Мы легкий сон сорвем с тяжелой ветки

Этот день был уникальным уже потому, что в выходной Гунмао проснулся в одиннадцать утра. Еще накануне он договорился с Таем и Тео, что они присмотрят за сестрами, пока он будет выгуливать Кошку, потому что главной причиной уникальности этого дня было все же то, что сегодня был её День рождения. Не важно, который по счету, потому что Кот хоть и знал год рождения супруги, в математике был не силен, а к возрасту Цириллы по-прежнему относился как «восемнадцать уже есть, и хорошо». Тем более что она, казалось, вообще не менялась за те годы, что они жили вместе.

Гунмао ушел до того, как его супруга проснулась, и пока он бегал до цветочного магазина, где должны были уже подготовить заказанный накануне букет, обзвонил всех, кто так или иначе был замешан в организации намечавшегося праздника. Предполагалось, что это будет красивое романтичное свидание на двоих, но фу шан шу был не тем человеком, кто для этого не задействовал бы половину Северной Столицы, да так, чтобы еще и никто не попадался без надобности на глаза.

Кот вернулся домой с охапкой красиво упакованных лиловых роз, среди которых были еще какие-то веточки и листочки, названия которых ему флорист, конечно, назвал, но Гунмао их не запомнил и счел бы матерными, если бы не был уверен, что как раз нецензурную часть языка Конфуция знает в совершенстве.

К этому моменту Цирилла уже проснулась и находилась в гостиной, и Кот поспешил к ней, потому что сегодня для разнообразия он мог обойтись и без того, чтобы она непременно встречала его в прихожей. При этом он уже был при полном параде: помыт, выбрит, в темном костюме и ярко-алой шелковой рубашке, весь такой почти соответствующий статусу мужа графини.

- С Днем рожденья, Кошка, - сказал Гунмао, протягивая супруге букет. Он поцеловал девушку в губы, затем достал из внутреннего кармана пиджака бархатный футляр, который также вручил ей.

Там было колье с изумрудами, обрамленными бриллиантами, в центре которого находился крупный камень в форме капли, и серьги с такими же камнями-каплями в окружении бриллиантов. Стоит особо отметить, что на этот раз Гунмао выбирал подарок лично, без помощи четыреста тридцать второй. Бедный ювелир, который только эскиз перерисовывал раз десять, уже очень вяло спорил с Котом, пытаясь доказать, что большие камни – это хоть и круто, но в серьгах тяжело, но в итоге исхитрился выполнить заказ так, чтобы и Гунмао согласился, что все смотрится достаточно круто, чтобы подойти на роль подарка Кошке, и при этом мастер счел свою работу достаточно красивой и изящной, чтобы поставить на неё свою печать.

Цирилла обрадовалась подарку, как ребенок, и это, разумеется, приятно грело чувство собственной важности Кота. В зверином облике он бы сейчас был раза в два пушистее обычного, ибо распирало от гордости за себя чудесного. С другой стороны, Кошка умудрилась мгновенно отвлечь внимание Гунмао от его собственной нескромной персоны простым, но гипнотизирующим жестом, потому что его завораживали далеко не только её ноги. Кот аж завис на пару мгновений, любуясь изящной шеей супруги: светлой мраморной кожей и совершенством каждой линии в сочетании с тем, что Цирилла реально умела вести себя так, чтобы сводить с ума одним движением. Гунмао коснулся губами шеи супруги, и лишь после этого застегнул свой подарок, заметив, что все же угадал, и цвет изумрудов отлично сочетался с ярко-зелеными глазами девушки.

- Тебе идет, - сказал Кот, улыбнувшись. Он обнял Цириллу за талию и поймал её взгляд, затем поцеловал девушку в губы.

К слову, за время подготовки к сегодняшнему дню Гунмао ни разу даже в мыслях не допустил возможности, что у Кошки могли быть и свои планы. Если бы она затевала что-то грандиозное, Чжэнь бы предупредила. Если бы планы были бы более скромными, но все же были, наверняка сказали бы пацаны.

