Языковая школа

- Правда? - Хиро немного удивился, что Маркус, который, по его данным, жил в Японии достаточно долго ни разу не забредал в какой-нибудь храм даже из любопытства. - Тогда ориентируйтесь на мои действия.

Машину молодой человек припарковал неподалеку, радуясь, что сейчас нет никакого праздника, из-за которого вокруг храма и на его территории крутилась бы целая толпа, а затем вместе со своим помощником направился в сторону святилища, пересекая ворота тории и в первую очередь направляясь к месту для омовения рук.

- Это очень важный ритуал, который нужно выполнить, прежде чем пройти на саму территорию, - пояснил Хиро, когда они подошли к емкости с проточной водой, расположенной под небольшим навесом. - Для начала берете один из имеющихся в наличии свободных ковшиков хисяку, зачерпываете воду, затем ополаскиваете левую руку, далее правую, а после наливаете воду в ладонь левой руки и ополаскиваете рот. В конце остатки воды выливаете на ручку ковшика и возвращаете его на место.

Хиро проделал всю процедуру, показывая, как все это должно выглядеть на практике и, дождавшись, пока Маркус закончит с омовением рук, отправился дальше, пересекая вторые тории. Встречающие их на входе каменные защитники комаину, на взгляд молодого полицейского, напоминали льва намного больше, чем собаку, что заставило его болезненно поморщиться, вспоминая о бродящей в округе дикой кошке. И, не имея желания разглядывать оскалившиеся каменные пасти, Хиро сразу проследовал к павильону поклонения. Здесь он комментировать свои действия не стал, полагая, что Маркус и так сможет достаточно успешно их скопировать, догадавшись в нужное время произнести молитву свободного содержания. Вместо этого Таяма подошел к ящику для пожертвований, бросил в него монетку и прозвонил в висящий над ящиком колокольчик. Как только затих мелодичный звон Хиро совершил два глубоких поклона, после чего дважды хлопнул в ладоши и, оставив руки в молитвенном жесте, попросил у местного божества защиты для Юлианы и их ребенка. Много времени молитва не отняла, и через несколько минут молодой человек закончил ритуал еще одним глубоким поклоном, после чего повернулся к Маркусу.

- Можете повторить мои действия, а я пока буду вон там, - Хиро показал рукой на административное здание, где собирался приобрести небольшую деревянную табличку эма. Молитвы он считал хорошим делом, но неплохо было бы и написать божеству прошение и в письменной форме, чтобы подкрепить слова чем-то более весомым. По крайней мере, в полиции именно так и считали, заставляя писать бумажку на каждый чих, чтобы потом аккуратно приложить ее к раздувающемуся до неприличных объемов делу.

- Я и в Ис-пании не осо-бо посе-щал храмы. Моя баб-ка застав-ляла меня учить Биб-лию, и это было тя-же-ло.

Маркус пожал плечами и вздохнул. О бабке ему рассказала Яреци, когда они встретились в Испании. Они посетили фамильный дом, где Маркус провел детство. У него в этом доме была самая маленькая комната, в то виемя как у отца не было даже самого скромного угла. В этом доме не было места для самого влиятельного члена семьи Агирре.

Хиро начал рассказывать о ритуалах, и молодой человек стал следовать за ним. Первым был ритуал очищения - омовения, простым языком - мытье рук. Потом они прошли мимо двух каменных собак, Маркусу показалось, что они были похожи на собак, и остановились. И хоть молодой человек не понимал ритуалы и не видел смысла их запоминать, он повторил все. С молитвой (Хиро ведь молился?) были проблемы. Маркус сложил руки в молитвенном жрсте и задумался. Он не знал, кого просить и о чем просить, но, подумав немного, попросил неизвестных ему божеств, чтобы они дали здоровье отцу.

После этого он направился туда, куда указал ему Хиро. Там продавались деревянные таблички.

Маркус стоял рядом с офицером и внимательно рассматривал все, что продавалось в административном здании. В Европе это можно было назвать магазинчиком, лавкой или чем-то подобным. Девушка в одеянии жрицы какого-то божества стала рассказывать легенду о божестве, которое карало непослушных. К легендам Маркус относился как к историям, не более того, и молодой человек слушал это отстраненно. Но вот образ зверя, которое принимало божество, и оставленные на жертвах следы когтей...

