Счастливая долина

Это было сказочное утро, потому что впервые за три недели Гунмао проснулся, поняв, что обнимает во сне Цириллу. И она не исчезла с первыми лучами рассвета, к ней вполне можно было приставать, потому что она была реальна. И начинался выходной день, столь щедро подаренный большим боссом.

Уже в несусветную рань, примерно к полудню, Кот с супругой подъезжал к дому, где находилась их квартира, и где сейчас были все четверо детей. Гунмао еще накануне договорился с Таем, что пацаны могут забить на школу ради поездки куда-нибудь всей семьей, и тот вряд ли планировал скучать по Баи лаоши.

На улице стояла чудесная погода, когда по календарю формально уже началась осень, а солнце по-прежнему греет, как летом. Нет только невыносимой жары, а на деревьях понемногу начинают желтеть уставшие от летнего зноя и вечного смога листья. Дороги были, как обычно, забиты машинами, но Кот считал, что в будний день в рабочее время парки будут относительно пустыми, не всем же детям разрешают прогуливать школу ради аттракционов, кому-то из них придется поступать в школы, чтобы работать учителями, врачами и клерками.

Чжан остановил машину у подъезда, затем вышел из неё, чтобы достать из багажника сумку. Гунмао также вышел из машины и помог выбраться Цирилле. В подъезде фу шан шу поздоровался с охраной чуть теплее, чем обычно (те выглядели так, будто были готовы броситься ему на шею, но лишь вышли навстречу и вежливо поклонились), затем обернулся на маячившего у него за спиной с сумкой Чжана.

- Мне хватит сил, чтобы донести самому, - фыркнул Гунмао и забрал сумку у водителя. - Жди здесь, мы соберемся и поедем гулять. Пацаны дома пьянку не собирали? - спросил он у охранников.

- Нет, босс, - поспешно ответил один из сорок девятых. - Никого не было. И из квартиры никто не выходил.

Кот кивнул и повел Цириллу к лифтам. Он был уверен, что Тай с Тео присмотрят за сестрами, а охрана в случае чего всегда будет рядом.

- Привет, - первым делом, сонно улыбаясь, поздоровалась Цирилла с мужем, когда с утра проснулась от его щекотных, но нежных поцелуев в шею. Она отдала бы все богатства этого мира только ради того, чтобы каждое утро просыпаться рядом с мужем от его поцелуев, целовать его в ответ, и говорить ему "привет", такоему же сонному, но счастливому, а глаза у счастливых людей особенные, яркие-яркие, искрящиеся, что хочется смотреться в них до бесконечности.

И ничто в это утро не могло испортить ее настроения, ни заполненный шумный Пекин, ни ранний подъем, ведь обычно Цирилла не просыпалась раньше полудня, и даже тот факт, что близнецы пропустят школьный день ради поездки на аттракционы. Как раз вот это волновало ее меньше всего. ради того, чтобы провести весь день с семьей, она сама бы пошла в школу и уговорила Баи лаоши добровольно отпустить мальчиков с уроков. Но теперь, когда муж вернулся, пусть он и уговаивает, у него это получается как-то очень ловко.

- Сейчас мы заходим в квартиру, а мелкие держат парней в заложниках, - негромко сказала Цирилла, когда они с Котом зашли в лифт. Она прекрасно знала характер дочек и прекрасно знала, на что они с такими характерами способны. То, что они вертели старшими братьями как хотели, было общеизвестным фактом. Такие маленькие, а уже настоящие женщины - знают, как добиться от мужчин желаемого. Цирилла горделиво приосанилась - еще бы, ее школа. - Поэтому никто и не выходил.

Она вышла из лифта на площадку и достала свои ключи, чтобы открыть дверь. Цири было интересно посмотреть на реакцию дочек, которые до визга обожали отца и висли на нем, словно два крохотных, но настырных котенка. Оставалось только надеяться, что в квартире за время их отсутствия не произошла гражданская война с захватом вражеских территорий, иначе придется принимать мирные договоры и заключать союзы. А Тай пленных не берет.

