Повод не пить

Цирилла с расширившимися от удивления глазами стояла на месте, как будто приклеевшись, и с удивительной холодностью понимая, что сейчас как никогда близка к тому, чтобы возненавидеть саму себя. За свою самонадеянность, за непокорный язык, за то, что дала ложную надежду. Ей невыносимо сильно хотелось шагнуть назад, повернуться, сказать, что не знает, не умеет, боится, просто...что сожалеет, что была не права. Хотела шагнуть назад, а вместо этого шагнула вперед, приближаясь к мертвенно бледному Чжоу. Она чувствовала, как у нее трясутся руки. Порой труднее всего понять смысл собственных поступков. Цири нервно обернулась на Кота, словно ища у него то ли поддержки, то ли так уговаривая его не злиться, если она оступится и сделает ошибку.

А потом просто подняла руки и задержала над раной. Было прострелено легкое, но Сину удалось вытащить пулю. Чжоу потерял более трети всей своей крови, на фоне этого развился шок, и обычно, если не восполнить объем крови, то человек умирает в течение первых двенадцати часов. Цири глянула пакет с донорской кровью, перевела взгляд обратно на рану. Под пальцами едва прощупывался нитевидный слабый пульс. Цирилла все еще нервничала, не зная, с чего начать. Если бы это были просто мягкие ткани, то было бы легко восстановить их красной энергией, а потом долечивать желтой, но легкое...по такой системе его не залечишь. Цири положила руку на грудину, направляя зеленую энергию Анахаты на ослабленное сердце, чтобы у нее появилось хоть немного времени подумать. Приборы запищали интенсивнее, но сердце, даже при такой поддержке, работало практически вхолостую.

Такой бледной ауры она еще ни у кого не видела. Блондинку это пугало, и сейчас из грозной воительницы, защищающей добро и несущей свет, она превратилась просто в испуганную девчонку, не знающую, что нужно делать. Если она и дальше будет так стоять - то ничего не изменится. Цири потянула к себе воду из одного ведра, окутала ладонь, поменяла руки на груди парня, чтобы вода касалась раны, вытягивая на себя больную ша-ци. Вода почти сразу стала мутной, и Цири брезгливо сбросила ее.

Гунмао следил за Цириллой, чувствуя, что она боится. Он не знал, как может помочь ей сейчас, потому что понимал лишь то, что по мнению Эскулапа у Чжоу шансов нет, иначе не дал бы тот экспериментировать под честное слово фу шан шу. И Гунмао уже не считал хорошей идеей то, что ввязал Цириллу во все это. Он боялся, что она будет винить себя, если у неё не получится сделать невозможное.

А потом кошка начала что-то делать. Это все было где-то за гранью понимания Гунмао, которому казалось невероятным уже то, как вода обволакивает руки девушки. Но он догадался, что чернота, пропитавшая эту воду, - это что-то плохое, что тянуло Чжоу на тот свет. Кот смотрел на непривычно бледное лицо парня, мысленно уговаривая его выбраться. Не может быть так, что он зря сорвал Цириллу среди ночи сюда, не может быть, чтобы она при этом в чем-то себя винила. Если чудо может произойти, оно обязано случиться. Сегодня, сейчас.

Гунмао молчал, он боялся отвлечь девушку. Японцы заплатят. Дорого заплатят за каждую каплю крови, которую пролили братья. За Чжоу она заплатят очень дорого, даже если Цирилла справится. Кот сам дал согласие назначить его ответственным за поставки, если бы не согласился, все могло быть иначе. Черт дернул Чжоу бросаться на пулю, Гунмао уже казалось, что он сам был бы ранен не так страшно. Успел бы среагировать, зацепило бы плечо, ребра, все не смертельно. Но он сам учил этого парня быть хорошим телохранителем.

Кот посмотрел на Цириллу. Он боялся ещё и того, что она навредит себе. Она уже теряла свои магические способности, и тогда ей было очень трудно. Невыносимо просто ждать, когда все снова зависит не от тебя. Когда нужно молчать и не отвлекать.

