Литературное просвещение

Очередной долгий и совершенно дурацкий день. Даниэла уже не могла дождаться, когда же ей выпадет возможность вырваться в свет, где можно будет общаться с незнакомыми людьми, покупать кофе и есть настоящую итальянскую пиццу. Но нет, видите ли, надо ждать у моря погоды, потому что некоторые якобы слишком заняты. В общем, увидеть родной Рим ей не грозило еще какое-то неопределенное время. Дела у него, ну как же. Детям надо в школе в Лхасе аттестацию пройти, а потом еще и в Риме. А у него дела. Тьфу, блин. И даже не за что на него собаку спустить и поорать. Просто это называется семейной жизнью. А ей уже осточертело сидеть в монастыре, где нет связи с внешним миром. Может, это кризис среднего возраста? Ей уже даже не тридцать, а в жизни она ничего не добилась. Ну, кроме того, что вышла за муж за китайца, родила ему двух сыновей, едва не была отдана в рабство в клан в Покхаре, оторвана от дома родного и, несмотря на то, что очень сильно любит свою семью, она просто устала.

И, пока никого не было дома, итальянка решила выместить все свое недовольство в уборке. По крайней мере, это будет явно полезнее, чем бить посуду и орать на весь Линь Ян Шо. А она может, вы же знаете. В общем, если начинать, то с самого большого срача в доме, то есть с детской, потому что там даже черт ногу сломит. Игрушки везде и всюду. Карандаши, тетрадки, учебники, книжки… да тут даже кости единорогов и динозавров можно найти, если сильно постараться. В общем, игрушки можно убирать по десять раз на дню, а эта свалка будет бесконечной. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока мальчики не вырастут. Хотя, с возрастом у них игрушки просто станут больше по размеру, а тяга к игре вряд ли куда-то пропадет. В общем, долго думать было не надо, она решила, что просто вытащит игрушки изо всех углов комнаты, да и всего домика, свалит это все в детской и просто заставит мальчишек потом это все убрать, когда они вернутся. Именно поэтому она первым делом полезла под кровати, где скапливается абсолютно все, даже ее какие-то личные вещи могут там оказаться. У Мина это были всякие игрушки-карандаши-рисунки, а у Дина нашлась даже книжка. «Полуночник Вэйян». Дани не имела ни малейшего понятия что это такое и с чем это едят, но тяги к китайской литературе в оригинале тоже не испытывала, поэтому, будучи человеком образованным, игрушки она, как и планировала, оставила на полу, а книжку поставила на полку, к остальным. Но одно радовало – Дин, кажется, любит читать. Или делает вид.

Чин с утра провел очередную тренировку, потому что уже получил нагоняй за то, что не выполнил установленную для его ранга квоту. Причем прилетело от Шэн Бо, и то, как подозревал ученик ирбиса, из-за того, что он попался тигрице под горячую руку. Сама она наблюдала за коллегами с каким-то странным злорадством, потому что одна из немногих выполнила строгие новые требования настоятеля. Чин все выслушал, после чего пошел домой, где тоже оставались дела.

Дани и так тащила на себе весь дом, в том числе двоих сыновей, потому что у него самого почти никогда не доходили руки, чтобы ей помочь. А уж к уборке и готовке он не имел отношения со дня свадьбы. Так, пару раз помыл полы, когда Дани была беременна, в остальное время относился к домовитости супруги как к должному.

Чин давно обещал ей поехать в Италию, но снова эти планы откладывались, потому что нужно было работать в монастыре. Успел бы с тренировками осенью, ещё были бы варианты, а тут непонятно, когда получится. С другой стороны, его лично все устраивало, потому что в Линь Ян Шо спокойно, тихо, никому ничего не грозит, и потому Дани и дети в безопасности. Чин очень настороженно относился к любым их поездкам и даже походам в деревню, потому что история с похищением его жены хоть и произошла несколько лет назад, бесследно пройти не могла.

- Я дома, - с порога объявил Чин.

Он разулся, снял куртку и зашел в дом. Дани снова суетилась, наводя порядок, и эта работа с учетом активности Дина и Мина была у неё нескончаемой.

- Привет, - Чин подошел к жене, обнял её за талию и поцеловал в щеку. После этого он удивленно взглянул на книжный шкаф, потому что там обычно был порядок, ведь мальчишки не особо интересовались книгами, а сейчас Дани что-то туда убирала. – Кто-то из них читать начал? – удивился Чин.

Чин взглянул на книгу и заметно изменился в лице. Он даже проигнорировал вопрос Дани о том, как у него дела. Книгу Чин знал отлично, потому что она должна была стоять в его комнате в Лхасе, в доме его родителей.

