Цзинлу

Мэйлин забыла о своем решении ничему не удивляться, едва только увидев шелковых кур, которых до этого момента видела только в интернете или на картинках. Она даже не сразу поняла, что это именно куры, а не какие-то меховые непонятные комки, пушистые, как ангорские кролики. И еще за ними следил белый петух довольно сурового вида. На перилах сидел полосатый крупный кот, Мики уже лежал под столом, так что со всех сторон торчали собачьи лапы в количестве четырех штук, а на лестнице жался маленький трехцветный котенок. Кошечка. Мэйлин никогда не встречала в одном месте столько животных сразу. А это был ведь только один деревенский дом. Сколько же их тут по всей деревне?

Мэйлин прошла за стол и села спиной к перилам, на которых сидел полосатый кот. Она услышала, как он тихонько о чем-то мурчит, наверное, выпрашивал кусочек чего-нибудь вкусного. Мэйлин, не будь в гостях у родителей Вэньхуа, точно бы не утерпела и дала ему кусочек курицы или рыбки. Вэньхуа отдал родителям специально купленные подарки, и Мэйлин улыбнулась в ответ Дин тайтай, которой подарок пришелся по душе. Дин сяншен выражал свою радость намного сдержаннее. Мэйлин заметила, что Вэньхуа положил рядом с собой телефон и запомнила себе, чтобы потом с ним об этом поговорить. Она знала, что он, скорее всего, просто по привычке не хочет пропустить какой-нибудь экстренный вызов, но у них отпуск. Они в Сычуани, и пусть в клинике Хусин справляются без него. Мэйлин вот уже отписалась родителям и телефон убрала в рюкзак, намереваясь к нему не притрагиваться как минимум неделю.

- Немного, - робко ответила Мэйлин Дин тайтай, когда та спросила о вине. Ей казалось, что отказываться будет невежливо, но она посмотрела на Вэньхуа, словно ожидая его решения.

- Да, но я не так давно работаю в клинике, еще даже года нет. Я только в прошлом году закончила учиться и не сразу смогла найти работу по специальности.

Вэньхуа положил себе в тарелку рыбу, баклажаны и лапшу. В Пекине он всегда скучал по сычуаньской еде, и считал, что его мама готовила намного лучше, чем он сам, поэтому первое, до чего он всегда рвался, приехав в Цзинлу, были местные деликатесы. Специи здесь были более свежие, и их добавляли куда более щедро, чем в Пекине, поэтому некоторые блюда можно было есть, только запивая их свежезаваренным чаем. Вэньхуа кивнул Мэйлин, когда она посмотрела на него после того, как ответила про вино.

Домашнее вино было довольно сладким, поэтому пилось легко, как чай, но нельзя было забывать о том. что оно было при этом довольно крепким. Местные сливы были сладкими сами по себе, потому что успевали впитать много солнечного света за лето, и их было настолько много, что домашнее вино готовили все, кому не лень.

Отец сразу стал задавать Мэйлин вопросы, не успели все сесть за стол, и Вэньхуа был рад, что многие вечные темы они успели обсудить с ним заранее. Пришли к выводу, что занимаются одним и тем же, но по-разному. Он мог восстановить человека после тяжелейших травм головного мозга и позвоночника, его отец был единственным, кто реально помогал жителям деревни при сотнях проблем со здоровьем. И еще неизвестно, от кого толку было больше. Но Вэньхуа не хотел бы быть деревенским знахарем, он предпочитал знать наверняка, а не верить интуиции, а его отец, наоборот, предпочитал работать с энергией человека. Антинаучно, но эффективно.

Ван Цянши налила всем в стаканы светлое сливовое вино, а аромате которого чувствовались сливы местного сорта, сладкие и душистые. После этого она взяла немного овощей и овощного салата. Дин тайтай считала, что в последнее время немного прибавила в весе, и старалась сейчас есть меньше, чем обычно. Это не получалось, но все равно она следила за тем, что кладет в тарелку.

