В гостях у хабу

После отвратительнейшего момента, связанного с передачей останков Яреци мадам Денев, Джун вернулся к брату, который, ради их планов, согласился разобраться с работой пораньше. Ну а пока тот заканчивал с неотложными делами Джун все-таки отправился на поиски дяди, обнаружившегося в зале в относительно пристойном состоянии, несмотря на практически пустую бутылки бренди. И, убедившись, что Мотидзуки Тору не планирует совершать глупости, набрал номер Ичиро, чей мягкий спокойный голос, казалось, принадлежал человеку из другой реальности, к которой всегда и все хорошо. И раз ни его друг, ни хозяйка квартиры не были против гостей, пусть один из них и являлся их начальником, как только Сэтоши сообщил о готовности ехать, братья направились по озвученному адресу, по дороге закупившись алкоголем: пивом для нормальных людей и несколькими бутылками нихонсю для тануки, пусть у того, наверняка, дома имелся целый склад подобного добра.

- Я смотрю, Сакаи не зря сбежал из монастыря, - обратился Джун к Сэтоши, когда они оказались около нужного дома, квартиры в котором явно отличались от коморок, которые Ичиро снимал раньше. - Хвостатый неплохо устроился. Теперь мне еще интереснее посмотреть на его девушку. - Младший из братьев Мотидзуки уже и не помнил, упоминал ли он о способности друга превращаться в тануки, но Сэтоши, имея жену-кошку, в любом случае не должен был удивляться подобным вещам.

Задерживаться и глазеть на здание они не стали и, получив дозволение попасть в подъезд, отправились на указанный четырнадцатый этаж в сто восемьдесят первую квартиру. В лифте они с братом не разговаривали, вяло гремя банками и бутылками, но это было и неважно. Впереди их ждал насыщенный вечер, обещавший долгие разговоры под хорошую выпивку, благодаря которому Джун надеялся хотя бы ненадолго переключиться с разъедающих мыслей на что-то более приятное. Насколько это вообще было осуществимо с учетом массы отягощающих обстоятельств.

О том, что Джун собирается в скором времени прилететь в Японию из-за смерти Яреци, Ичи узнал пару дней назад. И эта информация, в совокупности с поведением сеньора Фернандеза быстро расставила все по своим местам, показывая печальную правду, которая его самого, несмотря на достаточно философский подход к окружающей действительности тронула до глубины души. А раз даже он ненадолго вышел из своего, как говаривала Мика, бревноподобного состояния, трудно было представить, что чувствовали Джун, ставший невольным участником трагедии, и сеньор Фернандез, потерявший единственную родную дочь. И если последнему Ичиро мог помочь только ответственной работой, то с другом в этом плане все было немного проще. Поэтому, когда Джун сообщил о своем появлении в Японии и готовности встретиться, Сакаи с одобрения Соры пригласил его в гости. Сама девушка, которой Ичиро, упуская только магические нюансы, все рассказал, дабы та не напридумывала себе лишнего, естественно, должна была присутствовать при встрече, давая, тем самым, возможность познакомить двух очень важных для него людей.

Когда Джун позвонил и сообщил о своей готовности приехать вместе с братом, начинающий повар разбирался с основными закусками, приготовленными для такого случая. Хоть у него и был сегодня выходной, Ичиро не имел ничего против небольших кулинарных импровизаций, благо готовка всегда его успокаивала и помогала настроиться на нужный лад. Ну а после окончания возни с закусками оставалось только немного успокоить и Сору, которой в ближайшее в ближайшее время предстояло встречать в гостях не только его друга, но и их начальника, в итоге, добравшихся до обозначенного дома даже немного быстрее, чем можно было ожидать. И раз уж братья Мотидзуки оказались такими резвыми, Ичиро заранее приоткрыл входную дверь, благодаря чему смог издалека услышать шаги и характерный звон бутылок, и резко распахнул ее перед носами гостей, приветствуя их своим привычным невозмутимым выражением лица, не скрывающим, впрочем, истинного отношения, выдаваемого отражающимися в глазах эмоциями.

