Помощь бывает разная

Эстер ничего не понимала во врачевании, но очень-очень хотела помочь, поэтому выпросила дать ей хоть какое-нибудь задание, с которым могла бы справиться даже она. И сифу Бо отправила ее помогать в деревенском лазарете, просто чтобы что-то подать, принести или убрать. Вроде бы не очень почетное дело, но Эстер была довольна, потому что это было именно то, с чем бы она точно справилась без опасения кому-нибудь навредить. И, может быть, удастся что-нибудь послушать про то, как нужно лечить, или посмотреть, как работают настоящие врачеватели, которые в этом разбираются.
Еще сифу Бо сказала, что пришлет ей кого-нибудь в помощь и сказала, чтобы утром после завтрака Эстер ждала у ворот, чтобы вместе с напарником идти в деревню. Одной было опасно, да и немного боязно, потому что Эстер никогда не ходила в деревню одна. Особенно теперь, когда в округе было так неспокойно и шныряли чужаки, которые могли бы причинить вред.
Эсти даже вздрогнула от мысли, что они могут наткнуться на кого-нибудь из таких людей. И понадеялась, что у нее в напарниках будет кто-то сильный, кто может их защитить.
После завтрака она сразу пошла к воротам. День был солнечный, но прохладный, и она надела свитер под тренировочную куртку. Вещей у нее с собой никаких не было, потому что она не знала, что может пригодиться, а что нет. Эстер подошла к воротам, погладила одну толстую колонну рукой и остановилась рядом в ожидании своего спутника. Или спутницы.

Сонгцэн вызвался на любую работу, где бы требовалась его помощь, потому что эпидемия холеры и неприятности в другой деревне отнимали очень много сил у мастеров Линь Ян Шо. Мать отправила помогать в лазарете зараженной деревни. Сонгцэн был никаким врачевателем, но был готов помогать с грязной работой и тасканием тяжестей. Как и все жители монастыря он получил вакцину, поэтому не особо боялся заразиться. Он подошел к воротам сразу после завтрака. За плечами Сонгцэна был довольно тяжелый рюкзак, в котором были сложены снадобья, какие-то продукты и еще куча всего, что должно было пригодиться дежурному лекарю. Этот рюкзак собрали в лазарете монастыря и просто просили перенести в деревню, ничего не разбив по дороге.

У ворот Сонгцэн увидел свою напарницу, которой оказалась Эстер. Он вежливо ей поклонился и улыбнулся.

- Привет. Похоже, мы будем работать вместе. Пойдем?

Вечером нужно было вернуться в монастырь, и не стоило терять время, чтобы успеть сделать как можно больше в деревне.

Эстер совсем не ожидала увидеть того юношу, у которого такое длинное и сложное имя, но она все-таки разузнала, как его зовут. Они вместе были на одном из занятий, и Эстер просто подслушала его имя. Сонгцэн. Ей пришлось долго тренироваться произносить его правильно, потому что с первого раза получилось издать скорее какой-то набор звуков, чем что-то похожее на настоящее имя, но она была уверена, что теперь точно не ошибется. Только вот у нее совсем перехватило дыхание, и Эстер пожалела, что она не может спрятаться за колонну и сделать вид, что ее здесь нет.
- П-привет, Сонгцэн, - запинаясь от смущения и краснея, как помидор, поздоровалась Эсти, не зная, куда ей девать руки. Сердце ходило в груди ходуном, и Эстер поспешно отвела взгляд, как будто боялась просмотреть в молодом человеке дырку. - Да, пойдем.
Может, пока они будут идти, ей будет не так тяжело дышать, потому что сейчас она едва вспоминала, как это делается. Ужасно, просто ужасно неловко, что она не может взять себя в руки, а вдруг он догадается, что он ей нравится, и начнет смеяться над ней? Или того хуже, скажет, что никогда бы в жизни не обратил внимание на девочку с такими кошмарными рыжими волосами и бледным лицом и нескладной фигурой. Словом, на такую, как она.
- Ты...ты занимаешься врачеванием? - мучительно выдавливая слова, спросила она, потому что молчание казалось ей очень тяжелым, и она хотела его чем-нибудь разбавить. Только вот говорить оказалось не легче, чем молчать. Какая сложная штука, эта любовь, и так нехорошо, и по-другому плохо.