Дачжи начал говорить на свои вечные темы, в которые она старалась не лезть. Он знал, как снижать давление и избавлять от головной боли. Лечил детей от лихорадки, и помогал, когда болела спина. Но Вэньхуа и Юн Мэйлин были докторами в самом Пекине, это совсем другое. Они учились по десять лет, и теперь их взяли в хорошую клинику на работу. Цянши там была, она сама видела, какие там стеклянные стены и пышные фикусы в кадках.

- Главное, что нашла, - сказала Дин тайтай. - Это же Пекин, там всегда сложно найти работу сразу после учебы. А у вас говорят очень хорошая клиника.

Вэньхуа устроился довольно быстро, но там ему мало платили, а работал он там чуть ли не за троих. Его друзья искали работу и того дольше. Нанфэна уволили через месяц, он вообще на скорой помощи работал до того, как смог снова устроиться по специальности.

Дин тайтай разлила вино по стаканом, и воздух наполнился сочным ароматом спелых сладких слив. Вокруг цвели вишневые деревья, было очень тепло и тихо, только мурлыкал на перилах кот, а мастиф положил тяжелую голову ей на колени, так что Мэйлин даже не могла пошевелиться на стуле. Это было до того удивительно и необыкновенно, что девушке даже казалось, что это происходит в каком-то фильме или какой-нибудь книге, но не с ней. Мэйлин поняла, что до сих пор сидит с пустой тарелкой, и поторопилась это исправить, положив острые овощи, салат и немного лапши.

- Она считается одной из самых лучших в городе, - вежливо ответила Мэйлин то, что слышала от других сама. У них было новейшее оборудование и опытные врачи, и не иссякающий поток пациентов только подтверждал народные мысли о том, что лечиться нужно ехать в клинику Хусин. Жаль только не все могли это себе позволить.

Мэйлин покосилась на Вэньхуа. Она просила никому не говорить о ее необычных способностях, но верила, что он не говорил и отцу о том, что она чем-то таким владеет. Просто Дин сяншен и сам был знахарем и понимал чуть больше, чем простой человек. И Мэйлин казалось, что ему можно сказать, он не воспримет это как нечто удивительное или странное. Просто она по-другому работала с энергией.

- Я училась у некоторых из них, - осторожно подтвердила Мэйлин. - Но вряд ли знаю и умею хотя бы половину от того, что умеют они. Я почти не разбираюсь в акупунктуре и знаю всего несколько основных точек, и пока не могу справляться со многими распространенными заболеваниями.

Ей бы тот уровень знаний, как у сифу Лю, Бо-джи или хотя бы Чун тайтай. Теоретически Мэйлин знала довольно многое, но не могла эти знания применить на практике, потому что отсутствовало понимание или банально не хватало сил.

Отец опять начал разговор на вечную тему, и Вэньхуа это не нравилось. Мэйлин, как ему казалось, не очень любила долгие споры на абстрактные темы, особенно те, где каждый в итоге оставался при своем мнении.

- Пап, мы это уже сто раз обсуждали, - сказал Вэньхуа. - Бесполезно говорить о том, что правильнее. Чему бы ни училась Мэйлин на Тибете, она решила поступать в Пекинский университет и стала кардиохирургом. А кто из нас троих круче, как медик, - это глупый вопрос. Если у человека перелом позвоночника, круче я. Если укус змеи - ты. Если обширный инфаркт - Мэйлин.

Он не говорил отцу о возможностях девушки, обмолвился лишь о том, что она жила на Тибете в монастыре перед тем, как вернулась в Пекин, чтобы учиться на врача. И это было сказано в контексте, что её вряд ли прям сильно напугает деревенский быт. Тем более что в доме уже были горячая вода, отопление, канализация и электричество, а не как лет двадцать назад, когда для того, чтобы помять посуду, нужно было бегать с ведрами к колодцу.

- Лучше расскажите, что нового здесь происходит, - сказал Вэньхуа. - Сделали утренний автобус в Дашань?

