Красота требует жертв

Эта неделя была для фу шан шу невероятно тяжелой, несмотря на то, что в городе все было спокойно. Он приполз домой с таким видом, будто его долго и методично били ногами, и старался не делать ни одного лишнего движения. Это были непередаваемые ощущения, будто с него заживо содрали всю шкуру, вывернули и надели наизнанку. Он старался припомнить, видел ли в таком состоянии Тигра, но вспомнить не мог, потому для него оставалось загадкой, когда большой босс успел наколоть себе дракона.

Рисунок был очень красивым на эскизе, но сейчас на спине смотрелся не совсем так, как задумано, потому что кожа была красной и опухшей. Хотелось, чтобы среди поздней весны выпал снег, чтобы можно было в него рухнуть и пролежать там часа два, чтобы полегчало. Или хотя бы выпить, но лунтао сказал, что в следующий раз пить можно будет в день посвящения, а до этого нужно беречь печень и заниматься организацией мероприятия.

Братва в большинстве своем восприняла идею с татуировками с энтузиазмом, а символ, который нарисовала Цирилла, ни у кого не вызвал никаких претензий, так что все покорно делали наколки со знаком Дао. Некоторые из бойцов ныли, что это больно, но Гунмао в ответ только рычал и скалился.

Он открыл дверь своим ключом и, недовольно морщась, ввалился в квартиру, надеясь, что никто из дочек сейчас не бросится ему на руки, потому что любое неловкое движение, при котором рубашка сильнее прижимается к спине – это очень больно.

А сегодня был знаменательный день. Цирилла, конечно, предполагала, что татуировки - это больно и долго, но не представляла, что это может быть настолько больно, что Кот после каждой такой процедуры ходил с деревянной спиной и спал только на животе, при этом укладывался осторожно, словно хрустальный и боялся лишний раз пошевелиться. С одной стороны, Цирилла внутренне злорадствовала над тем, что Кот получил что хотел, с другой - ей было его очень сильно жалко, что хотелось погладить, пожалеть и как-то облегчить страдания. Правда, пока Цирилла не совалась облегчать участь мужа, давая ему в полной мере насладиться непередаваемыми ощущениями. А судя по ауре, на спине у него каждый день горел едва ли не пожар, который ничем было не затушить, а от количества красного даже резало глаза, стоило только Цирилле расфокусировать зрение. Единственное, за чем она следила, с точностью выполняя все указания насчет ухода за свежими татуировками - это чтобы кожа не мокла и не покрывалась коркой, потому что до спины Кот при его нынешнем объеме движений не мог дотянуться.

- Привет, - Цирилла осторожно приподнялась на носочки, чтобы поцеловать мужа в щеку и не дотрагиваться до него лишний раз, потому что ему, наверное, даже просто думать больно о том, чтобы шевелиться. Цирилла улыбнулась и чуть понизила голос, потому что дочки уже спали, ценой невероятных усилий уложенные спать. В связи с этим близнецы сидели в большой комнате, а не в своей спальне, потому что шуметь первый час было категорически запрещено, иначе успокаивать близняшек пришлось бы уже всем сразу. - Можно тебя поздравить с успешным завершением пытки? Хвастаться будешь?

Девушке тоже очень хотелось оценить полный объем работы, чтобы сопоставить полученное с нафантазированным на бумаге. Но, судя по тем частям, что были уже наколоты, мастер попался хороший.

Цирилла, как обычно, вышла в прихожую его встречать. Она все это время была главным свидетелем того, как тяжело приживается на авторитетной спине созданный ей рисунок, и при ней Кот мог ныть чуть больше, чем при братьях, потому что она поймет и пожалеет, а не будет язвить, как, например, лунтао.

- По-моему, пытка только начинается, - признался Кот. – Но хвастаться буду, - добавил он, поцеловав супругу в ответ.

Обычно он ходил по дому в халате и пижаме, а голым торсом светил только в спальне при жене, но сегодня очень хотелось поскорее скинуть пиджак и рубашку, чтобы ткань не касалась кожи. Говорят, мастера тату используют какую-то местную анестезию, когда раскрашивают чужую шкуру, но тот товарищ, который делал наколки Коту и остальной братве, и привыкший работать на зоне, о таких нововведениях не слышал и колол по живому. Он, конечно, наслушался о себе и своей родне до тринадцатого колена, но Гунмао старался не дергаться, чтобы не испортить рисунок, с которым потом ходить до конца жизни.

