Хорошее дело браком не назовут

Ну вот ЧТО им всем опять не нравится?! Тео уже даже и не знал, что сделать, чтобы все, наконец, уже отстали. Машинку отдал, поцеловал, согласился работать, даже катану почти отдал, а им все чего-то не хватает и не хватает. И Лин внезапно начала плакать, мальчик растерянно на нее посмотрел, раздумывая - уж не сигнал ли это к тому, что надо тоже начать выть? Оказалось - нет, подруга просто отказалась выходить замуж. За него! Отказалась замуж!

Тео от удивления аж рот открыл, глядя на маленькую блондинку. Это он значит все зря тут делал? Ребенок не знал, расстраиваться ему или нет, потому что получалось, что жены у него все-таки не будет, а с другой стороны - катана-то и пистолет остались. Тетя Шири была права - работать Тео не хотелось, потому что работать - это скучно, и долго, и папа приходит с работы уставший, а он работает начальником, значит, и Тео тоже будет уставать, и времени на то, чтобы играть, у него не будет оставаться. Может, папа из-за этого никогда не играет - потому что занят сильно? Бедный...

Рыжик выпятил губу - Лин замуж за него не хотела. Может быть, она и потом, когда они еще немного подрастут, тоже не захочет? Даже не смотря на то, что он почти отдал папе пистолет? Кстати, он как-то не подумал, что Лин надо тоже катаной защищать. Может, одного пистолета все же хватит? И еще был не решен один вопрос.

- Дядя Ян, а если Лин будет целовать в щеку меня, ей же нельзя больше никого целовать, правда? Ни Дина и ни Кассия? - раз уж дядя Ян заговорил про поцелуи, вот пусть и объясняет, а то сама Лин ничего не ответила, хотя Тео ее и спрашивал. - Пап, а тогда тебе тоже надо катану купить, чтоб ты маму защищал, - и, доверительно посмотрев на папу, прошептал ему, интересуясь: - Ты думаешь он потом спорить не будет? Ну, когда вырастем?

Лин чуть сбавила рев, когда заговорил папа. Ну а что? Вдруг он что-то хорошее сейчас скажет, а она прозевает? Девочка утерла слезы и уцепилась за папин воротник. Надулась, как маленький пузырик, и принялась колупать верхнюю пуговичку на его рубашке. Сейчас вообще странная штука получалась. Они с Тео зачем-то целовались, выписывались… записывались…рисовали солнышко, и хотели быть взрослыми. И если поцелуй, машинка и солнышко полностью ее устраивали, то ужасы про взрослую жизнь сильно пугали. И чего они так рвались пожениться? Как будто без записи нельзя в песочнице играть! Ну, разве что таким образом она машинку себе выпросила. Ну да ничего, потом поцелует Тео и робота заберет. Блондинка давно заглядывалась на робота. Ну не сможет же мальчик ей отказать?

Она повернулась на папиных коленях и застенчиво посмотрела на Тео. А потом перевела взволнованный взгляд на папу. Тот разрешил ей поцеловать мальчика. Но сам мальчик еще и требовал, чтобы целовали только его. Лин аж рот открыла от такой несправедливости. То есть жениться они уже передумали (а она уже искренне считала, что передумали именно ОНИ с Тео, а не она), а целовать все равно только его? Глазенки девочки становились все круглее, а взгляд, брошенный на папу, все жалобнее. В правом глазу начала наливаться крупная слеза, как бы намекающая, что если папа сейчас же не разрешит ей целоваться со всеми, эта самая слеза устроит тут потоп века. А раз уж она почти напугала папу, можно и добавить.

- Пап, ну он же хорошо себя ведет!!! Можно я его сейчас поцелую? – Спросила громко, чтобы Тео, в случае чего, вообще не передумал с ней целоваться. А то кто их, этих мальчишек, знает. И уточнила, опять кося на мальчика. – Папка, а почему мама на тебя ругается, но при этом целует? Ты что, все равно себя хорошо ведешь?