Долгожданные сдвоенные выходные, ознаменовавшие наконец окончание трудных во всех отношениях рабочих дней, были сильно омрачены неприятным известием, объяснившим второй по старшинству Судзуки суть многих событий, истинного значения которых она доселе не понимала: в семействе сеньора Фернандез произошло несчастье. Единственная дочь ресторатора безвременно погибла, оставив бедного мужчину в летах в тяжелейшем состоянии, которое полукровке прекрасно знакомо не понаслышке. Рассказал обо всём, естественно, Ичиро, и нет ничего удивительного в том, что Сора уже успела пролить не один поток совершенно искренних слёз, от всего сердца переживая за своего работодателя - случалось, сурового, но широкого душой и отнюдь не неуязвимого, о чём отчётливо свидетельствовало его недавнее поведение. Невозможно осудить Фернандез-сама. Каково ему сейчас?

Впору взяться за бутылку, не дожидаясь прибытия гостей и поневоле сравнивая сеньора Фернандез с собственным отцом: когда погибла Сан тот был гранитно-спокоен, переживая лишь за состояние второй дочери, словно бы она одна находилась в салоне машины в то роковое дождливое утро. В противовес тому - поведение обычно непробиваемой Юми, чьи эмоции тогда можно было чуть ли не потрогать руками. Почему так?

Визит того самого друга Сакаи, пребывавшего в далёком Тибете и, насколько хафу поняла, приходившегося погибшей девушке родственником по стороне его семьи, Сора восприняла как должное и, разумеется, не стала чинить их встрече никаких препятствий, сразу предложив пригласить его сюда. Неожиданной новостью стало кровное родство гостя и с Мотидзуки-сама: в скором времени Сэтоши тоже должен был появиться в обители его подчинённых. Несмотря на разумные доводы Ичи, мол, начальником в собственной квартире является не кто иной, как она сама, нервам хромоногой официантки пришлось испытать ощутимое напряжение.

Пока Сакаи занимался недоступной его подруге магией приготовления пищи, та превентивно опрокинула пару банок пива "для храбрости", и, хоть алкоголь ничуть не ударил в голову - Юми бы на её месте уже вовсю косела - заметно расслабилась, растёкшись по кухонному диванчику. Но когда пришло время встречать прибывших, как должно хозяйке, полукровка только и смогла робко выглянуть в коридор, перевесив на плечи куда более стойкого парня бремя первого контакта с двумя Мотидзуки, потерявшими недавно близкого человека.

Не успели они постучать в дверь, как та распахнулась прямо перед их носами, приглашая зайти в нынешнее обиталище его друга. Который и встречал братьев Мотидзуки с таким выражением лица, будто те навещали его чуть ли не каждый день, а не торчали, по крайней мере одним представителем семьи, в далеком монастыре. Но в этом и был весь Сакаи, которого Джун во многом и любил за его альтернативный взгляд на вещи, позволяющий находить какой-то позитив даже там, где его, казалось бы, уже давно не наблюдалось.

- Ммм... - Я соскучился по твоей стряпне. - Первым, что почувствовал Джун, зайдя в квартиру, стал приятных запах чего-то очень вкусного и явно относящегося к японской кухне, ассоциирующейся у него родным домом. - Ну и по тебе немного. - Молодой шаман окинул друга взглядом, отмечая про себя, что тот выглядит даже довольнее обычного. Судя по всему, тот нашел свое место и в профессиональной области, и в личной жизни, важная часть которой сейчас боязливо смотрела на гостей, видимо, пытаясь разобраться, чем ей может светить употребление или даже злоупотребление в подобной компании.

- Мотидзуки Джун, - обратился он напрямую к девушке, не ожидая официального представления. - Можно называть меня просто Джун. Все так и делают. - За время жизни в монастыре и без того достаточно современный молодой японец отвык от массы принятых на родине формальностей, а потому не видел смысла пытаться изображать из себя кого-то другого, заставляя девушку, оказавшуюся выше и привлекательнее, чем он ожидал, цепляться за привычные штампы.

