Невыполнимая задача

В этот день Гунмао вернулся домой не поздно, трезвый, но очень задумчивый. Лунтао поднял серьезный вопрос, касавшийся всей семьи, и велел до завтра придумать, как его решить, потому Кот шел домой к жене, повесив буйну голову, и очень надеялся, что она согласится помочь. Он помнил, что среди огромного количества её талантов был и тот, что сейчас оказывался так необходим триаде Пекина. И это было даже не врачевание.

Кот открыл дверь своим ключом и постарался зайти тихо, чтобы не разбудить дочек, если те спали. Он уже научился бесшумно передвигаться по квартире. Настолько бесшумно, что его прежняя манера ходить незаметно, приобретенная еще в годы работы щипачом на рынках родного Тяньцзиня, казалась топотом кавалерии.

- Кошка, я дома, - негромко сказал он, оказавшись в прихожей.

В таких случаях кошачий слух Цириллы спасал их обоих и позволял, опять же, не тревожить детей. Потому что особенность близняшек заключалась в том, что если просыпалась одна, следом просыпалась и вторая, и укладывать приходилось обеих. Причем по-хорошему они не засыпали, петь Кошка умела не очень хорошо, и задача оказывалась нереально сложной. А сейчас нужно было молить Цириллу о помощи, потому лучше, если она будет не очень занята.

Все мамочки в голос твердят, будто девочки намного спокойнее мальчиков, что с ними проще, даже если они и мелким оптом, и что вообще никаких забот, они не требуют много внимания. Брехня. От первого и последнего слова. Цирилла так с близнецами не уставала, как с дочками, которые словно верткие жужелицы расползались по квартире, стоило только выпустить их из поля зрения. Три года - замечательный возраст. Для ребенка. И если смотреть со стороны ребенка. А если посмотреть на это со стороны родителей?

Картина маслом - большая комната, ковер на полу. Куча, просто настоящая гора игрушек, среди всего этого Цирилла, пытающаяся заинтересовать близняшек то одной яркой игрушкой, то другой музыкальной, петь у которой получается намного лучше, чем Цирилле, а дочки в этот момент резво скачут по дивану, не обращая на маму никакого внимания. Идиллия.

Но, сколько бы внимания не требовалось дочерям, Цирилла всегда, в любой ситуации и в любом состоянии, даже валясь с ног от усталости, даже боясь отвернуться от детских кроваток, даже рискуя все остальным, делала одну вещь - она выходила встречать Кота, чтобы как настоящей кошке потереться об его бок и приласкаться, радуясь его возвращению домой. Правда, первой к мужу Цирилла сегодня не успела - навстречу отцу вихрем вылетели крохи, облепили, радостно пища и рассказывая каждая свое, а следом выползла и Цири, довольная, как слон оттого, что наконец удалось стащить близняшек с опасного дивана.

- Привет, мой хороший, - поприветствовала Цирилла супруга, пробираясь через многочисленный выводок детей поближе к Коту, чтобы обнять его и поцеловать. По пути пришлось еще захватить с собой Айлин, потому что Янлин уже повисла на руке отца, значит, на нее внимание уже не требовалось. - Осторожнее, сейчас свалится! - это об Янлин, которой не стоялось спокойно.

Дочки не спали. Они вместе с Цириллой выбежали встречать, и Кот подхватил на руки повисшую на нем Янлин (он уже перестал их путать, и отличал не только по цвету одежды, хоть задача все еще была непростой). Гунмао обнял супругу и поцеловал её в ответ. Он знал, что она всегда встречала его, в каком бы состоянии и в каком бы часу ночи он ни явился домой. Поэтому он всегда был рад возвращаться к ней, обычно оставляя все дела триады за порогом.

- Достали маму сегодня, или хорошо себя вели? – спросил Кот у Янлин, которую так и держал на руках. Он ткнулся носом в щеку дочки и улыбнулся.

Гунмао казалось, что Айлин и Янлин в разы более шумные, чем примерно в их возрасте были Тай и Тео, и при этом они казались ему еще совсем маленькими, в то время как с мальчишками, когда тем было года по четыре, он общался практически как с равными. Дочки были намного общительнее, не дрались между собой (или не дрались между собой при нем), но постоянно норовили куда-то залезть. Иногда казалось, что детей в доме раз в десять больше, до того много суматохи могли создать эти две красотки.