Ян обычно не спорил с Шири, и даже сейчас на это её «мы будем рады» лишь ненадолго, но многозначительно посмотрел на супругу. Пока он был бы рад, если бы Лин о женихах всерьез не думала, оставив ему чуть больше времени до того момента, когда он поседеет от её внезапных решений. Гунамо тем временем сделал ненужные поспешные выводы, о которых тут же сказал Тео. А дальше прозвучал очень сложный вопрос. Несбывшийся зять хотел, чтобы Лин целовала только его, в то время как дочь явно ещё не была столь категорична в выборе симпатий, чтобы себя искусственно ограничивать. Не сложно догадаться, на чьей стороне в этом споре хотел выступить Ян.

- Тео, это как ты сам с ней договоришься. Ты уже – почти совсем взрослый мужчина, сам должен добиваться того, чтобы Лин хотела общаться только с тобой, - серьезно сказал Лю. – Я не могу сказать ей, чтобы она не целовала в щеку Дина или Кассия, мы живем в стране победившего социализма, когда у женщин есть право выбирать, с кем они хотят целоваться.

Сложно представить себе человека, которому было меньше дела до политики, чем Яну. А уж о правах женщин в современном китайском обществе он и вовсе не думал, но сейчас захотелось красиво объяснить Тео, что он не собирается искусственно ограничивать Лин в её выборе.

- Он? Да, хорошо себя ведет, - Лю кивнул дочке. – А мама у тебя святая, и любит меня, даже когда я веду себя не очень хорошо, - он улыбнулся, посмотрев на Шири. – Поэтому я стараюсь вести себя хорошо, чтобы её не расстраивать.

Иногда Лин задавала сложные вопросы, на которые было очень трудно ответить честно. Но Ян точно не хотел, чтобы его дочери из-за её избранников пришлось пережить все то, что Шири пережила из-за него.

- Ян, поаккуратней с выражениями, мы не в парламенте, - проворчала Цири, которую вся ситуация не только неимоверно забавляла, но и настораживала, причем примерно в равных пропорциях. А Ян еще и паясничать начал, да вот хоть бы ума у него было побольше - с ребенком ведь разговаривает, у Тео сейчас залип произойдет, он таких слов не знает. Вводит в грех, ну?

Но сейчас сына ей было жалко гораздо больше, чем смешно. Он, значит, пожертвовал практически собой, а ему мало того что отказали, так и вообще всяких привилегий лишили, включая машинку и право, чтобы Лин целовала только его. Цири знала, что Лю бесят все эти разговоры про детские свадьбы, а уж женихов он готов гонять просто в шею, и тем не менее, целоваться с другими мальчиками он ей разрешает. Как Шири только его терпит, там же противоречие на противоречии сидит. При всей свей нежной любви к Лин, Цири решила, что такая ветреная невестка ее тоже не устраивает - как любая мать, она хотела гораздо лучшей участи для своей детей. И сейчас Цирилла почти что психовала из-за того, что ее младший, горячо любимый и избалованный, ныне оказался не в самом выгодном положении. Но вмешиваться Грей не могла - он же не девчонка, чтобы на коленях у папы рыдать и требовать желаемого. В этом плане Цири была настроена довольно категорично.

- Не расстраивайся, заяц,- она потрепала сынишку по вихрастой голове и, ухватив его в охапку, уволокла к себе под крыло. Не вмешивается, ога. Цири убрала лезущие ему в глаза волосы набок и так посмотрела на всех присутствующих, словно вслух говорила - порву за ребенка. - Вот подрастешь немного, папа научит тебя, как добиться того, чтобы Лин только тебя целовала. Правда, папа? - и наивно так посмотрела на Кота. Папа, отзовитесь, и выручайте нашего сына.

Лин прекратила реветь, однако продолжала ставить в неудобное положение собственных родителей. Шири уже хотела было открыть рот и попытаться оправдать себя в глазах Цириллы и Гунмао, но тут выступил Ян. И чтобы там потом не говорила подруга, на этом месте брюнетка зависла. Во-первых, она и не думала, что ее любимый муж знает такие слова. Во-вторых, не подозревала, что он станет их употреблять по отношению к ребенку. В-третьих, удивилась, что он столь политически активен. А еще зачесалась правая рука. Это Шири очень хотелось влепить Яну отеческий подзатыльник. Ну что за семья у нее? А потом еще сомнения у кого-то бывают, что Лин не копия Яна? И получил бы сейчас мужчина по первое число, только от его слов девушка растаяла. В маленькую такую лужицу.