Когда он был здесь в прошлый раз, одной из главных тем в деревне была та, что утром нет удобного автобуса, чтобы местные дети добирались в райцентр, где находилась ближайшая школа. В итоге приходилось договариваться с теми жителями деревни, у кого были машины, а пару раз и вовсе подключали трактористов.

Вэньхуа и Дачжи снова начали спорить, и Цянши задумалась, как правильнее перевести тему, чтобы оба не втягивали в свои диспуты Юн Мэйлин. Нашли новые уши, чтобы повторить старые спору при свидетелях,

- Давайте выпьем за встречу, - предложила Дин тайтай. - Я очень рада, что вы до нас доехали.

Она отпила немного сливового вина и улыбнулась. Цянши никогда не была на самом Тибете, но Сычуань находилась достаточно близко к Тибетским горам, чтобы здесь было все, чем гордились те края, от снадобий и благовоний из Лхасы, до танок и других сувениров.

- Автобус сделали, уходит полвосьмого с остановки, - ответила Дин тайтай. - Говорят, и на будущий год будет ходить. И обратно теперь удобный сделали.

Когда Вэньхуа приезжал, он довольно часто разбирался с такими вещами - ездил в райцентр. что-то писал, с кем-то спорил. Председатель обычно делал куда меньше, потому что боялся ссориться, а Цянши и вовсе не было до этого дела. Зато Вэньхуа можно было уговорить, чтобы он помог.

- Лулу про тебя спрашивала, очень ждала, когда ты приедешь, - добавила Ван Цянши.

Дин сяншен хотел подробнее расспросить Юн Мэйлдин о её учебе на Тибете, потому что он понял, что она там могла изучать куда больше, чем учат в медицинских вузах, но Вэньхуа их перебил, и продолжать эту тему сейчас было неправильно.

- Да, за встречу, - согласился хозяин дома и также отпил немного вина. - Юн Мэйлин, я уверен, что полученные на Тибете знания вам также могут помочь в работе, - добавил он, но затем замолчал, чтобы не навлечь на себя гнев жены и сына.

В этот момент Мики встрепенулся и вылез из-под стола. Он гавкнул, завилял хвостом и побежал к калитке. Послышался звук открывавшейся щеколды, и на участок зашла девочка лет десяти. Её волосы были собраны в две косы, и она была одета в явно нарядное платье, одетое по случаю важного события.

- Лулу, заходи, - окликнул девушку Дин сяншен. - Они уже приехали.

- Вэньхуа! - крикнула девочка и побежала на крыльцо, стараясь обогнать собаку. Она обняла Вэньхуа за шею, чмокнула его в щеку, затем обернулась на Мэйлин и смутилась. - Здравствуйте, - сказала девочка и в вежливо поклонилась.

- Юн Мэйлин, это - Лулу, - объяснил Дин Дачжи. - Троюродная сестра Вэньхуа. - Лулу, тащи стул, садись с нами.

Девочка, явно чувствовавшая себя здесь, как дома, принесла еще один стул, затем притащила с кухни чашку, тарелку и палочки, чтобы не заставлять Дин тайтай за ними ходить.

А Мэйлин показалось, что они вовсе и не начинали спорить, всего лишь говорили о тибетской медицине и врачевании, но Вэньхуа лучше знал своего отца, вполне возможно, что вслед за аккуратной разведывательной тактикой Дин сяншен предпримет яростное нападение с целью убедить Мэйлин в том, что клиническая медицина - от лукавого. И она бы с удовольствием послушала этот спор, потому что у нее не было однозначного мнения, она принимала как и народную медицину, так и клиническую, потому что в ее случае было бы как минимум нечестно придерживаться чего-то одного, игнорируя второе. Но Вэньхуа перевел тему, Дин тайтай его поддержала, и Мэйлин поняла одно - им с Дином сяншеном найдется о чем поговорить, не вовлекая в разговор кого-то еще третьего.

