Ванфуцзин, Дунхуамэнь и другие страшные для лаовая слова

Цири недоверчиво покосилась на Кота, мол, издевается, но когда поняла, что он вполне серьезно, подумала, что никогда в жизни не будет с ним больше целоваться. И зачем только спрашивала...Лучше бы так дальше и не знала, а сейчас даже как-то страшно становится, после скорпионов-то с пивом. Бедные китайцы. Неужели у них настолько печальная ситуация в стране, что приходится есть даже скорпионов и тараканов?

- Научу, - Цири улыбнулась, отвлекаясь от невеселых дум, когда почувствовала руку Кота на своей талии. Прижавшись к Коту, англичанка положила ладонь ему на плечо, чуть повернула голову влево и изящно прогнулась в спине. Видел бы ее учитель танцев - точно бы прослезился от того, какая его девочка ныне старательная. - Я буду считать вслух. Первый шаг делаешь с левой ноги прямо на меня, - она мягко потянула мужчину на себя, показывая, куда нужно идти, - на втором поворачиваешься, - девушка повернулась, оказавшись боком к линии движения, - а третьим - подставляешь ногу и завершаешь поворот, - она чуть толкнула его коленкой в ногу, чтобы тот ее убрал, куда нужно. Это было непросто, но все же проще, чем учить ментальной магии зеленых новичков.

- Затем шагаешь с левой ноги назад, поворачиваешься, и опять подставляешь ногу. И начинаешь все заново. Только не смотри на ноги, - с ехидной кошачьей улыбкой произнесла Цири, не отрывая взгляда от глаз Кота. - Ну же, Мао, ты ведь умеешь стрелять с двух рук, неужели тебе будет сложно просто потанцевать вальс?

Это было немного подло - брать на слабо мужчину, с которым ты живешь, потому что это грозит тем, что тебе потом обязательно отомстят. И в тоже время это было интересно - ждать, что он ответит. Цири устала бояться, она устала сделать что-то неправильно, и сейчас просто шла ва-банк, поставив на кон все, что у нее было.

Из всех способов заставить Гунмао сделать что-нибудь такое, что он делать не хотел, наилучшим традиционно был взять его на слабо. Неизвестно, догадалась ли об этом Цирилла, или так получилось случайно, но сейчас он просто не мог не справиться с этим своеобразным испытанием. Не сложнее, чем кунг-фу. Шаг с лево вперед, поворот, так, чтобы не наступить на ногу девушки, шаг назад, при этом слушать счет и, желательно, музыку. Довольно быстро Гунмао понял, что секрет тут не в движении ног, а в том, чтобы все это время смотреть в зеленые глаза Цириллы, улыбаться и делать вид, что все происходит так, как должно быть.

- Я разве говорил, что это сложно? – спросил он, все же оступившись при следующем шаге назад, но затем быстро вернулся в прежний ритм.

Когда шаги стали понятными, а оказались они не сложнее, чем при простых подсечках, Гунмао сообразил, что в танце партнерша вести не должна. Со следующим шагом вперед он чуть крепче обнял Цириллу за талию, сокращая дистанцию, так как уже не боялся наступить девушке на ногу, и стал танцевать, слушая музыку.

На них оборачивались, кто-то из туристов их даже сфотографировал, не иначе как китайскую экзотику, но Кота это мало интересовало: он все ещё не переставал думать о том, как правильно ставить ноги и при этом слышать музыку, но сохранять на лице выражение обычной уверенности в себе. Если при этом воспринимать все происходящее не как экзамен на сообразительность, а как ещё один способ приятно провести время в компании Цириллы, жизнь и вовсе становится прекрасной.

Цирилла была достаточно проворной, чтобы вовремя собирать свои ноги, дабы их не пообступали, но Кот довольно быстро сообразил, в чем кроется соль, поэтому уже спустя некоторое время Цири ощутила, что счет уже не требуется, и в танце ведут ее, а не она. Это было правильно.

- Я в тебе не сомневалась, - прошептала она, посмотрев на мужчину из-под чуть опущенных ресниц. Это был танец - игра, которую предложила она, но правила опять устанавливал Мао, а она вновь сдавалась ему, выбрасывая белый флаг. - Мне нравится, как ты танцуешь.

