Конец отпуска

Мэйлин уже не отвлекалась на окружающих, она сосредоточилась на том, чтобы как можно скорее помочь девочке и вывести ее из обморока, потому что ее акупунктурные навыки не особенно помогли. Мэйлин несколько раз сжала и разжала кулачки, чтобы настроиться на работу, затем расфокусировала взгляд, вглядываясь в ауру Лулу. Она сразу обратила внимания, что нет ни красных пятен в ауре, ни серых областей, что могли бы указывать на боль, воспаление или какое-то иное нарушение, но аура сама по себе выглядела бледной. Она видела, как сокращается сердце, и начала считать ЧСС, которое оказалось даже слишком высокий, выше, чем можно бы было считать верхней границей нормы. И что-то еще ее настораживало в том, как работает сердце, быстро, как-то болезненно сжимающееся. Мэйлин прищурилась, чтобы подробнее вглядеться в ритм и найти, наконец, то, что ее беспокоило.

- Я нашла, - наконец сказала она спустя, наверное, минуту, пока сидела неподвижно, рассматривая ауру и перебирая в уме все возможные варианты. - У нее patent foramen ovale, открытое овальное окно. И, если я вижу правильно, то две поперечные хорды в левом предсердии. Она набегалась, нагрузка на сердце возросла, хорды стягивают стенки, и клапан не функционирует нормально, пролабирует и не закрывает отверстие. Вэньхуа, ей операция нужна, и как можно скорее, тем лучше.

Мэйлин задержала руки над областью Анахаты девочки и стала аккуратно воздействовать на сердце энергией зеленого цвета. Она при всем желании не могла сейчас вылечить Лулу, могла только поддержать ее до того момента, пока не прибудет скорая. Нужна диагностика - эхокардиография, экг, кислород и капельница с физраствором, чтобы поддержать организм, а из всего этого - только аспирин и нитроглицерин. От зеленой энергии выравнивалось давление и понижался пульс. Мэйлин надеялась, что это поможет тканям сердца расслабиться, и клапан овального окна перестанет пролабировать, но растянутые слабые ткани уже были на это не способны, и кровь продолжала поступать из правого предсердия в левое. Но Лулу начала приходить в себя, и это было хорошо.

Порок сердца, и еще повезло, что Мэйлин могла читать ауру и при этом была хорошим кардиохирургом, иначе диагноз можно было ставить хоть по полету птиц, хоть по кофейной гуще. И новости не радовали, потому что Вэньхуа считал, что нельзя рассчитывать на скорую.

Пришла тетушка Чжан, которая принесла таблетки и поставила на столик, стоявший в изголовье дивана, аптечку с таблетками и чашку с водой. Она стала дрожащими руками копаться в коробке с лекарствами, достала оттуда все, о чем говорил Вэньхуа.

- Спасибо, - сказал он. - Отец должен был вызвать скорую, их нужно бы встретить. Соберите пока ей вещи с собой, Лулу нужно везти в больницу.

Когда человек занят, он меньше волнуется, потому что считает, что от него что-то зависит. И все эти задания не были важными, но могли отвлечь Чжан нюйши. А Лулу стала приходить в себя.

- Лулу, ты слышишь меня? - спокойно спросил Вэньхуа и взял девочку за руку. - Мэйлин, сколько у нас времени?

Он понимал, что если скорая - не вариант, нужно было звонить Сину цзынли и просить его через его связи искать вертолет, чтобы везти Лулу в Чэнду. Это было из области фантастики, но у Хусин была такая возможность.

Лулу просыпалась и наверняка могла испугаться тому, что с ней случилось. Мэйлин ласково улыбнулась девочке, при этом она считала, что Лулу совсем не обязательно знать все подробности ее состояния, но пока не могла придумать, как ей объяснить необходимость прокатиться до больницы. При этом скорая могла ехать до деревни до бесконечности долго, но и травами и припарками делу уже не поможешь. Лулу должна была с детства наблюдаться у кардиолога, динамика закрытия должна была строго отслеживаться, но вряд ли кто-то вообще знал, что у нее могут быть проблемы с сердцем, если раньше никогда подобного не случалось. В большинстве случаев открытое овальное окно вообще никак не беспокоило и протекало бессимптомно.

