О дипломатии кобр

На поле боя оставалось живыми двенадцать противников, один из которых, сильно раненый саями, практически не держался на ногах, ещё трое с ранами разной степени тяжести от сюрикенов могли продолжать бой. Один из повстанцев рванулся к Луну, не обращая внимания на Огонь, надеясь успеть нанести рубящий удар мечом в шею, раз крашеный тигр решил оставить свое оружие. Ещё один замахнулся со спины на Джаю, целясь в голову девушки. Остальные кобры были заняты более опытными воинами – на Кэйлаша обрушилось сразу два удара мечей – снизу по кистям и в справа в корпус. Меч Шэн заблокировали ударом в лезвие над цубой, в то время как меч другого противника целился в её бедро. Ещё шестеро кобр страховали остальных бойцов, пока не нанося удары.

Зрачки Шэн сузились, когда она заметила, что Лун бросил оружие. И он, и Джая уже отметились первыми убийствами в этом бою, но не всегда так везет. И она не могла сейчас прикрывать ещё и учеников, потому рассчитывала на то, что их тренировки не прошли даром. А их высочество был чем-то ещё недоволен. Его план верного самоубийства с треском проваливался, из-за чего не язвить он не мог. Шэн уже подозревала, что кобры захлебываются собственным ядом, если им не дать возможности плеваться этим ядом в окружающих. Меч ушел на пат, и Шэн, оценив дистанцию до Кэйлаша, резко шагнула назад, уводя противника на инерции за собой, после чего полоснула катаной по животу противника, затем, опустив меч через гидан, заблокировала удар в бедро. Шаг вперед с разворотом корпуса, молниеносный удар по шее, затем меч вернулся в исходное положение в ожидании новой атаки.

- Просто беспокоюсь о твоей душе, - холодно ответила Шэн, не оборачиваясь. – Говорят, самоубийцы попадают в авичи.

Безрассудство Кэйлаша её злило – не первый раз в бою, мог уже научиться оценивать свои силы. Она не понимала, почему он полез разбираться с предателями без личного отряда. Кажется, он искренне считает, что его личного обаяния может хватить для того, чтобы не доставать в бою меч.

Странно, но сейчас Шэн хорошо чувствовала его в бою, будто они не впервые сражаются сообща. Из всех, с кем ей приходилось воевать плечом к плечу, она так доверяла только Рё, зная, что можно не оборачиваться, сосредоточившись на своей области обзора. Она заметила короткое движение, затем резко шагнула вперед и влево и пробила по кистям рук следующего противника, после чего с киаем нанесла рубящий удар сверху через ключицу.

Получилось так, что он оказался дальше всех от эпицентра развивающихся событий. Плохо это, или хорошо – вопрос сложный, но определенно дает свои преимущества. Несмотря на то, что некоторые сюрикены, все же, оставили лишь кровавые следы на телах противников, несколько попали четко в цель, ликвидировав опасность. И, вроде бы, сейчас он мог думать о том, что вот они – его первые смерти, только сознание было целиком и полностью поглощено происходящим сражением, в котором участвовала жена и наставница. Не было лишних мыслей, их практически не было вообще, просто сознание и разум вдруг начали реагировать иногда едва ли не быстрее, чем он успел сообразить что-либо. Да, это называется кунг-фу. И это хорошо, потому что отреагируй он секундой позже на приближающегося аспида, то непременно бы остался лежать тут, истекая кровью и совершенно неподлежащий восстановлению.

Огненные хлысты резко взвились в воздух, рассекая его каждая под своим углом, но очень настойчиво не только преграждая путь противнику, но и оставляя на его руках и теле ощутимые и определенно болезненные следы рассеченной плоти и ожогов. Тигр резко отскочил в сторону и, накинув одну оставшуюся плеть на шею противника, затянул ее, чувствуя, как обжигающий огонь вонзается в плоть аспида. Лун откинул тело в сторону и помчался к Джае, на которую начал замахиваться со спины еще один аспид, совершенно не обращая внимания на то, что за ним кинулся еще кто-то. Сейчас ему главным было то, чтобы Джая осталась невредимой. Хлыст лег на горло рослому мужчине, обмотавшись вокруг шеи, после чего тигр резко дернул его в сторону, ногой выбивая катану.