Его улыбающиеся губы внезапно вдруг оказались очень близко, и англичанка почему-то не отрывала от них взгляда, растворившись в этом мгновении, где есть он, она, и их танец. Бывают иные встречи, совершенно даже с незнакомыми нам людьми, которыми мы начинаем интересоваться с первого взгляда, как-то вдруг, внезапно, прежде чем скажем слово. Цирилла врала, когда говорила, что Кот сначала ей не понравился. Скорее, именно потому она и потребовала продолжения прогулки, и согласилась на то, чтобы заглянуть в его офис, прекрасно понимая, чем все это закончится. Она тогда была пьяной и, может, не очень хорошо соображала, но на каком-то уровне ощущений все равно чувствовала, что именно этот мужчина ей симпатичен. Может, сразу увидела что-то родное в этом человеке, может, поэтому в следующий раз проснулась с ним вместе. И может, она всегда подсознательно мечтала о том, чтобы больше никогда не расставаться с ним, даже если самой себе твердила, что их встречи - это случайности, это глупости, которые не должны иметь продолжения. И если Кот не отказался танцевать (а ведь даже Ян филонил на занятии у Эши), то все так и должно быть.

Музыка неожиданно кончилась, Цири замерла и коснулась губами губ Мао, благодаря его.

Музыка закончилась в тот момент, когда Гунмао наконец-то уверенно разобрался с движениями, но нельзя сказать, что он был этому не рад. Он ответил на поцелуй намного увереннее, чем его поцеловала Цирилла, затем бросил музыкантам пару купюр. Настроение становилось лучше с каждой минутой. Гунмао сейчас чувствовал себя лет на десять моложе, не было даже усталости после тренировки. Казалось, что они могут так гулять всю ночь напролет, будто специально создавая для своей памяти те моменты, которые будет приятно беречь. Не так часто они могли просто проводить время вдвоем, когда он никуда не спешит и при этом трезвый. Он обнял Цириллу за талию и повел её дальше по улице.

- Спасибо, что приехала за мной сегодня, - сказал он, искренне улыбнувшись. – Но вид у тебя был, как будто ты сделала что-то страшное, - он чуть усмехнулся. – Чего ты так испугалась? Там тараканов не было.

На улице становилось тише, несмотря на то, что людей было все так же много. Мимо прошло двое патрульных полицейских, которые даже не посмотрели в их сторону, но Гунмао чуть настороженно обернулся им вслед. По привычке, которая с годами становится только сильнее. При этом он прекрасно знал, что сейчас они ничем ему не грозят: документы у него в порядке, оружия при себе нет, а официально он в розыске не числится, несмотря на то, что офицер Ким давно пытается найти повод до него докопаться. Просто Гунмао не любил полицию, полиция не любила Гунмао, а рядовые патрульные далеко не всегда знали авторитетов триады в лицо. Если же кто и узнавал, обычно как раз они старались не нарываться на него, а не наоборот.

Цири в свою очередь обвила Кота рукой за пояс, прижалась боком и положила голову ему на плечо, наслаждаясь его близостью. Ей не очень хотелось говорить о Сине, потому что она не знала, как может отреагировать мужчина, если она расскажет ему свои догадки. Да и вообще, это все глупости! Тринадцатилетний мальчишка!

- Откуда ты знаешь, ты проверял? - деловито уточнила она на вопрос о тараканах. - Может они все просто попрятались? Знаешь, коты иногда едят жуков. Они наверное тебя почуяли, - польстила она, что даже тараканы его - и то боятся, это ж надо так! - Ты ведь у меня кот, большой, красивый и ласковый, правда?

Она посмотрела на любимого и поцеловала его в щеку, совершенно не глядя, куда идет, и полностью полагаясь на то, что Гунмао выведет ее куда нужно. Или заведет куда-нибудь, куда не нужно. Цири не знала, ждет ли он искреннего ответа, или удовлетворится темой про ненавистных ею тараканов, но, в конце концов, чуть помолчав, все же решила ответить честно.