Поднимаясь на нужный этаж, Гунмао испытывал странное теплое чувство - он возвращался домой. И пусть Цирилла не будет его встречать у входа, потому что она уже и так рядом с ним, и даже дверь откроет сама, все равно все окончательно возвращалось на свои места. Кот и не думал, что мог стать таким домашним. Он хотел быстрее увидеть детей, чтобы убедиться, что все в порядке. Сыновей он видел уже вчера, а вот с дочками он не общался с тех пор, как был вынужден бежать из Пекина.

Кошка открыла дверь, и Гунмао, пропустив её вперед, зашел в квартиру следом и прикрыл за собой дверь. Сумку он поставил у стены, решив пока не разбирать. Здесь все было, как обычно, и даже оставленные на ночь одни дети ничего не перевернули вверх дном. В этом доме царил едва уловимый запах, какой бывает в каждом жилом помещении, и который всегда прочно ассоциируется с хозяевами дома. Здесь пахло духами Цириллы, специями, которые она чаще других добавляла в еду, какими-то чистящими средствами и кофе. Но почти пропал запах остывшего сигаретного дыма - тот, что принадлежал хозяину дома. Странно было замечать такие вещи.

- Мы дома, - объявил он на всю квартиру и прислушался, дожидаясь детей.

Почти сразу послушался топот, и в прихожую наперегонки выбежали Айлин и Янлин. В почти одинаковых платьях, лохматые, потому что их братья вряд ли умели плести косы, но довольные, как незнамо кто. Гунмао подхватил на руки обеих и по очереди поцеловал в макушки. Они стали чуть заметно тяжелее, в этом возрасте дети как-то слишком быстро растут.

- Вы хорошо себя вели? - спросил он у дочек, которых так и не отпускал. - Куда дели братьев?

Цирилла открыла дверь и вошла в квартиру первой, привычно бегло осматривая прихожую и на глаз определяя масштаб разрушений. Как ни странно, но все было на своих местах, даже игрушки не были раскиданы, что было совсем удивительно, потому что с появлением еще пары детей в доме стало не протолкнуться от всяческих кукол, плюшевых медведей и прочей мебели, которая была милой, но как обычно попадалась под ноги в самый неподходящий момент, например, когда ты идешь с чашкой горячего чая из кухни в большую комнату, или со стопкой чистой одежды, и поэтому не особенно -то и смотришь, куда наступаешь. Цирилла, быть может, и обладала кошачьим зрением, но, на автопилоте добираясь до кухни за кофе, вряд ли чем-то отличалась от слепого крота.

Откуда-то из глубин квартиры послышался топот пары маленьких ножек, и дочки, гулко бухая босыми пятками по полу, появились в коридоре, несясь на всех парах к отцу. Цирилла отступила в сторону, чтобы не попасться под целенаправленный локомотив в виде Янлин.

- Лохматые-то какие, - Цири ласково погладила старшую дочку по темной головке. Есть вот такое чувство, оно называется "утимимимикакиеониняшки", вот что-то подобное чувствовалось по отношению к этим двум красавицам. Точнее и не скажешь. - Опять не давались хвостики делать?

Это был бич воспитания - девочки категорически не любили причесываться, предпочитая ходить как есть. Цирилла придумывала различные прически, то сюда хвостик, то тут косичку, то бантик, то заколочку, словом, все для того, чтобы дочки были похожи на принцесс, а они вырывались, дули губы и уже спустя два часа снова ходили растрепанные, словно и не было ни хвостиков, ни причесок. Поэтому ничего удивительного, что мальчики с ними не справились.

- Папа-а-а-ааа! - завизжала Янлин, мигом вскакивая со своего места и несясь на всех парах в коридор, где услышала папин голос. Она, гулко бухая босыми пятками, опережая сестру буквально на одно мгновение, с разбегу вспрыгнула в папкины руки и стиснула его шею с такой силой, с какой дети показывают, как сильно-сильно они любят, искренне веря, что сила объятий в точности означает силу их любви к папе.