- Мы тут вам несколько баночек пива и бутылок нихонсю для легкого разогрева принесли, - Джун снова перевел взгляд на Ичиро, чуть кивая, как бы говоря, что его выбор оценил в полной мере, а затем характерно погремел содержимым одного из пакетов. Изначально он хотел адресовать "дары" именно другу, но посчитал это некорректным по отношению к хозяйке квартиры, пусть и сильно сомневался в способности милой девушки тягаться с сидящем внутри Сакаи мифическим существом, готовым поглощать алкоголь практически в неограниченных количествах.

Зашедший в квартиру Джун выглядел уставшим, осунувшимся и несколько дней не знававшим бритвы, но это никоем образом не сказалось на его привычной манере речи, когда тот встречался со старым другом. И раз младший Мотидзуки не собирался делать акцент на своих переживаниях, то и сам Ичиро, для начала должным образом поздоровавшийся с Сэтоши, автоматически перешел на стиль общения, который та же Сора могла наблюдать в его исполнении впервые.

- Нет, я, конечно, могу понять, что с моим отъездом ты объявил голодовку. Но вот не помню, чтобы забирал с собой все имеющиеся в монастыре бритвы. - Ичиро прекрасно понимал, с чем связано халатное отношение к своему внешнему виду человека, привыкшего всегда выглядеть прекрасно одетым и ухоженным, но посчитал легкий подкол в сторону наметившейся щетины лучшим выбором, нежели напоминающее о больном сочувствие.

- А это Сора-чан, - не дождавшись официального представления Джун сам начал знакомиться с нервничающей девушкой, вынуждая его немного поторопиться с формальной частью, прежде чем позволить себе легкую улыбку на еле заметный кивок друга. Он не сомневался в реакции на Сору известного ценителя женской красоты и искренне надеялся, что узнав Сору получше, Джун увидит за привлекательной внешностью еще и одного из самых добрых и искренних людей, которые когда-либо попадались на его пути.

- Можно подумать, ты сам не будешь пить. - Ичиро забрал у друга один из пакетов, заглянул в него, а затем перевел вопросительный взгляд на старшего из братьев. - Мотидзуки-сан, вы же составите нам компанию? - Насколько Ичиро знал, Сэтоши не был фанатом вечеринок с алкоголем, но раз уж тот пришел в гости к людям, привыкшим пить разве что не чаще, чем есть, вероятно, планировал ради Джуна немного изменить свои привычки, позволив и себе немного расслабиться.

Пока Джун разговаривал с другом, Сэтоши стоял молча и делал вид, что его не существует. Он не особо сильно горел желанием пить, да и компании он не особо любил. Последняя пьянка, в которой он участвовал, закончилась убийством официанта и проблемами со здоровьем Фернандез-сана. Предпоследняя вечеринка, еще в компании семьи, которая была организована в честь последнего рабочего дня Джуна, закончилась скандалом с отцом и знакомством с Фернандез-саном. Сэтоши не любил все эти мероприятия. Но, вероятно, организму нужен был какой-то отдых. Последнее время Сэтоши работает как проклятый, иногда совмещая свою основную работу с должностью управляющего.

- Можно называть меня Сэтоши, мы не на работе, - пожал плечами молодой человек, не слишком быстро отреагировав на вопрос Ичиро. - Я не любитель пить, но, думаю, стаканчик пива выпью. - Он увидел Сору и поклонился ей.

Можно сколько угодно прятаться за углом, изогнувшись буквой "зю" или новым замысловатым символом хираганы, выставив в коридор лишь голову, плечи и пальцы рук, обхватившие дверной косяк, пока капрал Сакаи встречает прибывшее на передовую подкрепление. Но когда к тебе обращаются прямо, а Ичи оглядывается, представляя тебя давнему другу точно существо бессловесное (впрочем, бывает, сравнение довольно уместно), да ещё непосредственный начальник кланяется в приветствии - хочешь не хочешь, но придётся выхромать на общее построение. Что Сора и сделала через пару мгновений, выпрямившись во весь рост и мелким шагом, дабы не хромать, подойдя к собравшимся в коридоре.

