Костер, гитара и зефирки

Вокруг большого костра расположены каменные сиденья, укрытые теплыми шерстяными одеялами. Пламя от костра стремится к безоблачному небу, рядом с сиденьями в корзинах стоят длинные прутья, на которые надеты маршмэллоу, чтобы было удобно запекать их на огне. У одного из сидений лежит гитара, желающие могут что-нибудь сыграть или даже спеть для остальных собравшихся. Здесь очень уютно и тепло.

В костер можно подбрасывать сложенные рядом ветки, собранные в диком парке. Снег вокруг костра растаял, но в основном лежит на поляне плотно утоптанным слоем. Праздник начинается в пять вечера.

Дин подошел к костру и сел на расстеленное на своеобразной лавке шерстяное одеяло. Пока здесь никого не было, жители монастыря только начали собираться на праздник. Дин взял гитару и начал перебирать струны, стараясь вспомнить аккорды хоть какой-нибудь знакомой ему песни. Он плохо играл. На том уровне, когда пытаешься изобразить что угодно на трех аккордах, и лишь изредка получается похоже на правду.

Попытки с пятой он смог наиграть куплет, после чего стал вспоминать текст, напевая его себе под нос. Пел он примерно также, как играл: вроде попадал в ноты, но не то чтобы было хорошо. Так можно играть для себя вдали от посторонних ушей, но немного неловко, если кто-то еще услышит.

Дин не спешил присоединяться к компании мастеров у малого костра: он надеялся, что здесь соберется больше людей, к тому же он вообще не пил алкоголь, так что глинтвейн не был для него поводом идти в дальний угол заснеженной поляны.

Текст куплета сложился, и Дин начал напевать песню уже с самого начала. Это была Wo Xian Wo Bu Go Ai Ni Энди Лау, которая вообще предполагалась как дуэт, но какая разница, когда пытаешься подобрать что-то на трех аккордах.

Цирилла любила Рождество, которое не справляла уже очень много лет, столько, сколько жила в Китае, но в этом году праздник, наконец, добрался и до Тибета, и она не отказала себе в удовольствии, несмотря на маленького ребенка, поприсутствовать на празднике, пусть и по слегка укороченной программе, чтобы вовремя вернуться в монастырь и уложить Юнши спать. Младший из сыновей всю дорогу проехал на шеях старших мужчин семейства, и его, как переходящий флаг, передавали друг другу, пока, наконец, он не закончил свое путешествие в сугробе, будучи сброшенным туда Тео. Из сугроба осталась торчать только шапка с ушами и еще парочка разномастных конечностей, но, прежде чем Цирилла успела возмутиться, чтобы ребенка извлекли из снежного плена, Юнши извлекли, отряхнули, и тот удрал исследовать поляну. Цирилла проводила добродушным взглядом свое разбредающееся кто куда стадо, и, кивнув Ху Дину, который пытался играть на гитаре, устроилась на одной из каменных скамеек, укрытой теплым толстым одеялом, чтобы вдоволь погреться у костра и пожевать сладкого зефира, к которому тоже питала определенную слабость.

- Не хочешь попробовать зефирину? - предложила она мужу, прекрасно зная, что его тянет к совсем другому костру, где можно отведать ароматного глинтвейна, приготовленного по старому рождественскому рецепту. Она была не против, если он даже туда наведается, о чем и дала ему неоднозначно понять.

Рождество в европейском стиле. Кажется, что это и правда какая-то самая настоящая сказка - Линь Ян Шо и его жители в этом году не поскупились на подготовку настоящей сказки. Казалось бы, европейцев в монастыре достаточно много, но вот так вот, с монастырским размахом они ещё никогда не праздновали. Merry Christmas. Время чудес и подарков. Время семейного уюта и душевного тепла. Время, когда любой взрослый может снова почувствовать себя ребёнком.

- Как чудесно все обустроили, - женщина улыбалась, глядя по сторонам и подмечая все возможные детали. Они с Эриком некоторое время отсутствовали в Линь Ян Шо, поэтому это было особенно волнительно и приятно, что все настолько чудесно и прекрасно. И словно сказка. Словно нет этих дофига-много десятков лет жизни за плечами. Снежинки, костёр, зефир и пледы. Благодать.

- Привет, Дин, - предсказательница поздоровалась со старшим сыном Чина и Даниэль. - Что играешь?

Последнюю часть пути Тео скакал по всем окрестным сугробам, потому что именно ему выпала честь быть ездовой собакой для малого, который заливисто хохотал, размахивая руками и руководя, как полководец, какой сугроб должен быть следующим. Так что к поляне Тео подходил уже порядком взмыленный, но пребывающий в прекрасном расположении духа по поводу предстоящего праздника, и в итоге зашвырнул малого в снег, откуда мгновением позже донесся взрыв детского хохота. Но прежде чем матушка успела бы поднять кипишь по этому поводу, вытащил младшенького на дорожку, отряхнул и придал ускорения по пятой точке, отправив в свободное плавание по поляне. Для роли строгого надзирателя у них есть Тай, а он собирался нормально так отдохнуть этим вечером, и до него сразу же донеслись гитарные переливы.