- Я тебе рисунок нарисовала! - сразу же похвасталась Янлин, технично обходя ту сторону разговора, в которой содержался вопрос о поведении и старших братьях. Конечно же хорошо, как папа может в них сомневаться! И вообще, она же рисунок нарисовала, так долго над ним корпела, мучилась, как можно спрашивать о поведении. - Я старалась! Посмотри, как я нарисовала, посмотришь? - требовательно спросила она, глядя прямо папе в глаза и еще так потягивая его за воротник пиджака, мол, пошли смотреть, потом о поведении будешь спрашивать.

Она очень старалась не отставать от сестры, шумно следуя за ней по пятам. Но коридор был узкий, а Янлин вскочила раньше, поэтому, к досаде Айлин, сестра успела первой, правда, папа все равно обнял их вместе.

- Там, - Айлин махнула рукой куда-то назад, где были братья, потому что сейчас их местонахождение ее совсем не интеерсовало. Она пыталась не дать Янлин полностью завладеть папиным вниманием, поэтому тоже сильно-сильно обняла его за шею, до кучи прихватив и сестру тоже.

- Они делают больно, - Айлин скуксилась и уткнулась носом папе в плечо, таким образом прячасть от строгой мамы. Папа вот не будет ругать за волосы не в хвостике, он их любыми любит. А вот Тай почему-то всегда хочет, чтобы они делали только так, как он говорит. Айлин никогда не делала - нечего тут командовать ими.

- Папа, а ты навсегда домой? - доверчиво заглядывая папе в глаза (для этого пришлось немного потеснить сестру) спросила Айлин, поглаживая папу по щеке. Хороший папа.

- Ура, вы вернулись! - следом за визгом Янлин раздался вопль Тео, который, не срывая радости, выскочил в коридор с выражением великомученика на лице. - Причесывай их сама, мам, я умываю руки!

Театрально заявил он, вручая матери рассческу и несколько цветных резинок, которыми, по идее, нуждно было сотворить что-то приличное на головах сестер. Почувствовав свободу, они вконец потеряли совесть и отказывались слушаться. Вечером они уперлись и не хотели ложиться спать, пока Тай на них не рявкнул - но тогда Айлин сразу зашлась в вопле и залилась слезами, а Янлин за компанию с сестрой надулась, как мышь на крупу, но рыдать не стала. Правда, после этого они все-таки улеглись. А утром отомстили по полной, начиная с того, что рассыпали рис и разризовали острым соусом всю кухню и заканчивая тем, что продолжали упираться. Пока Тео пытался усадить то одну, то другую, чтобы исполнить тяжкую роль парикмахера и стилиста в одной лице, Тай, скрипя зубами, отмывал кухню. Поиграл, блин, в онлайн-игру с друзьями.

Не подумайте плохого, Тео очень любил сестер, насколько вообще можно любить младших сестер, когда их две сразу. Но самыми хорошими они были только когда тихо и спокойно играли сами с собой или спали, словом, когда они не делали ничего такого, за что потом приходилось расплачиваться ему самому. Так он был готов их даже терпеть в одной с собой комнате. Ногда они начинали баловаться - все, финиш. Лучше б он умер еще вчера в школе.

Тай последний раз провел по столу губкой и положил ее в раковину, прежде чем вместе за всеми выходить в коридор. Кухня блестела, хотя ему и потребовалось почти полтора часа, чтобы вернуть ей первозданный вид. Можно бы было, конечно, управиться и быстрее, но Тай привык делать все на сто процентов, поэтому пришлось покопаться. Но сейчас уже никто бы не заметил следов великого побоища, что устроили младшие сестры в порыве мести. Оценив сотвореную им уборку, старший вытер руки полотенцем и таки соизволил выйти в свет, то есть в остальное общество.