- Солнышко, как ты себя чувствуешь? - спросила она девочку, чтобы немного ее отвлечь. Давление почти выравнялось, и можно было говорить о вариантах нормы. Мэйлин знала, что это ненадолго - стоит только опустить руки, как сердце тут же снова начнет захлебываться в собственном ритме, гипоксия пойдет по новому кругу, и давление будет падать.

- Если поставить капельницу, дать кислород, и я буду постоянно рядом поддерживать работу сердца - думаю, часа три-четыре самое большее, - ответила Мэйлин, но где-то глубоко внутри ей на мгновение показалось, что она слукавила. Ей должно было хватить сил, ведь иного выхода просто не было. - Если тянуть время, будет ишемия. Отверстие небольшое, но оно почти не закрывается, и кровь сбрасывается в большой круг. Сейчас я снижаю ей частоту сердечных сокращений и нормализую давление, это должно немного помочь сердцу.

Чжан нюйши принесла все таблетки и воду, нитроглицерина в спрее в деревне, конечно же, не нашлось.

- Разломи нитроглицерин пополам, пожалуйста, и одну половинку еще пополам, - попросила она Вэньхуа. - Четвертинку Лулу, половинку Чжан нюйши.

Лулу стала что-то спрашивать и сбивчиво объяснять, что ничего толком не помнит. Она кашляла, не понимала, что происходит, но не похоже, что была сильно напугана. Вэньхуа разломил таблетку нитроглицерина пополам, еще одну половину разломил на две четверти и раздал лекарство Лулу и Чжан нюйши.

- Это под язык, не глотайте, - объяснил он.

В случае с Лулу нитроглицерин мог и ухудшить состояние, все зависело от порока и того, как он протекал. Вэньхуа внимательно следил за девочкой, но продолжал ей улыбаться и со стороны выглядел спокойным. Он достал телефон и набрал номер начальника клиники. Син цзынли долго не отвечал, но потом все же взял трубку.

- Здравствуйте, Син цзынли, это Дин Вэньхуа. Да, мы должны выйти в понедельник. Нам нужна ваша помощь. Девочка, 10 лет, patent foramen ovale, criticus. Мы в деревне Цзинлу под Чэнду, нужен вертолет. Понял, спасибо, Вэньхуа по-прежнему говорил спокойно, ка будто заказывал пиццу, а не договаривался о срочной транспортировке ребенка в клинику.

Он убрал телефон в карман джинсов и улыбнулся, глядя на Лулу. Её кожа была сероватой, несмотря на загар, и сейчас она держалась за счет энергии Мэйлин иначе времени было бы намного меньше.

- Он сказал, что перезвонит, - сказал Вэньхуа Мэйлин. - Лулу, с тобой раньше такое бывало?

- Не-а, - ответила девочка. - Пару раз задыхалась, когда много бегала, но это же как все? А вы с Юн дайфу мне помогли? Что было?

- Нам с тобой нужно будет поехать в клинику, чтобы так больше не было, - объяснил Вэньхуа. - А сейчас постарайся меньше вертеться и разговаривать.

У него зазвонил телефон, и он сразу ответил.

- Спасибо, - Вэньхуа улыбнулся. - Здесь нет ничего. Как минимум кислород, хлорид натрия, ЭКГ, - он замолчал, но Син цзынли первым спросил про реанимационное оборудование, - да. Сейчас скину. Спасибо. Понял, справимся.

Он отправил Сину цзынли координаты деревни, которые определил его телефон.

- Лулу, минут через тридцать сюда прилетит вертолет, и мы поедем в Пекин. Увидишь клинику, где работаем мы с Мэйлин, - объяснил Вэньхуа девочке.

Он знал, что Мэйлин поймет все сама с его слов, и считал себя должником Сина цзынли.