А ублюдков, особенно лишних, все еще было много. Джая скользила вперед, стараясь присматривать за Шэн, но при этом не нарваться на ее же катану. Наставник блистал, что-то там выговаривая жене. Девушке стало обидно, что ее то благоверный первым делом решил распугать всех кобр в округе, в том числе и ее. Ну а чем он вообще думал, размахивая своим огнем, а?

Спину обдало теплом, и девушка мельком обернулась, уже видя, что спереди на нее несется очередной противник. Кто-то решил напасть сзади, и коброчка поморщилась, глядя как по коже предателя расплывается красное пятно сильного ожога, когда Лун приложил его хлыстом. Наблюдать за тем, что будет дальше, времени не было, и Джая прищурилась, стараясь поймать удар катаны левым саем. И сразу повела вниз, лишь только услышала скрежет металла по металлу. Меч застрял между основным лезвием и боковым, саи опять не подвели. Девушка сделала шаг назад, чтобы по инерции противник начал заваливаться на нее, все еще уводя катану вниз и вбок.

Еще мгновение, и коброчка взметнулась вверх, используя маленький рост как преимущество в ударе. Мужчина немного наклонился вперед, пытаясь удержаться на ногах после того, как его оружие застряло в сае и было уведено вниз. И именно в спину, сверху, нанесла она удар правым, уже окровавленным саем. Лезвие глубоко вошло в тело рядом с позвоночником кобры, погружаясь все сильнее под весом самой девушки. И застряло, цепанув кость.

С шипением коброчка отпрянула от раненого, удерживая всего один кинжал и выхватывая из-за пояса запасной, третий. Бой звенел и гремел со всех сторон, и Джая пыталась найти глазами своих, чтобы определить, все ли живы. Сифу Бо, Наставник. Лун... Где, блохи его задери, Лун!?

Итак, подобравшись к противникам поближе, Владлен начал действовать. Проводя через Сахасрару сверху вниз поток от эгрегора Традиции а снизу вверх через Муладхару жесткую энергию с помощью которой появлялась возможность изменять реальность, он объединил их между Анахатой и Вишуддхой и выпустил по рукам через амулет на врагов которые были ближе всего к союзникам и пытались наносить удары. Амулет профильтровал энергию заложив в нее качества для которых и создавался, и как результат получилось то, что у одного кобры зачесалось ухо, у второго - судорога в лодыжке, а у третьего подвернулся откуда не возьмись камень под ногу и он немного потерял равновесие. Именно благодаря этим моментам которые отвлекали воинов от боя можно было прикончить их с гораздо меньшими затратами.

Как вы высказываете собственное беспокойство о человеке? Возможно, обычные люди привыкли к словам, как, например, «я так волнуюсь», или что-то в этом роде. Но только не он, Кэйлаш, только не воины, коим нельзя думать о собственных чувствах, особенно в бою. Именно поэтому вся эта его забота и выливается в язвительность, которая, приправленная его праведным гневом (не на предателей, нет, а на жену, потому что она зачем-то ввязалась в драку, когда должна заботиться о себе и о ребенке) и выливалась на тигрицу.

- Это так мило, - хмыкнул аспид.

Кэйлаш опустил меч, чтобы не остаться без рук от наносимого удара, после чего развернулся и ногой пробил по противнику, явно почувствовав как захрустели кости ребер под его ногой. Со вторым разобраться оказалось проще – резкий удар, и катана мягко и незамедлительно впилась в живую плоть кобры, рассекая ее как горячий нож по сливочному маслу. Брызнула кровь, а аспид презрительно и брезгливо оттолкнул тело подальше, нанося рубящий удар по ключице еще одному назойливому предателю.

- Не планировал отделаться от тебя, - заметил он на ее реплику про самоубийц, - если бы хотел этого, а этого желают лишь редчайшие кретины, то, поверь, нашел бы более красивый и трагичный способ.

Живых кобр, что нападали на них осталось не так много, однако расслабляться было определенно рано, ведь одна из тактик – вымотать противника, оставив напоследок самых сильных воинов. Джая была в порядке, ее драный кошак тоже, а его, Кэйлаша, тигрица… да, она определенно неповторима в бою. Но это не значит, что он сейчас не бесится из-за того, что она посмела поставить под угрозу свое здоровье и здоровье ребенка. Правда, он в жизни не расскажет ей все то, что очень бы хотелось сказать, чтобы впредь не лезла и вообще… но да, самоубийцей становиться он точно не планировал. Чертовы предатели!