- Син... - немного стесняясь, ответила блондинка, - ...смотрит. Знаешь, мне кажется - глупо, конечно - что он влюбился. Ну, так я поняла из его сбивчивых объяснений. Я не знаю, что мне с этим делать. Ты не сердишься?

А говорить про это оказалось сложновато. Хорошо, что в это время мимо них прошли двое служителей порядка, так что Цири вслед за Котом обернулась им вслед.

- Не волнуйся, - с ласковой улыбкой проговорила Цири. - Со мной ты в безопасности, даже если они и прицепятся, - чуть хвастливо добавила она. Не все ему спасать ее от тараканов, должно же хоть раз случиться наоборот, и англичанка тоже может иногда оказаться полезной. Она обещала Мао не пользоваться ментальной магией против него, но не обещала не пользоваться ею вообще.

Он спасает её от тараканов, она его – от народной милиции. Они были созданы друг для друга. Гунмао усмехнулся, потому что не думал, что Цирилла заметит его реакцию на патруль, но он охотнее поддержал другую тему. Конечно, он видел, как Син реагирует на Цириллу. Но вряд ли только на неё, ведь в таком возрасте начинают беситься гормоны, в то время как гулять по-взрослому ещё рановато.

- На что я должен сердиться? – не понял Гунмао. – На то, что он на тебя смотрит, или на то, что ты этого смущаешься? В тебя сложно не влюбиться, - сказал он, вновь усмехнувшись. – А у него ещё возраст сложный. Взрослеет. Не переживай, не думаю, что он попытается отбить тебя у меня.

Кот относился к Сину внимательнее, чем просто к сыну босса и наследнику триады. Он не видел серьезной проблемы в том, что сейчас мальчишка был влюблен в его невесту. Это все было детским увлечением, и таких любовей в жизни принца триады будет ещё не один десяток даже до того момента, как он повзрослеет. Потому Гунмао не понимал, что во всем этом смущает Цириллу, будто она должна как-то отвечать на знаки внимания от Сина. Дожили, у Кота появился конкурент в лице двенадцатилетнего ребенка.

- Просто сама при нем не смущайся, веди себя так, как будто ничего не происходит. Вон Тай говорил, что на тебе жениться хочет, ты же не смущалась?

Кажется, не сердится. Хотя, может, просто не понимает, на что сердиться. Цири и сама не знала, почему он должен сердиться, хотя ей казалось, что Коту это не понравится. Все, начиная от того, что Син смотрит, и заканчивая тем, чт Цири смотрит в ответ и еще при этом смущается, как школьница. Но она не стала уточнять.

- Я пробовала делать вид, что ничего не происходит, - попыталась объяснить Цири. - Он сразу начинает беситься. И если обращаю внимание на его загоны - то он тоже начинает беситься. Знаешь, просто не оставляй меня с Сином наедине, иначе когда-нибудь мы подеремся, - если вначале англичанка говорила взволнованно, до в конце позволила себе легкую улыбку, до того смешно все оказалось.

Действительно, все проблемы начались оттого, что им обоим было нечем заняться и они просто сидели и ждали Ху с Котом. Пришлось завязать разговор, просто из вежливости, но очень быстро разговор перетек в другое русло. Может и правда делать вид, что ничего не происходит. Но тут была еще одна проблема - Цири чувствовала себя виноватой в том, что именно она оказалась первым объектом для влюбленности парнишки. Именно она сейчас выполняет роль подопытного кролика, и именно на основе этих отношений у Сина будет формироваться отношение к женщинам в целом. Не хотелось бы потом думать, что однажды неосторожно оброненное слово послужило каким-то страшным катализатором для еще более страшной реакции.

- Тай ведь мой сын, он мне чем-то тебя напоминает. Мне нравятся такие мужчины, - Цири чуть крепче сжала ладонь Кота. - А какой ты был, когда был маленьким?

Ей было интересно все, что касалось ее мужчины, и вроде бы этот вопрос был не сильно связан с какими-то делами триады, о которых Кот традиционно ей старался не говорить, якобы так защищая ее от последствий.

