И при огромной дымчатой луне вдруг засияет ветреное море

Погода Елену вполне устраивала. Ветер, который сегодня вечером и так примчался с севера и всему монастырю не давал беззаботно жить, на обрыве дополнительно усиливался. Как казалось женщине, такие погодные условия для занятия по магии Воздуха подходили идеально - у начинающих не возникнет проблем с тем, чтобы почувствовать стихию в одном из ее проявлений, а более опытным ученикам, напротив, будет с чем посражаться.
Вот правда, как именно должен выглядеть суровый педагог, ожидающий прихода учеников, Елена, не проводившая раньше групповые занятия, пока что понятия не имела. Впрочем, женщине хватило легкомыслия не перебирать в ожидании учеников более-менее подходящие маски, а махнуть на подобную подготовку рукой, решив, что как получится, так и сойдет. В качестве же временной вялотекущей деятельности, пока никто еще не успел прийти, Лена занимала себя тем, что расхаживала вдоль зарослей кустарника, густо покрывавших края обрыва, время от времени трогала колючие ветки и гадала: то ли это сама природа так ловко подгадала, создав естественное препятствие на пути чересчур любопытных личностей, то ли постарались мастера, знающие не в меру отважный и отчаянный характер некоторых учеников. Как бы то ни было, забор в любом случае вышел образцовый. Лена, уже ухитрившаяся дважды глубоко загнать колючку себе в палец, могла сегодня не слишком переживать за то, что кто-то неподражаемо бойкий сунется чересчур близко к обрыву и перевалится через край. Для этого сперва придется как минимум продраться через кустарник.

С тем, чтобы идентифицировать саму себя как "начинающую" в отношении магии Воздуха, у Анны-Лизы не возникает абсолютно никаких проблем. Опыт такого колдовства есть? Ни разу, но очень хочется попробовать. А горячего желания трудиться в указанном направлении, по мнению Саволайнен, должно более чем хватать для того, чтобы попасть в начинающие и иметь право прорываться на групповое занятие.
Вот только погода Анну-Лизу привлекает не слишком. В такой ветер девушка предпочитает особенно на природе не разгуливать - но педагогу, наверное, виднее, когда, где и как обучать желающих. Вздыхая, Саволайнен прячется в свитер, защищаясь от пробирающейся под более легкие кофты прохлады. Волосы же Анна-Лиза пытается причесать так, чтобы ветер не трепал их куда попало - но, переусердствовав, собирает их в такой тугой пучок, что начинает неприятно тянуть виски. Поэтому от суперстойкой прически Саволайнен вынужденно оказывается. И надеется только на то, что чересчур уж сильно ветер не разгуляется.
Как оказывается - зря надеется, на обрыве ветер только сильнее, треплет волосы Анны-Лизы и вытягивает из прически тонкие прядки. Саволайнен даже невольно завидует разгуливающей вдоль обрыва мастерице - ее, судя по всему, такие детали не волнуют, и это, наверное, по-своему счастье. Анна-Лиза же глухо мается, то и дело заправляет за уши лезущие в лицо прядки и с нетерпением ждет начала занятия. Может быть, получится настолько отвлечься на урок, что все остальное станет несущественными мелочами.

На магию Линор пока все больше мечтательно разевала рот издалека, но всамделишно сунуться к ней вплотную не решалась. Один на один с преподавателем - это пока для Уэст было непозволительно лихо. Ей бы с кем-нибудь локоть об локоть, чтобы в качестве ориентира, куда тянуться, видеть не только мастера как недоступную пока звезду, но и кого-нибудь поближе, попроще, чтобы в обозримой перспективе рукой можно было дотянуться. На мастер-классе, к огромному сожалению ирландки, ученики все больше были, видно, примерно ее уровня, за ними тянуться было некуда, да и к мастеру тогда присосаться особенно не вышло, разве что какие-то крупицы знаний зачерпнуть. Групповое занятие, о котором так удачно было объявлено, по мысли Линор, должно было быть чем-то принципиально другим. С меньшим количеством учеников и зрителей и большим количеством эфирного времени у преподавателя. Тем более, в категорию "начинающие" Уэст проскальзывала только так, со свистом - ничего пока не умела, но очень хотела бы начать.
На обрыве, когда туда пришла Линор, пока было всего два человека, обе девушки, и одну из них погода явно беспокоила - во всяком случае, именно к такому выводу пришла Уэст, глядя на внушительный свитер блондинки и на недовольно наморщенный нос. Вторая же женщина ветра словно не замечала - да и ирландку, в общем-то, он не особенно волновал. Великобритания - это уже остров, со всем четырех сторон открытый любым ветрам, а Белфаст еще и главный порт Северной Ирландии, стоит прямо на берегу моря, и с моря порой дует ничуть не хуже. Линор ограничилась тем, что полуфыркнула-полусплюнула, избавляясь от влезшей в рот пряди волос. И громко поздоровалась: - Добрый вечер! Я на групповое занятие. Можно ведь, да?