Новая вода помутнела столь же быстро, как и предыдущая, Цири все меняла и меняла воду, где-то пропуская и делая ошибки, отчего часть ша-ци все же перехватила на себя, но сейчас не обращала на это внимания. Она с каким-то отстраненным удивлением поняла, что рана на легком больше не сквозная, и запоздало вспомнила все то, что читала в свитках – что за органы в грудной полости отвечает Анахата, соответственно, ее энергия и лечит. Цирилла стряхнула последнюю, уже чистую, воду, сглотнула внезапно ставшую вязкой слюну, направила голубую энергию Вишуддхи на горло, активируя естественное дыхание. Рана не позволяла Чжоу дышать глубоко, но Син не стал его подключать к аппарату искусственного дыхания. Вскоре внутрилегочное давление выровнялось, парень сделал первый хриплый поверхностный вдох, легкое расправилось полностью. Цири краем глаза заметила, как дернулась рука раненого, подумала – от боли, наверное. Но теперь уже все кончилось…неужели все кончилось?

Приборы взорвались писком, своей внезапностью напугав блондинку. Цири перевела взгляд на мониторы, холодея от ужаса - пульс стремительно падал, задержавшись на семнадцати ударах. Лицо Чжоу залила лунная бледность. Посмертная маска из гипса, не воск манекена – синева стали. Черты заострились, пересохшие губы, казалось, вообще пропали с лица. Маска Гиппократа.

- Он умирает, - едва выдавила, все еще не веря, что это – ее рук дело. Она же его убила. Собственными руками. Убила, желая помочь, но сама того не понимая, отправила на тот свет. Цирилла чувствовала, сейчас выглядит не лучше, чем агонизирующий Чжоу, - лихорадочный румянец на щеках, дрожь в голосе, в глазах - погребальные костры. - Нет, нет, нет, нет, сукин ты сын, ты не можешь вот так умереть!

Она бросилась, решительно, будто грудью на амбразуру, словно сама защищая от пули кого-то неведомого, с удвоенным рвением уставилась в ауру, замечая, как тускнеет Муладхара, наплевав на все, просто положила руки на область чакры, стараясь напитать ее, поддержать, дать еще немного времени, чтобы отвоевать наконец эту жизнь. Муладхара сильная, тяжелая, следом она давит все чакры, пожирая их энергию, если дать ей силу выкарабкаться, восстановить равновесие...Голова болела, Цири чувствовала, что по телу разливается слабость, но наконец чакра засветилась ровным красным светом, следом начали разворачиваться и остальные воронки по ходу позвоночного столба. Пульс восстановился, сведенные судорогой мышцы расслабились. Сегодня она выиграла.

Гунмао сначала услышал то, что говорила Цирилла, и лишь потом заметил писк приборов. Лицо Чжоу изменилось, став ещё бледнее, и эту маску смерти Кот видел слишком часто, чтобы перепутать её с чем-то ещё. А дальше нужно было быстро принять решения, которые могли сейчас на что-то повлиять. Да, он обещал Сину, что в случае чего объясняться с Ху будет сам, и это его сейчас не волновало. Цирилла перепугалась, но стала делать что-то ещё, этого достаточно, чтобы принять правильное решение, потому что в коридоре уже был слышен топот бежавшего персонала – они наверняка получали какую-то информацию от всех этих датчиков. Он коснулся рукой плеча Цириллы, затем быстро вышел из палаты, оставив дверь чуть приоткрытой. Первым же прибежал Син, и вид у него был такой, что он с радостью уложил бы Гунмао на соседней койке с Чжоу. Пара медсестер и санитар, заметив безумный взгляд Кота, остались стоять чуть в стороне.

- Стой где стоишь, - сказал Гунмао, расстегивая пиджак, чтобы всем любознательным была видна кобура. – Не лезь.

- Кот, ты пьян? – резко спросил Син. – Он сейчас умрет, или уже умер. Оружие можешь не показывать, ему не поможет. Отойди.

- Нет, - твердо сказал Гунмао. – Дай ей ещё время.

- Его нужно реанимировать, немедленно, - возразил Эскулап.

- Ты ведь знаешь, что ничего не сделаешь, - сказал Кот.

Син промолчал.

- Просто не лезь, нужно будет, сам позову, - приказным тоном сказал Гунмао.