Кот прошел в гостиную, стараясь не шуметь, потому что там спали сыновья. Поморщившись, он снял пиджак, а затем и рубашку и повернулся спиной к Цирилле.

- Ну как, похоже на то, что ты нарисовала? – спросил он, стараясь встать так, чтобы попасть под свет, светивший из прихожей.

Гунмао еще не успел рассмотреть, что ему дорисовали сегодня, потому что вертеться перед зеркалом было слишком больно. На его плече уже была татуировка со знаком Дао, под которой иероглифами был указан номер его должности – сы сань ба, четыреста тридцать восьмой. На этом глобальные планы по нанесению татуировок заканчивались, и можно было смиренно ждать, когда шкура перестанет так болеть.

Зачем Кот вставал под свет, конечно, не очень понятно, потому что в темноте Цирилла видела так же хорошо, как днем, к тому же без света татуировка выглядела чуть получше, чем со светом. Не так была заметна краснота и припухлость кожи, да и общее впечатление скрадывалось. В целом ей показалось, что дракон совершенно такой же, как и на бумаге, разве что...

- Его только раздуло немножко, - из-за спины ответила Цирилла, внимательно рассматривая народное творчество, - и сейчас он похож на отъевшуюся долгохвостку, и от этого морда кажется чуть выше, чем я хотела, но, думаю, когда спина пройдет, дракон будет что надо.

Цирилла хотела коснуться воспаленной, как жаровня, кожи прохладными, как всегда, пальцами, но в последний момент передумала, решив, что сейчас это будет не очень уместно, учитывая нынешнюю чувствительность кожи. Беда была в том, что свежую татуировку нельзя было мочить и приходилось бдительно следить за тем, чтобы Кот не улизнул под холодный душ. В этом Цириллла была почти также сурова и непреклонна, как цербер, охраняющий души мертвых.

- Хочешь, сфотографирую и покажу? - в копилку достижений Цириллы можно добавить еще то, что она наконец перестала бояться высокоинтеллектуальной техники, которая была несомненно умнее ее самой, и даже научилась ловко делать фотографии с телефона. Не говоря уже о том, что она больше не устанавливала связь с космосом и даже смогла самостоятельно поменять мелодию на звонке. Как говорится, с вами начнешь есть всякую гадость или с кем поведешься - от того блох и нахватаешься.

Вообще-то Тео не спал, а просто валялся в темноте, потому что делать ему было нечего, было скучно, телевизор включать нельзя, а при отсутствии света что еще поделаешь? Можно поиграть в телефоне, но Тео в очередной раз его потерял. И пока еще не говорил об этом папе, хотя и надо было...Можно было взять телефон Тая, но тот играл в него сам, поэтому младший маялся, то ли пытаясь заснуть, то ли наоборот, пытаясь не заснуть. Нельзя было ничего делать интересного еще целых сорок минут, а Тео уже устал от ничегонеделания. Можно бы было уйти на кухню и что-нибудь поделать там, но ведь никто больше не пойдет - мама отдыхает после целого дня возни с близняшками, а Тая вообще ничего не напрягает, а одному скучно. Вот и приходилось валяться, изнывая от скуки и мучительно считая время, которое, как назло, тянулось, словно какая-то упрямая резина.

Жизнь сразу стала прекраснее, когда вернулся отец. Обычно он приходил поздно, они уже успевали уснуть, а сегодня прямо таки праздник - Тео поднял голову в темноте и оценивающе окинул взглядом отца. Тот, правда, выглядел странно и двигался как-то скованно, так что сначала Тео решил, что он снова ранен, но вроде нет, кровью не пахло, а Тео с недавнего времени начал очень хорошо чувствовать все запахи. Он не знал, отчего этого, но иногда было прикольно. А потом Тео словно в голову стрельнуло, когда папа мельком повернулся спиной, снимая рубашку, так что младшего аж сдуло с дивана, вынося прямиком к выключателю. Он включил свет и сунулся прямо к отцу, жадно рассматривая огромный рисунок на его спине.

- Ух ты-ы-ы! - первым делом восторженно протянул он, чуть ли не слюни пуская от восхищения и зависти. - Привет, пап. Больно было, да?