- Хорошо, не буду вас наедине оставлять, - улыбнулся Гунмао.

Его немного удивило сравнение с Таем, потому что сам он себе суровым и молчаливым никогда не казался. Кот задумался над вопросом, пытаясь вспомнить, что уже мог спьяну рассказывать девушке о себе и своем детстве.

- Я в детстве постоянно искал повод удрать из дома. Был деловым для своего возраста и очень самостоятельным. Прогуливал школу, воровал, выводил мать из себя. Даже не знаю, что хорошего тебе рассказать, - он усмехнулся. – Мы с мальчишками из класса бегали играть в порт и спорили, куда лучше уехать. Одно время всерьез решили, что обязательно уедем в Гонконг, когда повзрослеем. Но в Пекине тоже неплохо.

Они подошли к южной части улицы, в одном из переулков которой находились кафе и рестораны, не имевшие ничего общего с ночным рынком, так напугавшим Цириллу. Здесь было больше фонарей, потому что летние веранды были завешаны бумажными фонариками и другими светильниками. При этом людей было меньше, чем на основной улице, потому что они как-то успевали рассредоточиться и нигде не топились.

- А Син тебе меня не напоминает? – неожиданно даже для себя спросил Гунмао, причем по его тону было сложно понять, шутит он или говорит всерьез.

Англичанка с жадностью слушала рассказ Гунмао, пытаясь сопоставить того ребенка, который был просто Мао, и нынешнего мужчину, которого все знали, как Кота. Было непросто поверить, что когда-то Мао был простым мальчишкой, который бегал в порт и мечтал, что когда-то все будет по-другому. Хотя нет, почему же, он и сейчас об этом мечтает - что когда-нибудь все изменится.

- Ты любишь Пекин? - тихо поинтересовалась она. Она не могла сказать, что любит этот город также, как милый сердцу Лондон с его набережными и туманами, или Париж, с бутиками и запахом парфюма, что неотрывно следует за тобой. Но она привыкала к нему, потому что тут для нее началась новая жизнь. Возможно, со временем она сможет его даже полюбить.

Вопрос любимого застал ее врасплох. Англичанка почему-то заволновалась, но не смогла определить причину, почему именно. Просто ее не отпускало чувство, что что-то тут не так, но, как обычно, до большего дело не дошло. Почему-то этот вопрос показался ей очень важным. Девушка остановилась, повернулась к Коту лицом и просто смотрела на него, то ли что-то желая увидеть, то ли просто желая на него внимательно посмотреть. Фонари отбрасывали красную тень на лицо Гунмао, и девушку это почему-то отвлекало. Она не могла определить, что именно в Сине ей должно напоминать Кота, потому что этого момента не задумывалась об этом. Да и с какой бы стати Сину быть похожим на Гунмао?

- Я еще не очень хорошо его знаю, - уклончиво ответила Цири. - Поэтому не могу говорить точно, но он деловой и очень самостоятельный, и еще вам обоим нравлюсь я, так что в какой-то мере похож. Он на Ху очень похож. Ну ты же знаешь, для лаоваев все китайцы одинаковы. Но я считаю, что ты все же самый лучший из китайцев. А почему ты спрашиваешь?

Гунмао заметил внимательный взгляд девушки, но сразу отвечать не стал. Он просто чувствовал, что такие вещи она должна знать, так будет честно. Так ей будут понятнее мотивы многих его поступков, в том числе его преданность лунтао и триаде.

- Пойдем, - он повел Цириллу на веранду одного из ресторанов, где почти не было людей.

Официант проводил их к столику, находившемуся чуть в стороне от остальных и закрытому от общего зала двумя резными ширмами, по которым вились какие-то растения. Им оставили меню и принесли чай, Гунмао закурил.

- Это хорошо, что он похож на Ху, - задумчиво сказал Кот. – Потому что реально Син может быть чьим угодно сыном, только не его. Даже моим.