Сонгцэн был приятно удивлен тем, что Эстер знала его имя, да еще и произнесла это имя правильно. Для многих оно было невыговариваемой скороговоркой, и принц Кобр давно с этим смирился. А еще ему показалось, что девушка напугана или смущена. Он надеялся, что ничего не сделал для того, чтобы она чувствовала себя неловко в его компании.

- Я плохо знаю врачевание. Меня отправили в деревню носить тяжести и мыть полы, - честно сказал Сонгцэн. - А ты?

Холера была очень заразной болезнью, поэтому все по сто раз нужно было мыть и перемывать. Интеллектуальной работы врачевателя было недостаточно для того, чтобы справиться с эпидемией, требовалась помощь еще и тех, кто просто возьмет в руки ведро и тряпку или будет помогать ухаживать за больными, которые под наблюдением в лазарете.

Сонгцэн не боялся грязной работы. В клане его королевское происхождение никак не мешало ему выгребать из лошадиных денников опилки с навозом, потому что он еще не был воином клана и участвовал в ученических дежурствах наравне со всеми.

Эстер украдкой перевела дух, потому что человек не может не дышать дольше семи минут, и это самый лучший результат среди ныряльщиков на глубину, а Эстер не была никаким таким ныряльщиком и не могла даже и полторы минуты не дышать. Но она была обрадована тем, что Сонгцэн не стал сразу смеяться или вообще подал вид, что заметил ее смущение. Какой он, оказывается, славный.
- Я его вообще не знаю. Мне кажется, это очень ответственное дело, вдруг что-нибудь напутаю, - скороговоркой выпалила она и замолчала, сообразив, как, наверное, это глупо выглядит со стороны, так скомкать слова в один большой ком. Но она ничего не могла с собой поделать. В ушах стучало как будто она была наковальней, а кто-то стучал по ней молотом, и никак не удавалось взять себя в руки, чтобы вести себя естественно. Словно он совсем ей и не нравится. Только как друг и хороший человек. Эстер была уверена, что он хороший...Даже очень хороший, и что ей невозможно делать вид, что он ей не нравится, ведь она совсем не умела притворяться.
- Но я хорошо мою полы, - добавила после молчания девочка. Она никогда не увиливала от домашних дел, как делали ее братья. Наоборот, всегда маме помогала и на кухне, и бабушке в саду, и вообще всем везде, стоило только ее попросить. - А тяжести, наверное, не очень могу носить, - она посмотрела на свои тоненькие ручки и вздохнула. Не быть ей никогда красавицей, она уже с этим смирилась.

Эстер была очень милой. Она продолжала смущаться, тараторила и явно чувствовала себя неловко, а Сонгцэн совершенно не знал, что с этим делать, и почему она так себя вела. Обычно он без проблем общался с людьми, хотя именно дружеские отношения сложились только с Юншэном, с которым они как-то совпали по возрасту и по общим темам. И то Лю-младший сейчас все больше пропадал в Пекине. Но Сонгцэн был готов общаться во время этого дежурства с Эстер, и не стал бы смотреть на неё свысока из-за того, что был немного старше, и умел больше.

- Значит, тяжести носить не будешь, - Сонгцэн улыбнулся. - Там и без этого хватит работы. Мама и сифу Лю говорят, что в зараженную деревню сколько людей ни пришли, все равно рук будет не хватать.

Он подумал, что его напарница похожа на маленького лисёнка, потому что у неё были необыкновенного цвета огненно-рыжие волосы. И она была в том возрасте, когда, оставаясь ребенком. уже наверняка считала себя взрослой.