Маркус мотнул головой. Нет, божество - это легенда, а зверь, царапавший людей, настоящий. Ну, настолько настоящий, насколько бывают оборотни. Хотя Маркуса гиены признали как своего, не почуяли в нем человека. Ладно, о том, насколько оборотень похож на нормального зверя, можно потом порассуждать. А сейчас надо идти дальше. Маркус поклонился девушке и отправился за офицером, который написал что-то на табличке и пошел ее вешать. Молодой человек подумал было приобрести табличку и написать пожелание здоровья всем членам семьи, но передумал. Потому что иероглифы Маркус знал, но не так хорошо, как ему того хотелось бы. Что-то ушло из памяти безвозвратно, и иероглифистика сейчас давалась хуже, чем до болезни. Отчасти поэтому он и обратился в этот центр. А что, будет сам обучаться иероглифам.

Он лениво рассматривал таблички, как вдруг неосознанно взгляд зацепился на одну надпись.

- Таяма-сан, я пло-хо помню значе-ние иерог-лифов, но на э-той таб-личке яв-но напи-сана фами-лия Хаякава. Вро-де э-тому чело-ве-ку жела-ют смер-ти.

Маркус говорил взволнованным голосом. Если он правильно прочитал надпись, то этому человеку могла угрожать опасность. А если он ошибся и тут написано совсем другое, то это будет повод пойти учиться там. Маркус посмотрел на молодого человека.

Пока Хиро вешал на свободное место дощечку, отправляющую пожелание здоровья и благополучия Юлиане и их ребенку, Маркус бродил рядом, рассматривая другие таблички. И Хиро, в чьей голове все еще продолжала крутиться подозрительная местная легенда, хотел было отвлечься от своих мыслей и посоветовать парню последовать его примеру, что-нибудь пожелав, как тот произнес фамилию, которую молодой полицейский предпочел бы поскорее забыть и, желательно, не вспоминать больше никогда.

- Что там? - сунул он свой кривоватый нос в табличку, привлекшую внимание человека-гиены. - А, прочитав ее содержание, произнес несколько крепких слов, которые не стоило употреблять на территории святилища. По всему выходило, что однофамилице второй жертвы желали пусть и не смерти, но серьезных физических страданий, которые, собственно, если это не было совпадением, и настигли не угодившую кому-то особу. И, придя к выводу, что таблички могут содержать еще немало интересной информации, Хиро начал перебирать их одну за одной, пока не обнаружил еще две знакомые фамилии, с похожими пожеланиями.

- Это мы удачно зашли, - повернулся молодой полицейский к Маркусу. - Наш оборотень явно имеет обыкновение читать надписи на этих табличках. - Естественно, одних фамилий для нападений было бы недостаточно. Преступник явно неплохо знал о своих жертвах. А значит, вполне мог иметь отношение к храму, например, быть одним из работников, который болтал с посетителями и, таким образом, узнавал об имеющихся у них проблемах, которые те, по какой-то, причине выражали в форме нехороших пожеланий своим обидчикам.

Он нигде не напутал, и, судя по ругательствам Хиро, даже все сделал правильно. По всему выходило, что в этом месте, называемом храмом, люди спокойно (ну или не очень) желали друг другу зла, а кто-то читал пожелания и исполнял их. Странная культура. В Европе обычно в храмах такого не было. Там молились за себя (в основном) или за родных (редко). И вроде бы в доме Господа зла никому желать нельзя.

- Может быть осмот-реть другие таб-лички? - Спросил Маркус более увереннее и спокойным голосом. - Давсйте я с этой сто-роны, а вы там. Так будет быстрее.

И он, не дождавшись ответа, отошел к краю и стал рассматривать таблички, на которых иероглифами было написано какое-то послание. Часто это было пожелание ребенка или финансового благополучия. А одна табличка содержала просьбу разобраться с Юми Судзуки.

