Синяя звезда

Алжир, лето 1998 года

Лей-лей-ла на берберском

Последнее, что впечаталось в память, это коричневый глиняный чайник грубой обработки и четыре стеклянных стакана в маленькой душной чайной Ждудна на окраине Джанета, что в Юго-Восточной части Алжира. Четыре стакана, четыре друга, четыре охотника, четыре соперника - Саид Джамал и трое коллег-журналистов, вместе с которыми они прошли весь путь с Запада на Восток от Марракеша до границы саванн - Сахеля. Их лица в свете причудливых светильников, обтянутых украшенной хной козлиной кожей выступали из густой фиолетовой тени словно ожившие скалы Атласских гор.

Ли Вэн, фотожурналист из "Гонконг Дэйли", Амакиро Кесаки из "Рейтерс Токио", Али Сахиб аль-Шаммас из "ТАСС Амман" - члены международной журналистской организации "Репортеры без границ" прибывшие на древний материк далеко не ради сенсаций среди политических интриг, а для освещения последних событий гражданской войны и напряженной обстановки в Магрибе накануне президентских выборов в Алжире.

В самом начале, в Морокко, задача казалась достаточно легкой - поездка в Алжир, Константину и Оран, свидетельство и обзор последствий жестокой резни на Севере, устроенной вооруженными исламскими группировками. Однако следы одного из лидеров Салафитской группировки проповеди и джихада Абу Мусаб Абдель Вадуда внезапно оборвались в Оране и по некоторым источникам проявились в районе Сахеля, на границе с Сахарой. Тогда и было решено между четырьмя репортерами отправиться по его следам на Юго-Восток.

Однако в ходе поездки идеологические ориентиры и координаты начали плавать. Несмотря на то, что журналисты обязаны держаться нейтральной и максимально объективной позиции, несмотря на то, что при этом они должны выполнять задачи своих агенств, даже не смотря на свои личные и персональные идеологические взгляды, им приходится работать с живыми людьми, чей опыт, боль и призыв о справедливости просто невозможно игнорировать.
Нельзя игнорировать антиколониальные протесты и территориальные конфликты, нельзя игнорировать массовые убийства мирных жителей, нельзя игнорировать депортации и испытания оружия в пустыне, восстания и борьбу за свободу и права. Альянсы, поставки оружия, договоры и тайные дипломатические встречи... Как же можно сохранять спокойствие и чистоту взглядов?

Попав в Джанет, Али Сахиб по своим каналам связался с представителем Салафитов Омаром Аль Закари, который обещал устроить встречу с Вадудой. В итоге, все четверо по сигналу Али собрались в Ждудне, в ожидании левой руки лидера. Время тянулось бесконечно долго. Молчание, прерываемое отрывочными разговорами. Напряжение. У Амакиро закончился мальборо. "Сейчас приду" - его последняя перед взрывом реплика.

Оглушающий удар, такой, что в ушах остался только звон и больше ничего. В затылок полетели обломки кирпича, помещение заволокло густым дымом. Саид Джамал сорвался с топчана и уволок за собой на пол сидевшего рядом Ли Вэна. На ногу полился кипяток из разбитого чайника, не давая потерять сознание. "Le le leu lel le la le la.. Ha'huma jaw w'ashabi w'jéranna..." - крутится в голове мелодия из плеера Али. Судя по звуку, он тоже где-то рядом. Сверху потекла струйка пыли и щебня, но треска провалившегося потолка уже не было слышно. Саид оказался в полной тьме. "Ле-ле-лей-ла...В те прекрасные дни, когда мы были вместе и помогали своим друзьям..."

Сознание медленно возвращалось к Саиду. Во рту отчетливо чувствовался металлический вкус крови, язык еле двигался. Болела вся левая половина головы и, кажется была вывихнута челюсть, потому что даже небольшое сглатывание приносило боль. Губы иссохлись и слиплись, но облизнуть их Саид уже не смог. Он лежал с закрытыми глазами на спине и видел яркие солнечные пятна, проступавшие сквозь веки. Лежать на твердой каменистой земле было жестко, и ладони нащупали только грубую тканую поверхность под ним.
Невдалеке послышались легкие шаги, веки залил нестерпимый свет, и Джамал понял, что находится в помещении без дверей, но с занавесями. Послышался щекочущий нос запах кофе, сухого песка и мускусно-острый запах мужского пота. Двое вошедших встали над ним, заслонив свет и начали разговаривать на непонятном наречии, далеком от известных ему на слух арабских диалектов Магриба. Ни одного знакомого слова. Из последних сил Саид Джамал напряг свой разум и попытался проникнуть в сознание незнакомцев.