- Давайте вы как-нибудь тихонько поиграете, а я поговорю с мамой? – предложил Гунмао. – Кошка, нам твоя помощь позарез нужна, - сказал он, уже серьезно взглянув на Цириллу.

Он потрепал по волосам тусовавшуюся рядом Айлин, затем поставил рядом её сестру.

Янлин счастливо заверещала, когда Кот ткнулся носом ей в щеку, и крепко-крепко, как умеют делать только дети, уверенные в том, что сила объятий прямо пропорциональна силе любви, обхватила отца двумя руками за шею, не торопясь его отпускать. Она обиженно надула губы, когда ее все-таки отодрали и поставили рядом с сестрой, но почти тут же близняшки отправились исследовать необъятный мир огромной квартиры самостоятельно.  

- Что случилось? - встревоженно посмотрев на мужа, разом посерьезнела Цирилла, одновременно с этим судорожно вспоминая, все ли острые, бьющиеся, хрупкие и просто плохо лежащие предметы она убрала из зоны досягаемости и нужно ли сейчас бежать следом за дочерьми, оберегая их от опасностей, подстерегающих малышек буквально на каждом их маленьком шагу. При этом нужно было еще каким-то образом определить, какого рода помощь может от нее потребоваться. Пока на ум приходило толькото, что нужно кого-то вытащить с того света, раз Кот обращается непосредственно к ней самой. Либо кто-то одной ногой в могиле, что мэймэй не смогла справиться, либо в качестве пациента сама Сантана, потому что в семье она была единственным врачевателем, который открыто демонстрировал свои способности. Цирилла мысль мигом развила до целой цепочки последовательных действий. Сначала позвонить няне и попросить, чтобы она приехала в самый рекордный срок, потом позвонить близнецам и предупредить, что они на какое-то время скорее всего останутся за старших, потом быстренько собраться и оказаться готовой ко всему, что может подкинуть судьба.  - Что-то серьезное?  

Цирилле даже в голову немогло прийти, что за словами Кота может скрываться какая-нибудь ерундовая причина, вроде разогреть ему ужин или прогуляться с ним до ближайшего парка, потому что это было бы очень удивительно от него услышать. А вот кого-нибудь вылечить - это да, это уже прилично.

Возможно, мужья, приходящие с других работ, не могут напугать своих жен фразами о том, что позарез нужна помощь. Кот всячески стремился, чтобы дела триады не касались Цириллу, а открыто просил её о помощи лишь когда ранили Чжоу. Сейчас в экстренных случаях он звонил Сантане, которая получала за решение нерешаемых проблем хорошую зарплату. Но в данном случае на мэймэй не было никакой надежды.

- Очень серьезное, - подтвердил Гунмао, но произнес это с легкой ухмылкой, чтобы все же не пугать супругу. – И помочь нам можешь только ты.

Он выдержал небольшую паузу, во время которой прошел из прихожей во вторую гостиную, из которой через арку можно было разглядеть умчавшихся играть дочек, но те не должны были лезть в разговор.

- Мы возвращаемся к традициям тридцати шести клятв, у всех, кто их принес, должен быть на теле отличительный символ – особая татуировка, обозначающая принадлежность к семье, - начал объяснять Гунмао. – Пока лидирует предложенный Бизоном символ в виде полосатой блохи, с небольшим отрывом отстает нарисованная Чжэнью крылатая аскарида, но Чжэнь говорит, что так выглядят драконы. Остальные рисуют еще хуже, так что вся надежда только на тебя, - признался Кот и преданно-преданно посмотрел в глаза Цириллы.

Он точно знал, что она рисует, хоть свои рисунки она обычно тщательно прятала. Если учесть, что Кошка была особенно заинтересована в том, чтобы у него на теле было нарисовано что-то более высокохудожественное, чем шедевры Чжэни и Бизона, она вряд ли откажет в помощи.

На ухмылку Кота сознание Цириллы отреагировало весьма своеобразно - оно начало подозревать, что что-то тут не так. Ну не может Гунмао ухмыляться ТАК, когда кто-нибудь из его людей лежит в клинике Сина при смерти, уже практически вот-вот, сейчас-сейчас. Значит. дело в чем-то другом, но на что-то другое воображения девушки попросту не хватило, и она решила дождаться, пока муж сам расскажет, что от нее требуется. Интересно, какие-такие ее неоспоримые таланты могут потребоваться "им", чтобы это дело звучало как "совершенно серьезно"? Но все на самом деле оказалось не так страшно, собственно, если Цирилла правильно поняла.