Обычно нитроглицерин не давали детям, но сейчас это было крайней мерой, чтобы расслабить сердечную мышцу, снизить пульс и добиться того, чтобы хорды перестали стягивать предсердие, что вызывало открытие овального окна, в норме закрытого. И это позволило бы Мэйлин сэкономить часть сил, чтобы в случае возникновения критического состояния, снова помочь. Здесь не было ничего из того, что можно было использовать при подобных состояниях, и возможная польза пересиливала возможный вред.

Вэньхуа говорил по телефону с Сином цзынли, а Лулу в это время болтала о том, как ей было тяжело и что помнит только как дошла домой, а потом проснулась уже тут. Мэйлин слушала ее вполуха и продолжала, участливо и внимательно кивая, следить за аурой девочки. Нитроглицерин быстро начал действовать, выравнивая ритм, и можно было немного уменьшить потом отдаваемой энергии. По-хорошему, Лулу лучше всего было сейчас поспать, так организм будет тратить меньше энергии и сил.

Она поняла, что Вэньхуа каким-то чудесным образом упросил Сина цзинлы выслать им вертолет, который мог бы доставить их в Пекин. это давало выиграть время, которого сейчас было не так и много, как бы ни пыталась Мэйлин убеждать себя в обратном. Она поняла также и то, что вертолет будет по возможности оснащен тем необходимым оборудованием, которое позволит отслеживать состояние Лулу, основываясь не только на личные ощущения и ауру, но и на показания монитора ЭКГ и кислородного аппарата. Мэйлин понятия не имела, откуда Син цзынли мог достать целый вертолет, но у него вообще было очень много сюрпризов в рукавах его медицинского халата.

Мэйлин еще раз проверила состояние Лулу, и ненадолго убрала руки, прерывая потом энергии. Она пошевелила пальцами, надеясь, что запястья еще не скоро начнет ломить.

- Постарайся немного поспать? - предложила Мэйлин девочке. -Так ты быстрее отдохнешь. Все равно пока нужно ждать, пока прилетит вертолет, но мы обязательно тебя разбудим, чтобы ты не пропустила ничего интересного.

Тетушка Чжан начала приставать с расспросами, затем в дом зашел отец, который сказал, что скорая будет минут через сорок. При всех этих интересностях Лулу, несмотря на плохое самочувствие, пыталась бороться со сном.

- Пап, спасибо. Директор нашей клиники вызвал вертолет, мы повезем Лулу в Пекин. Принесешь наши вещи, чтобы закинуть их в вертолет? - спросил Вэньхуа. - Тетушка Чжан, найдите Сяоли, вертолет будет садиться в поле, пусть встречает.

Нужно было всех успокоить и развести по углам. Именно поэтому Вэньхуа любил работать с пациентами, когда они были под наркозом и не в окружении родственников. А за Лулу он еще и переживал как за сестру, поэтому было сложно держать лицо и прикидываться, что все в порядке и под контролем. Он коснулся кончиками пальцев артерий на запястье девочки, чтобы следить за её пульсом.

- Лулу, тебе нужно закрыть глаза и заснуть. Мы с Мэйлин рядом и разбудим тебя, когда прилетит вертолет, - спокойно сказал Вэньхуа.

- Хорошо, - сказала Лулу и попыталась перевернуться на бок. - Но расскажи мне сказку. Про желтого аиста.

- Расскажу, но лежи на спине, - сказал Вэньхуа и поправил подушку под головой Лулу.

Он окинул взглядом отца и тетушку Чжан, и те принялись выполнять его просьбы перестав смотреть за девочкой.

- В далеком Фучжоу жил студент Мин, который был настолько беден, что не мог заплатить даже за чашку чаю. Но хозяин одной чифаньки кормил его бесплатно. И, когда студент Мин собрался уезжать в другой город, он сказал, что не может расплатиться деньгами, но оставит другую плату. И он нарисовал на стене мелом желтого аиста, похожего на живого, - стал рассказывать Вэньхуа.