- Да пошел ты, - поморщился Эскулап. – Возвращайтесь к себе, - сказал он остальному персоналу.

Гунмао вернулся в палату, закрыв за собой дверь. Он заметил, что мертвенная бледность пропала с лица Чжоу, в то время как Цирилла еле держалась на ногах. Кот подошел к девушке со спины и обнял её за плечи.

- Он ведь выжил, да? – немного неуверенно спросил Гунмао.

Цирилла поднялась на ноги - сама не заметила, как встала на колени, рядом с кроватью, чтобы ей было удобнее. Она пока еще не отрывала взгляда от мониторов, то смотрела на лицо Чжоу. Щеки парня потеряли мертвенную бледность и серость, но цвет на них так и не вернулся. Еще слишком рано. Она плохо слышала, что было в коридоре, кажется, о чем-то говорили - у девушки шумело в ушах, комната плыла, состояние было как при сильном опьянении. Тошнило. Вернулся Кот, Цирилла почти ничего не почувствовала, все еще жадно наблюдая за реакцией парня на своеобразное лечение. Но сейчас вроде бы все было нормально. Лишь только спустя некоторое время англичанка заторможенно вспомнила, что Мао задал ей вопрос, на который она пока так и не дала ответа.

- Выжил. Сейчас я больше ничего не могу сделать. Я не врач, дальше пусть разбирается Син, - Цирилле было противно от своего слабого дрожащего голоса. Головная боль наступала волнами откуда-то глубоко изнутри, накрывая полностью, за ней неотрывно по пятам следовала и тошнота. Девушка высвободилась, чувствуя непреодолимое желание умереть именно сейчас.

- Я сейчас, мне надо…- едва выговорила Цири и, натыкаясь на стены, покачиваясь от усталости, почти бегом рванула из клиники. Ее вывернуло наизнанку чернотой и желчью, едва она сделала два шага в сторону от двери. Прошиб холодный пот, ее мелко лихорадочно трясло. Голова раскалывалась болью, Цири выпрямилась, едва сдерживая дурноту. От нового приступа боли не выдержала, вновь перегнувшись в поясе. Наконец вернулась назад, возле входной двери попросту сползла по стене вниз на землю, уткнула лицо в ладони. Она смеется тихо и устало, не в силах остановиться и срываясь на истерические стоны, наконец окончившиеся рыданием. Выдержка, служившая ей весь день нелегкого ожидания, наконец дала сбой, треснула, осыпалась вниз разбитыми черепками, и Цирилла попросту отторгала это все, не в силах принять, не делая попытки успокоиться или вытереть слезы, отчаянно, как никогда сильно мечтая, чтобы это все просто закончилось.

Стало понятно, что с Чжоу все самое страшное позади. Она справилась, сделала невозможное. Кот лишь ненадолго задержал взгляд на парне, но потом выбежал из палаты следом за Цириллой. По дороге он налетел на Сина, караулившего под дверью.

- Она справилась, - коротко сказал Гунмао. - Теперь ты.

Эскулап похлопал его по плечу и ушел в палату, в то время как Кот старался не упустить из виду девушку. По дороге он столкнулся ещё с кем-то из сорок девятых, напуганным тем, какие новости может услышать.

- Жив, иди к черту, - отмахнулся фу шан шу.

Он понял, что не должен рысью бегать по больнице, пока не поднялся большой кипиш из-за неадекватных реакций братьев, иначе кто-нибудь может влететь к Сину, которому сейчас нельзя мешать.

Гунмао увидел девушку, когда та уже сидела у входа в клинику. Он присел рядом и крепко обнял Цириллу, чувствуя, что та вся дрожит. Кажется, она только сейчас смогла дать волю собственным нервам.

- Все хорошо, ты справилась, - сказал он, прижимаясь щекой к её щеке и гладя девушку по волосам. – Спасибо, кошка. Спасибо.