Девушка едва отпила сладкого вина, показавшегося ей довольно крепким. Овощи были очень острыми даже для Мэйлин, хотя она всегда питала слабость к острой сычуаньской кухне, так что ей приходилось запивать каждый кусочек зеленым чаем. Но все было ужасно вкусно, намного вкуснее, чем в ресторанах сычуаньской кухни в Пекине. А потом Дин тайтай упомянула какую-то Лулу, и у Мэйлин встал ком в горле, да так, что аж слезы на глазах выступили.

- Простите, очень остро, - неловко пробормотала она, чтобы как-то сгладить свою эмоциональную реакцию на такую новость. Не зря, значит, мысли ее посещали эти, пока они ехали в автобусе. Мэйлин почувствовала жгучую обиду, непонятно на что - то ли на Вэньхуа, то ли на Дин тайтай, которая так спокойно об этом говорила, то ли на саму себя, потому что ведь знала, что не надо привязываться, и все равно привязалась. Она даже не заметила, что пес наконец убрал голову с ее коленей, потому что украдкой вытирала глаза и запивала якобы остроту чаем.

Увидев девочку лет десяти, Мэйлин впала в ступор. Лулу - это его троюродная сестра, а не вовсе какая-то девушка, которая так ждет приезда Вэньхуа. Просто ребенок, с которым непонятно, как общаться, потому что...ребенок. Странный десятилетний ребенок.

- Здравствуй, - все же поздоровалась Мэйлин, смутившись не меньше самой девочки.

Вэньхуа улыбнулся, когда услышал о Лулу. Они всегда хорошо общались. Лулу жила в деревне с бабушкой, пока мать работала в Чэнду. Её отец давно погиб, девочка его даже не помнила, и потому она была рада, когда ей уделяли внимание. Даже когда просто позволяли находиться рядом и щебетать, пока взрослые были заняты своими делами. Вэньхуа встал и подхватил Лулу на руки, тоже поцеловал её в щеку, затем опустил обратно на пол.

- Привет, - сказал он, радостно улыбнувшись девочке. - Ты выросла. Ты сегодня не учишься?

Был будний день, а до конца занятий в школе еще оставалось время, особенно с учетом дороги домой. И Вэньхуа удивился, что девочка не в школе. Она не очень хорошо училась, но достаточно терпимо, чтобы не было проблем с учителями и переходом из класса в класс.

Лулу убежала за тарелкой, а Вньхуа посмотрел на Мэйлин, которая выглядела смущенной. Он налил ей еще чаю, затем украдкой под столом взял девушку за руку.

- Лулу - моя очень хорошая подруга, - добавил он к словам отца. Как раз в это время девочка уселась с ними за стол. - А Мэйлин - девушка, с которой я встречаюсь, - добавил он, глядя на ребенка. - Я надеюсь, что вы подружитесь.

Лулу снова внимательно посмотрела на Мэйлин и даже подозрительно прищурилась. Светлая кожа, одежда, какую здесь обычно не носили, говорит немного непривычно. Но после этого девочка взглянула на Вэньхуа и кивнула.

- Ладно, как скажешь, - согласилась Лулу. - А потом она твоей женой будет?

- Лулу, такие вопросы задавать невежливо, - сказала ей Дин тайтай. - Ты что будешь есть?

Девочка взяла с тарелки еще теплый рисовый хлеб, затем положила себе немного лапши и курицы и принялась с аппетитом есть, не боясь перемазаться в красном соусе. И, продолжая жевать, стала рассуждать вслух.

- Юн Мэйлин красивая, - со знанием дела заявила Лулу, глядя на Вэньхуа. - Я думаю, тебе нужно на ней жениться.

- Лулу, - окликнул её Дин Дачжи.

- Дядя Дин, - девочка нахмурила брови. - Я же правду говорю. Если он будет долго думать, она от него сбежит. Вэньхуа хороший, но ему уже много лет, а он все не женат. Я думаю, потому что от него успевают сбежать невесты до того, как он женится.

Она говорила на сычуаньхуа, и только это в определенной степени, по мнению Дина сяншена и Дин тайтай, спасало ситуацию.

- Лулу, говорить и жевать невежливо. Ты поешь сначала, - сказала Ван Цянши, подкладывая еще лапшу в тарелку девочке.