Теперь живыми оставалось уже шестеро противников, если не считать того, кто бился в предсмертных судорогах, придушенный хлыстом Луна. Заклинания Владлена подействовали так, как тот и планировал, немного нарушая концентрацию противников, и перевес сил теперь был на стороне наследного принца. Тела, лежавшие на земле, мешали перемещаться по полю боя. Кобры не собирались отступать, они ввязались в бой, чтобы биться до последнего. Один резко бросился на Джаю, стараясь на силу пробить по шее, потому что, несмотря на её технику, она сейчас казалась уязвимым ребенком, которому доселе везло. Ещё один рассек огненный хлыст, ранил Луна в плечо, затем с шагом вперед попытался нанести колющий удар в его не защищенную доспехом грудь, рассчитывая на то, что тигр был безоружен. Четверо оставшихся подвое пошли в атаку на боевых командиров, не замечая европейца. Два меча одновременно устремились в шею и бедро принца. Один из противников Шэн, принимая удар её меча на цубу, постарался увести её руки выше, в то время как его напарник стал наносить рубящий удар по животу тигрицы, которая также обходилась сегодня без доспехов.

Бой становился все жарче, запах жженой плоти, крови, мокрой стали, звон и искры оружия, не позволяющего допускать ошибки. Ад, в котором люди убивают друг друга. Именно этим реальный бой отличается от тренировки – нельзя задумываться и сомневаться, нужно лишь в самом начале принять решение о том, какой будет твоя цель в схватке. Дальше все решают навыки и рефлексы, а после этого остается лишь молиться, чтобы не видеть снов. Ни ярости, ни ненависти – они отвлекают, никаких желаний, потому что ни один нормальный человек всерьез не скажет «я хочу» об убийстве другого, «я должен».

- Редчайшие кретины пренебрегают разумной осторожностью, нарываясь, как безмозглые подростки, - почти прорычала Шэн, все также не оборачиваясь на Кэйлаша.

Лун был ранен, но пока ему повезло. Джая билась отчаянно, Шэн не ожидала от неё такой прыти в бою. Меч зацепился цубой с мечом противника, и сейчас отступать было некуда. Короткий вздох, быстрая концентрация на энергии Манипуры, и катану тигрицы охватили языки пламени, мгновенно перешедшие на оплетку рукояти противника. Воспользовавшись мгновением рефлекторной реакции кобры на боль, Шэн резко опустила меч, блокируя второй удар. Пламя стало ярче, слепя противников. Доли секунды на принятие решений на уровне спинного мозга, во время которых просто нет времени чего-то испугаться. Шаг, удар по рукам одного противника, затем рассекающий через ключицу по другому. Разорвав дистанцию для нормального замаха, Шэн занесла меч на плечо, затем пробила сверху вниз, добивая того, кто оставался жив. Пламя стихло.

Но не все так легко дается, как того искренне хотелось бы. Из-за того, что тигр рванул к Джае, он забыл о личной безопасности, понадеявшись, наверное, как многие русские, на знаменитый авось. Но этот авось его подвел (надо быть русским, чтобы рассчитывать на него, а не фигней страдать, считая собственную жену маленьким ребенком) – он скорее понял на интуитивном уровне, а лишь потом пришло ощущение обжигающей боли в левом плече. Лун зарычал, не то от боли, не то от злости на самого себя и на всех сразу. Тем не менее, отступать сейчас, когда уже победа была так близка, было бы более чем глупо и неразумно. Тем более, что приказа не было.

Реакция, благо, никуда не делась, поэтому, немного отрезвленный собственным же ранением, он не мог не заметить того, что замахнулся для удара, да, это его же катана полоснула его по плечу. Больно полоснула, стоит заметить. Тело сработало само, отступая чуть вбок и уже после этого здоровая рука, сжавшись в кулак, дружно поприветствовала челюсть кобры, настолько сильно выражая свою любовь и радость встречи, что было слышно, как хрустнула кость. Да, у нас сила есть, потому ума… ну, в общем, это грустная история, как вам наверняка скажет Джая. В общем, у тигра было буквально две-три секунды, чтобы добить противника, чем он и воспользовался, замахнувшись и с ноги переломив шею. И, казалось бы, на этом можно успокоиться, ну, относительно, так нет, он снова увидел Джаю и нависающую над ней опасность, потому теперь уже кинулся, в буквальном смысле, сломя голову, не то пытаясь оттолкнуть предателя в сторону, не то добровольно подставляясь по удар. Дурак он дурацкий, проще говоря, так-то вот.