- Тай, ну-ка сыграй что-нибудь нетленное, - велел Тео старшему брату, принимая на себя роль главного клоуна сего вечера. То бишь тамады, конечно же, а не клоуна. - Фрау Адлер, мое почтение, - он отвесил старомодный поклон Руж, затем повернулся к Юэмин, которую не мог оставить в Пекине, и которой очень нравилось в монастыре, так что Тео не решался лишать ее возможности побывать здесь в очередной раз, и, не дожидаясь, пока Тай там что-нибудь сообразит на отнятой у Дина гитаре, закружил девушку в танце, бодро распевая один из куплетов бессмертных Queen. Строго говоря, это были единственные песни, которые он знал и мог петь не опасаясь, что в него кинут камнем:

- Love of my life - don't leave me
You've stolen my heart and now desert me
Love of my life can't you see
Bring it back, bring it back
Don't take it away from me
Because you don't know -
What it means to me.

https://www.youtube.com/watch?v=7Ziutxv-OKw

Кот никогда прежде не участвовал в праздновании европейского Рождества. Он слышал об этом празднике, видел его в фильмах, например в старом-престаром Merry Christmas с Лесли Чуном, но все же считал интересным этот опыт в окрестностях Линь Ян Шо. Даже несмотря на то, что нужно было забираться высоко в горы на заснеженную поляну, надеясь вернуться домой пораньше, чтобы уложить Юнши. Он пока был весел и не планировал больших скандалов, но его мнение могло измениться в любой момент.

- Хочу, - Гунмао улыбнулся супруге.

Он не очень любил сладкое, но пока решил, что лучше начать вечер за большим костром. В последнее время он пил намного меньше, чем прежде, и мог побыть с семьей вдали от котла с глинтвейном. Который к тому же наверняка был сладким, то есть грозил сильным похмельем, если не рассчитать.

Тай и Тео принялись за музыкальное сопровождение, и Кот сел возле супруги, пристально следя за младшим сыном. Старшие были уже в том возрасте, что могли самостоятельно проследить за своей безопасностью возле костра.

Юэмин чувствовала гордость, оказавшись среди большой семьи Тео в этот день, и все же старалась вести себя тихо и вежливо. Она была рада возможности снова посетить Линь Ян Шо, и даже не ожидала, что окажется на таком не типичном для Тибета празднике. В горах было очень холодно, и Юэмин пришла в теплом лыжном костюме и шерстяных перчатках, которые сняла только возле большого теплого костра.

Тео закружил ей в танце, и она позволила ему вести. Он пел не очень хорошо, но у него был приятный голос. и еще было приятно слышать слова этой песни. Юэмин тихо запела продолжение, которое она помнила, потому что любила песни Queen:

- You will remember
When this is blown over
Everything's all by the way
When I grow older
I will be there at your side to remind you
How I still love you

Дальше Тай заиграл Аббу, и Юэмин не могла подпеть, потому что толком не помнила слова. Она просто подошла к костру и стала слушать, как Тай играл, а Тео пел.

Тео улыбнулся, когда Юэмин подпела ему, продолжая строчки песни, и был приятно удивлен, что нашел единомышленника по части любви к Queen в лице своей девушки, потому что до этого они как-то не обсуждали музыкальные предпочтения, несмотря на то, что у Тео в квартире практически перманентно была включена музыка. Он не любил тишину в доме, и всегда что-нибудь слушал фоном, даже когда работал. Он поцеловал девушку в щеку, останавливаясь на грани приличия, потому что здесь были старшие мастера и, хотя Тео всегда эти строгие порядки только имел в виду, не стоило нарываться на проблемы.

Тай заиграл старую добрую Аббу, настолько традиционную для Рождества, что она уже давно стала непременным ее атрибутом, и, несмотря на то, что пел Тео не очень хорошо, он компенсировал это удовольствием от собственного пения, да и в принципе довольно приятным на слух тенором. Он ничуть не стеснялся того, что поет не так же круто, как пел бы Тай с его поставленным звучным голосом, потому что вокруг собрались не оперные певцы и дивы, которые начнут критиковать его исполнение. Как минимум он попадал в ноты, и это было уже хорошо.

Не переставая петь, Тео взял из корзины прут с насаженной на нее зефиркой и сунул в огонь, наблюдая, как та темнеет от жара пламени, оставаясь мягкой и нежной внутри.

Эрику было странно отмечать Рождество на Тибете, но он не мог не отметить, как здорово все было продумано и организовано. Он вместе с Руж подошел к костру, за которым уже звучала гитара. Дин играл и пел не очень хорошо, это была какая-то грустная песня про любовь, которую Эрик не раз слышал, когда ему доводилось слушать китайское радио. Дуэт Тео и Тая звучал убедительнее, и вполне подходил для такого формата мероприятия. Эрик немного умел играть на гитаре, но пока не планировал перехватывать инструмент, раз были другие желающие.