- Привет, - поздоровался он, прислонившись к дверному косяку и срестив руки на груди. Он, к слову, и не пытался даже близко подходить к сестрам с вышеупомянутой расческой, потому что совершенно не умел все эти хвостики делать, особенно когда эти хвостики крепились к чьей-нибудь вертлявой голове. Да и девчоки тоже не испытвалаи от этого никакого восторга, поэтому заботу о прическах возложил на себя Тео. И то у него фигово получалось. Тай был рад, что родители наконец вернулись, потому что заботу о младших можно было перепоручить им. Еще немного - и в квартире грянул бы апокалипсис, и еще неизвестно, кто бы при это выжил, а кто погиб бесславной смертью. Тай, в силу удивительного самомнения, считал, что пострадавшим точно будет не он. Но проверять это почему-то совсем не горел желанием.

- Посмотрю, малыш, чуть попозже, ладно? - ответил Кот деловой Янлин, которая повисло на его шее так сильно, будто хотела задушить. - Айлин, надеюсь, навсегда, - с улыбкой ответил он на сложный вопрос второй дочки. - Только на работу ездить буду.

Гунмао услышал жалобу Айлин на братьев, но он был абсолютно уверен в том, что пацаны ничего плохого не могли сделать. Судя по тому, что единственным, в чем парни явно не преуспели, было причесывание сестренок, Кот подозревал, что именно попытки расчесать лохматые волосы девочек Айлин приняла за повод для жалоб. Да и слова подошедшего Тео это подтверждали. Гунмао внимательно посмотрел на младшего, помня о том, на какой ноте закончился их вчерашний разговор. Он выглядел куда менее раздраженным, но уставшим - укатали Сивку крутые горки, с Айлин и Янлин сложно справляться.

- Ребят, спасибо, - сказал Кот сыновьям. - А кто здесь отказывался причесываться? - спросил он у дочек. - Всем леди час на сборы, и поедем в "Счастливую долину" гулять.

Он крепче обнял дочек, затем поставил их обеих на пол. В отличие от братьев, Айлин и Янлин были практически одинаковыми, потому во время общения с ними довольно быстро начинало казаться, что в глазах двоится. Но при внешнем сходстве они, как и Тай с Тео, сильно отличались характерами.

- Янлин, тащи рисунок, покажешь, что у тебя получилось, - вспомнил Гунмао. - Устали с ними? - спросил он, обращаясь больше к Тео, чем к Таю.

Он хотел еще обсудить с сыновьями, как они начнут подключаться к работе, но этот разговор не стоило вести при их сестрах.

Дочки сразу закидали папу сложными вопросами, самым простым из которых было требование посмотреть на рисунок, который нарисовала Янлин. Видела Цирилла этот рисунок - он заставил ее нервно усмехнуться, но папе должен понравиться. И даже честно пообещала девочке, что папа обязательно оценит. Пусть только попробует не оценить - будет казнен самым немилосердным образом. Зато вопрос про прическу Янлин проигнорировала как несущесвтенный, а Айлин сразу начала кукситься.

Зато близнецы выглядели так, будто их уездили, и Цири покорно взяла из рук младшего расческу. Тео сейчас часто злился или бесился из-за какой-то енрунды, и Цири не чувствовала необходимости имено в данный момент проверять, в каком он может быть настроении. А то с него станется страдать и отказываться от поездки в парк.

- Привет, милый, - поздоровалась Цири со старшим сыном, не подходившим ближе, и положила ладонь на темную головку Айлин. - Котенок, пойдем, заплетем банты, пока Янлин показывает папе, что она нарисовала. Иначе папа скажет, что таких неряшливых девочек не повезет в парк.

Она повела младшую дочку в спальню, где можно бы было спокойно усадить кроху за туалетный столик (и привязать ее к пуфу, если что) и спокойно ее собрать. Цири надеялась, что невысказанная угроза оставить замарашку дома подейсвтует должным образом. Да, нечестно, но подумайте сами, с вами ваши родители всегда были откровенны и честны, когда пытались затащить вас к стоматологу или заставляли делать то, что вам не хочется?

Янлин деловито отпихнула руку сестры, когда та полезла бниматься, потому что все еще хотела, чтобы папа посмотрел на ее рисунок. А когда Янлин что-то хотела, то ничто не могло ее остановить. Она с неудовольствием отпустила папу, когда тот поставил ее на пол и сочувственным взглядом проводила близняшку, которую повели причесываться. От мамы не сбежишь, это не Тео...Но мама сказала, что если кто не будет причесываться, то не возьмут гулять. Пришлось тоскливо пообещать самой себе, что сегодня победа осталась за мамой и причесаться все-таки надо.

