Глаза боятся, а руки - крюки

Видать, тренерша даже и саму себя переоценила - вон как ее перекосило-то всю с перенапряга... Пользуясь тем, что Хамфри аж зажмурилась от старания, Мишель самым бессовестным образом опаздывала под счет - по мнению Диас, уж лучше было опоздать, чем быстро сделать черт знает что. А то... ну, знаете ли, черт знает что все делать умеют. Некоторые на этом даже специализируются. А вот с нормальным, более-менее качественным исполнением, тут уже далеко не все такие лихие...
О. Соблаговолили наконец счет поменять. Это типа из жалости? Бразильянка коротко фыркнула - вот лично для нее ничего не поменялось, абсолютно. И счет был все тот же, который она сама себе подогнала, и с огнем по-прежнему было толком не ясно, что делать и как эту заразу уговаривать - он то появлялся, некстати ярко, то вдруг смертельно обижался и угрюмо чадил где-то под кожей, не высовываясь. Вот же дьявол...
А с другой стороны, Диас вообще-то занятие по рукопашному бою просила. Значит, работа с огнем у нее получаться вообще-то не обязана. Это тренерши личное дополнение, она собой может самолюбоваться сколько угодно, и такие вспышки тут показывать, и сякие...

Черт, да лучше бы она молчала со своими советами. И вообще не лезла в тренировку. И вообще бы никогда не тренировалась в жизни. Цирилле под конец начало казаться, что она сейчас умрет. Хотя нет, такие, как она, не подыхают просто так, они живут до последнего из вредности и продолжают гаденько портить всем жизнь. Возможно, девушке было бы легче, если бы удары ногами были без вспышек огня, ведь кроме техники правильного удара приходилось еще и контролировать пламя. А пламя контролироваться не желало ну ни в какую. Цирилла приноровилась делать удары на выдохе, но вспышки все равно получались косоватыми, словно на них не хватало силы. Или злости. Или еще чего. И вот тут Цирилла начала злиться на саму себя.

В конце-то концов, она не ученица, ей не пятнадцать, не восемнадцать и даже не двадцать. Она десятилетиями оттачивала свое мастерство, чтобы выглядеть достойно. А тут ведет себя так, словно она - неразумная девчонка, только-только узнавшая о том, что вот есть маг, есть пламя, и маг может им управлять. А если Цирилла злилась - у нее автоматически улучшалось выполнение. Причем неважно что она конкретно делала. Огонь? Ну вот, он и улучшается.

Вспышки стали намного ровнее и яростнее, хотя умом девушка и понимала, что стоит ей перестать злиться, как все снова вернется на круги своя - и вспышки убогие, и яркость не такая, тухлая, и крокодил не ловится, и не растет кокос. Поэтому сейчас старалась удержать тот боевой настрой, к которому пришла, дабы не уронить производительность урока. Честно, начала слегка уставать, как-то на пробежку нелегко наложилось...

С огнем у Мишель была явные проблемы, но Оливия твердо решила, что никаких замечаний по этому поводу делать не будет. Ученица всем своим видом показывала, что сделала великое одолжение ей, Оливии, когда пришла на занятие, и продолжает делать не менее великое одолжение, делая удары даже так, как попало, совершенно не стараясь попадать в счет. Так с чего Лив должна ей что-то там говорить? Она лучше сосредоточится на себе, любимой, потому что это была тренировка и для неё тоже, а изображать из себя попугая и повторять что-то по десять раз... нет уж, увольте.

Еще несколько повторений, и вот уже Оливия останавливается, жестом показывая, что всё, на сегодня с этим адским адом можно закончить. Наверное, в дальнейшем ей именно это упражнение нужно будет повторять очень часто, раз уж оно так сложно выполняется. И чем легче будет становиться, чем выше её мастерство.

- Перейдем к ударам по макиваре. У меня тут бинты... я думаю, вы знаете, как с ними обращаться, - она подала два мотка Цирилле, еще два Мишель, а оставшиеся оставила себе. Она пока не умела бить по макиваре так, чтобы не разбивать костяшки в кровь, и вообще сомневалась, что этому научиться возможно. А кто научился... Ну Боги они, не иначе. А Лив и рядом вообще не стояла.
- Бить будем из позы всадника. Встаньте рядом с макиварой так, чтобы хорошенько её доставать, но в то же время не нужно выпрямлять руку до конца, в бою это может быть опасно. Удар кулаком в данном случае означает удар костяшками, причем по возможности так, чтобы костяшка мизинца макивар не трогала. Поехали!

Да неужели. Снизошли вспомнить, что тут изначально вообще-то не по огню тренировка планировалась, а по кой-чему другому... Вот правда, когда Хамфри наконец об этом вспомнила и прекратила беспредел - так и захотелось ее расцеловать. Поверили? Ну и зря. Вот еще, делать бразильянке больше нечего, кроме как с разными тетками непонятными целоваться... Обойдетесь. Не тресните только от разочарования поперек себя...
Нет, Мишель не стала сразу восторженно кидаться к Хамфри за новым реквизитом - сперва бразильянка подобрала свои кроссовки и обулась. И только потом подошла за бинтами. Вот сейчас уже тренировка стала напоминать нечто относительно привычное - помогая себе зубами, Мишель бинтовала руки, как обычно делала на боксе. Чтобы не страшно было потом с двух рук садить по макиваре... Вот только поза всадника... да чего, блин, прицепились-то к ней? Чего, нет нормальной стойки в этом мире? Остановившись перед макиварой, бразильянка коротко и раздраженно выдохнула через нос - и в первый раз ударила без всяких там всадников, просто так, чтобы немного сбросить злость. По площадке разнесся короткий сухой треск от удара - Мишель удовлетворенно фыркнула. Потом, так уж и быть, встала в эту вашу дурацкую позу всадника - и принялась, чуть развернув корпус боком, обрабатывать макивару с двух рук, не только прямыми, но и боковыми ударами. Вот сразу бы с этого, блин, и начали - нет, надо было непременно сперва выдумать черт-те что...