Первой мыслью было отвезти её домой, но Гунмао не был уверен, что с ней все в порядке. Она ещё в палате не держалась на ногах, а он не знал, к чему быть готовым в такой ситуации. Кот поднял Цириллу на руки и отнес её обратно в клинику. Тут же подбежала медсестра, которая проводила их к диванам, предназначенным для ожидавших посетителей. Она принесла стакан воды, после чего спросила, нужно ли позвать врача. Гунмао посадил девушку на диван, затем стер слезы с её щек.

- Тебе нужен врач? – спросил Кот, пристально глядя на Цириллу.

Все было не "хорошо". Цирилла отчаянно помотала головой, чуть не умерев от вспышки новой боли, показывая, что на самом деле все плохо, все до отвратительности плохо, но объяснить ничего так и не смогла, просто тщетно пытаясь успокоиться. Можно быть слабой наедине с самой собой, в темноте ночи, прижавшись спиной к стене, но нужно быть сильной, когда вокруг тебя люди, а на тебя смотрят так, словно только что своими руками сотворила чудо. Цири знала, что где-то ошиблась - иначе бы не довела до состояния агонии несчастного парня. Сейчас не знала - просто чувствовала, мозг думать не хотел. Приходилось заставлять его силой, чтобы всем вокруг казалось, будто все нормально.

- Не нужно, - отказалась Цири, дрожащими руками утирая остатки слез с лица. - Я просто устала.

Она не собиралась говорить ничего лишнего при медсестре, но та, видимо все еще опасаясь за блондинку, крутилась рядом, отчего та самая блондинка раздражалась еще больше. Голова готова была просто лопнуть переспевшей тыквой, Цирилла откровенно бесилась. Она силой заставила себя выпить стакан воды, сдержала вновь подступившую к горлу дурноту, закрыла глаза, откинувшись на спинку дивана и пытаясь на ощупь пристроить голову на плече Кота. Наконец надоедливая девица сгинула вместе с пустым стаканом.

- Нахваталась дряни, где-то ее пропустила, опять не чувствую своей энергии, и спать хочу...Мао, они всё знают? - внезапно очень серьезно, словно мгновенно проснувшись, спросила Цирилла, крепко держа мужа за руку, как будто боясь, что он просто уйдет от ответа или вообще уйдет. Она не могла допустить, что кто-то узнает о том, что она явно не молитвами спасала лежащего при смерти Чжоу. И даже взятое честное слово никогда не спасет от того, что кто-то может проболтаться. Пойдут по Пекину замечательные сказки "о белом демоне с Запада", который якобы наложением рук воскрешает мертвых.

Когда Цирилла сказала, что врач ей не нужен, Гунмао велел медсестре уйти, чтобы не грела уши. По словам девушки он понял, что она могла снова лишиться магии, и пока неизвестно, чем ещё для неё закончится сегодняшний подвиг.

- Только Син в общих чертах, - негромко сказал он, будучи уверенным, что их никто не слышит. – Но он и о способностях Яна знает.

Кот сел на диван и обнял Цириллу за плечи. Он и сам не хотел, чтобы о произошедшем узнал кто-то лишний, даже Ху достаточно общих слов. Его жена не должна быть одним из людей триады, какими бы способностями она не обладала, её нельзя втягивать в его дела, сегодня было просто очень большое исключение. Гунмао все ещё не был уверен, что поступил правильно, согласившись принять её помощь.

- Остальные будут скорее сплетничать о том, почему тебе среди ночи было так важно попрощаться с умирающим Чжоу, - на губах Гунмао скользнула тень ухмылки. – Тео вот заставил его признаться, что ты ему нравишься, и он мне завидует, - он коснулся губами виска девушки. – Не волнуйся, я сам не хочу, чтобы кто-то узнал о твоих способностях, - добавил Кот тише и уже серьезно. – Поехали домой?

Время было уже ближе к утру. Гунмао не вызывал водителя, он был уверен, что адреналина за сегодня хватит, чтобы не заснуть за рулем по дороге домой. Сейчас он больше волновался за Цириллу, не понимая, что именно с ней происходило. Перед глазами стояла картинка, как вода в её руках наполняется черной грязью, и он подозревал, что нечто подобное девушка подразумевала под словами «нахваталась дряни». Сейчас он бы многое отдал за возможность поговорить на эту тему с паяцем, который наверняка разбирался в таких вещах.