- ... И что мы будем... Делать с ним? - спрашивал резкий мужской голос
- Для начала... Вылечим, - отвечал более бархатный, но твердый голос собеседника
- ...Когда проснется....
- Подождем...

Первый вышел, снова откинув занавесь. Второй же остался, молча всматриваясь в лежащего без движения сикха.

- ...Можешь открыть глаза, я знаю, что ты пришел в себя, - спокойно обратились к журналисту, тщательно проговаривая английские слова в его сознании.

Саид Джамал усилием приоткрыл веки и поднял взгляд. Над ним стоял мужчина в темно-синей рубахе-такаткате и голубом тагельмусте - головном уборе по типу тюрбана, но скрывающем лицо.

- Мы нашли тебя в Джанет, под развалинами сарая. Пить хочешь?... Если понадоблюсь, зови меня Кариданна, - высказавшись на чистом английском вслух, бербер все так же стоял на месте, разглядывая кашмирца, и видимо ожидая подтверждения.

- Да... Пожалуйста. Пить... - еле двигая губами просипел репортер.

Не говоря ни слова Кариданна развернулся и вышел из палатки, оставив Саида разглядывать тканый навес, сквозь швы которого пробивались лучи солнца.

Уже через минуту занавесь палатки снова откинулась и под навес проскользнула худощавая девчонка лет пятнадцати с загорелым дочерна лицом и рисунком из мелких как бусинки шрамов на лбу и щеках. От нее тоже пахло песком и потом. Она прошлепала босыми пятками и опустилась на землю рядом с Саидом, поставив перед ним кувшин с водой и поднос, на котором лежало несколько лепешек и вонючий козий сыр.

Затем она провела рукой по лбу Саида и по тому, как ее пальцы откинули его волосы, понял, что тюрбан его сняли. Она потянула его за плечо вверх и проговорила что-то на своем языке. Вероятно это был вопрос, сможет ли он приподняться. Саид сжал зубы и не поморщившись сел. От боли во всем теле из глаз сами собой хлынули слезы. Но стонать при девчонке он себе не позволил, а только выпятил несчастную челюсть, пытаясь глотнуть из глиняного стакана, который она поднесла к его рту. Девушка засмеялась и легонько шлепнула его по щеке, звеня разноцветными браслетами и выражая явное одобрение его живому состоянию.

Саид усмехнулся - какие нежности, но удержал себя от того, чтобы проникнуть в ее сознание. Чтение мыслей он применял только в ситуациях особой опасности, а лезть в голову девушке напоившей его было бы полным свинством. В данном случае для общения достаточно простых жестов и мимики. В конце концов, если бы эти люди его хотели убить, то давно бы это сделали, не потрудившись вытащить его из развалин Ждудны. Девушка положила ладонь себе на грудь и назвала свое имя: "Анзад. Имазагхан"

Имазагхан... Свободные люди. Самоназвание кочевников-Туарегов Сахары. Свободолюбивых, воинственных, гордых, непокоренных людей, которые считают безжизненные пески своим родным домом.

Саид поклонился и положил руку себе на грудь:"Саид"

Несказанно обрадовавшись такому знакомству, девушка отломила лепешку, положила на нее кусок сыра и попыталась засунуть в рот сикху. От резкой боли он все-таки застонал и перехватил ее руку, убирая от лица. Затем показал на челюсть и дал отрицательный знак. Анзад нахмурилась и, показав на его челюсть, сжала крепкий кулачок, а затем всей кистью показала знак согласия. Улыбнулась и картинно почавкав кивнула головой. Саид начал понимать, что челюсть ему все-таки вправили и есть он сможет. Затем Анзад положила себе в рот лепешку с сыром, прожевала, выплюнула на ладонь и протянула ему.

Кашмирец благодарно кивнул и принялся подбирать пальцами разжеванную еду, чуть было не рассмеявшись от вида самого себя - словно малый неспособный птенец. Когда кормление закончилось, девушка забрала поднос, но оставила воду в кувшине и вышла наружу.