Он снова замолчал, не зная, как правильно все рассказать, да и как Цирилла отреагирует на подобные признания. Гунмао стряхнул пепел и снова затянулся, чуть более нервно, чем обычно. Даже странно, что этот разговор сейчас так задевал, иначе он бы ещё подумал, стоит ли его вообще начинать. Личная жизнь лунтао была той темой, о которой среди сорок девятых не было принято распускать сплетни. Был некий узкий круг тех, кто знал подробности, потому что многое происходило у них на глазах, а для остальных Син был сыном Ху и наследником триады.

- Мы не можем знать точно, - осторожно сказала Цири, вцепившись в чайную чашку, как в какой-то якорь. Вообще-то говорить точно можно, можно даже узнать, кто настоящий отец, но вот этого делать Цирилле категорически не хотелось. Не сказать, чтобы предположение потрясло ее. В конце-концов, у нее же есть двое детей, явно не от святого духа. Да и сколько таких отпрысков Кота, о которых он сам, как потенциальный отец, даже не подозревает, бегает по Пекину? Но это было неожиданно. Первые мгновения она просто не знала, как реагировать на признание. - Ху улыбается, когда говорит о Сине, а мальчик считает его своим настоящим отцом. Сейчас уже поздно что-то менять, даже если он действительно твой сын. Мао, пойми, мне не важно твое прошлое, какое бы оно не было. Мне важно то, что сейчас, и какой ты сейчас, а сейчас я вижу перед собой человека, за которого хочу выйти замуж, которому хочу рожать сыновей, и с которым хочу быть всегда.

Сложно сказать, как теперь, после того, что узнала, Цири относилась к Сину, или даже к самому Коту. Ее больше удивило то, что Кот нервничает, отчего снова начинает курить чуть больше, чем обычно, а еще сам тот факт, что его это вообще волнует. Тема для разговора была не самая приятная, но это были робкие шаги со стороны Гунмао по пути доверия к ней самой, и только ради одного этого Цири была готова говорить об этом дальше, не показывая своего отношения.

- Я не думаю, что это должно как-то изменить мое отношение к тебе, или к Сину. Для меня он наследник лунтао, не больше не меньше. А ты бы хотел, чтобы он был твоим сыном? - девушке хотелось верить, что ее это никак не задевает. Скорее всего так оно и было, ей было не все равно, но и не заставляло так сильно волноваться. Она привыкла решать проблемы по мере их поступления, а сейчас, пока только маячила тень реальной угрозы, она была спокойна и расслаблена. Странно, но не было даже ревности, которой ждала сама Цирилла.

Цирилла отнеслась к новости довольно сдержанно, но Гунмао сейчас почувствовал себя увереннее. Его вполне устраивало нынешнее положение вещей, он не хотел что-то рассказывать Сину или спорить с лунтао, все как раз было правильно.

- Ты не поняла, я не хочу ничего менять, - объяснил Кот. – Даже не знаю, чего бы я хотел, просто сейчас решил, что должен тебе об этом рассказать.

Он снова затянулся крепким едким дымом, затем стряхнул пепел и задумчиво посмотрел куда-то мимо Цириллы. Он никогда не задавался вопросом о том, хотел бы он, чтобы Син был его сыном, и не собирался выяснять правду. Все складывалось удачно для всех, так или иначе замешанных в этом деле.

- Там просто мутная история была, после которой несколько наших расстреляли, Ян удрал на Тибет и много чего ещё случилось. Никто из нас лет восемь ничего не знал о том, что есть такой Син, пока не погиб Цзин Ван, - он вновь посмотрел на Цириллу. – Мы все как раз были уверены, что Ху застрелил Ю Линь после того, как она нас сдала, никому и в голову не могло прийти, что он вздумает на ней жениться. Правда, ещё тогда прошел слух, что она была беременна.

Гунмао снова замолчал. С одной стороны, говорить хотелось. С другой, он не знал, как на все это отреагирует Цирилла, и сколько лишнего он уже успел сказать.

Разговор начал напрягать, но больше всего Цири не нравилось то, что они не понимают друг друга. Она действительно не понимала, но отчаянно пытаясь разобраться в этом, да только глубже запутываясь, как в паутине. Может, и прав был наследник лунтао, когда говорил, что защищал бы от всего этого. В голове никак не могло уложиться услышанное, хотя оно и никоим образом не касалось. Зато оно касалось человека, который был ей дорог.