Лулу все-таки согласилась поспать, но только после того, как ей велел Вэньхуа. Мэйлин почувствовала себя уязвленной - кажется, ее ни во что не ставили и считали, что можно игнорировать ее просьбы. Она знала, что ее часто не воспринимают как врача, тем более не могут принять тот факт, что она действительно кардиохирург, а не медсестра, по ошибке схватившаяся за скальпель. И к этому уже успела привыкнуть, что мало кто в этом мире принимает что-то на веру, и всем необходимо доказывать. Постоянно и непрерывно, без разницы что - что ты кардиохирург, или что врачевание действительно может существовать и прекрасно вписывается в картину мира.

Но каким бы сильным не было желание поддаться до глупости детскому порыву обидеться, Мэйлин понимала, что не имеет на это права. Что сейчас от неё зависит жизнь маленького человечка, ребёнка, который дорог Вэньхуа и всем тем людям, которые так радушно приняли ее в деревне. Как и признать тот факт, что разговаривать с пациентами у Вэньхуа получается намного лучше, чем у неё. Мэйлин ощутила такое огромное чувство собственного несовершенства, что даже сама себе не поверила, и поспешила сосредоточиться на сказке про жёлтого аиста и состоянии Лулу. Сейчас она не могла быть просто человеком, с эмоциями, обидами и чувствами, она должна была представлять собой образец спокойствия, равновесия и уверенности в том, что все будет хорошо. Они дождутся вертолёт с оборудованием, сразу подключат Лулу к аппарату мониторирования для контроля ЧСС, к капельнице и кислородному баллону. И это даст им ещё время.

Мэйлин стала мысленно выстраивать в голове порядок всех необходимых манипуляций и исследований - это всегда помогало ей сосредоточиться. Надо бы будет срочно сделать УЗИ сердца и рентген, все анализы крови и подготовить Лулу к срочной операции. Мэйлин снова задержала ладони над областью Анахаты девочки, чтобы порционно отдать ей часть своей энергии.

Вэньхуа понимал, что Мэйлин отдавала Лулу свою энергию. Его скудный опыт изучения врачевания подсказывал, что у девушки может не хватить сил надолго. Она была намного опытнее в работе с энергией, но и состояние Лулу было очень серьезным. Это не порез, который залечивал он.

- Студент Мин сказал, что если соберется несколько человек и трижды хлопнут в ладоши, аист ненадолго оживет и будет танцевать для них. Но он не должен танцевать для одного человека. Если такое случится, это будет его последний танец, - продолжил рассказывать Вэньхуа, а сам прислушивался к тому, не слышен ли шум приближающегося вертолета.

Вертолет летел из Чэнду, поэтому он прибудет раньше, чем скорая. И все равно время, когда он ничего не мог сделать, тянулось слишком долго. Лулу засыпала. Вэньхуа убрал с её лица выбившиеся из косы волосы. Тетушка Чжан принесла сумку с вещами, которые она собрала для Лулу, а отец - рюкзаки Вэньхуа и Мэйлин и негромко сказал, что машина скорой только освободилась, и будет не раньше, чем через тридцать минут.

- Я могу как-то тебе помочь? - негромко спросил Вэньхуа у Мэйлин, когда Лулу спала, а отец и тетушка Чжан не могли их слышать.

Ему показалось, что уже был слышен вертолет. И шум становился все более явным.

Мэйлин покачала головой - сейчас все, что мог сделать Вэньхуа, это просто рассказывать дальше о необычном желтом танцующем аисте. Сказка казалась ей смутно знакомой, но Мэйлин не могла вспомнить, чем она заканчивается, да и она никак не могла одновременно следить за энергией и состоянием Лулу и слушать о бедном студенте и его волшебном аисте. От нитроглицерина состояние девочки немного улучшилось, но ей все равно требовалась срочная операция. Растянутый напряжением клапан овального окна уже не прилегал плотно к стенке предсердия, и проваливался в соседнюю камеру сердца, выпуская туда новую порцию венозной крови. Если бы не нужно было отсекать стягивающие сердце хорды, можно бы было обойтись простой эндоваскулярной окклюзией овального окна через бедренную или паховую артерию. А тут придётся делать на открытом сердце - в целом не сложнее, чем ушивание межпредсердной перегородки.