- У Дина? – переспросил Чин, нахмурившись.

Он понял, что Дани просто не знала, о чем там речь, потому так спокойно говорила о своей находке. Все же она была итальянкой и вряд ли могла с легкостью читать классическую литературу в оригинале. Пусть сейчас, после стольких лет в Линь Ян Шо, она уже свободно говорила на путунхуа, вэнъян отличался от языка, который был принят в быту.

- Я ему уши оборву, - пообещал Чин. – Нет бы что полезное читать начал.

«Полуночник Вэйян» - увлекательное чтиво для подростков, потому что это был один из классических эротических романов. Чин даже вспомнил некоторые подробности жизни главного героя и нахмурился ещё сильнее. Насколько в классических романах о боевых искусствах был популярен жанр у-ся, настолько же подобная фантастика переполняла романы эротические. Глубину морали в «Полуночнике» Чин не понимал ни тогда, когда читал эту книгу впервые (к слову, был тогда постарше Дина), ни сейчас.

- Да, у Дина, - честно говоря, итальянка сейчас не видела никакой проблемы в том, что у старшего сына под кроватью валялась какая-то книжка.

Это плохо, конечно, что она валяется под кроватью, а не лежит на полке, где ей и положено лежать, но не настолько, чтобы супруг так отчаянно изменился в лице. Наверное, будь Дин на пару лет старше, она бы не удивилась бы, если бы нашла у него в закромах Родины какой-нибудь Плейбой. Она у своих братьев в свое время и не такое находила, между прочим. Но мальчишки всегда такие мальчишки, что прям слов нет. А тут это даже не журнал с обнаженными девочками, и даже не диски с соответственными фильмами рейтинга весемнадцать-плюс. Книжка.

- А чего плохого в этой книге? – невозмутимо поинтересовалась итальянка, продолжив выгребать тонны игрушек из углов комнаты.

Лазить в личных вещах сыновей она никогда не планировала, но сейчас они просто езе слишком маленькие, чтобы иметь что-то настолько личное. Правда, даже сейчас она ничем подобным не занималась. Просто уборка. Очередная. Чего тут может быть безобиднее-то?

- Лучше помоги из-под комода вытащить игрушки, - заметила Дани, устав корячиться с этим самым комодом.

Чин верно угадал, что Дани не очень хорошо разбирается в классической прозе. Вообще, он считал, что обсуждение найденной у Дина под кроватью книги – это теперь тема для его мужского разговора с сыном. Но при этом Чин покорно отодвинул комод и вытащил валявшиеся под ним и за ним игрушки Мина. Стало понятно, куда они все деваются: если машинка укатилась под кровать, проще выпросить новую, чем вытащить старую.

- Рано ему ещё такие книжки читать, - объяснил Чин, ставя комод на место. – «Полуночник Вэйян» - это древний эротический роман, где в подробностях рассказывается о похождениях и трагической судьбе одного студента, который увеличил себе размер достоинства и ринулся ублажать всех женщин, каких встречал.

В том, что эта книга попалась Дину, виноват был только Чин. Он знал, что его сын берет книги в его комнате в Лхасе, причем зачастую с его согласия. Просто нужно было раньше заметить на той полке «Полуночника» и перепрятать куда-нибудь подальше. Например, в библиотеку на полку с классической поэзией, куда Дин бы по своей воле в жизни не полез. К слову, Чин нашел в свое время эту книгу, когда-то принадлежавшую его отцу, именно там, когда искал какой-то сборник Ли Бо, заданный по школьной программе.

- Я с ним поговорю. Потом нужно будет убрать книжку подальше, а то Мин уже тоже читать умеет.

Чин ответил не сразу, чем несколько обескуражил собственную супругу. Она уже голову успела сломать, гадая что же там такого в этой книжке, что Чин так отреагировал на ее наличие в вещах старшего сына. Единственное, чего Даниэле не понравилось бы в содержании книги, возможная расчлененка и что-то еще в этом роде. Но бежать впереди паровоза, наверное, все-таки не стоит.

- Всего лишь? – улыбнулась итальянка, выгребая мусор и сразу отсортировывая игрушки от бумажек, которые тут же полетели в пакет для сжигания.

Роман эротического содержания с подробным описание. И что в этом такого? Ну, ладно, возможно, для двенадцати лет подобная литература не очень подходит для прочтения, но процесс взросления ведь у всех проходит по-разному. Кто-то становится старше раньше, а кто-то, наоборот, долго тупит, а потом хлоп! И за лето всех обгоняет как по росту, так и по мозгам (последнее, конечно, сомнительно).