Взгляд ее смягчился, и только на краю сознания продолжала упорно биться мысль, что ведет он себя не очень правильно. И совсем ее не слушает. И не реагирует на нее. И за что только она его любит! Тут девушка слегка очнулась от дум и постаралась все же оправдаться неизвестно перед кем за поведение мужа.

- Да папа у нас самый лучший! И он всегда себя хорошо ведет. А я и не ругаюсь, это так, шутка. – Пробормотала она это все, переводя невинный взгляд с Цириллы на Гунмао и наоборот. Потом сообразила, что уж перед Кысей то она точно не должна оправдываться, и продолжила смотреть только на подружку. И рожицу такую невинную скорчила. Мол, ничего такого не было, наговоры сплошные. Наткнулась взглядом на Тео, которого Ян огорошил посильнее, чем ее саму и, повернувшись к мужу, заявила. Мысленно, правда. – Вот ты это кому сейчас такую умную мысль доносил? И прекрати баловать Лин, а то будет себя вести неприлично.

На последней фразе Шири смутилась. Сама она росла довольно скромной и даже стеснительной, и поэтому боялась себе даже представить, что будет с ее дочерью, когда она подрастет и начнет целовать всех подряд. С подачи собственного отца! Который уже рычал на всех мальчиков, но при этом позволял дочери все.

- Я предлагаю сейчас закончить эту тему, раз уж мы выяснили, что Тео и Лин еще пока не готовы пожениться. И попить чаю всем вместе, в знак их дружбы. – Да, корявое получилось предложение. Но если сейчас Тео решит устроить истерику по поводу сказанного Яном, Лин тут же подхватит. А рева им итак хватало. Да и Цирилла, судя по всему, уже готова была подраться с Яном за собственного сына. Шири внимательно оглядела Гунмао. Если начнется драка, она точно ему залепит. Отомстит, так сказать.

- Он? – Гунмао выразительно посмотрел на Яна и даже прищурился. – Ну, пусть попробует поспорить, - Кот улыбнулся с таким видом, с которым в покере поднимают ставки, имея стрит на руках.

Паяц тем временем заговорил о социализме, чем немало смутил пекинского фу шан шу. Особой верности идеям партии и великого Мао за Яном никогда прежде не замечалось, а тут прям любо-дорого смотреть на такую политическую сознательность. Гунмао сделал глоток чая, чтобы скрыть смех. Но Тео он потом при случае даст дельные советы, как правильно общаться с Лин, чтобы она не думала о всяких Кассиях и Динах. Это уже называлось мужской солидарностью, да и рыжик был уже своим, родным, следовательно, не должен был портить имидж названного отца отказами всяких блондинок.

- Конечно, научу, - ответил Гунмао с самодовольной улыбкой.

Но тут он встретился взглядом с Лю тайтай, которая, кажется, была готова его убить на месте. Типа крайнего нашла, как будто не её дочь избила ни в чем не виноватого Тео, надела ему на голову ведро, отобрала машинку и уговорила жениться. В таком случае очень интересно, что Шири имела в виду фразой «будет вести себя неприлично». Нужно будет при случае узнать у Яна.

- Лю тайтай, я полностью поддерживаю Ваше предложение, - сказал Кот с вежливой улыбкой и даже чуть кивнул. – Дружат, и хорошо.

Сейчас он хотел, чтобы ни Лин, ни Тео не устраивали истерик, потому что пока совместными усилиями им удалось заговорить зубы. А там будет видно.

Тео нахмурился. Потом скуксился. Потом надул обиженно щеки и выпятил челюсть вперед. Он не понял, что сказал дядя Ян, но то, что она может целовать еще и Дина и Кассия, ему не понравилось. По внешнему виду мальчика было понятно - сейчас будет недовольный рев, грозящий перерасти в громкую истерику. Ребенок даже уже прикинул, в какой момент будет выгоднее всего открыть рот и начать ор, но завис с открытым ртом, потому что папа обещал его научить. Мальчик рот закрыл и кивнул с серьезным видом.