Саид не впервые в жизни садился на верблюда, но впервые ему пришлось ехать приличное расстояние, постоянно хватаясь за трехпалую луку седла. Когда же, под самый закат, их группа приблизилась к городу, спина и ноги сикха болели так же, как и до выздоровления. В пригороде Гата, как назвали город его спутники, они спешились и привязали верблюдов у дома знакомых им жителей. С каким же удовольствием Саид шагал теперь по каменистой улице, следуя за мужчинами небольшого клана!

Наконец, уже в темноте, при свете традиционных кожаных ламп вдоль домов, они завернули в маленькую кофейню, которая в этот час была наполнена людьми. Все были мужчинами. В основном звучала речь на местном диалекте, но иногда доносились и искаженные арабские слова, и выражения на французском. В зале было много столиков, но один из его спутников, Махмад, тот самый, что любезно завернул его в тагельмуст повел Саида дальше, к небльшой двери и, раскрыв ее, втолкнул в отдельную комнату с низкими топчанами, затянутую сизым дымом, запахом крепкого кофе и сахарных сладостей. Здесь было темнее, но мужчина, сидевший напротив входа открыл свое лицо, и репортер узнал своего спасителя. Склонив голову в благодарность Саид произнес на английском:

- Добрый вечер, Кариданна. Наконец я могу лично поблагодарить вас за свое чудесное спасение. Но так же у меня к вам есть много вопросов.

Лидер клана привстал и склонился в ответ, затем сделал приглашающий жест и сел обратно, расставляя чашки и наливая кофе.

- Я рад, что тебе уже лучше, Саид Джамал. Прошу тебя, называй меня на "ты". Как прошла твоя дорога сюда? Махмад всегда торопится и гонит верблюдов почем зря. Давай выпьем кофе, и, возможно, я смогу ответить на твои вопросы, которые мне уже известны, - ровным мягким тоном произнес он.

Саид удивился тому, что Кариданна знает его имя, но поразмыслив понял, что тот мог выудить это из его сознания, пока он находился в обмороке.

- Для меня это первая далекая поездка на верблюде, так что, если обошлось без падений и переломов, то дорога сюда была достаточно комфортной, благодарю. Махмад так же пожаловал мне тагельмуст, но я не говорю на вашем языке, поэтому прошу тебя отблагодарить его за меня.
- Я думаю, лучшей благодарностью для всех нас была твоя доставка сюда целым и невредимым. - он улыбнулся отстраненной пустынной улыбкой, но его глаза сделались очень печальными. - Не хочу больше томить тебя неведением, дорогой Саид. Все твои друзья погибли под обломками сарая. Джанет не самое безопасное место для репортеров. Мы отвезли их тела к полицейскому участку и оставили там. Не беспокойся, полиция позаботится о телах иностранцев. Прими мои соболезнования в связи с этим. Я знаю, что значит терять хороших друзей и коллег по работе.

Кариданна положил руку на грудь и склонился, выражая печаль и сочувствие, а затем продолжил дальше.

- Тем не менее, ты остался жив. Мы не стали сдавать тебя в участок, потому, что если о мертвых они заботятся по инструкции, то живым там приходится несладко. А поскольку ваше присутствие в Ждудне было не случайным, то мы не стали подставлять тебя тем, чьи позиции опасны для тебя.
- Почему вы спасли меня? - воскликнул отчаявшийся Саид
- Потому, что если Аллах оставил тебя в живых, значит ты этого достоин, - с твердой уверенностью в голосе ответил лидер и глаза его блеснули в свете лампады.

Полчаса прошли в задумчивом молчании. Джамал обдумывал смерть своих друзей, а Кариданна не стал ему мешать.

Наконец Саид спросил:

- Здесь есть телефон?
- Воспользуйся моим. Так безопаснее, - и лидер вытащил из складок рубахи совершенно новый черный полированный телефон - Мои люди сейчас в другом месте. Не выходи один. Говори здесь.

Саид взял телефон в руки и задумался. Не то, чтобы у него был один звонок, но..