– У меня на тебя сегодня планы, так что нам пора собираться, - сказал Гунмао.

- Спасибо, Мао, - с удовольствием подставляясь под поцелуи мужа, прошептала Цири, обнимая его в ответ. Девушка тщательно уложила колье, расправив его так, чтобы оно выгодно подчеркивало не только длину шеи, но и то, чем ее наградила природа - почти прозрачную чистоту кожи и соблазнительные полукружия в разрезе ее одежды. И пусть домашняя футболка с широким воротом на плечах немного не сочеталась с вечерним роскошным украшением, красовалась Цири больше для Кота и перед ним. Хотя ей и не терпелось покрутиться перед зеркалом, как и любой нормальной женщине.

- Мы куда-то поедем! - обрадовалась Цири, которой, если честно, было без разницы, куда ехать по одной одной причине, что предложение поступило от мужа. А с ним хоть куда. Но этот вопрос был принципиален с другой стороны - чтобы она могла сократить выбор своего наряда хотя бы до часа по времени, иначе поиски в шкафу могли затянуться до самого вечера. Цирилла была из тех женщин, которые даже в соседний от дома магазин выходят при полном параде, словно на церемонию вручения Оскара за самую лучшую женскую роль. Не говоря уж о том, чтобы выйти куда-нибудь в свет. Но всегда умудрялась выглядеть хорошо, и тем самым заставляла мужа следить за ней, а не самой следить за мужем, чтоб ненароком не сбежал, завернув за посторонней юбкой. Хотя, мало у кого есть такие ноги, как у нее. - Мне надеть что-нибудь особенное?

Она оставляла за супругом всю неожиданность сюрприза, не спрашивая, куда они поедут. Во-первых, он все равно заранее не скажет, только хитро улыбнется, а во-вторых, ей и самой хотелось узнать об этом в последний момент. Так намного интереснее, чем знать все наперед.

Цирилла задала довольно сложный вопрос, потому что честно ответить «что угодно, потому что одетой особо ходить не придется» обломал бы часть сюрприза и мог увести мысли девушки не совсем в нужную сторону, так что Гунмао даже ненадолго задумался, как отвечать.

- Надень то, в чем сама хочешь быть, - сказал он. – Но сегодня мы вернемся поздно, - добавил Кот с хитрой улыбкой.

Такая роскошь, как возможность провести с Цириллой целый день, выпадала Гунмао не часто. А уж наедине они оставались от случая к случаю, обычно когда дети уже спали. И сегодня стоило отметить День рождения Кошки так, чтобы не отвлекаться друг от друга.

В городе в последние недели сгущались тучи. Уже начались первые стычки с людьми Асаки, и Кот чувствовал, что это – начало большой и серьезной войны. Возможно, более серьезной, чем те, что были прежде. Пока Тигр контролировал ситуацию, но неизвестно, как долго это будет удаваться.

Или все это пустое, и у японцев есть более серьезные дела, чем война в Северной Столице Поднебесной? Просто укушенный змеей боится веревки, и фу шан шу триады везде мерещатся новые войны. Так думать проще. И именно так лучше думать сегодня, чтобы не портить Кошке праздник, а себе – день в её компании.

Вот и как это понимать? То ли голой идти, то ли в шубе. Но если идти голой, то зачем вообще выходить из дома, если она может просто остаться в одном роскошном колье, а если шубу...то нет у нее шубы. Придется что-нибудь придумать. Можно было бы еще пошутить, что она пойдет в пижаме или одеяле, потому что нет ничего удобнее именно этой одежды, но с другой стороны, у нее полный шкаф одежды. Неужели она ничего из этого не выберет?

- Хорошо, - девушка отстранилась от мужа, чтобы пойти переодеваться. У нее даже кончики пальцев кололо иголочками ожидания, до того было интересно и нетерпеливо. - Поставишь пока цветы в вазу? Я постараюсь побыстрее.