Тео следом за папой посмотрел на дядю Яна, правда, скопировать выражение лица отца у него пока не получилось, поэтому он просто посмотрел. Как умел. Папу Тео любил, и поэтому верил ему. Он не был уверен, что папа любит их тоже, папа никогда ему этого не говорил, но вроде бы любил. Во всяком случае. Тео наивно полагал, что пока хватит и того, что она сам любит папу. Но по виду дяди Яна была не очень понятно, точно ли он будет спорить, но авторитет Кота у рыжика остался непреклонным.

- А когда? - поспешил уточнить ребенок, выглядывая из-под руки матери. Ему хотелось чтобы вот прям сейчас и научил, а то у него тут брак разваливается на глазах - жены-то больше нету. - Я уже и так большой, сколько еще нужно расти? Я так совсем старый буду.

Тео вроде бы даже расстроился - старым он быть не хотел. Он хотел быть взрослым, но пока еще не сильно различал, где взрослый, а где старый. Лин вот говорит, что его папа старый. Мальчишка пытливо взглянул на папу, словно оценивая правдивость слов маленькой блондинки. И ничего не старый. Мама не может любить старого, она же мама.

- Папа, а мама тебя целует тоже потому что ты себя хорошо ведешь? - вопрос, который бы следовало задать маме, но был задан почему-то Коту. - А если хорошо себя ведешь, то тебя всегда кто-то целовать будет?

Лин была щаслива. Слеза, грозившая потом всему миру, растаяла в глазу, а сама девочка с тихим писком обняла папу за шею. Во-первых, он разрешил ей целоваться со всеми, а не только с Тео. А Тео пусть сам завоевывает ей. Во-вторых, папа разрешил поцеловать мальчика прямо сейчас, а не дожидаться, когда они еще раз вырастят и поженятся. В-третьих, папа только что всем заявил, что мама у них святая. Блондинка обернулась к взрослым и гордо на них посмотрела. Правильно, ни у кого святой мамы нет, а у нее - есть! Потом Лин закопошилась и полезла на пол. Дотопала до рыжика, который сидел у тети Цириллы на коленках, и подергала его за ботинок.

- Нуууу, слезаааай. Я тебя целовать буду, мне папа разрешил! - Разговоры взрослых на тему обучения чему-то там Тео она прослушала. Ее это не касалось, пусть мальчик сам напрягается. А она сейчас его поцелует, машинку не отдаст, а потом еще и робота потребует. В качестве подарка за то, что он отказался на ней сейчас жениться. Да, Лин уже была точно уверена, что это мальчик отказался. Вон, сам же говорит, что ему еще расти надо. Ей то, по идее, тоже надо, но не будет же она орать об этом? Взрослые, они же глупые. Сейчас начнут опять что-то объяснять, убеждать. А ей и так хорошо.

- А мне можно будет пирожок с начинкой? - Лин посмотрела огромными глазищами на тетю Цириллу. На маму смотреть бесполезно, точно скажет, что нельзя. А то суп не влезет, зубы заболят и все такое. Папа, как ни странно, был солидарен с мамой в таких вопросах. Предатели. Оставалось только выпросить сладкое у тети Цириллы. Не будет же она отказывать девочке на глазах у стольких людей? Блондинка выпятила нижнюю губу и похлопала глазками. И продолжала трясти Тео за ногу, грозясь не то снять с него ботинок, не то оторвать всю ногу разом.

Ян посмотрел на Гунмао и вопросительно поднял бровь. Они сейчас в присутствии детей были несколько ограничены в допустимом словарном запасе, потому Лю никак не мог сказать несостоявшемуся куму, что думает по этому поводу. Но Кот сегодня многовато на себя брал. А уж заявление насчет мастер-классов без внимания никак нельзя было оставлять.

- Если Гунмао будет учить, то точно буду спорить, - многозначительно сказал Ян, провожая взглядом дочь, которая пошла домогаться до несостоявшегося жениха. – Этот папа хорошему не научит.

Он сделал глоток чая, затем обнял Шири, предложившую закончить тему со свадьбой. Нужно было ёщё что-то ответить насчет того, что он сказал Лин, поэтому Ян нежно провел кончиками пальцев вдоль спины супруги снизу вверх, почти до самой шеи, чтобы уменьшить критичность восприятия его слов.