- Так а кого в итоге нарисовать-то пытались? - Кот - зараза. Вот нужно было ее так пугать своими серьезностями, чтобы в итоге спросить о такой ерунде. Ей-богу, век живи с мужчиной - век удивляйся над его выкрутасами и изобретательностью. Она-то уж себе напридумывала всяких кошмаров, что все ужасно, спасению не подлежит, мы все умрет, галактеко опасносте и прочее, а тут..

- И у тебя тоже будет эта блоха? Где хоть? - недовольно поджала губы Цирилла, которая к разукрашиванию своего тела (ну, тела мужа, не суть важно) чернилами относилась крайне негативно. Еще чего - татуировки. Но, как бы при это против она не была, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. В данном случае - в чужую семью, она же к ней не принадлежит. Скажут цветочек на заднице - значит будет у кота цветочек на заднице. Или сердечко... Цирилла постаралась отвлечься от соблазнительной картины сердечка на правой ягодице мужа, которое рисовало ей воспаленное воображение и вспомнила, что она вообще-то недовольна решением делать татуировки. Правда, недовольство как ветром сдуло, потому что в голову настырно лезла чья-то задница, тьфу, чье-то сердечко.

Кошке явно не нравилась идея с татуировками, но тут Гунмао должен был подчиниться Тигру, потому что статус обязывал соблюдать традиции, чтобы молодежь не думала о том, что их можно обойти.

- На плече, думаю. Бизон, вроде, тигра рисовал, Чжэнь – дракона, остальные я не понял что, - сказал Кот. – Лунтао хочет, чтобы был знак Дао в виде поединка дракона и тигра, а в центре – надпись из ритуала посвящения «моя шея крепче меча». А вообще, по традиции древние символы триады Пекина – пион и кобра.

Татуировки имели особый смысл, и каждый символ с них имел особое значение. В былые времена чем ты авторитетнее, тем сильнее разрисовано твое тело, чтобы на зоне твой статус был понятен без слов. В то же время за любой символ, который ты не имеешь права носить на теле, придется отвечать.

- Я как фу шан шу еще имею право на дракона на спине, - сказал Гунмао. – Но ты ж меня с ним в спальню не пустишь?

Лунтао сделал себе такую татуировку недавно, а братва узнала от неё из-за того, что Чжэнь спьяну бывала разговорчива. Дракон на спине – это, несомненно, знак большого авторитета, и лишь единицы имеют право на такие знаки отличия. В нынешней семье символ дракона на татуировках могли носить трехзначные, но так чтоб во всю спину – лунтао и фу шан шу. И не стала бы Чжэнь рисовать крылатую аскариду, если бы Тигр не сказал, что согласен на дракона на отличительных знаках всех его людей.

Вот оно что - блоха в исполнении Бизона должна была стать полноценным тигром. Если так, то в число талантов братьев триады явно не входило рисование, как таковое. Кроме, разве, рисования мелких непристойностей, для которого не требуется ни много ума, ни много умения.

- Вообще я не сторонник секса втроем, - уклончиво ответила Цирилла, пока уходя от прямого ответа. С одной стороны, это не тигр с драконом на плече, это просто огромная хреновина на всей спине, просто на всей, если верить рассказам Сантаны и Чжэнь. С другой - это было бы интересно понаблюдать. Антуражно, наверное, выглядит. Особенно когда ты хочешь в постели мужа обнять, а тут тебе из-за его плеча лезет драконья морда. Цирилла поняла, что думает не о том. Далеко не о том, о чем должна сейчас думать. - А тебе сильно хочется этого дракона? Во всю спину, как у лунтао?

Гунмао - мальчик уже давным-давно взрослый, Цирилла понимала, что если ему этот дракон будет нужен, как доказательство своего высокого статуса, то, скорее всего, ей придется с наглой мордой из-за плеча мужа смириться. Одно только напрягало - китайские драконы больно уж страшные, ладно бы хоть еще был европейский, они как-то попривычнее выглядят.