Эта тварь посмела ударить ее Луна! Ее собственного тигра, которого позволено бить только Джае! И то, не бьет она его, а воспитывает! И даже голову не трогает, знает, что это не самое сильное его место. Девушка как-то обиженно глянула на умирающего противника, которого со странной злобой добил муж, и буквально через секунду уже толкала парня вбок, принимая удар на себя. Казел он, а не тигр! Куда вот лезет, ну что позорит то ее? Она тут не в юбке какой-то бегает, а воют, если кто не заметил! Вот точно, умные мысли приходят неожиданно, надо было слушаться своего чутья, и подыскивать по дороге удобную пещерку! Сунула бы туда этого дылду, камешком вход привалила и все, не надо волноваться. Коброчка закусила губу, прогибаясь под ударом катаны, которую довольно криво приняла сразу на оба сая.

Все было не так, неудобное положение, да еще противник воспользовался всем преимуществом, которое имел. А она? Джае стало совсем обидно. Девушка злобно зыркнула на мужчину и вдруг резко скривила губы и подула на того, вплетая в собственное дыхание энергию Вишуддхи. По глазам, главное попасть и выбить из колеи, потому что иначе она не выдержит, а этот блохастый, конечно же, будет занят кем-то еще. А еще где-то рядом дралась тигрица, которую почему-то тянуло прикрыть изо всех сил. А еще этот чем-то занятой наверняка блохастик к тому же еще и ранен, и это крайне выбешивало и без того злую девушку. Вот только пусть посмеет тут погибнуть! Лично потом придушит и домой не пустит! Пусть вон с Наставником ночует, сифу Бо тоже вряд ли будет довольна исходом сегодняшнего дня! За доли секунды кобра вдруг поняла, что думает заодно с тигрицей и против мужчин. Это настолько озадачило и выбило из колеи Джаю, что она вдобавок к сильному и резкому порыву ветра, который создала, целясь по глазам нападавшего, вдобавок еще прицелилась и плюнула тому в глаз. Заслужил сволочь!

Продолжая действовать амулетом, Владлен заметил ранение у одного из союзников - им оказался Лун, получивший катаной по плечу, которая задела кости но, благо, не повредила их. Поняв что повреждение левого плеча - это проблема немного важнее чем воздействие на противников, которых осталось очень мало, он спрятал амулет и сконцентрировался на активации подключки к эгрегору целительной энергии Кундалини-Рейки.
Почувствовав поток по Сахасраре, он повел энергию этого качества вниз - к Вишуддхе, потом по рукам, после чего придав энергии форму луча направил его на плечо парня - без этого он начал бы лечить всех без исключения, включая противников, а это могло закончится тем, что валяющиеся полумертвые кобры обрели бы способность продолжать бой.
Как казалось самому Владлену, без его помощи они бы не справились со столь многочисленным противником, по этому даже и не допускал вероятности того, что его отругают за такую вот самодеятельность...

Фи, как грубо и некрасиво. Принц даже скривил физиономию, выражая собственное величественное недовольство подобными словами супруги, хоть и понимал, что она этого не увидит. Точнее говоря, потому и скорчил, что не увидит. Зато это могли увидеть те двое, что сейчас неслись с очередной атакой на его горделивую персону. Вот уж кто тут относится к великому званию кретинов, так это эти предатели, а не он, как на то очень явно намекала разбушевавшаяся тигрица. Неужели это на нее так действовала мысль о том, что он мог тут погибнуть? Ох, как нехорошо с ее стороны не верить в силы собственного мужа. Как там выразились эти ублюдки-недокобры? Не верить в силы собственной армии – предательство? Ладно-ладно, это уже драматизация. Зато ранение выкрашенного тигра его откровенно позабавило. Да, ничего приятного в этом нет, но жить будет. А еще наверняка запомнит этот урок – нельзя во время боя отвлекаться на неоправданные эмоции, иначе можно лишиться головы. И, естественно, его гордость собственной ученицей сейчас начала зашкаливать. Сказать честно, это даже как-то немного окрыляло, придавая сил, потому оставшиеся два аспида вообще не представляли для него угрозы, потому что казалось, что даже сил значительно прибавилось. Именно поэтому тот, кто бежал впереди с разбегу так и лишился головы, а второму он отсек руку с катаной, всего лишь немного отойдя в сторону и развернувшись для этого маневра. Конечно, все это произошло в какие-то секунды, только вот промедли он хоть немного, то уже был бы мертв.