- Ты считаешь, что наша дочь ведет себя неприлично? – с самым невинным видом спросил он, кивнув в сторону Лин, которая тащила Тео за ногу. – По-моему, с ней все в порядке.

Лин он баловал, позволяя ей практически все, и, конечно, замечал, как она себя ведет с другими детьми. Но перед его глазами был и другой пример – Шири, которой очень долго пришлось объяснять, что нужно уметь любить и уважать себя саму. Он не хотел, чтобы его дочь когда-либо считала, что ей признаются в любви в знак благодарности, или что её могут бросить в любой момент, и просто едва ли не терпят её присутствие рядом. Наверное, правильный путь где-то посередине, но Ян пока не видел веских доводов ограничивать Лин в том, что она делала.

Цирилла предоставила главе семейства разбираться со всеми животрепещущими вопросами молодого поколения, искренне интересуясь результатом переговоров и умиляясь на деятельную Лин, которой буквально тут же, без всяких разговоров, торжественно преподнесла пирожок с тарелки, что стояла на столе. А то совсем ребенка заморили голодом, вон, щеки аж впали. Маленькую блондинку Цири любила, потому послушно спустила Тео с рук.

Цирилла чуть от злости не задохнулась, услышав обвинения от Яна. Можно подумать он тут святой сидит, и нимб на голове переливается всеми цветами радуги. Цири чувствовала, как у нее меняются глаза, вытягивая зрачки нитками и чуть светлея - такое с ней случалось крайне редко. Очень редко. Девушка прикрыла глаза, пылая от сжигающего ее изнутри жара, чувствуя, как глиняная чашка под ладонями нагревается, и от чая начинает вновь идти пар, хотя оный уже давным давно остыл. Цирилла силой заставила себя поставить чашку на стол и убрать сжатые в крепкие кулаки ладони под столешницу, чтобы хоть как-то успокоиться.

Сейчас Грей искренне ненавидела Лю. Она просто не могла также просто, как Шири, простить то, что он уехал, бросил ее одну, беременную, замкнувшуюся в себе, потерянную, а потом вернулся как ни в чем не бывало. Может, она была чересчур злопамятной или мстительной, или слишком строгой, или циничной, но вот просто не могла ему это простить. Согласилась его терпеть, согласилась что он будет рядом с ее подругой, но никогда не согласится закрыть глаза на то, что он уехал. Некоторые поступки не забываются, особенно когда они касаются близких тебе людей. Шири может сколько угодно мнить своего мужа бодхисатвой - но он таковым не становился от одних только ее слов.

Цирилла молчала - Ян все равно не обратит внимание на ее слова - медленно пережигая себя изнутри и пытаясь хоть как-то успокоиться, но все же слова против воли вырвались наружу. Слишком болезненным был упрек старшего мастера, чтобы молчать.

- Этот папа не бросает тех, кого любит, - тихо выговорила она, не уверенная даже, что ее хоть кто-то услышит.

Шири проводила взглядом дочь, которая пошла выпрашивать сладкое у тети Цириллы. Ну конечно, дома то ребенка совсем не кормят. Когда Лин хотела, она умела делать ну такое жалобное выражение лица, что не только пирожок, дворец со слугами отдать хотелось. Девушка повела плечами, не то уходя от ласки мужа, не то наоборот, ласкаясь к его ладони. Глаза чуть помутнели, когда она взглянула на него. Гад, знает же, что кругом дети и друзья, зачем так издевается?

- Ты ее слишком...того...балуешь. - Сформулировала сложное предложение англичанка, не в силах отвести глаз от лица Яна. Гад. Хищный гад. Который, кстати, продолжал нарываться, как мальчишка. Гунмао не лучше, но у того опыта общения с аристократами поменьше будет. А потом к всеобщему бешенству присоединилась Цирилла. Девушка с волнением и испугом глянула на ту, понимая всю степень обиды. Блондинка так и не простила Яна за то, что тот практически не участвовал в первой половине беременности Шири. Для всех это было плохим поступком, и только она знала, что мужчина уезжал по действительно важному вопросу. И на время, хотя жители монастыря и считали по-другому. Англичанка пыталась донести до других, что он не был плохим, что наоборот, то был великим шаг по дороге к нормальной жизни. Он искал родителей, чтобы просить у них прощения. И Шири была первой, кто его толкал по этой дороге. Но Цирилла не могла этого понять. С другой стороны, самой брюнетке было ясно, что случись с подругой подобное, она вообще порвет виновного. И разбираться не станет, ради какой великой цели он смог покинуть Грей. Но сейчас очень не хотелось войны. Шири с мольбой глянула на блондинку и коснулась пальцами ее запястья.