Девушка уже сообразила, что все, что от нее требуется - это достать пачку бумаги, несколько карандашей и всего лишь нарисовать эскиз татуировки. По сравнению с теми ужасами, что она себе напридумывала. разработав целую точную стратегию поведения, эта просьба оказалась самой невинной, какую вообще можно было придумать. Пытливый ум Цириллы уже прикинул себе, как это тату должно выглядеть на бумаге, но ее фантазии могли сильно отличаться о того, что хотел видеть лунтао.

Коту показалось, что в вопросе Цириллы прозвучали те же интонации, с которыми она нехотя соглашалась на какие-нибудь не нравившиеся ей просьбы близнецов. Вообще, ситуация была парадоксальной: узнал бы кто, что фу шан шу триады Пекина спрашивает согласия жены прежде, чем накалывать дракона на спине, это было бы бесспорной потерей лица. Но Гунмао считал, что не спросить не может. И дважды бы подумал, если бы Цирилла оказалась категорически против, как бы ни хотелось ему носить на своем теле отличительный знак теневой власти над Северной Столицей. Заслуженный дракон на спине – это круче, чем генеральские погоны у военных, исключительные понты среди тех, кто понимает, что значат такие символы. Разумеется, Кот сильно хотел воспользоваться согласием Тигра, который прежде не был сторонником отличительных знаков.

- Я не видел, как у лунтао, но во всю спину, - кивнул Кот. – Тогда его тоже тебе рисовать придется.

Он уже почти был уверен, что Цирилла согласилась, и потому с трудом скрывал радостную улыбку по этому поводу. Все же на пятом десятке как-то несолидно прыгать от радости, что ты вот-вот сделаешь себе пафосную татуировку. И как бы ни думал Гунмао, что Тигр устраивает все это глобальное шоу с клятвами, татуировками и возвращением к традициям былых триад ради зеленой молодежи, сам фе шан шу сейчас мало отличался от гопоты из хутунов, на которых якобы было ориентировано это мероприятие.

Взрослый, уважаемый человек, воспитывающий четырех детей, женатый на европейской графине сейчас с упоением думал о том, как круто на его спине будет смотреться этот дракон. И пусть эту татуировку вряд ли будет видеть кто-то, кроме Кошки, сам факт, что она будет, уже несказанно грел душу.

Цирилле хватило ума сдержаться и не возвести глаза к небу. Кот сейчас был очень похож на Тео, которому впервые в его жизни дали подержать настоящее оружие, и вот он чувствует эту торжественность момента, а что с этим оружием делать - не знает. Наверное, у всех мужчин примерно одинаковое придурковатое выражение лица, стоит им показать желанную игрушку, которую они настойчиво просят. Цирилла видела, что Коту не нужна эта татуировка, ему именно хочется эту татуировку, а охота, как известно, пуще неволи. Все-таки не ногу на отсечение дает.  

- Ладно, если уж тебе так хочется, - великодушным царским жестом разрешила Цирилла, понимая, что эту битву давно приграла, - будет тебе дракон во всю спину.  

В ее интересах теперь было нарисовать дракона таким, чтобы он, во-первых, пришелся по душе ей самой и уже потом чтобы он пришелся по вкусу всем остальным. Она с трудом представляла, какой именно дракон нарисован на спине лунтао, а из скудных рассказаов Чжэнь было ясно, что он "огромный", но и только, но уже думала о том, что не хочет делать его таким же, раз уж ей выпала честь самой придумать эскиз тату на спину собственого мужа. А учитывая художественные таланты Цириллы, она могла бы сделать его как минимум неповторимым и единственным в своем роде.  

- У тебя часом нет того художества, что изображали Бизон с Чжэнью? - Цирилла достала из ящика под телевизором бумагу и карандаши и, чтобы не уходть далеко от копошащихся в маленькой детской близняшек, устроилась за письменным столом Тая, так на на столе его брата царил такой хаос, что страшно было что-то трогать, чтобы это что-то не рухнуло хрупкой конструкцией на пол.

Услышав, что Цирилла согласилась не только на факт присутствия на его спине татуировки, но и даже на то, что она сама нарисует эскиз, Гунмао буквально просиял. Он достал телефон и принялся искать то, что фотографировал во время сегодняшнего совещания, впрочем, вряд ли эти рисунки могли помочь Кошке, снимал он это просто на память. Например, сосредоточенную рожу Бизона, пока тот пытался строить из себя Пикассо.

- Сами рисунки лунтао оставил себе на память, - сказал Кот. – Но тут видно, что они нарисовали, - он передал супруге телефон, в котором сейчас была открыта фотография той самой блохи, которая была не очень похожа на тигра.