- Здравствуйте, Мотидзуки-са... ээ, сан. Рада вас видеть, - девушка сразу вернула поклон Сэтоши, более глубокий, удостоив вниманием управляющего, разумеется, в первую очередь. Пусть тот и предложил Ичиро обращаться к нему по имени вне рабочей смены, Судзуки постеснялась принять слова старшего Мотидзуки и на свой счёт. Однако и его просьба, озвученная недавно в комнате отдыха, не была забыта: в порядке компромисса Сора смягчила суффикс к фамилии, что уже само по себе являлось значительной вехой, ведь ранее сочетания букв, созвучного с именем младшей сестры, она всячески старалась избегать.

- Да. Просто Сора. Ичиро неоднократно мне о вас рассказывал. Приятно познакомиться, Джун, - настала очередь следующего гостя; полукровка склонилась перед вторым Мотидзуки, с близоруким прищуром вглядываясь в привлекательные черты лица молодого мужчины, действительно подзабывшего о существовании бритвенных станков. Дома линз и очков Сора не носит, давая отдохнуть глазам - остаётся только теряться в догадках, как они не отваливаются у старшей сестрички, ведь чёрные линзы уже разве что частью её организма не стали. - Чувствуйте себя как дома. И вы тоже, Мотидзуки-сан.

Сакаи принял у гостя один из пакетов, и девушка поспешила повторить его манёвр, мягко взявшись за второй и отметив заодно изменения в поведении Ичиро: с нею он строит диалоги совсем иначе. Наверное, именно так и должны после долгой разлуки встречаться друзья, один из которых желает поддержать второго, стараясь отвлечь от тяжёлых мыслей, связанных с потерей близкого человека? Своих приятелей Сора, покинувшая родную префектуру, давно растеряла; встретившись взглядом с Ичи и кивнув остальным, полукровка первой неторопливо отбыла на кухню с целью не только разместить содержимое пакета в холодильнике, но и на всякий случай дать возможность мужчинам переговорить без неё.

- Я так торопился с тобой встретиться, что даже не успел побриться, - усмехнулся Джун в ответ на комментарий о его небритости. Переворачивать все так, будто в Японии он оказался ради общения с другом и родными, а не по причине трагической гибели Яреци, было намного проще. Да и Ичиро быстро втянулся в эту "игру", легко уловив его настроение и позволив переключиться на другие моменты, например, знакомство с его девушкой, оказавшейся не просто высокой, а высоченной, заметно превосходившей в росте всех собравшихся мужчин.

- И мне приятно, Сора, - Джун позволил себе чуть улыбнуться, хоть эта уставшая улыбка и отличалась от его обычной, полной игривости и мальчишеского задора, сохранившихся несмотря на приобретенную с годами основательность и рациональность. - Обещаем вести себя прилично. По крайней мере, не хуже, чем... - Молодой шаман чуть не использовал слово "хвостатый", но вовремя себя остановил, вспоминая наказ Ичиро не рассказывать о всяких чудесах и его занятной способности, - местное алкогольное божество. - Примерно так Джун и воспринимал друга до того момента, как узнал о магии, поэтому не нашел ничего криминального в подобной формулировке.

- Конечно, я буду пить. А ты, аники, - обратился он к Сэтоши, не рассчитывай отделаться один стаканчиком. Сакаи, несмотря на свой добродушный вид, очень коварен и способен напоить даже дерево. - Джун немного преувеличивал, поскольку Ичиро никогда не заставлял его пить через силу, но глядя на вечно не пьянеющее лицо друга остановиться было очень трудно, что однажды привело к более чем неприятным последствиям их совместной попойки.

Пока они болтали, Сора забрала второй пакет и отправилась с ним на кухню, а двое гостей пока так и остались стоять в прихожей, ожидая сигнала к дальнейшим действиям от второго местного жителя, пригласившего братьев Мотидзуки в свою новую "нору".

Сэтоши не до конца определился с тем, надо ли ему подписываться на это или просто извиниться и подождать брата в машине. Он не любил все эти шумные, да и просто, компании, хотя сейчас прекрасно понимал причину этой пьянки. Да и ему тоже иногда хотелось расслабиться.

- Мне уже страшно, - усмехнулся Сэтоши, представив дерево, которое сначала отказывалось пить, а потом проиграло в битве. Казалось забавным, и молодой человек обреченно вздохнул. Единственное, что его немного огорчало, завтра нужно связаться с поставщиками и обсудить условия торговли. Но это будет завтра, и ясное дело, что не в девять утра.