- Сколько нам лететь до Пекина? - спросила Мэйлин, чтобы сориентироваться во времени и понять, как ей действовать дальше. На сколько нужно растянуть свои силы, чтобы ещё осталась возможность простоять у операционного стола, выполняя сложную операцию. В Хусин обычно не занимались детской кардиохирургией. У них были акушерство и гинекология, но, насколько Мэйлин знала, не было детских хирургов. Но ведь это такое же сердце, просто маленькое и более нежное и хрупкое. Правда, многие все равно боялись браться за такую тонкую работу - считали, ответственность перед ребенком намного больше, чем перед взрослым человеком. Это для Мэйлин было немного странным - разве может быть ответственность за человеческую жизнь большей или меньшей?

Она не знала, сколько уже прошло времени - оно тянулось долго, как будто бесконечно, пока Мэйлин то опускала руки, то снова задерживала их на области сердца, чтобы поддержать Лулу. Она спала, и сейчас тратилось намного меньше энергии, чем когда бы она болтала и вертелась, задавая сто вопросов в минуту.

- Почти две тысячи километров, - ответил Вэньхуа. - Я не знаю, с какой скоростью летит вертолёт.

Шум становился все громче, вертолёт должен был приземлиться на поле, ближе к дому для него просто не было подходящей площадки.

- Нужно перенести Лулу, - сказал Вэньхуа. - Пойдём к полю, они сейчас сядут.

Это могло ухудшить её состояние, но носилки бы ничего не решили - это не травма позвоночника. Зато можно было хоть немного сэкономить время. Вэньхуа очень аккуратно взял девочку на руки, поддерживая её голову так, чтобы она была выше уровня сердца. Тетушка Чжан просила ей позвонить, когда они долетят, отец позвал кого-то из парней, чтобы они перетащили рюкзаки и сумку с вещами Лулу.

От грохота вертолёта дрожали стекла в домах деревни. Трава пригибалась низко к земле, будто её вот-вот сдует ветром от лопастей. Вертолёт сел, и из него первым вышел медбрат в форме скорой помощи.

- Давайте сюда, - крикнул он Мэйлин с Вэньхуа. - Нам нужно успеть за двадцать минут, чтобы попасть на самолёт до Пекина.

- Сколько нам лететь? - спросил Вэньхуа. Он передал Лулу медбрату, который уложил девочку на носилки на полу вертолёта, затем забрался в кабину сам и подал руку Мэйлин.

- Часа два, в Чэнду авария в одной из клиник, вам повезло, что подняли санавиацию, главное успеть, - ответил парень. - Я один, тут три места для персонала, и мне сказали, что здесь два врача.

- Да. Сейчас слушаем Юн дайфу, она - кардиохирург, - сказал Вэньхуа. Лулу проснулась и стала осматриваться. - Спи, мы сейчас уже полетим. Тебе нужно спокойно лежать.

Две тысячи - это, казалось бы, так мало, но и так много, когда сидишь с больным ребенком на руках. Девушка услышала характерный шум - двадцать минут прошли быстрее, чем она думала. Она обещала позвонить тетушке Чжан, попрощалась с Дином сяншеном и поторопилась следом за Вэньхуа с Лулу на руках. Она забралась в кабину вертолета. Теперь можно было почувствовать себя увереннее.

Бессмысленно браться за фонендоскоп - от шума вращающихся лопастей и работающего двигателя вертолета не было слышно даже собственного голоса, не то чтобы прослушивать шумы сердца и его ритм. Зато Мэйлин сразу заметила внушительную аптечку с красным крестом на боку, и переносной холодильник для тех растворов и инъекций с препаратами, что было положено транспортировать и хранить при низкой температуре.

- Давайте аспарагинат, инозин и калия оротат в физрастворе внутривенно капельно, - сказала Мэйлин, обращаясь к медбрату, который лучше знал, что хранится в его аптечке и где все это искать. Она открыла переносной холодильник, чтобы достать из него флакон с физраствором и передала Вэньхуа, чтобы он помог с капельницей. - И кислород.