- Таяма-сан, я нашел еще что-то, - тихо позвал Маркус.

Пока он занимался осмотром табличек в поисках знакомых фамилий, Маркус тоже не тратил время понапрасну, в связи с чем Хиро подумал о необходимости как-то отблагодарить парня, когда это безумное дело можно будет назвать закрытым. Но мелькнувшая в голове мысль быстро ушла на второй план, погребенная ворохом предположений, от которых полицейского, в свою очередь, отвлек зовущий его голос Маркуса.

- Очень надеюсь, что вы нашли табличку, на которой оборотень написал свое имя, избавляя нас от проблем, - пробормотал Хиро, подходя к добровольному помощнику, указывающему на очередную табличку. - А то... Да вы издеваетесь! - Содержание очередного желания уже второй раз за день заставило молодого человека повысить голос, поскольку на табличке красовалось хорошо знакомое ему имя Судзуки Юми. И хоть их нелюбезная знакомая явно являлась не единственной носительницей такого сочетания фамилии и имени, дополняющие штрихи вроде "стерва" и "за то, что ты со мной сделала", вызывали перед глазами вполне конкретное женское лицо.

- Эта табличка, как я понимаю, появилась здесь недавно. - Хиро снова постарался взять себя в руки и начать мыслить как профессионал, а не как истерящий мальчик. - Но выяснить, кто именно ее повесил, и была ли какая-то подсказка со стороны, не представляется возможным. Маркус, - полицейский после некоторых раздумий обратился к стоящему рядом парню, - вы не почувствовали здесь присутствия оборотня?

Хиро все больше склонялся к мысли, что появление мрачных надписей не являлось спонтанным решением обиженных и оскорбленных. Молодой человек даже начал подумывать проверить тех, кто так или иначе был связан с храмом. Только вот организация массового обнюхивания являлась более чем непростой задачей и могла отнять не один день, давая оборотню все шансы за это время подстеречь свою четвертую жертву.

Маркус старался не нарушать правила и вести себя в храме тихо, но вот Таяма-сан не очень соблюдал правила приличия, и это показалось молодому человеку достаточно странно. Вроде полицейский, и должен подавать пример. А тут получается наоборот.

- Почувствовал? - Переспросил Маркус, разглядывая таблички, а затем посмотрев на молодого человека. До него не сразу дошел смысл всех слов, сказанных молодым человеком, но, поняв все, что тот сказал, кивнул и принюхался к табличке. Понимая, что это смотрится как-то странно со стороны, он отошел на шаг и внимательно посмотрел на последнюю табличку. Потом подошел к другим. От них пахло одним человеком. Только от последней таблички пахло сильнее, чем от других. Гиена оскалилась, по спине прошелся холодок.

Маркус задумался. Интересно, а как произойдет первое превращение после перенесенной болезни? Ведь до недавнего времени он даже не вспоминал о своей способности превращаться. Знал, что она есть, но не превращался. А сейчас он испугал девушку. И вот это послание на табличке. Почему-то ему стало жаль эту девушку.

- В дан-ный мо-мент тут нет оборот-ня. Но пос-леднюю таб-личку он пове-сил недав-но. Тая-ма-сан, а эти жерт-вы... постра-давшие свя-заны как-то друг с дру-гом? - Спросил Маркус.

Спрашивая о способности Маркуса "вынюхать" оборотня, Хиро имел в виду не только место у табличек, но и другие места, по которым им довелось пройти. Хотя, почувствуй он что-нибудь необычное, парень наверняка поделился со своим спутником сделанными открытиями. А раз тот молчал, то и на неожиданное появление виновника всех творящихся безобразий рассчитывать особенно не приходилось. Что было вполне предсказуемо, поскольку столько везения благодаря простому посещению храма, на их голову свалиться просто не могло.

- Это единственная связь, - Хиро указал на таблички. - Если не брать в расчет Судзуки Юми, которую словно сама судьба толкает влезть в эту мутную историю по самые уши.