- Тогда пусть все остается так, как есть, - кротко согласилась Цири, сейчас ей не хотелось ни спорить с Котом, ни тем более ругаться с ним из-за того, что, может быть, и неправда совсем. Даже если Кот и является настоящим отцом Сина, именно сейчас Цирилла не видела в этой особой проблемы, и уж точно не собиралась упрекать Гунмао в чем-то. - Я тоже не хочу, чтобы что-то поменялось.

В ней, может быть, и не было сильной Земли, которая не любит перемен, но в ней была особенно сильна Вода, которая, бурным потом сбегая с белоснежных гор, никогда не покидает своего русла, возвращаясь в него, как в тихую гавань. Она умела приспосабливаться, быстро менялась, училась, но всегда возвращалась в свое русло, когда в прежнее, когда прокладывая себе новое, но в этом была вся она.

- Но беременна оказалась не от него... - задумчиво закончила вместо Кота Цири, может быть теперь чуть яснее понимая мотивы Кота. Вина или ответственность, или привязанность - как не назови, легче от этого не становилось. Девушка замолчала, когда к столику подошел официант, натягивая на лицо маску одухотворенного восторженного лаовая, впервые оказавшегося в Пекине, и только когда в их углу вновь стало тихо, позволила себе продолжить. - Но в конце концов она вас предала, так? Я не понимаю...я просто...не понимаю, зачем? Я правда не знаю. Спасибо, что рассказал, - тише добавила она, касаясь ладонью руки Мао и проводя по ней пальцами. - Думаешь, Ху так сильно любил Ю Линь, что оставил Сина, даже зная, что это не его ребенок?

Кот попросил официанта принести что-нибудь из еды, только без насекомых, и тот послушно скрылся, позволив им продолжить разговор. Гунмао и сам не знал ответов на те вопросы, что сейчас задавала Цирилла. Поступка Ху не понял никто, но с ним было невозможно спорить.

- А вот черт его знает, почему он так решил. Понимаешь, Ю Линь… как бы помягче-то выразиться, - Кот даже задумчиво нахмурил брови, - в общем, могла дать фору иным работницам Ванцзы. То есть это не какие-то там романы были со мной, с Ху или кем-то ещё. Перед тем, как все произошло, мы отдыхали довольно большой компанией с большим количеством кокаина.

А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо… Слова было подбирать невероятно сложно, будто идешь по тонкому льду, не зная, в какой момент леди Грей может задуматься о том, с кем же её угораздило связаться.

- Ху тогда, как обычно, сидел в стороне и за нами наблюдал. А мы отдыхали, как могли. На следующий день Ю Линь уехала на две недели на задание в Гуанчжоу вдвоем с Яном. Она в свободное от отдыха время была снайпером, - счел нужным пояснить Кот. – А через пару месяцев она сдалась полиции. У нас по уголовному кодексу беременных не расстреливают, вот и не боялась. Цзин Ван велел Ху её убрать. И тогда сказали, что её вроде как убрали, даже в газете какая-то заметка была об этом. Не знаю, может, он просто её пожалел. Цзин Ван был его кузеном, а сам он тогда был фу шан шу и был готов кого угодно порвать за босса. А в итоге Ху восемь лет прятал Ю Линь до самой смерти Цзин Вана.

Гунмао снова закурил. Он думал, что таких подробностей о пекинской триаде не знала даже Лю тайтай. Вряд ли паяц в свободное время исповедовался жене о подробностях своих приключений в Северной Столице.

- А после его смерти Ю Линь закорешилсь с японцами, и во время раздела власти один раз подставила Ху, его серьезно подстрелили шанхайцы, и мы с ребятами были уверены, что он убит. Но он выжил, и она потом уже сама его с винтовкой караулила. И только на этом терпение Ху закончилось, и он, восемь лет спустя, все же её пристрелил. Син об этом знает, но ему никогда не давали поводов думать, что он – не сын лунтао. Вот и думай, как сильно он её любил, - Гунмао стряхнул пепел.