На ходу Райан непрерывно бормотала себе под нос, что идти на общее занятие - это нехорошая идея. Что О'Мера способна на более-менее продуктивное творчество только один на один с преподавателем, причем только с кем-нибудь понимающим и терпеливым, вроде Ровены, кто не примет суматошные речи ирландки за попытку развесить подозрительные макаронные изделия по чужим слуховым органам. На общем же занятии Райан будет только мешаться, как бестолковый воробей в чаячьей толпе, толку от нее не будет никакого, а вот определенное количество лишнего шума возникнет совершенно точно. И все-таки девушка очень хотела попробовать. Хотя бы попытаться влиться в коллектив. Вдруг на Ровене этот мир не заканчивается. Был же, в конце концов, Финн, которого, кажется, практически не смущали сумбурные рассуждения девушки. Была Ирина, которая неожиданным образом оказалась для ирландки хорошей соседкой, понимающей и даже по-своему дополняющей О'Меру. В таком случае вполне имеет место быть гипотеза, что этот монастырь полон удивительных людей, которые будут вести себя совершенно не так, как привыкла Райан. Что, может быть, и на групповом занятии сегодня все сложится лучше, чем обычно.
И тем не менее, по привычке, почти рефлекторно Райан дрожала и нервничала, привычно ожидая непонимания со стороны окружающих. Выйдя на обрыв и увидев там уже собравшуюся группу из трех человек, О'Мера стеснительно и кособоко втянула голову в плечи, пытаясь съежиться и стать как можно менее заметно. И растянула губы в неловкой, умоляющей улыбке, кланяясь в знак приветствия.

Лохматые черные волосы, голубые глаза, спортивный костюмчик и кроссовки...
Странно еще вчера она пришла сюда совсем почти крохой ей едва было 12 лет, а сейчас посмотрите, все те же черные волосы голубые глаза, но уже не испуганные как раньше и оглядывающийся по сторонам взгляд, а взгляд серьезной девочки уже совсем, совсем подростка стоящего на пороге первой любви...
Камико подошла на место проведения занятия. Она видела этих людей на территория храма, но близко не была знакома со многими из них.
Она тихонько встала в сторонке и наблюдала за пришедшими на занятие и и не громко и не тихо, но так чтобы не мешать другим думать или что они там все делали, она не знала, произнесла:
- Здравствуйте!

О том, что он в монастыре является все-таки не беззаботным мимопробегаллой, а учеником, Аурел время от времени пытается забыть. И не от великой лени даже - просто так рядом складываются события, отвлекая от одной из основных на текущий момент целей существования. Нельзя сказать, что румын уж совершенно над собой не растет, терзать флейту юноша так и продолжает с достойными лучшего применения упорством и постоянством. Но надо ведь и на преподаваемых в монастыре дисциплинах тоже время от времени светить физиономией. Иначе рискуешь бесславно прослыть лентяем, находящимся в бегах от налипающего со всех сторон образования.
Магия Воздуха была одним из тех немногих предметов, в котором Аурел худо-бедно, но разбирался, мог демонстрировать какие-никакие успехи, а не только развешивал уши и пытался осознать наваливающуюся на него со всех сторон новую информацию. Так что групповое занятие подоспело как нельзя более кстати, удачно совпав с желанием юноши продемонстрировать окружающим, что он отнюдь не в спячке и готов вкалывать.
Правда, от поистине оглушительного количества собравшихся на обрыве дам легко можно было сделать ошарашенный вывод, что магия Воздуха - занятие исключительно девичье, малодушно попятиться, развернуться и уйти. Аурел даже одного такого знал - видел, как товарищ врубил заднюю передачу, увидев, сколько на мастер-классе по врачеванию собралось совсем юных учениц. То ли гордость у человека перевесила желание учиться, то ли ему изначально не очень-то и хотелось. Аурел же, напротив, горел желанием привести наконец свою магию в человеческий, благопристойный вид и не обладал заскоками головного мозга, из-за которых мог бы запасовать, увидев на занятии девичник, поэтому спокойно остался, разбавлять собой живописную и прекрасную компанию.
Да и вообще, занятие же пока не началось. Может, парни еще подтянутся в обозримой перспективе.