Это значило, что она постарается собраться быстрее, чем за час. На самом деле Цирилла могла собираться быстро, но такое с ней случалось очень редко, только если где-то горело. Сейчас-то ведь не горит, можно и не бежать бегом. Цири распахнула дверцы шкафа и задумчиво уставилась на его содержимое, словно пыталась навскидку определить, что у нее есть и в чем ей можно идти. Ей-богу, лучше бы в некоторых шкафах была Нарния, а не куча всяческого брахла.

- А дочки? Придется подождать, пока приедет няня, - громко сказала из спальни Цирилла, прохаживаясь в нижнем белье перед шкафом. Брюки пришлось оставить до лучших времен, например до зимы, а вот легкое летнее платье пришлось как нельзя кстати. Девушка расправила невидимые складочки на юбке и присела за туалетный столик, чтобы нарисовать себе лицо. Не очень ярко, сделать акцент на глаза и губы - заляпывать лицо тестом в такую жару не хотелось, да и Цирилла самодовольно полагала, что прекрасно выглядит и так.

Гунмао кивнул и пошел ставить цветы, стараясь разобраться с этим поручением как можно быстрее, потому что ему нравилось смотреть за тем, как Цирилла куда-то собиралась. Это был своего рода ритуал, во время которого женщина, умевшая быть привлекательной даже в домашней футболке, преображалась на глазах. Кот в такие моменты предпочитал думать, что она старается еще и потому, что они едут вместе, и она хочет еще сильнее нравиться ему. Он, конечно, слышал, что женщины больше следят за собой ради себя любимых, но есть иллюзии, которые так тешат самолюбие, что предпочитаешь в них верить.

- Я договорился с пацанами, они присмотрят за Янлин и Айлин, пока не приедет няня, - сказал Кот, заходя в спальню.

Он сел на кровать и стал просто смотреть на Цириллу. Обычно она собиралась довольно долго, но они никуда не спешили. Сегодня был её день, и было бы несправедливо сейчас её подгонять. И незачем, потому что Гунмао сейчас напоминал кота, увидевшего работающую стиральную машинку.

Гунмао снова заметил то, что казалось ему одной из главных чудесных способностей Цириллы: она не менялась за все те годы, что они прожили вместе. Внешне она по-прежнему выглядела как двадцатилетняя девочка, и такими темпами они рядом будут смотреться как отец с дочерью, а не как муж с женой. Хотя, уже так и смотрелись. Кота годы стороной не обходили, все это усугублялось даже не столько нервной работой, сколько алкоголем и курением, и мысль о неминуемом приближении старости как-то не грела.

Мужчины вечно ржут над тем, как женщины красят глаза. Поэтому Цирилла всю жизнь красила ресницы с закрытым ртом, чтобы не давать повода над собой посмеяться. Хотя любого шутника она могла бы убить взглядом прямо через зеркало, привычка глубоко въелась в память и на нее уже практически не требовалось обращать внимание. Впрочем, Цирилла успела расправиться с глазами пока Кот наливал воду в вазу, так что ее подвиг закрытого рта оказался неоцененным.

- Ты все продумал, верно? - глядя на отражение мужа в зеркало, Цирилла вскинула бровь и медленным, точным движением обвела губы помадой. Она знала, что Кот за ней наблюдает, и не отказала себе в удовольствии покрасоваться перед ним лишний раз, будто и без того они мало видятся. Мало. Преступно мало. была бы ее воля - она бы смотрела на мужа целыми днями, не отпуская его ни на работу, ни пива с ребятами попить. Просто потому что он ее любимый супруг. Который еще к тому же продумал весь день ее рождения до самой последней мелочи, так что за это можно любить его еще больше.

