Звери бывают разные.

В один прекрасный день Николай, перекинувшись росомахой, решил прогуляться за пределами монастыря. Устроить себе небольшое путешествие по окрестностям, так сказать. Исследовать территорию, да и расширить охотничьи угодья, а то в парке охотилось слишком много оборотней: зверье стало шуганное, да и стычки за добычу стали довольно частым делом. Конечно, росомаха могла и рыбой питаться, которую прочие оборотни, даже кошачьи, ловить не любили, но одной рыбой сыт не будешь. Вот и топала росомаха по горам в поисках непонятно чего. Куратора Николай предупредил, так что проблем не должно было быть даже, если парень и задержится в горах. Лимит составлял три дня: если через три дня Николай не вернется в монастырь - значит с ним что-то случилось. Зажигалка у него была в кармане и, соответственно, не пропала вместе с одеждой, найти дорогу обратно он смог бы по собственному запаху, опасаться следовало только травм и крупных диких зверей. Да и то под вопросом было: кого кому следовало опасаться? Местное хищное зверье габаритами и силой не поражало, а вот запах проходивших пару часов назад яков Николай уловил, и, влекомый звериным инстинктом, собрался двинуться следом: если среди зверей попадется слабый или больной - можно будет поохотиться, и мяса будет - огого! Можно даже кусок в парк оттарабанить, и на дереве заныкать, чтобы в следующий раз не бегать. Росомахи, кстати, такое часто делали, и могли затащить на дерево даже оленью голову, или схожий по весу кусок мяса. Зверь неспеша потрусил следом за уходящими яками надеясь, что те остановятся для того, чтобы попастись.

Брата не было, кажется, ему срочно понадобилось спуститься в деревню, а она снова осталась одна. Хотелось побродить где-нибудь далеко от монастыря, и она, надев босоножки и накинув на платье ветровку, взяла Дракулу и дракончика и отправилась в горы. Она знала, что нельзя туда идти одной, но она увлеклась тем, что пинала какой-то камешек и напевала какую-то мелодию. Было светло и солнечно. Время было где-то между завтраком и обедом, но ближе ко второму. Она даже не знала, куда идёт, ибо была так увлечена мелодией и пинанием камня. Но потом она случайно пнула его сильно, и он упал вниз. Она подошла к обрыву и осторожно посмотрела вниз. Стало страшно, и она отступила на шаг. Потом осмотрелась и поняла, что не знает, где она, и вздрогнула. Сжала свои игрушки и посмотрела под ноги. Увидела интересные следы, вроде как собачьи. Но не большие. А значит, это не волк. Значит, можно пойти по ним и узнать, что за зверь ходит здесь. Она не думала, что может наткнуться на какого-нибудь хищника, она не знала, что здесь есть настоящие звери - хищники, которые могут спокойно напасть на неё. Ей стало интересно, что это за невиданные следы, и она шла, стараясь всё детально рассмотреть.

Запах постепенно слабел: яки, похоже, отдалялись, двигаясь быстрее росомахи. Настоящий зверь, наверняка, продолжил бы их преследовать до самой границы своей территории, но Николай такого делать не собирался: лучше побродить еще по окрестностям, разведать что да как. Сзади послышался шорох, переросший в человеческие шаги. Росомаха обернулась, и пошла навстречу незнакомцу. Слух и обоняние у зверя были великолепные, а вот зрение - примерно как у человека, тут зверь уступал кошкам, ничего не скажешь. Судя по звукам, человек приближался, и он именно шел, а не крался, в этом звериная часть сознания была абсолютно уверена. Росомаха притаилась за крупным валуном и стала ждать: кого нелегкая несет? Шаги были легкие и довольно частые. ребенок? Навряд ли: жители монастыря, даже взрослые, редко выходили в горы, а уж детям и вовсе запрещено было. Кто-то из деревенских потерялся? Возможно, что и так... И что прикажете в этом случае делать? Росомах здесь отродясь не водилось, увидит кто - пойдут разговоры, пересуды, охотники, чего доброго, на поиски попрутся, а уж о превращении в человека при посторонних нечего было даже думать. Положеньице однако...