- Главное,завтра всем быть на работе. А так... - Он принюхался. - А что вы готовите? - Не очень тактично спросил он и хмыкнул.

Дружеская болтовня, от которой Ичиро даже успел уже немного отвыкнуть шла своим чередом, а рядовой Судзуки уже вовсю занялась транспортировкой будущих "снарядов" на "склад", чем вызвала на его губах очередную улыбку. Возможно, их с Сорой любовь к алкоголю со стороны вызывала немало вопросов, но лично ему их маленький уютный мирок казался островком полнейшего комфорта, неважно, что там об их своеобразной паре могли подумать окружающие.

- Конечно, Сэтоши, мы все будем на работе, - раз брат Джуна попросил называть его по имени, Ичиро не видел никакой проблемы в том, чтобы это делать. - А по поводу готовки... Ничего особенного: чаванмуши, короккэ и три небольшие закуски к алкоголю.

Начинающий повар хотел уж было удариться в объяснения, что и как он готовил, но вовремя себя остановил, показав гостям, где находится ванная комната, и со вторым пакетом пройдя на кухню, где незадолго до этого скрылась Сора, активно забивающая холодильник пивными банками. Нежно проведя рукой по ее спине, показывая, что все идет хорошо, а затем подкинув ей еще работы благодаря второму пакету с алкоголем, Ичиро поставил несколько банок для разогрева на стал и начал постепенно выкладывать приготовленные заранее закуски: просоленные в течение часа в соевом соусе и специях, порезанные кругляшками огурчики, мягкий сыр небольшими кубиками с васаби и свежий лосось с авокадо. Следом на столе появились мисочки с чаванмуши и ложки. На а что касается последней части - короккэ, их осталось только обжарить в кипящем масле, чем Ичиро и занялся, пока все заинтересованные в еде и выпивке лица постепенно подтягивались к столу.

Местное алкогольное божество? Тут не поспоришь. Кому, если не близкому другу, знать об особенностях Ичиро, обычно представителям азиатских народностей не присущих? Если только второй по старшинству Судзуки, всецело поглощённой перегрузкой в холодильник готовых к бою снарядов, большей части которых в скором времени придётся обернуться пустыми гильзами - Сора так и не запомнила дни, когда их следует отправлять на вторичную переработку. Молодой японец куда хозяйственнее. В любом случае, сколько бы спиртосодержащего добра ни оставила после себя собравшаяся маленькая компания, обитатели квартиры без труда найдут им применение по назначению. Ведь Мотидзуки Джун ещё не ведает: от Ичи, действительно достойного сравнения с более чем оригинальным существом из японского мифического пантеона - разве что некоторые специфические элементы телосложения зверя-алкоголика, благо, у Сакаи вполне человеческие - подруга его не слишком-то и отстаёт.

- Ты сегодня решил превзойти себя? Ох, и здесь тоже... - промурлыкала девушка, разумеется, имея в виду не переложенные на неё дополнительные заботы по приведению холодильника в боеспособное состояние, а запахи, витающие уже по всей квартире и возбуждающие здоровый аппетит, после чего загремела ёмкостями, добытыми из второго пакета. На лёгкий контакт хорошо знакомых пальцев с тканью футболки кожа спины, как и всегда, отреагировала марафоном мурашек, а руки чуть не выронили бутыль: даже прикосновения у Ичи особенные. Но как бы ни хотелось ответить взаимностью, да ещё наддать жару, придётся стоически выдержать нейтралитет, оставив милости-пряности на потом. Ни к чему смущать гостей, учитывая... печальные события.

- Капрал, рядовой Судзуки снаряжение боеукладки закончила! Хоть вы и шестнадцатый по званию, но для меня - первый и единственный, - шёпотом добавила полукровка к формальному рапорту, перемещаясь к дивану, где и устроилась в более-менее приличной позе, но всё же с ногами, прихватив одну из выставленных на стол банок. Пока все не соберутся, открывать её рано: окончательно успокоившаяся Сора ограничилась тёплой улыбкой, встречая ею вовсю перемещаемые на стол закуски, сработанные золотыми руками талантливого повара, без которого она уже давно не представляла своей жизни.