- Я готова, - Цири завершила свой праздничный образ едва уловимым запахом любимых духов и поднялась из-за туалетного столика, приближаясь к Коту. Она обещала поторопиться, и теперь, кинув мимолетный взгляд на электронный будильник на тумбочке, с удовольствием отметила, что уложилась в рекордные двадцать минут - и это вместе с выбором наряда, наведением лицевого марафета и укладкой волос. - Как я выгляжу?

Она постаралась выбрать такое платье, которое бы соответствовало не только погоде, но и случаю, а еще внешнему виду мужа. Цирилла никогда не жаловалась на отсутствие вкуса, поэтому сейчас надеялась, что все три составляющие в ее внешнем виде соблюдены. И, к слову, платье было ярко-алым и. как ни странно, ей очень шло, вопреки ее обычным заверениям, будто красный ей не нравится.

Знаете, какой самый циничный жест может сделать женщина на ровном месте? Медленным ровным движением обвести губы помадой. Потому что смотришь на эти губы, вкус поцелуя которых ты вот уже почти ощущаешь, и при этом понимаешь, что смотреть можно, трогать – нет. Во-первых, можно нарваться, потому что она старалась, красилась, а ты, сволочь, все испортил. Во-вторых, мужчин помада на губах не красит. Кот не стал отвечать на вопрос о том, все ли он продумал, потому что это было очевидно. Зато отметил, что Кошка сегодня собралась в рекордно сжатые сроки. И выглядела она потрясающе.

Когда-то она говорила, что красный цвет ей не идет, но сейчас Гунмао был уверен в обратном. Её изящная и в то же время женственная фигура, которую лишь подчеркивала яркая алая ткань, уводила мысли в сторону от «нужно ехать» к «может, не нужно?», и лишь присутствие в доме детей не давало Коту идти на попятную.

Человек, чуть более испорченный эрудицией, чем пекинский фу шан шу, сразу подумал бы о том, что красный – это цвет желаний, он привлекает внимание и возбуждает страсти. Кот понимал лишь то, что его жена в красном платье не просто притягивает взгляд сильнее, чем она же в платье какого-нибудь другого цвета, но и даже, возможно, сильнее чем без платья вовсе, что не мешало ему её мысленно раздевать, причем не страдая угрызениями совести, потому что Кошка была не просто его женщиной, но и его законной женой. В принципе, взгляд Гунмао сейчас был достаточно красноречивым, чтобы не отвечать на вопрос вслух, но сейчас молчать было уже как-то даже невежливо.

- Потрясающе*, - честно ответил Кот. – Поехали, - он улыбнулся, и, приобняв супругу за талию, повел её к выходу из квартиры, на ходу набирая телефон Чжана, чтобы убедиться, что тот на месте.

*真漂亮

- Спасибо, - девушка благосклонно приняла комплимент супруга. Нет ничего прекраснее, чем возможность подразнить собственного мужа, зная, что он не посмеет к тебе сейчас прикоснуться больше, чем позволяет простое объятие. И нет ничего более желанного для женщины, чем видеть восхищение в глазах мужчины. А если женщина еще и кошка, то для нее жизненно важно, чтобы на нее смотрели не просто с обожанием - смотрели с обожанием целую вечность. Цирилла дразняще улыбнулась Коту и все-таки позволила ему себя приобнять за талию, выходя из квартиры и дальше, из дома к машине, которая уже стояла у подъезда.

В этот день ей казалось, что все в этом мире существует только для нее. Потребуй она еще один букет вот из того павильона на углу - и ей приволокут весь ассортимент магазина. Захоти она клубничного мороженого - и оно тут же чудесным образом появится прямо перед ней. Цири всерьез подумыавала уже о том, а не замахнуться ей на золотую с изумрудами диадему, которую она видела в ювелирном магазине какую-то вечность назад и которая так опрометчиво запала в душу, бередя мечтаниями сны, но в конце концов решила поскромничать и ограничиться золотым колечком.