Сидеть пришлось недолго: ребенок остановился по другую сторону валуна, потоптался там, чуть отошел и остановился. Вздохнул. Росомаха отлично это расслышала, а человеческое сознание зафиксировало: действительно ребенок. Или мальчик с тоненьким голоском, или девочка. Точнее определить было трудно, поскольку ребенок молчал и почти не двигался.
Шорох повторился не сразу, похоже ребенок что-то делал, а затем... зверю этот звук не был знаком, но Николай шуршание обертки определил сразу. Ребенок развернул что-то, завернутое в фольгу. Росомаха принюхалась. Ветер, увы, дул от нее к девочке, и разнюхать, что там конкретно было, не вышло. При этом дите на стало это "что-то" есть, что удивительно. Посидев с полминуты, росомаха решилась: ребенок явно был один, и угрозы представлять сам по себе не мог. А интерес к тому, что он там делал, все возрастал.

Росомаха осторожно выглянула из-за валуна, и увидела маленькую девочку, сидящую на корточках, и протягивающую в сторону зверя руку... с конфетой. Зверь от удивления даже возмутиться забыл, подошел, обнюхал конфету, и аккуратно взял ее с руки девочки, при этом не забыв легонько лизнуть ее ладошку. Девочку Николай узнал: Саша, родственница обгорельца-Влада. Фамилии у обоих были труднопроизносимые, но сейчас это было и неважно: перекидываться в человека парень не собирался. Превращение - малоприятная процедура, и выглядит со стороны довольно страшно. Парень сам когда впервые увидел оборотня - чуть заикой не стал, чего уж говорить о маленьком ребенке? Нет, лучше уж побегать в зверином облике, тем более, что так и о девочке можно многое узнать: не заподозрит она зверя в умении понимать человеческую речь... а если и заподозрит, то лишь в том, что зверь ручной был. Потерпеть детское любопытство, конечно, придется, но гораздо важнее был другой вопрос: а что, собственно, она здесь делает? Влада рядом видно не было, а от монастыря, кстати, было довольно далеко: отсюда его даже и видно не было. Часа два ходу, не меньше. Заблудилась, потерялась или сбежала? Ни один из вариантов Николая не устраивал.

Шоколад начал таять, но из-за камня никто не выходил. Она сжала свою собачку и посмотрела на небо. Где-то там, высоко, пролетел самолёт, оказавшийся маленькой точечкой, едва различимой, оставивший после себя белую полосу. Она задержала взгляд на этой полосе и увидела, как она потихоньку рассеивается. Становится рыхлой и исчезает. Над Брашовом довольно редко летали самолёты, а в столице она была только один раз, когда была не в состоянии что-то наблюдать. Тогда были такие тяжёлые времена, но сейчас она здесь, сейчас всё нормально и хорошо. Вот только что это за животное сидит за камнем? Может, оно опасное?

Но оно вышло из-за камня, и девочка, увидев достаточно большое чёрно-коричневое пятно, слабо вскрикнула и вздрогнула. Хотелось убежать, спрятаться, но зверь подошёл к ней. Он не показывал агрессии, да и если так, то она помнила, что при агрессивно настроенной собаке надо стоять и не двигаться. И не бояться. Она вспомнила, как один раз на них напала стая бродячих собак. Румыния - одна из первых стран по бешенству (после России), и нередко попадаются собаки, заражённые этим вирусом. И вот один раз воспитательница повела группу на прогулку, но их окружила стая собак. Дети тогда сильно перепугались, стали плакать, а воспитательница не смогла отогнать всех собак. Одна из них впилась женщине в руку. Хорошо, что подоспела помощь. Воспитательница не заразилась бешенством, но собак пришлось убить. Поэтому страх перед собаками остался.

Тем временем этот неведомый зверь подошёл поближе и взял из её руки конфетку, при этом лизнув её руку. Саша засмеялась звонким смехом и улыбнулась.
- Щекотно.
Потом она посмотрела на испачканные в шоколаде пальцы и вытерла их о юбку своего платьица. Села на землю и вытянула вперёд ноги. Посадила рядом Дракулу и посмотрела на зверя.

- Видишь, Дракула, это маленький мишка. Я никогда не видела маленьких мишек, но это точно он. Видишь, как он ходит смешно, - улыбнулась она, тихо хихикнув.

Николай незнал, чему удивляться больше: тому, что его обозвали мишкой, или то, что свою игрушку девочка назвала дракулой? Оригиналка, нечего сказать... И явно зверя не боялась, разве что первые секунды испугалась. Интересно, а она вообще думала об опасности, когда знакомиться лезла, или девочка надеялась конфетой откупиться в случае чего? Повезло ей, что не на настоящего зверя напоролась типа пищухоеда, забредшего в парк.
Расомаха уселась на землю как дрессированная собака, и уставилась на девочку. Николаю было интересно: что она дальше-то делать станет? Наверняка попробует погладить... а потом? И главное, помнил ли ребенок дорогу в храм? Ой наврядли. Николай-то дорогу мог отыскать, но он решил пока не показывать чересчур развитый интеллект, чтобы не возбудить лишних подозрений. Сидел себе, смотрел на девочку умными глазами и ждал ее дальнейшей реакции. А как еще может вести себя дружелюбно настроенный зверь? Вот когда девочка додумается до похода домой, поплутает немножко и поймет, что одной в горы лучше не ходить - тогда Николай планировал "случайно" вывести ее к монастырю: в воспитательных целях, так сказать.