- Кому принести жареных каштанов? - спросил Адлер, когда заметил, что это лакомство готовили на гриле неподалеку.

Это была настоящая рождественская сказка, даже вырастили елки, для которых местный климат был не самым подходящим. На такое нужно было много энергии Земли, но оно того стоило. Потому что Рождество не может быть без настоящей елки, которая украшена самодельными игрушками, и от которой пахнет свежей хвоей.

Здесь было холодно, а ночь предстояло провести в ледяном иглу, поэтому Эрик был одет в теплые свитер и куртку.

У костра собралась довольно большая компания, и уже звучали первые песни, даже случился первый танец. На рождественской поляне не было таких строгих правил, как действовали в монастыре, и молодые пары могли немного расслабиться, но в пределах разумного.

Прошел первый час праздника, и было около шести вечера. В это время должны были начаться выступления мастеров и обитателей, которые будут хорошо видны на всей поляне. Это могло отвлечь компанию у костра от песен и танцев, но стоило надеяться. что они не останутся из-за этого в обиде на организаторов.

Рождество - это вера в чудо, в то, что сама судьба готовит в эту ночь что-то такое, что сделает каждого счастливым и заставит его поверить в сказку. Интересно, кого ждут чудеса этим вечером на крыше мира? Или чудом был уже сам факт, что на Тибете могли отмечать этот европейский праздник?

Народ постепенно подтягивался на полянку, становилось все более людно, и Цирилле нравилась эта атмосфера этого оживления, к тому же мальчики взялись развлекать общественность игрой на гитаре и песнями вслух, и Цирилла с удовольствием замурлыкала себе под нос строчки из Аббы, которая, как любая ответственная англичанка, знала наизусть, пусть англичанкой сейчас была уже в наименьшей степени, чем раньше. Зефир, протянутый ею к огню, равномерно подрумянивался со всех сторон, покрываясь приятной карамельной корочкой, и, сочтя зефир достаточно пропекшимся, она протянула его мужу, который решился на эксперименты с европейской кухней и согласился на сладости. Обычно это она была по части сладкого.

- Осторожно, она горячая внутри, - предупредила она супруга. - И очень сладкая.

Она улыбнулась и взяла следующую зефирку. В это время на поляне начались выступления, на которые было интересно посмотреть Цирилле, как магу Воды. Она могла бы и сама выступить, но в этот раз чувствовала себя слишком ленивой, чтобы заниматься чем-то еще, кроме отдыха. Она поискала взглядом Юнши, нашла его неподалеку от стола со сладостями, где обнаружила также Янлин с Юншэном. Она не стала им мешать и позвала сына к себе, чтобы и его угостить необычной для него сладостью.

Дин не стал возражать, когда близнецы Чун захотели сыграть что-то свое. Он остался сидеть на своем месте и смотрел, как у костра собирается все больше людей. Пришла почти вся семья Чун, и он поднялся со своего места, чтобы поклониться сифу Грей и её мужу, а также сифу Флёр и сифу Адлеру.

Начались песни и даже немного танцы. А после них - выступления. И на поляне начался самый настоящий снегопад. Дин посмотрел наверх и улыбнулся. Снег падал белыми перьями и быстр таял, попадая в пламя костра. От огня было достаточно тепло, чтобы не согреваться с помощью стихийной магии.

Дину нравилось чувствовать себя причастным к этому празднику. Сейчас он не общался ни с кем напрямую, и в то же время он ощущал себя частью компании, что собралась вокруг костра. И ему было здесь комфортно. Он не знал, дойдут ли на праздник родители и Мин, но считал, что все равно это было хорошей идеей. Он видел, что те, кто собрался на поляне, были этим в основном довольны.

Юэмин тихо подпевала и при этом смотрела по сторонам, потому что вокруг костра собиралось все больше людей. Она старалась краем глаза следить за Юнши, который был все старше и все активнее. Девушка посмотрела на то, как остальные запекали в костре зефир, и взяла одну из палочек. Лакомство стало быстро плавиться в пламени костра, и девушка достала его и стала дуть, чтобы немного остудить.

Пошел снег, что было очень странно для местного климата, но для магов не было ничего невозможного. Юэмин накинула капюшон, чтобы снег не летел на волосы, а затем стала смотреть за снежной фигурой, которая двигалась как марионетка. Это было потрясающе, и девушка не могла отвести глаз от представления.

В этом были свои плюсы - зефир немного остыл, и его можно было есть, не обжигаясь. Юэмин находилась на границе двух незнакомых ей миров: мира магии и мира европейцев. И ей здесь нравилось, особенно в окружении Тео и его семьи. Ей было немного странно, что сюда не позвали Ким Чжан, но она никого не спрашивала об этом.