Она в это время планировала заняться ЭКГ, чтобы более подробно изучить ритм и сократительную способность сердца. Сейчас было главным не допустить острой левожелудочковой недостаточности, которая только усугубит и без того непростое состояние Лулу. Капельница подействует так же быстро, как и нитроглицерин, и Мэйлин не придется тратить так много энергии, чтобы поддерживать работу сердца, на может только лишь слегка корректировать и избегать тяжелых состояний.

- Лулу, пожалуйста, постарайся не двигаться, - попросила Мэйлин девочку, надевая на ее запястья и лодыжки разноцветные клеммы. Она расстегнула ее голубое платье, чтобы прикрепить на кожу датчики, при этом самое последнее, о чем думала Мэйлин - что Лулу может стесняться Вэньхуа или незнакомого медбрата, который сейчас был занят внутривенным раствором. Сейчас ей было не до эстетических и моральных ценностей, когда каждая секундочка была на счету.

Пока медбрат искал в аптечке необходимые препараты, Вэньхуа надел Лулу кислородную маску.

- Сейчас будет легче дышать, маску не снимай, - объяснил он девочке, стараясь перекричать шум лопастей. - Я поставлю тебе капельницу, её нужно будет подключить к вене на руке. Это не больно, но, если страшно, отвернись.

Вэньхуа надел перчатки, затем взял у медбрата смоченную спиртом вату, которой протер руку Лулу. Вертолёт потряхивало, но это была не нейрохирургическая операция. Вэньхуа поставил внутривенный катетер и закрепил его пластырем, затем подключил капельницу и закрепил флакон на стойке под крышей вертолёта. Он отрегулировал капельницу, чтобы раствор подавался с нужной скоростью, затем вколол через крышку флакона препараты, которые подготовил медбрат.

Лулу не пыталась снять маску, дёргать рукой или разглядывать капельницу. Она даже не потребовала, чтобы все отвернулись, пока Мэйлин снимала кардиограмму. Просто изредка лениво открывала глаза и закрывала их снова. Это было плохим признаком: если бы у неё были силы, основной движущей силой было бы любопытство.

- Через десять минут будем на базе, - крикнул пилот, и медбрат передал эти слова Вэньхуа и Мэйлин.

- В самолете есть реанимационное оборудование? - спросил Вэньхуа.

- Есть, и там бригада на борту. Пациентов всего пятеро вместе с вашей девочкой, поэтому не можем опаздывать, нас не будут ждать, - объяснил парень.

- Понял, - ответил Вэньхуа и посмотрел на Мэйлин дожидаясь новых указаний.

На ЭКГ были характерные для дефектов межпредсердной перегородки частичные блокады левой ножки пучка Гиса, но при данном состоянии это считалось почти нормой. От шума и нервной тряски в воздухе Мэйлин все время боялась пропустить что-то важное, все-таки она привыкла к менее нестабильной обстановке. Хотя бы когда ты знаешь, что капельница у тебя не соскочит со штатива. Лулу выглядела сонной и вялой. Из-за цианоза и тёмного загара её кожа приобрела какой-то причудливый немного фиолетовый оттенок, несмотря на все старания Мэйлин снизить количество сбрасываемой в большой круг венозной крови.

- Сердце не справляется, - потянувшись к Вэньхуа, сказала Мэйлин ему на ухо так, чтобы услышал он, но не услышали остальные, хотя при таком шуме вертолетных лопастей услышать хоть что-нибудь было вообще проблематично. - Мне нужно ей помочь.

Она не могла использовать красную энергию, чтобы придать Лулу больше сил, потому что это повысит давление и пульс и создаст дополнительную нагрузку еа левый желудочек, а ему и так хватает работы помимо артериальной крови гонять ещё и венозную, попадающую в левое предсердие с правой стороны. Не могла без риска ещё большего ослабления организима использовать и голубую, которая снизила бы тахикардию, но вызвала сопор, новый обморок или хуже того - кому. Сейчас был вариант только помогать энергией зелёного цвета, чтобы уравновесить сердце и не дожидаться новых осложнений.

- Я буду поддерживать сердце зелёной энергией, но мне нужно постоянно знать частоту сердечных сокращений. Пульс не должен быть выше восьмидесяти, поможешь мне?