Он почти чувствовал жар, исходящий от отцовской спины. С ним такое тоже бывало, когда Тео пользовался магией огня, или когда стоял рядом с Джулиет или когда просто даже на нее смотрел. Но сейчас все было намного серьезнее.

О том, что в комнате что-то происходит, Тай почувствовал, только когда Тео внезапно сдуло с его места на диване, где младший валялся, постоянно мешая ногой Таю. Тая это не сказать, чтобы сильно раздражало, но мешало достаточно, потому что он лениво гонял миньонов по дорожкам, а каждый пинок брата непременно приводил к какой-нибудь аварии. Но на этот раз близнец оставался безнаказанным, потому что Тай чувствовал, что младшему скучно, а когда младшему скучно, то его хоть об стену убей - ему все равно будет скучно. Так пусть хоть как-то развлекается, тем более, что Тай предусмотрительно взял с собой наушники и отгородился от всего остального мира плотной стеной эмбиента.

Старший вслед за братом приподнял голову от дивана, по глазам ударил свет, а когда Тай уже почти сформировал решение бросить в младшего чем-нибудь тяжелым, например, отправить в полет к его челюсти собственный кулак, глаза обрели способность нормально видеть, и мальчишка понял, что в квартире действительно что-то происходит, да еще и без его ведома. Тео что-то рассматривал на спине отца, а еще на родительском плече красовалась просто божественная татуировка, смысл которой Тай по написанным внутри иероглифам и номеру под Дао понял даже издалека. Ради такого старший даже поднялся с дивана и вынул наушники, чтобы подойти ближе, как обычно не утруждая себя приветственными экивоками.

- Круто, - причем в его голосе, обычно совершенно бесстрастном, были заметны плохо скрываемые гордость и зависть. У Тая даже внутри все заболело, до того сильно ему захотелось получить на плечо такую же татуировку.

На словах о долгохвостке Гунмао аж насупился. Не хватало еще ходить с портретом паяца на спине. За такое рисовальщик мог схлопотать очень серьезные проблемы.

- Сфотографируй, - попросил Кот, желая воочию убедиться, что дракон похож все-таки на дракона.

В этот момент подтянулись Тео и Тай, и Гунмао буквально расцвел от гордости, чувствуя, что сыновья дракона всецело одобрили. Он как-то не задумывался о том, что такая реакция близнецов доказывала не то, что они разбираются в уголовных понятиях, а то, что у него примерно одинаковая система ценностей с двенадцатилетними подростками. Потому что дракон на спине – это, да, круто. И непривычный тон Тая был тому подтверждением.

- Больно, - признался Гунмао младшему. – Но терпимо, - все же добавил он, несмотря на то, что кожа на спине по-прежнему ощущалась вывернутой наизнанку.

Стараясь не морщиться, он закинул руки за голову, чтобы татуировка лучше проступила на рельефе мышц. Пока Кот только в общих чертах представлял, что там должно быть нарисовано, потому что эскиз на бумаге и реальная татуировка на твоей собственной спине, которая как минимум неровная, - это вещи разные. Но Гунмао верил, что вживую рисунок Цириллы смотрится еще эффектнее.

Можно было бы даже не сомневаться в том, что Таю и Тео татуировки придутся по душе. Цирилла уже привыкла к тому, что в своем стремлении быть похожими на отца близнецы разобьют лбом ворота любой крепости, но сделают все так, тобы папе понравилось. Еще Цирилле иногда казалось, что еемужчины втроем организовали какой-то тайный орден, высшей целью которого было оставлять Цириллу в блаженном неведении о сложностях жизни какможно более продолжительное время.

 Цирилле хватило выдержки не возводить глаза к нему, только терпеливо и как-то очень нежно улыбнуться в ответ на восторги своих мужчин. Она взяла телефон с журналтного столика и сделала несколько фотографий, чтобы Кот мог полюбоватья на свою спину. Лично Цирилла считала, что дракон получился хорошо. Если бы спина нераспухла и не казалась немного...освежеванной. А уж долгохвостка так, к слову пришлась. Девушка обошла толпу поклонников, собравшуюся возле красующейся главы семейства и продемонстрировала телефон с самой удачной на взгляд Цири фотографией распухшей и красной спины с чем-то, отдаленно напоминающим китайского дракона.  

- Я могу убрать воспаление, - негромко сказала Цирила, когда пробилась к мужу и устроилась рядом. - Меньше будет болеть, и сможешь хотя бы нормально двигаться.