- Мао, купишь мне колечко? - проворковала Цирилла куда-то в правое ухо мужу, когда они проезжали мимо очередного ювелирного магазина, которых в центре города было натыкано огромное множество. - С изумрудиком. Хотя к этому платью больше подходят рубины, но к твоему колье мне хочется колечко.

Честное слово, если он сейчас его не купит, это будет самый жестокий поступок в этом его перерождении. Да и во всех предыдущих и последующих тоже. А у нее, между прочим, день рождения. Не каждый год тебе исполняется тридцать пять, но цифры, на самом деле, не самое важное. Важно то, что она хочет колечко, которое он совершенно спокойно может ей купить.

- Мы ведь никуда не опаздываем? - она заглянула ему в глаза. Можно было бы еще залезть к нему на колени, для пущего эффекта, но день еще только начался, а она этим жестом точно нарушит все их планы. Она почему-то даже не сомневалась в собственной неотразимости. Особенно в этом платье. - Пожалуйста.

Сегодня у Кошки было особое настроение, в котором она была неподражаемо очаровательна. Она редко просила что-то ей покупать, в то время как Гунмао не видел причин отказывать ей в подобных просьбах. Более того, для него возможность выполнять такие её желания была легким способом поднятия собственной самооценки. Всяко проще, чем, скажем, соблюдать сухой закон. Кот велел водителю остановить машину напротив магазина.

- Пойдем, - он улыбнулся Цирилле. – Тогда нужно два кольца: к ожерелью и к платью? – спросил он, помогая девушке выйти из машины.

В ювелирном магазине почти не было покупателей, потому скучавшие продавцы по струнке выстроились перед новыми посетителями. На прилавке под стеклом и в боковых витринах был выложен всякий ширпотреб, а вот на одном из стендов находились более интересные украшения, и цена в данном случае Гунмао не интересовала. В Поднебесной, как и во многих других восточных странах, считалось неприличным не торговаться, потому что не ценит деньги тот, кому они достаются легко, то есть вор. Кот не видел в этом ничего зазорного, так что не торговался из принципа. И привычку считать деньги у него не выработало даже наличие семьи и четверых детей – возможность с понтом потратить деньги на что угодно была для него одним из оправданий всего его жизненного пути и специфичного карьерного роста.

- Выбирай, - Кот улыбнулся Цирилле, и сам стал присматриваться к представленным на витрине украшениям.

Чудесный.

Есть ли в мире еще более понимающий и внимательный муж, чем Гунмао? Вряд ли, прямо гордость берет, что она отхватила себе такой ценный экземпляр. Цирилла аж зажмурилась от удовольствия, когда вошла внутрь магазина - сколько украшений, и она может выбрать целых два кольца - к красному нынешнему платью и еще одно к замечательному колье. Если и есть рай на земле, то он явно притаился где-то за центральным стендом в ювелирном магазине, куда Цирилла целенаправленно и прошла, внимательно рассматривая выставленные на отдельных бархатных подставках драгоценных изделий. Причем драгоценных не только по качеству, но и по цене тоже.

Цирилла практически не носила колец. Когда-то давно у нее было простое серебряное колечко, которое она приобрела еще обучаясь в Академии, но это колечко навсегда останется по вишневым деревом. Потом было обручальное - оно и сейчас с гордостью носилось на безымянном пальце левой руки - и, хотя в Поднебесной не было традиции носить обручальные кольца, Цири поставила это обязательным условием. К тому же ей нравилось, что Кот тоже носит кольцо. Пусть это всего лишь традиция и пустая формальность, но ей это казалось очень важным. Было еще огромное множество прочих колец, но все они не лежали к душе. Наверное по той причине, что были куплены не Котом.

- Вот это, - Цирилла указала на одно из колец с достаточно крупным каплевидным изумрудом в окружении прелестных бриллиантиков. Она старалась выбрать не самое массивное кольцо, потому что на ее небольшой узкой ладони оно бы просто выглядело смешно и неуместно, но, согласитесь, еще никогда драгоценные камни не считались неуместно большими. - И вот такое. Тебе нравятся?