Цирилла наконец получила короткую передышку, понимая, что кросс перед тренировкой действует почти как воспитание выносливости. Причем выносливости из последних сил. Не сказать, чтобы она всегда была очень слабой, своей физической форме она уделяла достаточное внимание, но работа с огнем, как со стихией противоположной той, что была развита особенно сильно, да еще и на пределе своих возможностей - это отнимает последнюю уверенность в том, что рукопашный бой - именно тот способ поддержания своей тренированности на должном уровне. Нужно выбрать что-то более мирное. Например, плавание. Или просто кроссы. Но сама ведь назвалась груздем, полезай куда положено.

Цирилла взяла из рук Лив бинты и тщательно забинтовала руки, чтобы первым же ударом не выбить костяшки и не ободрать нежные лапки о твердую макивару. Сбитые кулаки и костяшки размером с головки от болтов, плюс стертые руки в мозолях и ссадинах - не женское украшение, тем более для французской леди. И чем лишни йраз лечить, можно всего это попросту избежать.

Девушка опустилась в позу всадника неподалеку от макивары - по длине своей руки - чуть подвинулась ближе, буквально на стопу, проверила, удобно ли ей стоять, а затем глубоко вдохнула, чтобы приступить к выполнению. без постоянного контроля огня работать стало не в пример легче, так что Цирилла в какой-то момент поняла, что тренировка приносит ей удовольствие, несмотря на то, что буквально минуты три назад она готова была лечь и умереть прямо тут. Огонь внутри улегся быстро, и это было даже странно, но дискомфорта по этому поводу Цири не ощущала. Успокоился и ладно. Сейчас задача - не разбить себе руки и следить за выполнением ударов.

Эту часть занятия Оливия не любила больше всего, потому что свежи еще были воспоминания о том, как она лупила макивару в первый раз, и насколько это было больно. Отбила себе все руки так, что хоть вой. Сейчас было уже не так больно, но всё равно приятного мало. Приятно было осознавать, что руку она держала правильно уже не потому, что так надо, а потому, что так привыкла и так было удобно. Можно было сосредоточиться на энергии в сухожилиях, хорошенько прочувствовать её, и даже нащупать её пик, желательно так, чтобы он пришелся на момент соприкосновения руки с макиварой.

Оливия поглядела сначала на Мишель, потом на Цириллу, отметила, что у обеих дела идут хорошо, так что в дальнейшем даже перестала обращать на них внимание, сосредоточившись на своих движениях и своем темпе. В конце концов, в таких делах успеха может достичь только тот, кто трудится, не покладая рук, а главное, кто трудится самостоятельно, в одиночестве, осознавая, что без этого никуда. Оливия это знала, как никто, ибо в подростковом возрасте очень много времени уделяла собственным тренировкам. Да и сейчас она, в общем-то, была не прочь потренировать саму себя.

Она дождалась того момента, когда руки стали ныть настолько, что терпеть еще можно было, но как-то не слишком сильно. В ногах ощущалась приятная и одновременно неприятная тяжесть. Когда Хамфри вышла из позы всадника, она сначала встряхнула руками, затем ногами, а после этого развернулась к Мишель с Цириллой.
- Я думаю, на сегодня всё. Вы как хотите, а я домой.

Благословенные слова. Цириллп поднялась из позы всадника и долго трясла ногами, вытряхивая наружу напряжение и усталость. Взять на заметку - поза всадника после кросса - не лучшая идея, если только нет тренировки на статическую выносливость. Но даже стоит целью вымотаться до предела, лучше этот способ даже не вытаскивать из недр памяти.

- Поддерживаю, - решительно заявила Цирилла, опасаясь, что Лив сейчас передумает и попросит показать ей еще какой-нибудь фокус с огнем или ногами. Поэтому нужно было как-то очень технично и быстро свалить с тренировочной площадки, чтобы не поймали. Цири поблагодарила девушек за тренировку, вежливо поклонившись, а затем резво развернулась и направилась в сторону дома. Горячий душ, или даже горячая ванна. Как хорошо, что ей не нужно ждать очереди в душевые в корпусе мастеров и следить за тем, чтобы сливалась не вся вода. Тут хочешь - хоть утопись, затопи весь дом и еще половину монастыря.

Еще задней мыслью Цирилла думала о том, что ей больше нравится тренироваться в одиночестве, без чьей-либо компании. она вообще в последнее время предпочитала идеальное одиночестве, чем кому бы то ни было. Кроме своей семьи, конечно. Но семья семьей, а тренировка - это тренировка, и на ней нужно думать только о тренировке, а не о посторонних вещах. Но все равно, когда кто-то сбоку постоянно фыркает и показывает свое пренебрежительное отношение ко всему миру в целом и тебе в частности - то хочется взять и закопать в землю, чтоб не мешали заниматься самосовершенствованием.