- Он же мальчишка, - как-то очень уж снисходительно произнесла итальянка, - Ему все любопытно. Тем более, подозреваю, среди твоих книг ее и нашел, - она подошла и аккуратно щелкнула ему по носу, - А еще он взрослеет. Но эта твоя книжка меня прям заинтересовала… Почитаешь мне ее как сказку на ночь, м?

- Ему двенадцать лет, - упрямо сказал Чин, когда Дани вступилась за Дина.

Всему свое время. Если бы Дину было хотя бы пятнадцать или шестнадцать, когда пора уже задумываться о девушках, да и не только о том, как их добиться, но и о том, как избежать последствий, Чин бы ухом не повел, узнав, что его сын читает «Подстилку из человеческой плоти». Тут уже чем бы дитя ни тешилось, чтение книг лучше многих других подростковых увлечений. Но в двенадцать лет – это перебор.

Чин немного смягчился, когда Дани начала с ним флиртовать, как она нередко делала, чтобы отвлечь его внимание от выяснения отношений. Да и не с ней их нужно было выяснять, поэтому причин не поддаваться на провокации у Чина не было.

- Она на вэнъяне, - сказал он, хитро улыбнувшись. – Ты можешь не понять. Лучше все самое интересное так покажу, - Чин обнял Дани и поцеловал её в шею под ухом. – Мальчишки надолго ушли? – уточнил он.

Дин бегал где-то недалеко от тренировочной площадки, Мина он не видел, но подозревал, что младший гуляет на детской площадке с Юншэном и другими детьми. В монастыре было безопасно, дети могли играть сами по себе почти без присмотра. Сложнее будет, когда они начнут взрослеть.

Оказывается, вэньянь – это проблема. Фииии, подуууумаешь!

- Но ты же можешь зачитать мне это вслух, сходу переводя на более понятный мне язык, верно?

Впрочем, надо сказать, что перспектива получить все знания, что хранятся в этой таинственной книге на практике, да еще и под руководством любимого супруга, очень даже радовала. Только вот было одно простое но. Дети. Дети, которые бегают туда-сюда, не сильно ограничены по времени, поэтому могут вернуться в дом в любой момент. Вот она, эта прелесть быть родителем. Теперь можно насладиться друг другом только в те редкие моменты, когда мальчишки точно заняты где-нибудь на занятиях, либо ночью, когда зачастую засыпаешь, едва коснувшись подушки.

- Они могут в любой момент вернуться домой, - шумно выдохнув, прошептала итальянка, не в силах сопротивляться таким вот наглым и приятным приставаниям Чина. Это называется удар ниже пояса, потому что шея – это запрещенные прием. Но не отказывать же себе в таком удовольствии, верно?

Чин очень надеялся, что и Дин, и Мин найдут себе ещё какие-нибудь дела на ближайшее время, потому что при двух детях в доме довольно сложно оказаться с женой наедине. Он прислонил Дани спиной к стене, провел рукой вверх по её талии, забираясь под кофту, затем поцеловал в губы.

- Если ты просишь, обязательно переведу, - прошептал он, ловя взгляд карих глаз супруги. – Только не сейчас.

Чин прислушался, вдруг на крыльце были бы слышны шаги, или во дворе – голоса, но ничего подозрительного не услышал. Это обнадеживало и позволяло дальше приставать к Дани, самым наглым образом распуская руки.

С самого начала их отношений они разве что во время медового месяца могли не прятаться по углам: сначала правила монастыря, потом дети. Это необходимость искать хоть какие-то возможности провести время наедине добавляла ощущение азарта в их отношения, но в то же время добивала, когда в очередной раз приходилось отвлекаться в те моменты, когда отвлекаться совсем не хотелось.

Было щекотно, отчего итальянка то и дело хихикала от прикосновений мужа. По-хорошему, надо было сейчас сделать ему строгий выговор, потому что в дом могут зайти дети. И ладно бы они были в своей комнате, так нет, все это безобразие (приятное, как ни крути) происходило в комнате мальчишек. И этот мужчина только что возмущался из-за того, что его старший сын внезапно прочитал эротическую книжку на вэньяне. Жуть, просто ужас кромешный. Поэтому сейчас он, этот самый муж, был готов стать наглядным пособием по правильному общению с женщинами. Только вот Дани не была готова к подобному. В смысле к тому, что по ним могут внезапно начать изучать анатомические подробности секса.

- Чин, ну перестань, - нехотя прошептала итальянка. Она не была против, скорее даже наоборот, просто мысль о том, что кто-нибудь сейчас обязательно войдет ее никак не отпускала. - Либо запри дверь.