А когда Сонгцэн улыбнулся, Эстер засмотрелась на его улыбку, споткнулась и чуть не упала, и от этого покраснела еще сильнее. Подумает, что она совсем неуклюжая. Эстер только бы вроде смирилась с тем, что она совсем не такая, какой бы ей хотелось быть, как опять начала думать, что быть ею - просто ужасно. Ну вот куда это годится, почти ничего не умеет, во врачевании не разбирается, на ровном месте спотыкается, так еще и рыжая! Ну просто полный комплект ходячего недоразумения.
- Как ты думаешь, все обойдется? - спросила она у юноши. Холера ведь - это страшно. Хорошо, что до монастыря она не дошла. Эстер как-то видела картинку больного холерой - человек худеет до неузнаваемости, не может есть, потому что ничего не усваивается, у него нет сил ничего делать, и из него так быстро уходит жизнь, что становится просто не по себе.
Но рядом с Сонгцэном ей было спокойнее. Несмотря на то, что она его ужасно стеснялась, Эстер даже не хотела думать о том, чтобы молчать. Нет-нет, нужно было с ним говорить, слушать его голос, задавать вопросы, чтобы он ей отвечал, потому что кто знает, когда представится еще такой же случай. А так она хотя бы наслушается его на запас, а потом будет вспоминать об этом дежурстве с теплотой. И улыбка у него такая...какая-то такая...Эстер было сложно подобрать слова, чтобы описать ее, но от этой улыбки в груди разливалось такое солнечное тепло, что девочка снова забывала, как дышать.

- Осторожнее, - дружелюбно сказал Сонгцэн, когда Эстер оступилась и чуть не упала. - Надеюсь, что обойдется. Туда уже отвезли вакцины для тех, кто не заболел, и наши врачеватели помогают людям.

Насколько он знал, там были тяжелые пациенты, но никто не умер, потому что за помощью успели обратиться после первых заболевших. Теперь нужно было добиться того, чтобы смертей так и не случилось.

- Холера очень заразная, но, если вовремя её лечить, должно обойтись, - продолжил Сонгцэн.

Он слышал, что особенно тяжело она протекала у детей, и у некоторых пациентов, кому не везло, за пару суток могло развиться смертельно опасное обезвоживание. Лекари не должны были этого допустить. А все пациенты, у кого были выраженные симптомы, должны были находиться в тех помещениях, которые были отведены под лазарет, чтобы инфекция не распространялась.

Дорога в ту деревню шла мимо горной реки и занимала чуть больше времени, чем та, что вела в деревню, куда жители монастыря обычно ходили на рынок.

Сонгцэн был таким внимательным и добрым, что Эстер даже чуточку было больно от того, что он такой замечательный. И он, хоть и был азиатом, казался ей симпатичным, хотя прошло много времени прежде чем Эстер перестала думать, что все китайцы на одно лицо и научилась их различать и понимать, что они, также как и европейцы, несмотря на темные волосы и глаза, все равно все разные. Например, он был совсем не похож на Тео и сифу Ху, который учил магии Огня.
- Мне кажется, врачевателем быть очень сложно. Ведь нужно постоянно думать, как не сделать хуже, и как вообще помочь, когда у человека что-то болит. Сколько всего знать нужно.
Она бы хотела его учить, но пока не знала, с чего подступиться, потому что боялась, что ее действия причинят кому-нибудь боль. Или вот например когда случится какая-нибудь холера, которая в обычной жизни бывает очень и очень редко, только в каких-нибудь далеких бедных странах и деревнях. Она ни разу не слышала, чтобы холера случалась в городе. Там в основном только грипп ходит.
Эстер хотела что-нибудь узнать о самом Сонгцэне, что ему нравится, например, но она стеснялась задавать такие личные вопросы. Вдруг он скажет, что это не ее дело, она же тогда умрет со стыда и больше никогда не сможет появиться в монастыре. Вот сядет на эту кочку и тут останется навсегда, потому что при встрече с Сонгцэном в монастыре всякий раз будет вспоминать про этот вопрос и вспыхивать как факел. Нет уж, лучше на этой кочке и правда остаться.

- А, с другой стороны, еще хуже не знать, как помочь человеку, который ждет от тебя помощи, - ответил Сонгцэн.

Он считал врачевание очень полезным навыком, и поэтому уважал тех мастеров, кто хорошо разбирался в этой дисциплине и вел по ней занятия. Но сам пока нахватался знаний лишь по вершкам.

- Но сейчас я готовлюсь к экзаменам в своем клане, поэтому нет времени, чтобы нормально изучать врачевание, - добавил Сонгцэн.