Цирилла, правда, еще никогда в жизни не работала с татуировками, но ей казалось, что в этом деле общих знаний должно хватить. Если она не будет усердствовать, то скорее всего татуировка останется на месте. Одбидно будет, если легендарный Лунван на спине мужа лишится хвоста или, что еще хуже, головы.

Нет, правда круто. Дракон, конечно, тоже очень крутой, масштабный и роскошный, но Тая почему-то больше привлекла татуировка на плече отца. Несмотря на то, что Таю дракона тоже очень хотелось, о чем он не мог признаться вслух, он со свойственным ему здравомыслием пока искал бы хоть что-то, что помогло бы отговорить самого себя от такого желания. Сказать, что это просто пафосно? В том-то и беда, что это было пафосно и круто. И от того хотелось только сильнее. Ситуация оказалась патовая. В итоге Тай пока просто решил, что сначала обойдется Дао на плече, а потом уже можно и на дракона замахнуться.

- А у других свои номера? - спрашивать о том "а будут ли у них такие же" Тай посчитал каким-то прямо уж откровенным ребячеством. Естественно будут. Папа никогда от них, ну, по-крайней мере, от него, не скрывал свою деятельность, и Тай многое уже понимал в тех рабочих отношениях, которые назывались Триадой. Так что это - всего лишь вопрос времени. Наверное, в почти тринадцать лет как-то глупо думать о том, чем хочешь заниматься в будущем, но Тай точно знал, что больше ни на что не согласится. Хоть в школьных сочинениях и приходилось писать, что он хочет стать то космонавтом, то археологом. то еще кем-нибудь, лишь бы вокруг было поменьше живых людей. А крайний раз он писал, что хочет стать работником кладбища, за что получил получасовую воспитательную лекцию от учительницы Баи, смысл которой от Тая безнадежно ускользнул, потому что классная дама постоянно перескакивала с одного на другое, то восхваляя работу на благо китайского общества, то почему-то начиная вспоминать о том, что из Тая непременно вырастет бандит. Прямо даже неудобно было прерывать сей монолог заявлением, что он уже решил и что именно так и будет. Небось, ее б удар хватил.

- Только если от этого не поплывет рисунок, - тихо ответил Гунмао на вопрос Цириллы.

Он был готов почти без нытья терпеть все, что было связано с этим драконом, если рисунок в итоге останется таким, каким был задуман. И лучше потерпеть несколько дней, чем бояться, что местами он расползется или выцветет.

Кот посмотрел на фотографию и самодовольно улыбнулся. Получилось отлично, и ни краснота, ни отеки, ни местами облезавшая кожа не мешали заметить, что рисунок Цириллы отлично приживался на спине.

А вот у мальчишек возникли ожидаемые вопросы. Это у дворников, электриков и бизнесменов могут быть вопросы, согласятся ли дети продолжить семейное дело. Кот намеревался растить из близнецов своих наследников.

- Тео, дракон – символ власти и авторитета. У нас только два человека имеют право на такую татуировку – я и лунтао, - звучит-то как, ради того и рисовалось. – На дракона имеют право только высшие руководители в семье. Фу шан шу у нас один, но иногда их бывает четверо. Если будут другие – им тоже можно будет наколоть драконов.

Уже и боль не была такой заметной, казалось, что это – еще одна незначительная рана, полученная на службе триаде, а не детская прихоть взрослого человека.

- Тай, символы Дао будут носить только те, у кого сорок девятый номер и выше, то есть те, кто приносит клятвы. И у каждого подписаны их должности – четыреста двадцать шестой, четыреста пятнадцатый, четыреста тридцать второй и так далее. Если сменится должность – добавится новый номер, - это Гунмао стал объяснять совсем серьезным тоном. Иерархия в семье – это вам не хухры-мухры.

- Я постараюсь сделать аккуратно, - пообещала Цирилла, уже обдумывая, как все сделать так, чтобы дракон остался целый, а вот спина приобрела божеский вид. По большому счету татуировка - это рана, просто несколько иного характера. Впрочем, ладно, на месте разберется, когда приступит к подробному исследованию фронта работ, а не сейчас, в присутствии близнецов, при не очень хорошем освещении и на бегу.