Мэйлин чуть было не отдернула руку, почувствовав прикосновение Вэньхуа - сначала ей снова показалось, что это собачий нос, но собачий нос не переплетает пальцы с твоими, поэтому Мэйлин вовремя сообразила, что это всего лишь мужская ладонь. Она постаралась улыбнуться в ответ на подозрительный прищуренный взгляд девочки - Мэйлин понятия не имела, как нужно дружить с детьми и как вообще с ними подружиться. Пора ее собственного детства прошла давно и навсегда, и с годами, убитыми на непрерывную учебу, Мэйлин растеряла всякое умение дружить с кем бы то ни было и замкнулась в себе и своем собственном мире, где никого, кроме нее, не было. Ей стоило огромного труда впустить в этот мир Вэньхуа, но она была еще не готова впускать туда десятилетнего ребенка.

Она почти не понимала того, что говорила Лулу, через два слова на третье, и общий смысл разговора от нее безнадежно ускользал. Мэйлин не решалась переспрашивать у Вэньхуа или его родителей о том, что она щебечет, поэтому старалась по возможности не думать о том, где бы в этом доме найти тот угол, чтобы ее не трогали хотя бы минут тридцать, чтобы привести себя и свои мысли в порядок. Мэйлин и не думала, что возможное появление незнакомой девушки так ее заденет. Она не считала, что Вэньхуа должен все свое время отдавать только ей, да и сама не могла круглосуточно вертеться вокруг него, потому что была еще работа, но упоминание о теоретической молодой особе почему-то больно резануло по ее чувствам.

Мэйлин очень боялась в очередной раз ошибиться. И укушенный змеей, уже даже неоднократно, боится веревки, и в каждый раз будет мерещиться что-то угрожающее ее нынешнему статусу девушки Вэньхуа. Она верила ему и понимала, что ревность - это плохо, но была совершенно не уверена в самой себе, ведь есть девушки лучше и красивее, чем она. Определенно, нужно прибегнуть к старому доброму методу - остаться одной и просто еще раз все обдумать.

Вэньхуа опустил взгляд, слушая все то, что говорила Лулу. Она всегда говорила то, что думала, совершенно не фильтруя поток сознания. И он был рад, что Мэйлин плохо понимала местный диалект, на котором щебетала девочка.

- Лулу, - Вэньхуа посмотрел на неё. - Я бы не стал знакомить тебя с Мэйлин, если бы знал, что ты будешь себя так вести.

Он говорил на путунхуа, но после даже недолгого общения с родственниками в его речи появился более заметный местный акцент.

- Ты лучше ответь, почему ты не в школе, сегодня же будний день, - чуть строже сказал он.

Вэньхуа догадывался, что все эти разговоры о том. как срочно ему нужно жениться на Мэйлин, пока та не сбежала - это, на самом деле, проявление ревности со стороны Лулу, которая привыкла считать, что почти все его внимание, когда он в Цзинлу, посвящено ей. А тут он приехал с девушкой, да еще и не женой, и Лулу приходится довольствоваться за столом ролью шумной троюродной сестры.

Лулу насупилась, жуя лапшу. Её часто одергивали, когда она говорила лишнее, поэтому такие замечания девочка давно перестала принимать близко к сердцу.

- Бабушка разрешила сегодня не идти в школу, - ответила девочка. - Ты же приехал. Но только сегодня, завтра снова идти.

- Лулу стала лучше учиться, - сказала Дин тайтай. - На той неделе пятерку по математике получила.

- И по китайскому, - добавила девочка.

Она села удобнее, поджав одну ногу под себя, чтобы оказаться выше. Лулу не особо любила учиться, и все об этом знали.

- А вы правда прям из Пекина? - спросила девочка, посмотрев на Мэйлин.

Она постаралась сказать это на путунхуа, и получилось довольно понятно, хоть и с акцентом.

- Вэньхуа там доктором работает, хирургом, - с деловым видом объяснила Лулу. - А вы?