Девочка с интересом наблюдала за зверем. Выгнула бровь, когда он сел и стал ждать. Вот только чего ждать? Она сжала руками своего щенка и сглотнула. Стало немного непривычно и даже страшно. Может, зверь так хочет напасть на неё? Может, он ждёт, когда она пошевелится или сделает шаг. А может его можно погладить? Но эта мысль слишком быстро покинула её сознание. Влад не разрешал разговаривать с незнакомыми людьми. И не разрешал гладить диких животных. Может, этот зверь ждёт, когда его снова покормят? Но у неё нет конфетки, и она сделала грустную мордашку.

Она продолжала сидеть, но теперь её внимание привлекла большая гусеница, которая ползла между ними. Гусеница была необычная и пушистая. Коричнево-красная, но очень красивая. Девочка панически боялась только пауков, но вот всяких гусениц, жучков и прочей членистоногой живности она не боялась. Она пересела на колени и стала изучать эту гусеницу и водить своего щенка, чтобы он прыгал около неё, и тявкать. Про сидящую напротив неё зверюшку она забыла.

Росомаха сидела и смотрела на девочку. Вспоминалась сказка про Мумми-тролля и бельчонка, который пошел искать матрасик. Про матрасик бельчонок забыл минут через пять. Так и эта девочка, похоже, забыла и про росомаху, и про то, что она потерялась. А если вспомнить окончание сказки - так там бельчонок замерз, причем насмерть. Повторения сюжета в реальной жизни Николаю не хотелось. Пришлось о себе напомнить: росомаха сначала негромко рыкнула, а потом ткнулась носом в коленку девочки. Потом зверь начал обнюхивать ее игрушку, всем своим видом выказывая крайний интерес к этому произведению рук человеческих. Николай при этом следил за реакцией Саши: как она поступит, если...
Росомаха аккуратно взяла игрушечную собачку в зубы, при этом стараясь не повредить игрушку: и так, наверняка, ребенок испугается, зачем еще и вещи его портить? Зверь, вроде как, все внимание уделил Дракуле, но краем глаза Николай внимательно следил за ребенком.

Гусеница ползла и не обращала никакого внимания на девочку. Саша сделала несколько ползков к ней, стоял на коленях, но не заметила, что несильно содрала кожу на ногах. Интерес был настолько живой и сильный у увлёкшихся чем-то детей, что они не сразу замечают, что стоят в луже или содрали кожу на ногах. Вот Саша не обращала на это внимания пока её не отвлекли. Сбоку послышался недовольный рык, и она вздрогнула. Потом что-то коричнево-чёрное выхватило её щенка из руки и стало с ним играть. Вот здесь интерес к какой-то гусенице сразу потерялся, а вернулся страх. Не того, что она потерялась, а того, что это животное всё-таки опасное. И сначала оно порвёт Дракулу, а потом и её. Она побледнела, а сердечко сильно и быстро забилось в груди. Она хотела пискнуть, но от страха не смогла произнести и слова. Этот зверь оказался не добрым. Он хочет её съесть.

Она села на попу и согнула ноги в коленях. Первой мыслью было желание убежать, но вдруг её догонят? Значит, надо делать что-то другое. Она вспомнила, как тогда, в садике, кто-то из мальчишек начал кидать в собак камнями. Наверное, сейчас надо тоже кидать камнями. Она дрожала, по её личику текли слёзы, но она опустила руку и стала пальцами копать землю. Взяла горсть земли и маленьких камешков, сжала в кулачке и кинула на зверя.

Два раза кинув в опасного зверя землёй, она сжалась в маленький комочек и спрятала голову в коленях.
- Я хочу домой... - тихо и протяжно пробормотала она и заплакала. Положение было не очень приятным. Теперь она испугалась, что потерялась, что Влад её не найдёт, что её загрызёт этот зверь. А ещё она захотела в туалет, но боялась пошевелиться.