Они уже были недалеко от деревни. Тропа к ней была протоптана куда лучше, чем прежде, потому что из монастыря постоянно ходили помощники. Сонгцэн подошел к воротам и осмотрелся. Он понятия не имел, где находился лазарет, и надеялся на помощь кого-нибудь из прохожих, а их пока не было видно.

- Как думаешь, куда нам идти? - спросил он у напарницы.

Эсти кивнула - и правда, неизвестно, что хуже, знать, но бояться помочь, или не знать, когда нужна помощь. Второе наверное даже ужаснее первого. Нов се равно она была не готова прямо сейчас после его слов бежать изучать врачевание. Но мысли такие предательские уже появились, только девочка постаралась их отогнать. Может быть, если она будет изучать врачевание, то он тогда обратит на нее внимание? Нет, сейчас не время думать об этом.
- Экзамены? - заинтересовалась она. Да еще и в клане, как необычно. Интересно, откуда он, что это за клан такой? Эстер никогда ни о чем таком не слышала, и оттого ей только сильнее хотелось расспросить обо всем Сонгцэна. - Как в школе?
Ей тоже придется их сдавать, если она дальше хочет учиться в колледже. Родители откладывали деньги на ее учебу, и Эстер собиралась вернуться в Англию, чтобы учиться дальше, когда придет время. Но пока не очень понятно, что делать с надеждой стать младшим мастером, успеет ли она до семнадцати лет стать им, или придется уже потом, если после учебы она все-таки вернется в монастырь? Она пока не знала точно, столько всего нужно было обдумать.
- Мне кажется, это должно быть отдельное какое-нибудь здание, - от ее мыслей ее отвлек вопрос юноши. - Холера ведь заразная, да? Наверное, чтобы другие не заразились. Может быть, вон то? - она показала на небольшой дом чуть в стороне, который совсем не выглядел как лазарет, но другого варианта пока у нее все равно не было. Почему бы не узнать, что это за здание. А то выяснится, что это какой-нибудь сарай вообще.

- Пойдем посмотрим, - согласился Сонгцэн, взглянув на стоявшее в стороне здание.

Его часто расспрашивали о клане, и обычно он охотно отвечал на эти вопросы. Он жил между кланом и Линь Ян Шо и к этому привык.

- В моем клане я считаюсь учеником, пока не сдам четыре экзамена и не получу право носить оружие, - объяснил Сонгцэн. - Я не учился в обычной школе, но, наверное, не совсем такие.

Лазарет действительно оказался в этом отдельно стоявшем здании. Там было несколько комнат, большинство из них были заняты пациентами. Сонгцэн отдал дежурившему там сифу Лю свой рюкзак и получил на двоих с Эстер задание навести порядок в свободной комнате - все перемыть и поменять постельное бельё на лежавших на полу матрасах. Комната только освободилась от пациентов, которых отпустили по домам.

- Можешь пока снять грязное постельное бельё? - спросил Сонгцэн у Эстер. - Я схожу за чистым.

Понятнее не стало, поэтому Эстер не собиралась останавливаться на одном единственном вопросе, а развить свою мысль дальше, про экзамены, это ведь ужасно интересно. Даже если бы Сонгцэн рассказывал ей о том, как пасти коз или ухаживать за курами, ей бы все равно было интересно.
- В Англии мне нужно будет сдать математику, английский язык и английскую литературу, биологию, химию и физику, и еще несколько по выбору. Я буду сдавать еще историю и географию. Они пригодятся для колледжа, но я пока не выбрала, куда буду поступать. А какие у тебя должны быть экзамены, чтобы получить это право носить оружие?
Они приблизились к зданию, указанному Эстер чуть ранее, и это и правда был лазарет, хотя вполне мог бы быть какой-нибудь старый сарай. Хотя для сарая он выглядел вполне неплохо, даже аккуратно. Девочка поклонилась сифу Лю и выслушала первое задание. Хорошо, что не надо делать ничего сложного из области врачевания или просто лечения, а нужно всего лишь навести порядок. Этой работы Эсти совершенно не боялась.
Она кивнула юноше и присела возле первого матраса, с которого начала снимать порядком посеревшее и мятое белье. Было немного не по себе от мысли, что здесь лежал кто-то, больной холерой, но Эстер тут же подумала о том, что она получила укол от холеры, и не сможет заразиться. Это было бы очень неприятно.