Судя по игривому ответу, в Сэтоши, при желании, можно было залить даже не два, а три-четыре стаканчика, но пока столь глобальных целей Джун перед собой не ставил. Он вообще плохо представлял, каким образом будут выглядеть посиделки по достаточно печальному поводу, но пока здесь, в этой "танучьей норе", шаману было намного комфортнее, чем в ресторане и даже в ставшем родным монастыре, где чуть ли не каждый камень напоминал о Яреци и его неспособности оказать ей вменяемую помощь.

- Не перечисляй, пока мы тут на слюну не изошлись. - Хоть Ичиро и сам перестал дразнить их рассказами о закусках и прочих гастрономических радостях, Джун все-таки решил перестраховаться, благо впервые за несколько дней ощутил острое чувство голода. И описание блюд любимой им японской кухни до момента, когда те станут доступны для употребления, сейчас превратилось бы во что-то наподобие изощренной пытки. - Лучше мы сами со всем разберемся, когда сядем за стол.

Не планируя разводить слова с делом, Джун скинул ботинки, посетил показанную Ичиро ванную комнату, а затем отправился на кухню, чтобы без лишних церемоний разместиться на диване неподалеку от Сору. И если девушка, судя по всему, немного скромничала, то сам младший из братьев Мотидзуки дабы заглушись вой голодного желудка, предвкушающего знакомство с расставленными на столе закусками, ухватился за одну из пивных банок, оказавшихся в относительной близости от рук гостей явно не просто так. А раз алюминиевая прелестница кокетливо предлагала насладиться ее содержимым, Джун, не планируя себе сегодня в чем-то отказывать, щелкнул замочком и уже через несколько секунд сделал пару больших глотков, чувствуя, что все в этом мире не так уж и плохо, как ему казалось буквально полчаса назад.

Сэтоши никогда не любил компании, и одним из пунктов этого была излишняя замкнутость, ответственность или просто эгоистичность. Называть можно разными словами. Другим, самым, на его взгляд важным пунктом, была стеснительность. Сюда же можно добавить неумение расслабляться в кругу друзей. Потому что друзей у тихони Сэтоши никогда не было, а коллеги никак не могли быть теми людьми, с которыми можно расслабиться и отдохнуть. Да и мысль, что он может опозориться, всегда ему мешала. Потому что это стыдно, это заставит краснеть на следующее утро перед коллегами.

Сэтоши хоть и был заместителем управляющего, но над ним был начальник. Сеньор Фернандез давно помог молодому безработному (и безмозглому, как считал он сам) парню обрести уверенность и стать более храбрым. Сеньор Фернандез однажды заступился за него, когда он по неопытности (и безмозглости) нарушил технику безопасности и чуть не убил человека. Конечно, до убийства там бы не дошло, но сама мысль, что он нанес вред, постепенно его уничтожала.

Со временем Сэтоши стал работать в ресторане. Он учился, старался, пахал как проклятый, и становился более умным, набирался опыта, и сеньор Фернандез помогал ему и делал своим заместителем. Так, неприметный финансист, работающий в небольшом кабинете в компании семейного бизнеса, становился управляющим.

Сэтоши отвлекся от своих мыслей и,умывшись и помыв руки, соблюдя определенный ритуал, присоединился к компании брата и своих коллег. В комнате, да и в квартире, стояли разные запахи, они будоражили сознание, и молодой человек не был уверен, что когда-то пробовал что-то подобное.

- Вкусно пахнет, сеньор Фернандез оценил бы, - сказал Сэтоши после некоторого молчания. По крайней мере, поговорить о работе намного легче, чем о дочери начальника. - И вообще, я давно не ел что-то подобное. Почему мы в ресторане это не готовим?

Сэтоши посмотрел на банки пива. Может быть, попробовать расслабиться? Коллеги и брат точно не будут никому ничего говорить и смеяться не будут, если вдруг что-то пойдет не так. Вот этим и отличалась атмосфера в коллективе на первой и нынешней работе. Здесь было интересней и спокойнее.