- Так это ты про своего ученика? – довольный результатами боя принц, обернулся-таки на супругу.

В какое-то мгновение он почувствовал желание, такое искрящееся и непреодолимое, но непонятное. Не то хотелось наорать на эту златоглазую из-за того, что она пренебрегает собственной безопасностью, от которой напрямую зависит и их ребенок, не то поблагодарить за помощь, но… да, его Королевское Высочество типа не знает подобных эмоций, потому он резко перевел взгляд на поле боя, понимая, что раненых надо добить во избежание проблем. К тому что, кто бы что ни говорил, кобры не фанаты долгой и мучительной смерти. Чем быстрее, тем проще. Однако взгляд зацепился за некое шевеление вдали. Интуиция подсказывала, что это не опасность, но Кэйлаш отчетливо видел магическую энергию, исходящую оттуда.

– Кажется, твоим ученикам не хватает дисциплинированности и мозгов, - естественно, он не мог промолчать и оставить без внимания подобные вещи.

Повстанцы потерпели поражение, и лишь некоторые из них ещё оставались живыми, но были тяжело ранены. Из домов стали робко выглядывать женщины. Они не поднимали крик, лишь опасливо смотрели на наследного принца, боясь того, что их ждет та же участь, что и воинов. В касте женщин не принято лезть в политику, а семей здесь не было. Помощь Владлена оказалась кстати – рана Луна стала меньше кровоточить, а энергия, идущая от Коронной чакры, помогла избавиться от риска заражения крови.

Бой, в котором наследный принц сражался с воинами собственного клана, остался позади. Его значение для обоих кланов оценит время, но в данный момент альянсу Белых Тигр и Королевских Кобр больше не угрожал отряд повстанцев. Из защитников принца ранен был только Лун – меч рассек трехглавую мышцу на его плече, и юному тигру нужно оказать помощь, потому что способности Владлена не могут быстро залечить эту рану.

Бой закончился. Шэн резко опустила катану, стряхивая на землю кровь с лезвия, затем одним движением убрала меч в ножны, делая короткий шаг назад, чтобы выйти из стойки. После боя она обычно молчала. День или два, и нарушала молчание лишь для того, чтобы доложиться вождю. Но никак не на ответы на язвительные замечания кобры.

Пустота после боя отличается от пустоты во время схватки – остаются тени необходимостей и все. Ни сомнений, ни памяти, ни сожалений. Помочь раненым, в данном случае – Луну, вести отряд домой. А сейчас эту пустоту нарушало два вопроса, из-за которых зрачки янтарных глаз оставались суженными, а правая рука норовила потянуться к рукояти катаны: как заставить кобру замолчать и что, черт возьми, тут делает Владлен. Медленный вдох через нос, такой же медленный выдох. Политический вопрос что делать с женщинами предателей пусть решает принц, её это не касается.

- Садхир-джи, я очень прошу тебя замолчать, - тихо, но с плохо сдерживаемой злостью произнесла Шэн. – Мой ученик был ранен в бою за тебя, где он имел право не участвовать, - добавила она, не оборачиваясь на кобру.

Она посмотрела на показавшегося Владлена, который полез туда, где его не должно быть. Он – не воин, этот путь для него опасен и, более того, ему не нужен. И он ослушался её приказа, а именно приказами она считала все слова, что произносила перед боем.

- Владлен, завтра же возвращаешься в Линь Ян Шо. Я не собираюсь отвечать за тебя в Покхаре, если ты не понимаешь, что тебе говорят, - сказала Шэн.

После этого она подошла к Луну, который в бою допустил все возможные и невозможные ошибки, и ему повезло отделаться легкой раной.

- Стой и не дергайся, - приказным тоном сказала тигрица. Она заметила в ауре чужое вмешательство, но повреждение было серьезным, чтобы быстро восстановиться. Синие нити ци потянулись от её ладони к рассеченным тканям, заставляя кровь в ране сворачиваться, а сосуды – сужаться. Энергия Ажны снимала боль, но сама по себе не заживляла. Сын Рё, воин клана, сейчас оставался почти тем же мальчишкой, которого Шэн забрала в деревне под Лахором. Но это был его первый бой и первые отнятые жизни. Нити сменили цвет на красный, который грубой энергией заставлял ткани срастаться. Должна была вернуться боль, поэтому, как только цвет ауры подсказал, что мышца относительно срослась, Шэн вновь оплела рану синей энергией.