Кому звонить первым делом в такой ситуации? Звонить в свое агенство "Кашмир-Пресс"? Так они через час уже всем растрезвонят. Не специально. Просто в таких местах информация просачивается очень быстро и всегда найдутся любители ухватиться за горячую новость. Есть там и контршпионы, которые работают на несколько агенств.
Звонить дяде? Так скорее всего этот номер прослушивается кем-то из группы, устроившей покушение. Абдель Вадуд не тот человек, который позволяет приблизиться к себе близко просто так.
Эш! Эшрой Бхаратисвами! Надеюсь, он все еще в Дели! - пальцы уже набирают номер.

Гудки. Гудки. Гудки. Сброс. Ага, значит он все-таки на телефоне! Давай же, старина, бери трубку!

С пятого дозвона на том конце с плохо скрываемым раздражением ответил знакомый голос:

- Я слушаю!
- Эш! Это Саид.
- Черт! Саид! Что происходит? Где ты? Ты жив, хвала богам! Здесь уже все первые полосы заняты этим инцидентом! Мы думали ты погиб!
- Нет, нет, Эш, все в порядке. Но мне нужно выбраться отсюда. Я все еще в Алжире. Мне нужны деньги и документы. Я не могу обратиться в органы сейчас.
- Дьявол, Саид! Конечно пробью тебе! У меня есть друг в Оране. Как и когда можно передать?...Саид?...Саид, ты там?...
- Да, да, Эш, очень благодарен. Я перезвоню.

Кариданна допил кофе, подошел к двери и стукнул несколько раз. Затем вернулся на место и спросил:

- Все в порядке? Если тебе нужны деньги, я одолжу тебе сколько нужно.
- Да. Благодарю тебя, Кариданна. Благословит тебя Всевышний!

Дверь тихо приоткрылась и в нее проникла, закутанная в черную накидку Анзад. Увидев Саида и, бросив взгляд на лидера, она подошла к сикху и погладила его по голове. Девушка принесла новый кофе. Туарег обнял ее за талию и усадил рядом.

- Анзад, моя жена. Она просто ангел. Моя Синяя Звезда. Когда-то она точно так же выхаживала и меня, брошенного в Сахаре.
- Воистину, друг мой. Позволь узнать, как же так получилось?

Лидер задумчиво разлил кофе по чашкам, прижал к себе Анзад и начал рассказ.

История эта не так уж и длинна, и, все же, корни ее уходят в далекое прошлое, в те времена, когда между всеми кланами Имазагхан царил мир.
Один из моих предков Абд Набиль стоял в рядах сопротивления французской колонизации. Его незаконным отцом был сам великий эмир Абд аль-Кадир, мир праху его. Абд Набиль и его родной брат Абд Джебран водили тогда конфедерацию сильных кланов - Кель Аджер, и сила, и слава которых был велика от Нигера до самых гор на Севере. Но в какой-то момент, понимая, что противостояние французам приведет к большим потерям, между ними наступил разлад. Абд Джебран был мудр и предлагал пойти на переговоры, чтобы сохранить жизни людей, став колонией. Абд Набиль был пламенным патриотом и готов был умереть свободным. Поддержка кланов тоже разделилась на две части, следуя за своими лидерами.
В итоге, все мы оказались под властью французов - с большими или меньшими потерями. Нашему клану повезло меньше, очень много семей было истреблено европейцами. Клан Абд Джебрана сохранил жизни, но потерял честь.

И вот, во время освободительных и гражданских войн оба наших клана опять сталкиваются в борьбе за независимость, не без участия колониалистов соседних стран, конечно же, заинтересованных в проведении ядерных испытаний. Они готовы были превратить нашу родину в полигон! Однажды, воины клана Абд Джебрана появились в наших песках, чтобы загнать в ловушку и стереть с лица земли для того, чтобы после отхода колониалистов, вся власть в регионе досталась только им. У Имазагхан все люди держат оружие. И все, кого они нашли с оружием в руках, были убиты. Каким-то чудом я один уцелел и был случайно спасен проходившим мимо кланом, дочерью лидера которого, достопочтенного Мусы Аль-Тальмайн, была Анзад ибн Муса аль-Тальмайн.

Она-то и выходила меня. Мудрейший Муса аль-Тальмайн, мир дому его, знал моего отца. И, узнав о трагедии, отдал свою дочь мне в жены и отрядил несколько семей, чтобы мы смогли продолжить традиции славного и гордого клана Абд Набиля ибн Абд аль-Кадира и бороться дальше за создание независимого государства туарегов Азавад, объединяющего Сахару.