С чего вдруг Ярослава решила заняться магией Воздуха, она сказать не могла. Вроде бы Воздух - ни разу не ее стихия, ей ближе Земля, но видно, что природное любопытство и жажда знаний взяли верх. Да и честно признаться, ни чем особо важным девушка в последнее время не занималась и откровенно ленилась, надо же исправлять ситуацию, а то скоро единственное, что она будет делать - это валяться в собственной комнате на кровати, изредка посещая столовую для поддержания жизнедеятельности.
Занятие проходило на обрыве, где, сколько помнила себя Ярослава, почти всегда было ветрено. Подходящее место для работы с Воздухом. Людей уже пришло не так уж и мало, и Кравченко пока для себя не определила, плохо это или хорошо. Если подумать, то чем больше людей, тем меньше внимания уделяют конкретному ученику, с другой - ничем таким опасным они тут заниматься не будут, к чему им строгий надзор?
Поклонившись мастеру в знак приветствия, Ярослава стала ждать начала занятия.

Ханна попала прямо с корабля на бал, мигом свалившись на занятие по какой-то магии воздуха, как это тут называлось. Она рассудила, что именно это ей и нужно - чтобы кто-то доступно ей объяснил все те штуки, которые она делает, когда забирается на канат, что воздух становится каким-то упругим и словно бы держит, что на высоте чувствует себя превосходно, что всегда тянет в грозу на улицу. Должно быть какое-то логичное этому объяснение.
Прихромать на указанный ей обрыв Попрыгунья умудрилась, наверное, одной из последних, ежесекундно проклиная колено и поторапливаясь, чтобы не опоздать к самому началу. Собралась не очень большая такая толпа зрителей во главе с одним единственным парнем. При это с первого взгляда определить, кто тут на самом деле самый главный, Ханне не представлялось возможным, и она обратилась сказу ко всем.
- Здравствуйте, если вы не против, я сяду, - скороговоркой выпалив, Ханна приткнула седалище на землю и вытянула вперед задеревеневшую от ходьбы ногу, потирая коленку так яростно, что могла бы при желании высечь из нее искры. Это было противно, вот так сидеть, когда все стоят, но Ханна бы чисто физически не выстояла все занятие, сколько бы оно не продлилось. Пока еще судьба не свела ее ни с одним из тех людей, которые могли бы ей помочь. Девушка надеялась, что вот только она окажется у ворот этого монастыря, как тут же случится чудо, на нее снизойдут исцеляющие длани, и она будет продолжать скакать стрекозой, как раньше, не опасаясь, что коленка отвалится в самый неподходящий момент. Но нет, чуда не произошло. Ханна как продолжала неуклюже ковылять, так и продолжала.
Закончив ублажать колено, Ханна собрала разноцветные волосы в пучок и стянула их одним из многочисленных браслетов, что носила на запястьях. Ветер рьяно сопротивлялся и пытался выбить из этой своеобразной небрежной прически хоть сколько-нибудь прядей, которыми мог бы беспрепятственно играться. От этого у Ханны заметно поднялось настроение. Все не так уж и плохо!

Арно по логике своей, наверное, очень схож с Аурелом - надо о себе мастерам напоминать, причем напоминать желательно положительно. Но подрывается на занятие Сэ в первую очередь не из-за мыслей о своей репутации как ученика. Кривенькие рассуждения у Олененка совсем иные - превращение в порядок привел, с внутренним трогательным копытным договорился и вышел на прочную связь, теперь пришла пора со стихией договариваться, ее в порядок приводить.
Правда, индивидуальное занятие, по мысли Арно, для таких целей все-таки подходит больше. На групповом всегда есть шанс, что из-за количества явившихся получать знания учеников тебя забудут, пропустят, не заметят - и, как подозревает Сэ, явившись на обрыв, судя по количеству народа, сейчас именно тот случай. Олененок насчитывает восемь человек. Минус один, потому что это вместе с мастером, который будет вести занятие, но плюс один, потому что только что девятым явился Сэ. Восемь человек на одного мастера - звучит угрожающе мощно, думает Арно, вежливо здороваясь с присутствующими. Но с другой стороны, индивидуального нынче может и не обломиться вовсе. Так что нечего хлопать нежными ушами, надо ловить подвернувшийся шанс.
Выбирая пятачок земли, на котором можно будет максимально удобно перетоптаться до начала занятия, Сэ осторожно лавирует между красивыми девушками. На несколько мгновений задерживается возле Камико, чтобы дружелюбно приобнять девочку - Арно еще помнит, как вез ее на своей шее из деревни три года назад, и, признаться, вспоминает этот момент с теплотой - и в конце концов останавливается возле Аурела. Легонько толкает друга локтем под бок, привлекая к себе внимание, и, старательно шевеля бровями и губами, пытается беззвучно спросить: ну, как ты?