Сам Гунмао рисовать даже не пытался, у него с изобразительным искусством были проблемы еще со школы, так что он решил не позориться перед коллегами. К слову, лунтао тоже не рвался демонстрировать художественные способности, зато Чжэнь и четыреста двадцать шестые смогли проявить полную свободу творчества. Получилось что-то вроде памятной, но безобразной выставки рисунков школьников-первоклассников на тему «несуществующее животное».

- Но лучше ты сама придумай, как это все должно выглядеть, - сказал Гунмао. – Бизон мне, конечно, брат, но тут я тебе намного больше доверяю, чем ему.

Есть такие творения рук человеческих, глядя на которые, фразу "зарыл талант в землю" начинаешь воспринимать в несколько ином свете и понимаешь, что это было самое гениальное и великодушное решение относительно таланта. В Бизоне явно умер великий художник. Причем в нечеловеческих судорогах и с мольбами побыстрее его добить.

- Слушай, бедный тигр, - пожалела Цирилла, крутя в руках телефон мужа, чтобы определить, где у этой импровизированной блохи может быть верх, а где - низ. Но, судя по количеству ног, это было нечто круглое и не имеющее ни начала ни конца. Сюрреализм отдыхает, либо Бизону можно приписывать создание нового направления живописи - фантастического сюрреализма. - По-моему, он стал жертвой Фукусимы. У него, кажется, есть еще как минимум две лишние ноги. Ой, это хвост...Тогда одна лишняя нога. А, это голова. О, у него комплект конечностей не превышает норму. Бизон на самом деле молодец - умеет считать до четырех.

Цирилла положила перед собой телефон и на мгновение задумалась, вызывая в памяти все, что говорил Кот о предпочтительной тату - там должен быть дао, тигр и дракон, причем все это надо разместить как-нибудь так, чтобы в центре оставалось место для иероглифов. Первым делом Цирилла наметила посередине листа круг, разделенный на две половины: справа - темное Инь, слева - светлое Ян. А затем в технике быстрого рисунка несколькими отрывистыми штрихами обозначила скалящегося и готового отражать атаку тигра - внизу рисунка, а атакующего дракона, показывающего внушительные зубы - вверху, в том месте, где Ян переходило в Инь. Не став пока заморачиваться над штриховкой, Цирилла чуть повернула рисунок к Коту, и вопросительно на него посмотрела, предлагая оценить.

- Поместится, - уверенным тоном, что надпись бы трижды подумала, прежде чем не умещаться, ответила Цирилла на опасения мужа. Это чтобы у нее - и не поместилось? Утолкаем. Пока это был всего лишь эскиз - кажущееся на первый взгляд хаотичное нагмождение линий и отдельных штрихов, Цирилла покрутила в руке карандаш, добавляя несколько деталей рисунку - полоски тигру, прорисованные черты и более крутой изгиб спины, вздувшиеся в напряжении и готовности к прыжку тугие мышцы, выпущенные когти и яростно бьющийся о лоснящиеся гладкие мощные бока длинный хвост; шипы тигру, едва намеченную чешую и внушительные острые, как кинжалы, когти, готовые рвать и кромсать каждого, кто посягнет на его власть. Рисунок начал оживать, но пока все еще выглядел незаконченным. цирилла собиралась его еще доработать в свободное время и довести до ума. Последними она вертикально написала иероглифы "Моя шея крепче меча", правда, подозревала, что в каком-то из иероглифов сделала позорную ошибку.

- Я где-то, кажется, ошиблась в написании, но не уверена, где именно, - призналась Цирилла, ища взглядом словарь на книжных полках. - Дай мне словарь, пожалуйста, вон тот, в оранжевой обложке.  

Ей-богу, хотите увидеть своего мужчину счастливым - разрешите ему наколоть на спине огромного дракона, а на плече  - еще одну какую-нибудь татуировку. Цирилла мягко улыбнулась, глядя на замечтавшегося мужа. Как бы против она не была, упираться рогом в такой малости и стоять на своем до последнего было равноценно вселенской глупости. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы своих не трогало.  

- Это будет привилегией трехзначных номеров? - поинтересовалась Цирилла, доставая чистый лист бумаги, чтобы нарисовать дракона Коту. - Ну, а ты какого хочешь дракона - европейского или китайского?