- Цирь, пожалуйста, не надо. - Сказала очень тихо, чтобы Лин с Тео не расслышали. Пусть играют, у них нет таких проблем, и как Шири очень надеялась, не будет. Девушка очень внимательно посмотрела на Кота, перевела взгляд на Яна, а затем опять посмотрела на подругу. И добавила, сжимая пальцами ее кисть. - Они оба хорошие. Они самые лучшие. Пожалуйста, прекратите ругаться...

Разговор становился все более напряженным, поэтому Гунмао счел более правильным промолчать, не отвечая на язвительное замечание свежеиспеченного бодхисатвы Лю Яна. С ним можно будет поговорить наедине, а сейчас достаточно пить чай с таким видом, будто бы ничего не произошло. Разговор, сначала более похожий на шутку, сейчас не к месту становился серьезным.

- Не только, когда хорошо себя ведешь, - усмехнулся Кот на вопрос Тео. – Я тебе как-нибудь потом расскажу. Не бойся, раньше, чем ты станешь старым.

Шири поспешила всех мирить, и Гунмао вновь решил, что её нужно в этом поддержать. Он не знал, по какому именно поводу Цирилла сейчас наехала на паяца, да особо и не хотел этого знать, но сцены при детях устраивать точно не стоило. Иначе слово за слово можно очень до многого договориться.

- Разве кто-то ругается? – спросил он с наигранным удивлением, затем обнял Цириллу за плечи и чуть коснулся губами её уха. – Спасибо за доверие, - тихо добавил он так, что услышать это должна была только она.

Что бы ни происходило в её прошлых отношениях, Гунмао считал, что единственная причина, по которой он может их покинуть, это если после очередной битвы за Пекин не сможет вернуться домой. А о таких вещах проще не думать.

Тео, устроившись на коленях мамы, тут же тоже хватил сдобу, посчитав, что раз Лин можно, то ему тоже можно и даже нужно ее съесть. Папа однозначно не ответил, когда именно - он вообще никогда точно не говорит - поэтому Тео решил, что потом все равно надо будет напомнить еще раз, чтобы уж точно узнать, а пока можно и пирожок съесть.

К тому же Лин его отвлекала от вкусного, поэтому пришлось удовлетворить желание дамы, и слезть с мамкиных рук, дабы девочка могла его поцеловать. Тео отложил на стол недоеденную сдобу, вытер рукавом нос и приготовился, со всей ответственностью подходя к делу. Потом внезапно застеснялся - не на глазах же у всех она его целовать будет?! Хотя, взрослые иногда, да что там иногда - почти всегда - целуются у них с Таем на глазах Может, так они показывают, что совсем взрослые? Вот же как у них все сложно-то, у этих взрослых. И еще он не знал, как Лин вдумалось целоваться - -в губы, или в щеку. Потому что как взрослые, в губы, ему не очень понравилось. Хотя вот тут-то рыжик заволновался еще сильнее - а вдруг он тогда совсем-совсем не взрослый? Нет, надо молчать, пусть уже целует, как хочет. А то еще потом смеяться будет, что он как маленький, да еще Дину расскажет - Тео тогда его побьет, и ее тоже придется побить.

Ведь тогда ему тоже придется ее поцеловать, наверное? Ну, в ответ, чтобы честно было? И Тео решился - очень решительно обнял маленькую блондинку, не менее решительно прижал к себе, как игрушку, и еще более решительно, закрыв глаза (не иначе как от волнения), громко поцеловал ее в щеку. Может, этого ей достаточно будет, и не надо будет по-взрослому целоваться? А мама иногда папу целует в щеку - ему нравится, наверное, раз он такой довольный, может, в этом весь и смысл? Нет, все сложно как-то очень. Вечно эти взрослые себе жизнь усложняют.