После того, как Кариданна закончил рассказ, крепко поцеловал свою жену и сказал:

- Приглашаю тебя в мой дом. Следуй за мной и будь моим гостем, - он закрыл лицо тагельмустом и сделал знак Саиду закрыться. Анзад вышла первой и мужчины последовали за ней.

Какое-то время они пробирались темными переулками, между невысоких каменных и кирпичных строений, пока не вышли к воротам такого же небольшого дома. Лидер зацокал языком, подражая голосу ночной птицы, и дверь ворот отворилась. Дом Кариданны был очень уютным и гостеприимным. Туарег пояснил Саиду:

- Хотя бескрайние пустыни зовут меня и в моих снах, для решения важных дел мне нужно содержать дом в здесь, в Гате. Поэтому я не так уж и свободен, как принято думать об Имазагхан. Хотя и появляюсь здесь только в условленные дни.
- Я понимаю, дорогой Кариданна. На твоем месте каждый бы поступил так же. К тому же, времена меняются, обязывая новыми требованиями.
- Да, мой друг. Мы больше не хотим быть ничьими слугами. И не хотим ядерных испытаний на нашей родине.
- Понимаю тебя и благодарю за гостеприимство.

Прошла ночь. Наутро трое из Гата присоединились к отряду и, сделав запасы воды, вернулись в пустыню. По словам Кариданны, журналисту имело смысл переждать какое-то время вдали от властей. И это время они провели в Сахаре, вместе с новым кланом Кариданны.

Прошло несколько недель, прежде, чем Саид Джамал решился снова позвонить Эшу насчет денег и документов. Но для передачи необходимо было вернуться в Джанет, куда должен был выехать друг Эша.

Чем ближе подходил момент встречи, тем задумчивее становился Кариданна. Не отвечая на вопросы прямо, он лишь качал головой и ссылался на свои дела, а кашмирец ни за что на свете не посмел бы залезть в голову лидера и своего спасителя.

Как-то раз он пригласил Саида Джамала на охоту в Сахель, предложив ему один из своих лучших луков. Выехав рано утром, до восхода, в саванну, они надеялись подстрелить несколько газелей или антилоп, а потому, оставили верблюдов в условленном месте, чтобы иметь возможность тихо подобраться ближе к животным.
Саванна казалась пустынной, но Кариданна был уверен в месторасположении стада. И вот, взобравшись на выступающую над саванной скалу, Саид, стоя рядом с лидером, замер от восхищения. Только Африка может подарить незабываемое солнце на рассвете, пробуждая к жизни сонный мир и раскрашивая его яркими красками. Несколько мгновений - и вот уже раздаются птичьи голоса, жужжат и стрекочут насекомые, саванна вдыхает новый день. Но Кариданна лишь грустно покачал головой:

Mmuddix ur n mdix mani
Alulluy
Agh mdêlex iseggwasen
Dlen nit s tgudîwin
Nettenti ay gan imurig gh ul-inu
Ddren is...

Я брожу без цели или смысла
И эти дни -
Мука и боль для меня,
И большая печаль.
Но как мне разжечь пламя в сердце,
Которое боится гореть?

Саид обернулся к своему другу.

- О чем ты, Кариданна?
- Я о своей родине, Саид. О том, что недостаточно силен, чтобы защитить ее. Наверное чувствую то же самое, что чувствовал Али Азаку, написавший эти строки о берберах в Морокко.
- Послушай, дорогой мой друг. Если Аллах оставил тебя в живых, значит ты этого достоин. Не поддавайся унынию и положись на волю Всевышнего.
- Иншалла, да будет на то воля Аллаха! Спасибо Саид. Пусть он благословит и тебя.
- Благодарю тебя, Кариданна.
- Благодари Аллаха, мой друг.

Лидер рассмеялся и стал спускаться по уступам на равнину. Саид следовал за ним и все не мог забыть большую печаль его блестящих и карих, как зерна кофе, глаз.

Целое утро до обеда охотники упражнялись в меткости, поразив из луков несколько маленьких газелей. Наконец, когда начался солнцепек, они перешли под тень эвкалиптов и решили переждать до вечера, чтобы доставить туши к верблюдам на закате.