И поскольку в судьбу Хиро верил намного меньше, чем в показания свидетелей, прежде чем принимать окончательное решение о дальнейших действиях, он вернулся к девушке, у которой приобрел табличку, и задал ей еще несколько вопросов. К его глубокому сожалению, ни местные легенды, ни сплетни не смогли пролить свет на личность оборотня, поэтому помимо его поиска следовало подумать и об альтернативном варианте, поскольку потенциальной четвертой жертве, несмотря на ее не самый приятный характер, зла Хиро не желал.

- Полагаю, придется присмотреть за Судзуки Юми, если оборотня мы не найдем в ближайшее время, - поделился своими мыслями Хиро, после того, как еще немного побродив по территории святилища, вернулся к Маркусу. И пусть других вариантов молодой полицейский пока не видел, приходилось признать, что в одиночку осилить слежку ему будет более чем нелегко, а еще сложнее объяснить Юлиане, почему он стал приходить домой до неприличия поздно, и его не может заменить никто из коллег.

- Вы хотите, ч-чтобы я по-мог вам в -с-леж-ке? - спросил молодой человек, протирая лицо руками.

Он никогда не следил за людьми. Хотя нет,один раз такое было. Он следил за Яреци и тем человеком, который пытался ее изнасиловать. Он следил за людьми, похитившими его брата. Он следил за добычей, когда гулял в Африке. Но все это было у того Маркуса, часть которого умерла, оставляя место для нового Маркуса,которому предстоит чему-то учиться.

С одной стороны он хотел помочь офицеру в этом деле, но с другой - он уже был совершенно не тем человеком. Нынешний Маркус старается не нарушать закон, быть чутким и простым человеком, который просто живет.

Маркус внимательно посмотрел на молодого полицейского.

Привлечение частного лица к расследованию всегда казалось Хиро плохой идеей, реализуемой на практике только в самом крайнем случае. Но в данном случае к лицу прилагалась еще и морда гиены, немного меняющая расклад и позволяющая сделать то, на что в другой ситуации он бы никогда не пошел - попросить помощи.

- Если вы сможете в какие-то моменты принять участие, я буду вам очень благодарен. И я постараюсь не мешать вашей личной жизни или работе.

Естественно, Хиро не думал, что Маркус будет каждый вечер крутиться с ним вокруг Судзуки Юми, но в случае появления каких-то подозрений, полицейский хотел бы рассчитывать на помощь опытного оборотня, поскольку дело касалось его собрата.

- Ладно, попробую еще поговорить с местными работниками, а вас, если вы не ощущаете присутствия оборотня, я не стану задерживать.

Раз уж Хиро надеялся на помощь Маркуса в ближайшем будущем, не стоило лишний раз злоупотреблять его добротой и без конкретной цели таскать за собой, пока он сам ведет расспросы. Ну и, конечно, по ходу дела нужно было определиться с главным вопросом - решить, рассказывать ли о табличках своим коллегам или взять всю ответственность на себя, надеясь, что не получится так, как было в истории с Юлианой, когда из-за его идеи притвориться ее парнем они оба чуть не погибли.

- Я поста-ра-юсь по-мочь вам по-мак-си-муму. Все-таки мой дя-дя мо-жет то-же постра-дать.

Мысль, что сеньор Фернандез может пострадать от лап оборотня, который превращается в кошку, заставила его вздртгнуть и поморщиться. Все-таки сейчас он был другим, старался принииать участие в жизни не только своей семьи, но и сотрудников ресторана. И он всегда старался быть правильным.

- Но у ме-ня нет та-кой семьи, как у вас. Я сей-час один, а ва-ша жена бу-дет за вас волно-вать-ся. Вы луч-ше сами поста-райтесь не риско-вать лиш-ний раз, - сказал Маркус, а потом наклонил голову и поклонился. - Прос-тите, ес-ли ле-зу не в свое де-ло.

На работе иногда он видел Юлиану, которая как-то раз ему сказала, что волнуется за мужа. Тем более она тоже знала об истории с оборотнем, а ведь волноваться ей нельзя. И Маркус решил, что надо будет присмотреть за офицером Таяма. И за Юлианой.

- Моя по-мощь сей-час больше не тре-бует-ся? - Спросил он через какое-то время.