Есть женщины в ханьских селеньях

Звонок Баи лаоши застал Цзывэнь в тот момент, когда она была в примерочной и пыталась вылезти из узкого, хоть и очень удачного платья, потому сразу ответить не смогла. Потому сначала Ким тайтай оделась, затем дошла до кассы, затем отнесла покупки в машину, и лишь после этого перезвонила классной руководительнице Чжан. В итоге оказалось, что Баи лаоши уже дозвонилась до Кима сяншена. И до Чуна сяншена. И еще и по такому поводу, что сегодня Апокалипсис казался неминуемым.

Ли Цзывэнь не считала, что до свадьбы дочь обязана хранить строжайший целибат. Она не одобряла чрезмерно близкого общения Чжан с мальчиками и очень настороженно относилась к её якобы не-отношениям с Чун Таем, но в поцелуях на перемене не видела ничего смертельного. А вот её супруг наверняка был иного мнения на этот счет.

Чутье подсказывало Ким тайтай, что одна она не справится, даже если приедет в школу раньше мужчин, а потом будет растаскивать их и параллельно защищать детей от педагогини, и был лишь один человек, на кого можно было рассчитывать как на союзника. Цзывэнь набрала номер Чун тайтай и принялась ждать ответа.

Цирилла была сильно не в духе, потому что из-за очень "своевременного" ремонта дороги опоздала на маникюр и, к тому моменту, как добралась до салона, ее время уже отдали другой клиентке. А она с утра совершенно безобразно сломала ноготь и только и сделала, что аккуратно его подпилила. Вот вы представьте себе - Цирилла, вся из себя идеальная, роскошная женщина...и с одним сломанным ногтем прямо на указательном пальце правой руки. Ну вот за что такое издевательство.

Хотелось то ли порыдать с горя, то ли кого-нибудь удавить, но под рукой оказался только Чжан, а его давить было невыгодно - потом домой пешком придется добираться. Поэтому Цирилла от тоски сначала завернула в ювелирный магазин, где приобрела очень удачные золотые серьги с крупными бриллиантами, которые вечером собиралась показать мужу со словами "Посмотри, какие чудесные серьги ты мне подарил! Как они хорошо на мне смотрятся!", а потом велела ехать за мороженым в кафе, где ныне и обреталась, расправляясь с огромной креманкой ванильного мороженого.

Настроение все еще не повышалось, наверное, требовалось еще что-нибудь к серьгам, скажем, новое платье или блузка или все вместе, но на самом деле вылечить ее мог только свежий маникюр. Но про платье все равно забывать не стоит. Вдруг пригодится. С такими почти что радужными мыслями Цири приняла звонок от Ким тайтай и сказала: "Заграница слушает."

Чун тайтай ответила довольно быстро. Цзывэнь завела машину, но пока не отъехала с парковки торгового центра, и решила подождать, чтобы не отвлекаться на дорогу от разговора.

- Доброго дня, Чун тайтай, это Ли Цзывэнь, - вежливо поздоровалась Ким тайтай. - Вам Баи лаоши не звонила?

Вопрос был риторическим, педагогиня всегда звонила только Мао, почему-то считая, что не найдет общий язык с его супругой. Она и Киму сяншену звонила бы первым делом, если бы он чаще мог подходить к телефону.

- Вашего Чун Тая и мою Чжан вызвали к директору, они там то ли обнимались, то ли целовались на глазах у изумленной публики, - на этих словах в голосе Цзывэни не было слышно ни праведного гнева, ни даже правдоподобного изумления. - А с ними наших мужей. Вы представляете, что там сейчас будет?

Ким тайтай замолчала, давая время европейке в красках представить, чем реально грозила встреча этих двух не очень любящих друг друга господ в замкнутом пространстве в нервной обстановке.

- Здравствуйте, Ким тайтай, - тоже вежливо поздоровалась Цирилла и меланхолично сунула в рот еще одну ложку пломбира. - Нет, не звонила. Мне не понять все тонкости воспитания детей.

Баи лаоши была удивительным человеком, но последние полгода Цири с ней не сталкивалась лично как раз с тех пор, как Кот вернулся из своей ссылки в места дикие и дремучие. И вот, кстати, полгода было все тихо и спокойно, а сегодня, видать, что-то произошло. Что сообщает ей об этом не супруг любимый, сволочь такая партизанская, а Ли Цзывэнь. Цирилла глянула на креманку убийственным взглядом, так как мороженое в ней закончилось. Хотелось праздника. Душа требовала. Ну, знаете, хлеба и зрелищ. И счастье не замедлило привалить.

Первую часть информационного монолога Цирилла слушала с вежливым удивлением, которое можно было практически просунуть в трубку и вытащить с той стороны. А сын у нее молодец. Вот просто молодец. Главное, что не прибил никого, с остальным можно справиться. А вот вторую часть, про собственно пап, которым сообщили, Цирилла выслушала уже с нарастающим волнением. Даже не потому, что туда вызвали Кота, Кот там как раз бы все нормально уладил, а что туда вызвали печально известного Кима сяншена.

- Геноцид и репрессии там будут. А ваш супруг точно приедет, у него нет никакого...ммм...неотложного дела? - Цирилла попыталась осторожненько выведать ситуацию. Может быть, удастся спасти большую часть мирного населения?

Действительно, не подумавши ляпнула. Ким сяншен, ни одного плохого слова в его адрес, вот уже сколько лет шел навстречу своей мечте, в то время как мечта столь же настырно от него ускользала. А сейчас они встретятся - Ким и Мечта, и жди беды.

- Давайте встретимся возле школы, чтобы Вы не кружили по городу, - предложила Цирилла, которая была так сильно занята, что прямо не знала, чем свой день занять, чтобы от скуки не скукожиться. Все равно уже она пролетела с маникюром, а до платья так и не снизошла. Цири мельком взглянула на свое отражение в витрине бутика напротив - прилично ли она выглядит, чтобы ехать в таком виде в школу, да еще и показываться на глаза классному бульдогу, или нужно срочно искать где-нибудь паранджу, желательно безразмерную и желательно черного цвета. И все-таки сочла, что ее светлый хлопковый костюм из юбки и жакета достаточно строг и уместен для школы, пусть даже и элитной. - И до вечера я абсолютно свободна.

Можно только представить себе, что там наговорила разгневанная Баи лаоши Киму сяншену, что тот аж все дела срочные свои отменил. Цирилла была уверена, что на самом деле не случилось ничего страшного, и все был более чем невинно, но от ужаса классной даме померещилось невесть что, что теперь она созывает практически что конституционный суд с упором на нравственность и уголовное законодательство. И тут в самый разгар этого обсуждения заявляется она, падшая недалекая женщина, извратившая честного гражданина Китая Кысю и собственных детей.