое логичное, что мог сделать, потому что Тео уже рыдал, а Тай схватил зверя за хвост. Дин начал орать. Не плакать, а именно орать, громко и на одной ноте. Нет, не визжать, визжат девчонки, а пугать этим воплем пантеру и надеяться, что папа услышит и придет сюда. Папа сильный, он со зверем точно справится.

От визга Ху-младшего могло зазвенеть в ушах у кого угодно, а дури ребенку хватало, чтобы почти не отвлекаться на то, чтобы набирать воздух. Он пока не чувствовал боли в горле, потому что дома орал часто и по любому поводу, и от этой привычки не могли отучить ни мама, ни папа, ни бабушка Мэй, ни дедушка Вэй.

И как это принцессам такое нравится? Лин надоело лежать почти сразу. Ничего не видно, прохладно и скучно. А там происходило столько интересного, что все принцессы – сплошные дураки. Потом раздались голоса. Рыдал, видимо, Тео, потому что Тай вообще плакать не умел. Потом завизжал Дин. Ну не мог же Тай так визжать. В общем, разочарованная и любопытная блондинка резко открыла глазки и завизжала в ответ.

- Я не сплюююююююю! – И резко заткнулась, подавившись воздухом. Перед ее лицом нависла огромная черная морда страшного хищника. Лин вытаращила глаза. На миг ей показалось, что она очень маленькая и шустрая. Просто крохотная, буквально на один клык этой кошке. И надо бежать. Или лететь. А потом это странное чувство пропало, оставив ее наедине с кошмаром, который ее сейчас съест. Девочка только успела отметить, что теперь ни за что не поцелует Дина, а Тео вообще даст по коленке ногой. А в Тая чем-нибудь кинет. Вот только съест ее кошка и все, сразу она и не поцелует и ударит, да. А потом до блондинки наконец дошел весь ужас ситуации. Спасать ее никто не собирался, лицо сейчас съедят, а потом и вообще всю ее съедят.

И Лин поступила единственно верно. Схватила кошку за усы и резко потянула от своего лица. И включила звук, благо воздуха в ней уже накопилось очень много. Визжать она умела очень громко, долго и профессионально. Возможно, даже заглушая собой течение горных рек и мелких водопадов. Но отважная девочка этого не знала, так что на секунду заткнулась, набирая в грудь новую порцию воздуха, а потом приступила к любимому занятию с новой силой. Тут еще играл фактор зависти. Хотелось переорать Дина. Страх накатывал все сильнее, секунду за секундой, так что к визгу начали прибавляться истеричные завывания и редкие пока рыдания. Девочка поняла, что улизнуть, ускользнуть, улететь или уползти не может и потому верещала и верещала, оттягивая усы большой кошки все дальше от своего лица.

Детей время от времени отпускали гулять одних, но, помня о том, как Лин собралась замуж, Ян опасался надолго оставлять дочь без присмотра. В этот раз, когда он уже собирался сам идти к пруду и смотреть, все ли в порядке, раздались истошные детские вопли. Сначала он услышал визг Ху-младшего, потом ещё и крики Лин, так что быстро отправился к детям.

Картина, увиденная старшим мастером, могла поразить воображение любого родителя: огромная черная пантера склонилась над Лин, двое мальчишек психуют рядом, третий пытается героически оттащить хищника за хвост. Можно поседеть на месте, а можно здраво рассудить, что Лив попала, и спасать нужно её. Тем более Лин тоже в обиде не осталась и уже вцепилась в усы пантеры. Ян быстро подошел к дочке, отцепил её руки от морды хищника и взял ребенка на руки.

- Все, не бойся, - с улыбкой сказал он, поцеловав Лин в щеку. – Тай, отпусти её, пожалуйста, - Лю подошел к старшему близнецу и осторожно отцепил его руки от хвоста пантеры. – Лив, вали, пока я их держу, - тише добавил старший мастер, обращаясь уже к пантере.

Детей нужно было, конечно, успокоить, но они просто испугались, а Оливия влипла всерьез, и сейчас наверняка решала, что страшнее: общение с детьми или верная смерть от старших мастеров, если с этими самыми детьми что-то случится.

- Дин и Тео, отойдите от пантеры, - сказал Ян, продолжая держать Лин на руках.

На без пяти минут зятя он посмотрел довольно строго, потому что не дело это рыдать, когда дама в опасности. Из всех потенциальных ухажеров дочери только Тай повел себя, как мужик.

Оливия почему-то всегда думала, что когда она в облике пантеры, никакой хищник ей не страшен. У неё были сильные лапы с острыми когтями, челюсть и зубы, которыми можно было прокусывать кости и рвать мясо, она была ловкая и умела быстро бегать и высоко прыгать, так что могла убегать как по деревьям, так и по ровной земле. Ну так вот, какого же было её удивление, когда выяснилось, что дети могут быть раз в двадцать хуже опасных хищников. Нет, не в двадцать. В сто! В тысячу! В любом случае, через пару минут после знакомства с милыми детишками Лив уже жалела о том, что в первые секунды не убежала от пруда. Надо было бежать, да. Как можно быстрее, и, желательно, не оглядываясь.