Вот это то, что называется и хочется, и колется. А все почему? Потому что Чин всегда, в первую очередь, видит и слышит свое "я хочу", а потом уже только начинает думать. Поэтому итальянке практически всегда приходится думать за двоих. Впрочем, она уже привыкла, так что сейчас оставалось только найти в себе силы, чтобы выскользнуть из этих настойчивых объятий, избавляться от которых так не хотелось. Нет, еще несколько секунд, хотя бы минуточку, а потом можно будет отчитывать супруга. Да, совсем чуть-чуть.

Из мастерской удалось улизнуть незамеченными, и Дин тут же повел Тео к себе домой, чтобы достать заветную книгу. Во дворе родителей не было, значит, был шанс не встретить их вовсе, что облегчало задачу. Дин обернулся на Тео.

- Пойдем, может, их и нет дома, - сказал он, после чего короткими перебежками направился в детскую, где уже только перед дверью услышал голоса.

Это была подстава, не при родителях же доставать книгу из-под кровати. Дин уже думал развернуться и уйти, но вдруг тогда Тео не поверит, что эта книга у него есть? Оставалось придумывать на ходу. Может, и удастся как-нибудь отвлечь родителей и вытащить книгу.

- Мам, пап! – крикнул Дин, распахивая дверь.

Кажется, они были заняты. По крайней мере, им было не до него, и оба были какими-то растрепанными. Дин строго так посмотрел на родителей, потому что, во-первых, был достаточно начитанным чтобы понять, от чего он отвлек папу с мамой, во-вторых, они обламывали ему планы по передаче книги Тео.

- Что, прям здесь? – в негодовании воскликнул сяохуанди.

До домика удалось добраться без проблем, так что половина дела была уже сделала. Осталось всего лишь пробраться в детскую, а там спрятать книгу и уже отправиться к ним домой, чтобы операция считалась выполненной успешно.

Тео дал задний ход, затормозив в дверях и едва не сбив Дина с ног. Что-то пошло не по плану, ведь родителей Дина по определению не должно было быть дома. А они дома, да еще в таком...таком состоянии. Тео не раз наблюдал, как обнимаются его родители, поэтому догадался, что они с Дином сильно не вовремя. Особенно в свете последних полученных знаний.

Действительно, что, прямо тут? Прямо в детской?! А Дин потом тут спать должен? Да ну ужас же! Ну как так можно.

Праведный гнев приятеля Тео прекрасно понял, правда он был не в том положении, чтобы тоже повозмущаться. А потом в голову пришла ужасающая мысль - а что если его родители прямо тоже...тут? В смысле, не тут, а там. В их с Таем комнате. Когда их нет. Тео почувствовал, что у него аж волосы зашевелились на затылке, до того это осознание было отвратительным. Легко было думать, что какая-то там абстрактная женщина с каким-то там абстрактным мужчиной чем-то там занимаются в постели голыми, но при этом понимать, что твои родители, в общем-то, тоже взрослые, тоже мужчина с женщиной и тоже чем-то таким должны заниматься, раз у Тео с Таем теперь есть сестры, было просто ужасно. То есть по крайней мере один раз они это делали точно. Или два раза - кто знает, как эти близняшки получаются.

- А можно мне водички, сифу Ху? - выпалил Тео первое попавшееся на язык, чтобы как-то спасти ситуацию. Он почувствовал сильное желание сделать ноги.

Чин ненадолго и нехотя отстранился от Дани, потому что она была, в общем-то, права, и хотя бы дверь нужно было закрыть. Но не успел он толком осознать эту здравую идею, как за спиной раздался голос Дина. А потом ещё рядом нарисовался Тео. Да, неудобно получилось. Чин поправил на Дани рубашку, после чего обернулся на детей. Хоть это и была ситуация «не учи папу любить маму», правильный ответ удалось найти не сразу.

- Тео, на кухне возьми, - этот вопрос был проще. – Дин, я как раз хотел с тобой поговорить, - в тоне Чина звучал праведный гнев, хоть с книжкой он был связан в меньшей степени.

Потом он вспомнил ещё и том, что Дани в этой ситуации нужно выручать в еще большей степени, потому что с сыном ему объясняться самому.

- Можешь пока чай сделать? – спросил он, посмотрев на супругу.

Книга, которая сейчас стала удобным поводом сменить тему разговора, лежала в стороне от остальных. И, так как под кроватью она оказалась не случайно, был повод прищучить Дина раньше, чем прозвучат новые неудобные вопросы. В конце концов, ничего такого он не видел.