Прислонившись к гладкому стволу раскидистого дерева, Кариданна, пересчитывая стрелы, подмигнул Саиду:

- Ты метко бьешь, Саид Джамал! Ты хороший охотник! Они не почуяли тебя до самого момента пока газель не упала.
- Спасибо, но сумел подойти ближе и убил двоих не останавливаясь!
- Хаха, потому что я пахну сахелем, а твой запах отличается! Поэтому ты лучший охотник!
- Да перестань, будь ты в Кашмире, ты побил бы столько же!
- Это приглашение?
- Хаха, конечно! Буду бесконечно рад, если ты навестишь меня в Шринагаре!
- Благодарю, Саид-сахаб!
- Благодари Аллаха, Кариданна-сахаб! Твои стрелы способны долететь до Индии отсюда!
- Ха-ха-ха! Так и будем посылать письма друг другу. Утром я тебе, а вечером ты будешь писать мне!
- Обязательно! А если письмо вдруг не дойдет, приеду и помогу тебе!
- Благодарю Аллаха за встречу с тобой, Саид Джамал!
- И я благодарю Создателя!

Пока друзья переговаривались, смеясь, неожиданно раздался ружейный выстрел. Кариданна резко обернулся на звук и сдвинул брови. Саид напрягся и вопросительно на него посмотрел.

- Европейцы. Развлекаются в сахеле, стреляя из винтовок наших животных. Многих даже не подбирают. Так же, как они поступали с нашим народом. Мы же делаем это по традиции из луков, потому, что это честно перед лицом Всевышнего, давшего нам саванну. И это доказывает, что мы сильные мужчины и живем по законам.
- Неужели нет никакого контроля за этим?
- Нет. Деньги из Европы и Америки делают свое дело.
- Послушай, Кариданна. Я клянусь тебе, когда вернусь, напишу обо всем, что узнал, благодаря тебе. Возможно, огласка многих событий сдвинет место с мертвой точки и поможет в решении многих проблем.
- В таком случае я был бы тебе очень благодарен.

Выстрелы раздались ближе, и наконец, когда отчетливо послышался шум двигателя и шорох колес, в облаке пыли на равнину перед ними выехало три джипа для сафари. Кариданна выжидательно смотрел на приближающиеся автомобили и бормотал: "Суданцы с партнерами. Часто приезжают сюда.". Наконец, лихо развернувшись джипы въехали под тень эвкалиптовой рощи и остановились. Саид встал, молча оглядывая любителей охоты, туарег же остался сидеть на земле, не двинув ни единым мускулом. Лишь подобрал колчан и лук, да проверил свой изогнутый ханджар.

Из джипа на землю выскочило несколько черных как смоль человек в экипировке, суданских проводников. Белые же остались в машинах, потягивая воду и отирая платками мокрые уставшие лица. Суданцы подошли ближе и один из них, видимо уже знакомый Кариданне, насмешливо заговорил на местном диалекте тамашек так, что Саиду пришлось залезть в его сознание:

- ...Бегаешь за газелями на своих двоих, туарег?...

Кариданна окинул его мрачным взглядом, но ничего не ответил.

- Из-за таких гордецов как ты, ваши люди голодают и живут в нищете, - продолжал суданец.
- Мы свою землю не продаем, - процедил Кариданна, все так же сидя у дерева.
- Да, вы ее ОДАЛЖИВАЕТЕ, - поддел суданец. - Вместе со всеми вашими ГАЗЕЛЯМИ.

Кариданна вскочил и молниеносным ударом в челюсть сбил суданца с ног. Двое других поймали его на руки, а еще двое выдвинулись вперед. Саид сделал шаг вперед на защиту друга. Он слышал как лидер сдерживает свой гнев, пропуская воздух сквозь расширяющиеся ноздри. Иностранцы в машинах, не понимая в чем дело напряглись. Побитый суданец обернулся к ним и, потирая челюсть, прокричал на английском:

- Все окей! Заканчиваем с бродягами.
- Может им денег дать?, - один из белых, в шортах и армейских ботинках выпрыгнул из джипа и подошел к дереву, раскрывая на ходу бумажник и доставая деньги.

Но как только он подошел ближе, суданец выдернул деньги у него из рук и, бросив под ноги Кариданне, снова произнес на тамашек:

- Я купил твою жену, Кариданна. Приводи ее сюда завтра утром.