Цирилла выбрала именно то кольцо с изумрудом, которое Гунмао сам заметил первым делом, потому что ему показалось, что оно похоже на его подарок. Кот не обладал таким тонким вкусом, который был у его супруги, и сейчас он обрадовался тому, что не безнадежен в вопросах выбора украшений.

- Нравятся, - согласился Гунмао. – Гунъян, мы берем вот это и вот это кольцо, - сказал он девушке-продавщице. – Семнадцатый размер.

Он протянул продавщице банковскую карту, и пока та пробивала покупку, её напарница поставила перед Цириллой на прилавок бархатные коробочки с выбранными кольцами. И было забавно наблюдать за теми взглядами, которые стайка продавщиц бросала на Кошку. На фоне китаянок Цирилла выделялась не только европейской внешностью, но и тем, как всегда за собой следила. В сравнении с большинством женщин, которых можно было встретить в обычный день на улицах Пекина, она выглядела как лебедь в курятнике, так что наверняка привыкла к любопытным и завистливым взглядам окружающих. При этом она отличалась такой породистой ухоженностью и красотой, в которых было заметно её аристократическое происхождение, и стоило зайти с ней в какой-либо магазин, продавцы сразу понимали, что такой женщине стоит предлагать только самое лучшее.

Гунмао прекрасно понимал, что ему несказанно повезло с женой, потому что его происхождение и манеры как раз выдавали его тяньцзинское прошлое и две ходки в места не столь отдаленные, несмотря на все попытки выглядеть уважаемым человеком. И стоимость часов, костюма, перстней и автомобиля не могли в достаточной мере компенсировать натуру дворового кота, как не помогали в этом и регулярные внушения от лунтао. Зато присутствие рядом такой роскошной Кошки заставляло Гунмао как минимум пытаться быть лучше, чем он привык быть.

Цирилла первым делом проворно сцапала первую бархатную коробочку, в которой было кольцо с рубином и незамедлительно надела его на палец, попросив обрезать веревочку с чеком. Она вытянула руку чуть вперед, чтобы полюбоваться на украшение и слегка пошевелила пальчиками, привыкая к новому чувству. Настроение было таким хорошим, что, казалось, Цири сейчас весь мир любит таким, какой он есть. И весь Пекин, соответственно, тоже, хотя чувствовать себя постоянно счастливой в Северной столице весьма сложно. А больше всего она любит это кольцо на пальце, бархатную коробочку со вторым кольцом, новое колье, своих детей и мужа. Ну и дни рождения.

- Спасибо, любимый, - девушка приподнялась на носочки, чтобы ласково потереться щечкой о щеку мужа и поцеловать его прямо на глазах у внимательно наблюдающим за ними обслуживающим персоналом. Они вместе редко выбирались по магазинам, потому что Цири предпочитала это время проводить наедине с самой собой - неторопливо обойти весь торговый центр, попутно нагружая следующего за ней телохранителя сумками и пакетами, поторчать в примерочной, выпить чашечку кофе в кофейне напротив, быть может, по пути заехать еще в пару бутиков, где ее уже знали не только благодаря запоминающейся внешности, но и по тому, сколько денег она обычно оставляла без откликов совести и сожаления. Но это не значило, что она не любила ходит с мужем по магазинам, наоборот, иногда это воспринимается как настоящее приключение.

- Я счастлива, - доверительно сообщила она мужу, беря его под руку и еще раз бросая быстрый взгляд на новое кольцо. Она могла позволить себе даже самые дорогие украшения, при этом не выпрашивая их у супруга, но в повседневной жизни почему-то предпочитала ограничиваться лишь золотой цепочкой с маминым кулоном, который не снимала ни разу в жизни больше, чем на день. Словом, Цирилла была так довольна мужем, что вела себя подобно кошке, бросая на своего Кота влюбленные взгляды. А что возраст...Всего лишь цифра. - Все, можем ехать дальше.