Но почти тут же Янлин сорвалась с места, чтобы принести рисунок, который она нарисовала. Его она нарисовала после того, как увидела папу по телевизору три недели назад, перед тем как он уехал по делам. Там был нарисован папа и еще несколько человек, и Янлин нарисовала, как папа стреляет в кого-то из этих людей, название которых она уже забыла, хоть и спрашивала у мамы. Папа там угадывался только по тому, что на спине, выполненной в технике кривоватого овала, был нарисован длинный червяк, который вообще-то дракон. Янлин очень гордилась тем, что папа у нее вышел так похоже на оригинал.

- Вот! - она протянула папе тщательной раскрашенный альбомный лист. - Вот это ты, - она ткнула пальцем в овал с червяком, то есть с драконом, конечно же, - а это - плохие люди. А ты хороший, ты убиваешь плохих людей. Тебе нравится?

- Но я не хочу причесываться, - сразу же встала в позу Айлин, когда папа отпустил их на пол, а мама пообещала, что если нет - то никуда не поедет. - Мама, ну можно я не буду?

Но мама осталась глуха к просьбам, и Айлин обернулась на папу, чтобы потребовать от него послабления наказания. Папа разговаривал со старшими братьями, и Айлин почувствовала себя брошенной и преданной всеми на свете. И почему, спрашивается, она должна первой идти причесываться, пусть идет Янлин. Хотя, поймав сочувствующий взгляд сестры, Айлин несколько приободрилась и пошла уже практически добровольно. Под конец она даже вырвалась из руки мамы и уселась на пуф самостоятельно. Весь ее вид выражал покорность судьбе и надежду, что все закочнится быстро.

- А можно синий бантик? Я не хочу розовый, - попросила она, рассматривая резинки на туалетном столике. - Синий больше подходит к моим глазам, - серьезно заявила она, глядя на мамино отражение в зеркале. Из двух сестер именно она чаще всего вытаскивала мамину косметику из столика и примеряла на себя ее украшения. Янлин так, за компанию всегда рядом была.

Тай великодушно кивнул, мол, не стоит благодарности, будешь должен, но ничего не сказал. Он ожидал, что Тео сейчас начнет нагнетать краски, жаловаться, как все было ужасно, что они не слушались, капризничали, вели себя отвратительно, но брат на удивление лаконично и нейтрально высказался и замолчал. Тай на него даже покосился удивленно, подозревая его как минимум в том, что его подменили. И это всего за одну ночь. Надо почаще сотавлять его наедине с сестрами, глядишь, совсем исправится и перестанет болтать.

На самом деле сестры вели себя не хуже, чем обычно. Но и не лучше. Как всегда баловались, как всегда демонстрировали всякое отсутствие дисциплины и как всегда Айлин начинала реветь, стоило сказать ей что-то резкое или повышенным тоном. Таю вчера пришлось даже попросить прощения, когда он на них рявкнул, выйдя из себя, и это было сродни снегопаду среди лета. Но иначе они ни в какую не желали успокаиваться. Но обо всем этом родителям не нужно было знать. В конце концов, легко справиться с нарывающими одноклассниками, но попробуй справиться с двумя маленькими сестрами. Вот это - настоящее испытание, а школа так, детский лепет.

Ему на мобильный уже звонила Баи лаоши, но Тай не стал брать трубку. Пусть считает, что их убили, украли или их их вообще не существует на этом свете - классная дама сидела у старшего уже поперек горла и в свой незаконный выходной от школы ему даже думать о ней не хотела. Наверное, жаждала узнать, какие-такие амнистии разрешили близнецам пропустить контрольную по английскому языку.

- Баи лаоши звонила из школы. Я сделал вид, что не слышу, - сказал он отцу, полагая, что тот ждолжен знать последние новости.