Туарег вытянул нож и с бешенством льва накинулся на противника. И тогда все четверо чернокохиж ввязались в драку. Из машин потянулись иностранцы с оружием. Саид только и успел, что отдать мысленный приказ белым:"Стоять! Ни с места!" и заблокировать их разум, доведя до обездвиженного состояния, а затем бросился на помощь другу.

Не смотря на худощавое телосложение, суданцы были ребятами крепкими. Кроме того у них при себе тоже имелись охотничьи ножи. "Осторожно! У всех оружие!" - мысленно передал он лидеру, раздавая удары двум ближайшим. Хорошо обученный Гатке, Саид прекрасно противостоял двум бандитам с ножами. Не смотря на то, что предплечья и плечи у него были порезаны в кровь всего лишь за пару минут, так же как и у Кариданны, серьезных ранений не было. Противники туарега тоже были покрыты порезами из которых обильно сочилась кровь, но лидер не останавливался ни на секунду, без устали отражая удары и выпады. Единственным оружием Саида оказался охотничий лук, который позволял держать бандитов на некотором расстоянии. Не смотря на хорошую боевую форму, перевес в драке был на стороне суданцев, которые тоже дрались за свои деньги как черти.

Блокировка сознания белых не отнимала особых сил у Саида. Здесь, как в акупунктуре, достаточно "нажать" один раз, дать команду, и схема сработает на какое-то время, обусловленное психофизиологией. Поэтому теперь все ментальные силы он направил на наемников и стал усиливать удары с помощью телекинеза - добавлял импульс своему собственному телу, передвигая его в пространстве на несколько сантиметров влево или вправо, что давало повышенную скорость и большую силу удара. Через некоторое время двое противников уже лежали обездвиженные перед ним на земле.

Саид Джамал знал, что и он, и Кариданна могли бы запросто заблокировать движения суданцев так же, как это сделал сикх с белыми. Но, глядя на то, с какой яростью бьется лидер за свою честь - руками, как настоящий мужчина, не применяя магических приемов, кашмирец нашел для себя недостойным использовать команды, блокирующие чужое сознание и устыдился даже применению телекинеза. Но двое поверженых на земле людей все же напоминали о рациональности и безопасности, поэтому, Саид добавил по контрольному удару в висок, чтобы надежно лишить их сознания на какое-то время. А затем вернулся к другу на помощь и взял на себя следующих, оставив того разбираться с врагом один на один.

В какой-то момент Саиду показалась, что его руки, плечи и грудь уже изрезаны в лохмотья, но продолжал отводить удары и даже делать контрвыпады. Выбив нож у одного из рук, сикх мысленным приказом подтянул его себе в ладонь. Из-за крови рукоятка была мокрой и скользкой, но сила телекинеза надежно удерживала нож в руке. Пропустив удар слева мимо себя, Саид упал на корточки и быстрым движением выбил землю из-под ног обезоруженного. Затем подпрыгнул так высоко как мог и, обхватив ногами шею первого, свалил на землю и его. Выбил нож, отбросил.

Со стороны Кариданны все неожиданно стихло на мгновение. А затем полыхнуло пламенем и мощная ударная волна потащила Саида и суданцев по земле. Репортер оглянулся и мельком увидел, как лидер и бандит проводят уже магический поединок.

Кариданна и суданец стояли напротив друг друга и сосредоточенно выжидали. Саид увидел в каком темпе циркулирует у обоих энергия ци. Словно бензин в системе зажигания, приводя в действие чакры. Понимая, что этот поединок является делом личной чести для туарега, кашмирец не стал вмешиваться, но был готов прийти на помощь в любую минуту.

Но, боже! Он забыл об иностранцах! Быстро развернулся к машинам и приказал:"Спать!". Добавил команду, которая, наложившись на предыдущее, даст потом эффект кошмарного сна. Бой магов белым наблюдать незачем, пусть думают, что их вырубили суданцы и подрались между собой.

Ярко-алым вспыхнула нижняя чакра суданца и видимые струи энергии потянулись к рукам, накаляя воздух вокруг кончиков пальцев. Чернокожий был магом огня, а туарег, насколько знал Саид, был ментальщиком, как и он сам. И сейчас он готовился отразить следующую атаку. Зет, так звали суданца, начал проводить ряд ударов пальцами. Раскаленный в плазму воздух был способен выжечь серьезные раны на теле туарега, но тот использовал уже знакомую Саиду технику смещения, и удары Зета проходили мимо. Зато сам он получил пару раз по своей несчастной челюсти. И тем не менее, не собирался отступать, увеличивая напор до такой степени, пока руки его до локтя не стали светиться белым светом - плазмой. Кроме того, теперь плазма трассировала, и попади Кариданна в один из таких следов, получил бы страшный длинный ожог.