Лив не поняла, кто из детей начал рыдать первым, лишь почувствовала, что кто-то очень настойчиво лупит по её боку. Довольно ощутимо бьет, кстати. Старается, небось. Следующее... Ох... Дальше произошло, пожалуй, самое страшное, что только можно было представить. Для всякой кошки хвост - это практически самая важная и невероятно ценная часть тела. Именно его она готова была защищать до потери пульса и вообще ненавидела, когда кто-то касался длинного пушистого хвоста. И вот сейчас, этот ценный хвост, один из детей начал медленно и методично накручивать на руку. Хвост! С костями! На руку наматывать! Воистину, выражение морды лица кошки сложно было описать словами, его нужно было только фотографировать. Морда вытянулась, кошка испуганно вылупила глаза и челюсть в буквальном смысле отвисла. Но нет, детям показалось мало и они решили в довесок ко всему оглушить её и выдрать усы. Высший класс. Теперь уже пантера испуганно прижала уши, попыталась попятится, спасая усы, но вспомнила, что сзади ребенок. Потом вспомнила, кто родители детей и что трогать их нельзя, и, возможно впервые в истории, пантера завыла. Да-да, натурально так, несколько по-собачьи, завыла от безысходности.

О, Ян, в глазах Лив он сейчас был просто каким-то человеком-пауком, бетменом, спасающим невинных. Даже улыбку на лице кошка не заметила, было не до того, уж очень она переживала за свою черную шкурку. Как только усы и хвост оказались на свободе британка не медля ни секунды побежала в кусты так, что только пятки засверкали. Дети - это зло. Причем такое, которое нужно держать в клетке. Желательно под напряжением. И точка!

Тео на слова брата не обратил ни малейшего внимания, продолжая выть, драться и пытаться нанести как можно больше урона вредной большой кошке. Он подвывал все старательнее, почуяв поддержку не только со стороны Дина, но еще и Лин, так что необычайно вдохновился. Его голос приобрел даже какие-то торжествующие нотки, пока он упорно набивал синяк на боку пантеры. Тео драться любил и умел. И делал это всегда с душой, отдаваясь делу полностью и не замечая, что творится вокруг. Потому что в противном случае можно получить в нос или ухо. А это больно и неприятно.

Тео звук начал убавлять только когда на полянке появился дядя Ян и попросил от пантеры отойти. Ребенок еще некоторое время лупил кошку, глядя на дядю Яна честными зареванными глазами и не закрывая рта, но потом таки заткнулся и прикинулся няшкой. Даже шаг в сторону сделал, глаза кулаком вытер и нос тоже вытер, для компании. Дядя Ян на него смотрел как-то очень строго, так что Тео счел нужным предупредить:

- А я Лин защищал. Ее кошка съесть хотела. А я ее ка-а-ак треснул! - о том, что он рыдал, как девчонка, Тео решил не говорить, вдруг не вспомнит никто. Он же ее треснул, пантеру, в смысле. Главное первому успеть сказать, а то начнет Дин говорить, что это он, это он. А сам сзади стоял, боялся небось, вперед-то ведь не лез. А Тео вот сразу бросился защищать.

Он еще не стал говорить о том, что вообще-то просто хотел покататься на пантере, но у него не получилось. Почему-то дяде Яну он не нравился, мальчик это чувствовал, поэтому старался лишний раз при нем не отсвечивать. Особенно после того, как они почти поженились с Лин. Это ему почему-то больше всего не понравилось.

Вообще-то Тай еще со шкурой не закончил, как пантера завыла, прям как собаки у дедушки дома, что, в общем-то, его немного удивило. Но не настолько, конечно же, чтоб хвост он отпустил. Не-е-ет, он только еще решительнее вцепился. Раз уж пошло дело, надо его довести до своего логического конца. А шкура ему очень была нужна.

Но кошку все же пришлось отпустить, вместе со шкурой, что несказанно огорчило деятельного ребенка. Вообще, дядю Яна Тай очень уважал, и даже порой завидовал, что у него нет такого же личного дяди Яна, но вот именно сейчас взрослому вмешиваться не стоило. У него, у Тая, все и так было под контролем, он же почти уже добыл шкуру, да и кошка у его руках почти уже не дергалась. Старший нахмурился, исподлобья глядя на взрослого, но ничего не сказал, потому что не считал нужным ни оправдываться, ни что-то там объяснять, как это делал его брат.

Он очень тщательно отряхнул руки, потом еще брюки, которые так были безукоризненно чистые, и воззрился на дядю Яна, мол, чего скажешь интересного? Хотя на самом деле, он просто ждал, чтобы пойти опять играть в песочнице. Кстати, он еще не закончил с Тео - того надо было отлупить хорошенько, но при взрослом этого делать не стоило. А то еще нажалуется матери, потом выслушивать от нее, что он уже взрослый, а ведет себя как маленький. А то еще дядя Мао опять пустится объяснять, почему надо делать так-то, а не так, как обычно он делает. И что говорить надо больше, и что драться нельзя, и про авторитет еще. У Тая и так был авторитет - с ним обычно не связывались.

Поэтому Тай с независимым видом засунул руки в карманы и принялся ждать продолжения. Да хоть чего-нибудь уже.

Дин думал, что Лин надо бы помочь, но орать было проще, да и пантера испугалась и завыла ещё до того, как пришел дядя Ян. Взрослые всегда прерывают самые интересные игры, вот сейчас Ху-младший был уверен, что они уже победили пантеру, когда их отвлекли. В горле першило. Ребенок откашлялся и с деловым видом отошел в сторону, проводив пантеру недобрым взглядом, мол, ещё встретимся.

Почему-то дядя Ян как-то странно посмотрел на Тео, который рыдал, а не защищал Лин! И Дин хотел уже об этом сказать, но тогда придется говорить, что с пантерой больше всех дрался Тай. И горло болело. А ещё Лин обещала его поцеловать, а дядя Ян собрался её куда-то уносить! Вот это было уже вселенской несправедливостью. Дин посмотрел на девочку, то ли с укоризной, то ли с мольбой во взгляде, но при дяде Яне было как-то страшно говорить о поцелуях. Да и при Тео Лин сказала не говорить.

Надо будет спросить у папы, почему девочки такие странные. Он точно должен знать. Мама вот, когда его целует, не говорит никому не говорить.