Невзирая на множество сочных рассказов о храме, Эльза по-прежнему живёт в деревне - чудеса чудесами, а обеспечить немке стабильный интернет и электричество по щелчку пальцев магия не в силах. О том же, чтобы забрасывать канал, даже и речи не идёт, девушка такой поворот событий рассматривать отказывается напрочь. Правда, Линдеманн с завидным постоянством наведывается в монастырь - ей, как бешеной собаке, бегать туда-сюда по тропинке, по которой идти не десять минут и даже не пятнадцать, кажется трудом не чрезмерным.
О групповом занятии Эльзе удаётся услышать едва ли не чисто случайно. Как должна выглядеть магия Воздуха и что из себя представлять, Линдеманн имеет понятие весьма смутное. И уж тем более сомневается в том, что ей позволят вот просто так, за здорово живёшь, выложить все эти восточные секреты во всемирную паутину. Но уж как минимум полюбопытствовать немке уж точно должны позволить.
Повторяя про себя эту нехитрую мантру, Эльза отправляется к обрыву - чтобы застать там едва ли не целый вдохновенный девичник. Девушек на занятие собирается так много, и они все такие разные и ослепительно красивые, что Линдеманн едва не пропускает затесавшихся в эту яркую толпу двоих парней. Юноши объединены словно по всем канонам классических европейских мальчиковых дуэтов: светленький и темненький. Почти как Дитер Болен и Томас Андерс, с лёгким восхищением думает Эльза, вот только стрижки у парней перепутаны. Затем Линдеманн замечает чуть поодаль, примерно на уровне бедра, шевелюру, способную по жизнерадостной яркости посоперничать с радугой, и прикипает взглядом уже к ней. Пока занятие ещё не началось и делать всё равно нечего, Эльза вполне бесстыдно рассматривает собравшихся, интересных и так друг на друга непохожих.

На групповых занятиях Яшими не была давно, хотя она вообще давно не была на занятиях, больше занятая поездками, работой в магазине и той кучей мелких таинственных дел, которой сразу обрастает человек, стоит ему выбраться за ту невидимую границу покоя, что образуют стены монастыря.
Но все же стоило вернуться хотя бы для того, чтобы прийти сегодня к обрыву и почувствовать ветер. С обрывом у Яшими было связано много воспоминаний. И во всех них был ветер. Хоть что-то является неизменным. Яшими закрыла глаза и подставила лицо порывам холодного ветра. Здесь, на обрыве сразу вспоминалась давняя мечта научиться летать. Возможно, сегодня она сделает шаг к этому. А пока ветру оставалось только бессильно пытаться растрепать заплетенные в тугие косы-корзиночки темные волосы да пытаться забраться под наглухо застегнутую кожаную куртку. Все-таки теплолюбивая Яшими знала, куда идет и что от этого места ждать.

- Нимень хао, - поздоровалась она с присутствующими, отмечая для себя, что занятие вызвало ну просто удивительный энтузиазм. Неужели они стали такой редкостью? Среди учеников попадались как знакомые, так и совершенно новые лица.
Их сегодняшнего учителя Яшими знала, и это вызвало некое смутное ощущение возможных неудач. Что-то у них с Еленой не ладилось с единым пониманием вещей, достаточно вспомнить буквально кровью дававшиеся упражнения в ментальной магии. Но может быть с воздухом повезет больше?