Туарег начал кружить, потому, что оставаться на месте становилось все труднее, а пространство вокруг них уже превратилось в сияющий, подобно солнцу шар. Но лидер Свободных Людей не сдавался. Теперь он не только смещал себя и удары противника, но и плазменные трейсы. Невероятно тонкая и сложная техника, потому, что плазма не является материей и для ее смещения нужно воздействовать на элементарные частицы. Зет увеличил напряжение энергии, пока впридачу к ударам не стал выпускать плазменные шары, пузырясь словно кипящее чудовище.

Вся эта ослепительная феерия при свете не менее ослепительного солнца напоминала битву богов из древней Махабхараты. Саид прищурил глаза, потому что свет стал нестерпим до острой рези в глазах. Внезапно раздался резкий хлопок и все стихло.

Кариданна стоял напротив Зета. Оба почти согнулись от усталости и сверлили ненавидящими взглядами друг друга. Было видно как стекает пот со лба и кончиков пальцев туарега, как дрожат его руки. Зет же наоборот словно окаменел. Несколько минут прошло в молчании, наконец лидер развернулся и, подняв с земли свой лук направился к Саиду, а когда поравнялся с ним, то положил руку на плечо и устало произнес:

- Пойдем домой. Пожалуйста, захвати добычу.

Саид подхватил его и мысленно потащил тела газелей вслед за собой. И тут сзади раздался приглушенный голос Зета:

- Я знаю КТО может с тобой справиться, Кариданна. Готовься, он за тобой придет.

Но лидер не обернулся и вместе с сикхом направился к верблюдам. Так им предстояло пройти еще несколько миль. Несмотря на очевидную победу в поединке, взгляд туарега оставался мрачен и сосредоточен, и кашмирец знал почему. Потому, что война в Сахаре только начиналась.

- Как ты его остановил? - не выдержал Саид
- Я развоплотил плазму, и он остался без сил.
- Как так развоплотил?
- Смещение элементарных частиц меняет их скорость, проходят реакции... О боже, Саид-сахаб! Давай я тебе отдельно почитаю лекцию по квантовой физике! Я голоден как Иблис.
- ...!!

Кариданна достаточно быстро пришел в себя и на следующий же день был в полной форме. До встрече в Джанете оставалось три дня, и когда Саид Джамал зашел под навес лидера, то застал его в глубоких раздумьях. Казалось тот был опечален как никогда.

- Друг мой, в чем дело? Могу ли я чем-то помочь? - обратился Джамал
- Да можешь. На встречу с Эшем я пойду один. Омар Аль-Закари знает об этой встрече от Зета, потому, что суданец проводник исламистов в этих краях. Работают эти ребята быстро и стреляют они, поверь мне, не только антилоп. Ты останешься здесь и получишь деньги и документы. Анзад потом тебя вывезет в Ливию, а оттуда доберешься на самолете.
- Кариданна! Как ты только можешь так думать и говорить такое! Неужели ты думаешь, что я позволю тебе отправиться в эту ловушку одному, а сам останусь сидеть и ждать? Какого же ты обо мне мнения!
- Я о тебе очень высокого мнения, Саид Джамал. Но у тебя, кроме меча есть еще и перо. И в отличие от меня, у тебя в руках гораздо большая сила. Помнишь, как говорил мудрейший Абу Хамид аль-Газали:"У правителя есть два оружия - меч и перо. Но перо стоит главнее меча." Если с тобой вдруг что-то случится...
- Нет, Кариданна. Если так хочешь, мы пойдем туда вместе. И Анзад получит своего мужа назад целым и невредимым.

Лидер клана молча встал и поклонился Саиду, а потом крепко обнял его.

- Спасибо Саид-сахаб! Мы что-нибудь придумаем. Ты уедешь в Индию, а я вернусь к своей жене.
- Эээ... И еще... Я конечно знал, что ты прекрасно образован, но не знал, что ты еще и физик!
- Ха-ха, друг мой! Ты многого не знаешь о людях Имазагхан!