А дальше нужно было сделать очень серьезное и даже чуточку торжественное лицо, пока близнецы задавали интересующие их вопросы, а Кот очень важно им на все это отвечал. Тяжело быть одной умной женщиной в окружении мальчиков, сейчас по уровню ума примерно одинаковых, даром что у одного к пятому десятку возраст подбирается. Душа поет, кардиограмма пляшет, года идут, а дурь все та же...

- Ребята, а вам не пора спать? - Цирилла взглянула на экран телефона, проверяя время. - Одиннадцатый час, завтра в школу не проснетесь.

Политика триады и ее пояснение двум двенадцатилетним юнцам - это, конечно, очень хорошо, но пока этим юнцам нужно закончить школу и при возможности получить хоть какое-то образование, которое будет полнее школьной программы. Правда, Цирилла подозревала, что она единственная в семье придерживается подобной точки зрения. Но пока она стояла на своем строго и достаточно упрямо, чтобы с ее мнением считались, а то мужчинам только дай волю и выпусти из ежовых рукавиц...

По крутости папа сейчас мог смело переплюнуть самого лунтао. Тео, конечно, всегда считал, что лучше папы нет никого на свете, но сейчас...Сейчас все было еще лучше, чем раньше, ведь раньше у папы не было этого дракона на спине. От той крутости, что буквально витала в воздухе, даже, кажется, в голове было как-то странно. Очень пусто. Короче, это было непередаваемо.

Но тут мама все как обычно испортила со своими глупыми предложениями пойти сходить спать. Тео даже вроде как захотел пренебрежительно фыркнуть в ответ матери, но банально побоялся, потому что она бы такое точно не стерпела. К тому же гораздо большего можно добиться, если прикинуться послушной няшкой, но при этом как-нибудь очень технично гнуть свою линию. Хотелось еще послушать про татуировки и то, кому какие можно набивать в Семье.

- Ну мам, - мигом заныл Тео, ластясь к матери. - Ну рано же еще, ну что мы как маленькие...

При всем при том, что каждое утро, когда нужно было вставать в школу, Тео зарывался в подушку и одеяло, старательно делая вид, что не слышит ни будильника, ни как Тай его будит и потом все утро еще ходил сонный, он считал, что ложиться спать в одиннадцатом часу утра - это для слабаков. И вообще сон для слабаков. Младший мечтал о том времени, когда можно будет ложиться намного позже, ну хотя бы в двенадцать, но такое счастье перепадало очень редко - либо когда можно было уговорить маму, что было очень редко, либо когда разрешал папа, что было еще реже, потому что он всегда приходил поздно. Но сегодня был шанс не ложиться чуть дольше, и Тео очень хотел этим шансом воспользоваться, но пока не знал, что такого попросить, чтобы была возможность не идти спать.

Так, понятно, с драконом придется точно повременить, а вот насчет Дао на плече все-таки Тай уже не сомневался. Ему нравилось, как это выглядело - одновременно и строго и очень впечатляюще. К тому же, если он правильно уловил смысл, то на дракона имели право некоторые, то есть это - личная прихоть каждого, а вот Дао должны были носить все, кто принадлежал к семье. Это, наверное, не только знак доверия и принятия в семью, но и в чем-то какое-то поощрение и уважение, потому что уже сейчас Тай понимал, что к такому нужно стремиться. А больше всего он хотел, чтобы его уважали не за то, что он - сын фу шан шу, а за то, что он сделал что-то действительно важное или полезное. Словом, уважение надо было заслужить, и именно этим он собирался заняться как только, так сразу. Короче, идея с татуировками пришлась ему очень по душе, хотя он еще сам не до конца понимал, почему именно, ведь дело не только в том, что ее нужно заслужить.

Тай нахмурился, когда мама внезапно заговорила о том, что пора спать, потому что в этом вопросе целиком и полностью поддерживал позицию брата. разве что приставать к матери с ласками не стал - не солидно, тем более при отце. Вместо этого Тай вопросительно глянул на папу, мол, совершенно точно надо идти спать? Потому что была вероятность, что папа разрешит остаться, а мама с ним спорить не будет. Она вообще с ним никогда не спорила, во всяком случае Тай этого никогда не замечал. Вообще Таю казалось, что мама слушается папу, а папа слушается маму и поэтому они никогда не ругаются. Это представлялось ему едва ли не магией, потому что такие тонкости человеческих взаимоотношений оставались для него за гранью понимания.