Джош живёт в монастыре так тихо и незаметно, что, можно сказать, и не живёт вовсе. Несмотря на то, что рядом то и дело ходит куча народу и в столовой юноша ежедневно встречается лицом к лицу с сотнями людей, Джошуа так до сих пор и не знает никого, кроме Эрики, встречавшей его у ворот. И практически наверняка будет справедливым и обратное утверждение: никто, кроме Эрики, и не в курсе, что за парень такой ограничивает свою активность проходами до столовой и обратно до жилых корпусов.
В общем, дело ясное, что так жить было совершенно не делом. Но исправить ситуацию Джош так до сегодняшнего дня ни разу и не сподобился. А вот общий сбор колдующих воздухом кажется юноше вполне подходящим поводом для того, чтобы наконец вытащить своё основательно поросшее мхом вялое тело на свежий воздух да в хорошую компанию.
Компания оказывается преимущественно девичья: ворох разноцветных юбок да пышные длинные волосы. Из-за длинных волос Джошуа и одного парня едва не приписывает к девушкам, но вовремя замечает, что неправ, и не успевает даже как следует подумать глупость. Правильно раскидывает цифры по полам, затем от нечего делать переводит их в проценты, потом пытается вычесть мастера и снова рассчитать доли - начинаться занятие все не спешит, и Джош пока от нечего делать старательно загружает самого себя бессмысленной математикой.

Арлетта была сторонницей тезиса, что учиться никогда не поздно, ни в двадцать лет, ни в тридцать, ни в сорок, и даже в семьдесят лет вполне еще можно то там, то здесь схватывать какие-нибудь полезные вещи. И уж тем более в этом деле не было помехой то, что Давенпорт сама время от времени пыталась научить людей чего-нибудь эдакому, то магическому, то не слишком. Только если с магией Воды американка пыталась совладать втихую и самостоятельно, то когда дело касалось воздуха, Арлетта спокойно признавала: в обращении с этой стихией она шляпа, соломенная и бестолковая, поэтому тут ни о какой самостоятельности речи идти не может. Непременно нужна для начала чья-нибудь твердая руководящая рука. Групповое занятие для этого, на взгляд девушки, как раз мероприятие вполне подходящее.
Учеников на обрыве собралось неожиданно много, как знакомых Арлетте, так и совершенно новых лиц. Давенпорт очень быстро заметила в толпе Арно, Аурела и Камико, и с трудом получилось отделаться от ощущения, что её подопечные решили устроить на это занятие вполне организованный и целенаправленный, коварный набег. Портрет Эмиля, нарисованный Яшими, так до сих пор висит в доме на видном месте, и девушке Арлетта кивает с теплотой. Также американке знакома рыжая Линор, приходившая недавно на мастер-класс по врачеванию, и Анна-Лиза, периодически возникающая возле Давенпорт с просьбами повторить урок владения мечом. На всех остальных же Арлетта смотрит с лёгким сомнением: если и встречались, то лишь мельком пересекались в монастыре. А ведущей урок Елене американка кланяется со смутным, неуверенным чувством сожаления об упущенной возможности: а сложись жизнь по-другому, это сейчас её свекровь могла бы быть.

Это даже не экзамен, уверенно размышляла Кортни. И прыгала по тропинке на одной ноге, носком кроссовка толкая перед собой камень и каждую секунду рискуя споткнуться и загреметь носом вниз. Будут учить, а не допрашивать. Ну, может, почувствуешь себя тупой пару раз. Фигня. Со всеми бывает.

Правда, в этот раз своевременная мудрость внутреннего монолога не особенно помогала прийти в себя. Узнав, что она в монастырь пришла как раз вовремя для того, чтобы успеть вскочить в захлопывающуюся дверь уходящего вагона, Кортни пришла в неописуемое, необъяснимое возбуждение. Это было даже круче, чем мандраж перед экзаменами, решающими, оставят тебя в университете или попросят вон пинком под зад. У девушки несолидно тряслись конечности, и жутко хотелось творить несерьезную фигню. Как будто кровь вся разом превратилась в шампанское и теперь шибала по мозгам смешливыми пузырьками. Кортни попыталась кое-как это состояние души растрясти по дороге при помощи прыжков, но получилось откровенно фигово.

На обрыве собралась такая неожиданная для вроде бы спокойного, даже сонного монастыря толпа, что Янг сперва по дурости своей перепугалась: не туда пришла. За знаниями в таком количестве народ не рвётся добровольно, тут небось раздача штанов какая-нибудь. Мама дорогая, сколько серьёзных лиц!... Вдруг сейчас начнут сперва знания требовать, чтобы понимать, кому и что давать? А я зелёная, как свежесорванный лайм. Вот ситуация-то будет. От позора не помру, но мучиться буду. Долго.