Честно, зря Николай взялся за воспитание ребенка: Дракула оказался невкусным, и давненько немытым. Такое даже моль есть побрезгует, не говоря уж об уважающей себя росомахе. Девочка, правда, попыталась проявить характер, и даже кинула парой камешков в Николая... Зверь просто голову вниз наклонил: уворачиваться от такого не имело смысла. Такими даже комара не отгонишь, даже оскорбительно как-то для одного из самых серьезных таежных хищников... А даже если бы и бросила камень посерьезнее - отпрыгнула бы с неожиданной для такого несуразного зверя скоростью, а так... Ну и естественно, она заныла. И осознала наконец, что ей пора домой. Вообще, Николай заметил по прошлым встречам, что ребенок зашуганный какой-то, и с неустойчивой психикой: вечно всего боится, да и оглядывается частенько как-то затравленно.

Росомаха положила игрушку рядом с девочкой, и ткнула носом ей в коленку, потом снова уселась напротив нее, и посмотрела Саше в глаза. Пусть хоть соображалку развивает, думает: откуда она пришла, пытается хоть как-то обратно выбираться... Николай же этот процесс планировал подкорректировать.

Зверь не кинулся на неё, но она сейчас была в таком состоянии, что не обратила на это внимания. Только сильнее сжалась в маленький комочек, когда он подошёл ближе к ней. Он ничего не стал делать, только положил её игрушку к её ногам. Саша неуверенно взяла Дракулу и снова сжалась в маленький комок. Хотелось в туалет, но она не знала, где можно сходить. Надо возвращаться в храм. Но... она не помнит, откуда пришла.

Она протёрла кулачками глаза, размазывая песок по щекам. Он оставлял грязные разводы на щёчках, но сейчас это было неважно. Она встала на ноги и вздрогнула, глядя на росомаху. Потом всхлипнула и, прижимая щенка к груди, пошла назад. Она помнила, что шла здесь. А потом она остановилась около обрыва и снова заревела. Но повернулась к нему спиной и пошла дальше. Её шаги были совсем неуверенными, а походка говорила о том, что она сильно хочет в туалет. Но она стеснялась. Она всегда стеснялась в незнакомой местности. К тому же этот зверь может на неё прыгнуть... Она остановилась и беспомощно посмотрела по сторонам. Ничего похожего не было.

Во всяком случае, ребенок был не столь безнадежен, как показалось на первый взгляд: девочка встала, и начала искать дорогу по памяти. Росомаха поплелась следом, отметив то место, где девочка свернула не туда. Саша вышла к обрыву, и на этом ее поиски можно было считать законченными: все, потерялась. Хорошо, хоть слова хныкать не начала. Росомаха отошла к тому месту, где следы девочки сворачивали вправо, и вели приблизительно к территории монастыря. Теперь нужно было привлечь ее внимание так, чтобы она именно подошла, а не бросилась наутек.
Зверь сел так, как садятся домашние собаки, и тихо по-лисьи тявкнул, привлекая к себе внимание, после чего завилял хвостом. Звериная часть сознания была просто в "неописуемом восторге" от необходимости прикидываться ручным плюшевым мишкой, но по-другому поступать было нельзя: Николай-человек дорогу обратно тоже наверняка не нашел бы.
Посидев так вот пару секунд, зверь вскочил, метнулся в сторону, потом вернулся, и снова тихо тявкнул, пытаясь позвать Сашу за собой.

Она не знала, куда идти. Она села на корточки и тихо заплакала. Как известно, слезами горю не поможешь, но вот как не плакать, если есть только неизвестная местность, страшный зверь и холодный ветер. Да, ветер поменялся, стало прохладнее. К тому же она захотела есть. Она снова тихо всхлипнула. Увидела подошедшего к ней зверя и вскрикнула. Но зверь в очередной раз не проявлял агрессию, и она поняла, что он хочет, чтобы она пошла за ним. Она встала на ноги и направилась за зверем. Но вот только сделала несколько шагов, увидела камень и спряталась за него.

Примерно через несколько секунд она вышла и снова увидела этого зверя. Он её терпеливо ждал, и она, обняв своего щенка, застенчиво и неуверенно направилась за ним. Вскоре усталость дала о себе знать, и она снова захныкала. Села на землю. Хотелось спать, есть и к брату. Но не было видно ничего знакомого, даже монастыря. Она никогда не выберется отсюда. Слёзы катились по её щекам, и она тихо всхлипывала.

- Я хочу кушать... - пробормотала она. Вид у неё стал какой-то потерянный. Она не догадывалась, что зверь хочет вывести её к монастырю.